Работный дом – подзабытый сегодня термин. Однако в дореволюционной России работные дома были значимым социальным явлением, позволявшим небезуспешно решать проблему нищеты и безработицы. Одно из таких заведений размещалось в самом сердце Москвы, в Большом Харитоньевском переулке, прямо напротив Юсуповского дворца. О блеске и нищете, постояльцах работных домов и их жизни рассказывает историк, москвовед, активист движения «Архнадзор» Никита Брусиловский
Сквозь ограду: Юсуповский дворец. Фото: диакон Андрей Радкевич
Две луковицы, полбулки хлеба и плошка овсянки
Такое явление, как работные дома, нельзя назвать сугубо российским. Первые работные дома появились в Европе и там получили развитие, оттуда же были заимствованы и наполнены на отечественной почве несколько иным содержанием.
Вообще, для историков «работные дома» – одна из дискуссионных тем. Одни считают их отличным примером приучения человека к честному и благородному труду, воспитания идей трудолюбия, называют их просветительскими учреждениями. Другие убеждены, что работные дома – это вариант насилия государства над личностью, заведомо провальный проект (ведь насильно привить любовь невозможно), и синоним тюрьмы.
Очевидно, что масла в огонь в этом вопросе подлила литература, в которой описывались ужасы жизни в работных домах. Вспомнить хотя бы Чарльза Диккенса, его «Оливера Твиста», «Рождественский гимн», ряд других произведений, в которых он затрагивает тему городской бедноты Лондона XIX века. Правда, Диккенсу как никому другому тема была близка. Он-то сам происходил из нищей семьи, его собственная мать умерла в работном доме при родах. Но и в других произведениях английских писателей мы встретим истории о работных домах. Это не удивительно. Именно в Великобритании, если верить Оксфордскому словарю, в 1652 году появляется первый workhouse.
Чистка картофеля в Работном доме. Англия, кон.19 в. Фото с сайта diletant.ru
Середина XVII века – это специфическое и короткое время английской республики, правления лорда-протектора Кромвеля. Республиканское правительство, распространяя заботу о ближних, создает первые такие заведения в городе Эксетере. Правда, методы борьбы с безработицей были далеки от просветительских и гуманных, они были исключительно принудительными, и практически не отличались от тюрьмы. Возможно, что в неспокойное время Английской революции иначе было нельзя. Был издан Закон, согласно которому бедняки, не имеющие дома, средств к существованию, пойманные на воровстве или взятые под стражу за попрошайничество, заключались в работные дома, где обязаны были трудиться. Не существовало пропаганды труда. Человека просто ставили в безвыходное положение. Он должен был трудиться, чтобы выжить.
Руководство не брезговало ни телесными наказаниями, ни карцером, ни ограничениями в еде. Эта система сохранялась долгие годы вплоть до наступления Викторианский эпохи. Бедняки так боялись работных домов, что готовы были трудиться за самые малые деньги. Этим якобы пользовались владельцы фабрик и заводов, нанимая нищих за минимальное вознаграждение.
Но английские ученые не дремлют и продолжают дискутировать. Так они попытались (на основании, в том числе, произведений Диккенса) восстановить завтрак постояльца Работного дома. И выяснили, что завтрак был не так плох: плошка каши (заваренный овес), полбулки белого хлеба и две луковицы. Не худший вариант и достаточно сытное питание, учитывая, что многие нищие в то время и этого позволить себе не могли. Именно поэтому считается, что Диккенс, памятуя свое тяжелое детство, несколько сгустил краски, описывая жизнь в Работных домах. Как бы то ни было, но к началу XX века такого рода заведений в Англии уже не осталось. Совсем другое дело Россия.
«Пища и покров для убогих»
Работные дома в России историки считают одним из удачных социальных проектов, который, увы, не сумел заработать в полную силу из-за революции. Хотя идея трудотерапии и здесь потерпела неудачу: тех, кто не хотел трудиться, приучить работать так и не удалось. Зато те, кто хотел и нуждался в работе, сумели найти в домах трудолюбия кров, пристанище и заработок.
В отличие от Англии, в России Работные дома появляются гораздо позже, уже в Екатерининскую эпоху. Царица слыла просвещенным и демократичным монархом. Она переписывалась с философами-гуманистами, и вообще была одержима идеей воспитания нового человека, взращенного в стороне от предрассудков прежних времен; человека, которого государство окормляло бы с самого рождения. Так в Москве появляется ее знаменитый Воспитательный дом, где государство с рождения и до совершеннолетия заботилось о сиротах, оставленных и ненужных детях, воспитывая в духе новых идей.
