В 2021 году в России было заключено более 92 000 браков и одновременно состоялось более 64 000 разводов (данные Росстата).
Парадокс: по сравнению с зарубежными ровесниками россияне чаще играют свадьбы и делают это в значительно более молодом возрасте. Проблема в том, что при этом они не умеют жить вместе и не знают, как это – быть семьей.
«Сегодня социологи в основном пытаются объяснить, почему люди разводятся. Мне кажется, было бы интересно, напротив, узнать, почему до сих пор есть такие пары, которые, несмотря ни на что, остаются вместе», – говорит социолог Иван Павлюткин.
Вместе с коллегами из лаборатории «Социология религии» ПСТГУ Павлюткин проводит масштабное и многолетнее изучение семейных пар с целью найти и обозначить причины такой общности.
Почему сейчас так легко и часто разводятся
Одна из распространенных гипотез связана с так называемым воспроизводством разводов. Ребенок, который пережил развод в собственной семье, с высокой долей вероятности будет повторять этот сценарий во взрослой жизни. Учитывая, что разводы в СССР начали расти с 1970-х годов прошлого века, опыт родительских расставаний продолжает воспроизводить уже не одно поколение. Как следствие, само вступление в брак начинает мыслиться в перспективе вероятного развода, а не долгой и счастливой жизни.
Второе возможное объяснение связано с «теорией второго демографического перехода». По мере эмансипации, расширения доступа к высшему образованию и карьерной модели занятости и, как следствие, растущей независимости как женщин, так и мужчин в обществе происходят ценностные сдвиги. Молодой человек может выбирать индивидуальный жизненный маршрут, менять работу, переезжать, откладывать брак из-за учебы, и в конечном счете брак перестает быть для людей безальтернативной ценностью.
Наконец, еще одно объяснение кроется в специфике брачного законодательства в России. Оно одно из самых либеральных в мире: заключить брак и расторгнуть его можно довольно быстро (несколько месяцев ожидания и минимальный набор документов, низкая госпошлина) и с минимальными финансовыми потерями.
Для сравнения, во многих западных странах для того, чтобы заключить союз, часто надо ждать не менее года, а развод может длиться 3–6 лет и стоить разводящимся целого состояния.
Исследование началось в 2020 году, в нем принимает участие 25 пар, семейный стаж которых на старте составлял не более трех лет. Каждые полтора года записываются развернутые интервью с мужем и женой, которые позволяют отследить динамику их отношений.
Часть пар, участвующих в исследовании, продолжают жить вместе, некоторые родили детей, некоторые поменяли место жительства, несколько браков распалось, однако ученые продолжают следить за судьбой бывших супругов.
И вот что удалось заметить: есть пары, которые чаще и активнее других думают над своими отношениями. Социологи назвали этот навык «рефлексивностью отношений» и говорят, что он может стать очень важным в отношениях между супругами, может помочь сохранить брак в случае возникающих сложностей и сделать его более продуктивным.
Вкладываться надо не в меня или в тебя, а в наши отношения
«Что значит думать над отношениями? Сесть в кресло и начать думать? Нет, все дело здесь в том, что люди стараются думать не о себе и не о партнере, а о самих отношениях как о чем-то третьем, общем, об отдельной и значимой ценности», – делится своими наблюдениями Павлюткин.
Ключевым здесь бывает, возможно, и не декларируемое прямо, но, безусловно, осознаваемое супругами обстоятельство: это не мой брак и не твой брак, а наши отношения, и поэтому им надо что-то отдавать, каким-то образом в них вкладываться, а не только потреблять эти отношения для себя.
Важно подчеркнуть, что такая рефлексия часто самими участниками исследования четко не осознается. Ее можно заметить в обсуждениях отдельных сюжетов семейной жизни, по отдельным оговоркам или сверяя данные в разное время, отдельно друг от друга интервью мужа и жены об одних и тех же событиях.
«Бывает, что человек говорит только про себя и за себя, хотя его спрашивают про жизнь его семьи. А бывает, что во время беседы о семье используется категория «мы».
Вроде это очень простая вещь, может показаться, что это формальность или индивидуальные особенности речи. Но когда повторяется: «мы поехали», «мы сделали», «мы справились», становится ясно, насколько от одних пар есть ощущение движения по совместному пути, а у других, напротив, подобного не наблюдается», – рассказывает социолог.
Конечно, сразу навык рефлексивности отношений не развивается, для молодых людей, лишь вступающих в брак, такая способность может быть изначально на очень низком уровне, но она активно развивается в ходе семейной жизни. «Условно говоря, люди вступают в брак с уровнем отношенческой рефлексивности 1, живя вместе, можно достичь уровня 20. Но для этого нужно время, и большое количество пар просто не доходят до этого осознания, потому что быстро разводятся», – объясняет Павлюткин.
Практики совместности: не только съездить в отпуск или посмотреть сериал
Второй по порядку, но не по значению фактор сохранения брака – «практики совместности». В отличие, например, от конфликтов, которые по большей части разрушают семейные отношения, эти практики способствуют развитию более глубокой привязанности между супругами.
Совместность, подчеркивает Иван Павлюткин, это не просто поездка вдвоем в отпуск или просмотр сериала, хотя и такое тоже неплохо для молодой пары. «Это когда человек в какой-то момент начинает размышлять не о себе, а о том, как все организовать так, чтобы в семье возникало чувство общей жизни. Он думает: что для НАС важно? И дальше предпринимает какие-то усилия, зачастую совсем не в угоду своим интересам или принципам.
Перспектива развития отношений требует определенной отстраненности от собственного «я».
Сама по себе мысль о совместном времяпрепровождении, которое может обогатить супругов, конечно, не нова. Откройте любой глянцевый журнал и среди советов по экстренному спасению брака найдете предложения делать что-то вместе: ходить в ресторан, завести общее хобби, да и посмотреть вдвоем сериал. Однако многие следуют этим советам, а эффекта почему-то не ощущают. В чем секрет?
«Чувство общности возникает в ситуации жертвы, когда человек ради отношений что-то делает. Если он водит супругу в ресторан, потому что у него есть деньги, но при этом сидит там в телефоне, никакой совместности не получится. А вот если в семье есть дети, и муж приглашает жену на свидание, чтобы она немного отдохнула и перезагрузилась, при этом сам все организует, ищет няню – возникает ощущение, что он трудится ради своих отношений. Важно, чтобы этот процесс был взаимным, иначе «совместность» превращается в такую специфическую героизацию одного из супругов, который кладет себя на алтарь брака или, наоборот, начинает приходить к мысли о том, что его просто эксплуатируют», – говорит Павлюткин.
Практики совместности – это еще и история совместного принятия решений, в которых важно не отстоять свою правоту, а двигаться по жизни сообща.
Одни из участников исследования, например, рассказали о том, как чуть не поссорились, обсуждая, стоит ли крестить ребенка: муж считал, что это стоит сделать лишь после того, как малыш вырастет и сам решит, жена настаивала, что крестить необходимо в младенчестве. Можно было бы разругаться в пух и прах, но супруги поступили мудрее.
Пригласив к обсуждению проблемы бабушек и дедушек, выслушав их аргументы, обсудив все еще раз, муж уступил – ему показалось, что возникшее ощущение общности семьи, отношения внутри нее гораздо важнее его принципов.
Взаимная жертва мужа: что это?
Привычным в России дискурсом считается возложение ответственности «за погоду в доме» на женщину, мол, это она должна всеми силами сохранять брак, стараться ради мужа, идти на жертвы. Между тем мяч давно на мужской половине поля.
«Сегодняшний вопрос о будущем семьи – это во многом вопрос не к женщинам, а к мужчинам», – формулирует Иван Павлюткин. Он добавляет, что в обсуждении современного брака не обойтись без таких понятий, как жертвенность и смирение, также преимущественно в исполнении сильной половины человечества.
О роли супруга в семейной системе исследователи лаборатории «Социология религии» успели написать небольшую книгу, когда исследовали феномен современной российской многодетности. Они доказали, что рождение второго и последующих детей во многом зависит от того, насколько на такой сценарий настроен отец семейства, насколько он вовлечен в быт и помогает супруге.
Если первого ребенка женщина в некоторых ситуациях «рожает для себя», то появление остальных наследников может «заказать» именно отец.
Развивая эту тему, Иван Павлюткин вводит такую категорию, как «взаимная жертва мужа», имея в виду трудности, которые глава семьи преодолевает вместе с женой.
Оказывается, такие переживания, несмотря на то, что изначально в них много негатива, могут стать цементом, который укрепляет брак, но только в случае, если мужчина готов брать на себя ответственность.
Одна из женщин, которую опрашивали социологи, описала возможную жертву в том числе так: «быть ориентированным на семью значит регулярно жертвовать своими «хотелками», проявлять готовность вместе нести ответственность». Жертва женщины и матери всем понятна и предельна. Она часто не нуждается в объяснении, поэтому взаимность в семье возникает как раз в тех ситуациях, когда мужчина готов делать ответные шаги, которые тем не менее всегда будут не симметричными.
Конечно, такие «сверхспособности» не появляются в браке сразу. Зато, когда мужу удается взрастить в себе жертвенность, а женщине сохранить энтузиазм жертвенной жизни, не потеряв его в своих сверхусилиях, это может стать одним из слагаемых счастливого брака.
«В какой-то момент у нас папа понял и стал много чего делать по дому. Он может приготовить ужин, завтрак, он может детей накормить. Я ухожу из дома в полной уверенности, что дети будут одеты, помыты», – описывает свою семейную ситуацию многодетная мать, одна из участниц исследования. Принципиальным моментом здесь является не способность отца накормить детей, а чувство «полной уверенности» матери, что она не единственный человек в мире, несущий ответственность за детей, за саму ее жизнь не частично, а целиком.
В «пробных» отношениях есть фундаментальная ошибка
Рефлексивность отношений, практики совместности, жертвенность – все это невозможно впитать с молоком матери или научиться этому в раннем возрасте, как ходить и разговаривать. Далеко не всегда удается вынести эти компетенции и из родительской семьи. Требуется своего рода творческое усилие по созданию такой семейной жизни, которая построена на рефлексивности.
Но учиться этому все-таки можно.
По данным опросов, которые проводит лаборатория «Социология религии» ПСТГУ, необходимость ответственной подготовки и даже обучения перед вступлением в брак осознают сегодня большинство россиян. Например, 60% респондентов в апреле 2022 года положительно ответили на вопрос: «Как вы считаете, есть ли сегодня необходимость в создании специальных образовательных программ для желающих вступить в брак, аналогичных курсам для будущих родителей?». Если взять подвыборку тех, кто участвует в религиозных службах несколько раз в год и чаще, то среди них около 75% положительно ответили на этот вопрос. В другом опросе респондентов в возрасте от 18 до 40 лет и состоящих в браке 57% согласились с утверждением, «жизнь в браке требует от супругов специальных знаний и навыков». Среди церковных респондентов таких оказалось больше 70%.
Примеры такого обучения есть за рубежом – например, в Испании работает международная федерация семейного развития (IFFD), которая разрабатывает программы для подготовки к браку и для разных этапов семейной жизни. Они опираются на совместный разбор кейсов супружеской жизни несколькими парами и поддержку консультанта. В университетах Наварры и Барселоны открыты магистерские программы по семейному развитию. В Италии, в университете Святого Сердца в Милане, также создают образовательные программы по семейному развитию.
Учиться можно не только в теории, хотя и она важна. Пока специальных школ для молодоженов не открыли, стоит воспользоваться уже проверенными советами – перед свадьбой вместе с избранником отправиться вместе в поход или паломническую поездку, чтобы посмотреть, как вам удается взаимодействовать в сложных условиях не только друг с другом, а в группе.
«В нашем исследовании около 60% опрошенных молодых супругов согласны с утверждением: «До брака нужно обязательно «проверить» супруга(у) (сходить в поход, пройти какое-то испытание)». Такого рода испытания покажут готовность пары к рефлексии и к взаимным жертвам куда лучше, чем частое сегодня добрачное сожительство», – говорит Иван Павлюткин.
За «пробными» отношениями стоит изначально противоречивая идея. Как можно научиться браку, усиленно практикуя главную ошибку брачных отношений? Ведь главная особенность, которой так сложно научиться в браке, это помещение своих отношений в бесконечную перспективу. Напротив, добрачные отношения по определению должны быть закончены – либо в браке, либо в расставании.
Есть и еще один секрет.
«Подготовка к семейной жизни – это в том числе и осознание, что не все проблемы пара может решить самостоятельно, – объясняет Павлюткин. – Именно рефлексивные пары в этом случае часто ищут кого-то третьего, это может быть священник или психолог. Только важно, чтобы при этом третий не вставал на чью-то сторону, а мог помыслить эту пару с точки зрения «мы». Независимая позиция «третьего» легче позволяет это сделать. (Конечно, сразу возникают вопросы доверия и ответственности «третьего».)»
Будут ли пытаться сотрудники ПСТГУ инициировать обсуждение какой-то программы семейной подготовки или предбрачной катехизации, как это практикуется, например, в Католической Церкви? Иван Павлюткин не отказывается от этой идеи, но ее реализация встречается с несколькими трудностями. Чему должна учить эта программа? На какой стадии отношений? Кто ее преподаватели? Как избежать формализма?
Очевидные проблемы и выявленный запрос со стороны молодых людей, кажется, не оставляют выбора и требуют какого-то положительного ответа.
Коллажи Татьяны Соколовой