Нечто подобное Екатерина II собиралась создать и в связи с Работными домами, которые как таковые стали появляться именно в эпоху ее царствования. Правда, и предыдущие монархи – Петр I, Петр III – предпринимали шаги по борьбе с нищенством, запрещая гражданам подавать милостыню, и обязуя полицию арестовывать и помещать попрошаек в тюрьму или монастыри на перевоспитание и для молитвы.
В 1767 году состоялась знаменитая Уложенная комиссия, на которой попытались выработать новые принципы жизнеустройства. Как таковых серьезных решений принято на ней все-таки не было, но одним из наказов было создание «домов исправления», куда можно было бы доставлять нищих, пьяниц, бездомных, найденных на улице людей.
Впрочем, официально первые Работные дома появляются только в 1775 году. Это был знаковый год для России, потому что Екатерина II припасла для него следующий виток реформ: городскую и губернскую, которые коснулись и сферы благотворительности.
В стране были учреждены Приказы общественного призрения, которые среди прочего осуществляли надзор за нищими и просящими милостыню и контролировали Работные дома: «…в оных домах дают работу, а по мере работы пищу, покров, одежду или деньги… принимаются совершенно убогие, кои работать могут и сами добровольно приходят…» Но так как дома учреждались под ведомством полиции и контроль за ними осуществлял обер-полицмейстер, то это придавало им большее сходство с тюрьмой. Разница с английскими Работными домами состояла в том, что здесь имелось также добровольное отделение, куда самостоятельно могли прийти те, кто нуждался в срочном заработке.
Добровольцы, пришедшие просить о приёме в Работный дом Фото с сайта podvorie-sokolniki.ru
Первые Работные дома появлялись в Петербурге. В Москве Работный дом (женское отделение) был открыт в 1777 году при бывшем Андреевском монастыре, где также находилась купеческая богадельня. Мужское отделение открыли в районе Сухаревой башни, в здании бывшего Карантинного дома. Долгое время эти два отделения существовали порознь, пока их не объединили в одно учреждение, знаменитый Юсупов Работный дом.
Камины, статуи и нары с нищими
Свое имя работный дом получил не по владельцу, а по месту. Дом располагался по адресу Большой Харитоньевский переулок, 24, в здании, принадлежавшем князьям Юсуповым. Он и сейчас стоит прямо напротив знаменитых юсуповских палат. Некоторые неграмотно называют их палатами Алексея Волкова. Но это как минимум несправедливо. Ведь соратник Меньшикова владел палатами всего полгода, после чего, в 1727 году, палаты были у него отняты и пожертвованы царем во владение Григорию Дмитриевичу Юсупову. Владел палатами род Юсуповы вплоть до революции, не забывая прикупать ближайшие земли.
Юсупов Работный дом, нач.20 века Фото с сайта podvorie-sokolniki.ru
В конце XVIII века Николай Борисович Юсупов, государственный деятель, дипломат, меценат, купил напротив своего роскошного дворца землю и построил дом. Он не только слыл деятельным человеком, большим ценителем искусства, но еще и театралом. Имел собственный театр крепостных в Архангельском. Поначалу новый дом Юсупов приспособил под приемы и сдачу внаем, но потом задумал открыть в нем городской театр, чтобы доставлять себе удовольствие представлениями.
Однако, после войны 1812 года театр был упразднен и дом стоял в запустении. В 1831 году владелец умер от холеры. А его наследник, Борис Николаевич, в 1836 году сдал здание внаем государству под приют для бедных. А потом и вовсе продал купцу Чижову.
Купец, в свою очередь, пожертвовал здание с прекрасными изразцовыми печами, мраморными колоннами и скульптурами, под городской Работный дом. Он передал его появившемуся тогда Московскому комитету по разбору дел и призрения просящих милостыню, тем самым профинансировав благотворительное начинание.
Между колонн и среди статуй появились нары, где теперь могли размещаться новые обитатели – московские попрошайки, воры и нищие, которых регулярно под конвоем приводила сюда полиция. Утром у дверей столовой выстраивалась очередь из нищей братии, не смущаясь ни роскошью, ни блеском стоящего напротив княжеского владения. Кто и сколько бы ни жертвовал в будущем на содержание Работного дома в Харитоньевском переулке, в анналы истории он вошел как Юсупов Работный дом. Так блеск и нищета стали тесно соседствовать.
Театр и чтение книг на досуге
В Работный дом полиция свозила праздношатающихся и профессиональных попрошаек. Их условно делили на призреваемых «надежного» и «ненадежного» поведения. Первым давали более простые работы, ко вторым приставляли надзирателя и запрещали покидать помещение. Иногда сюда добровольно приходили доведенные до отчаяния люди, желающие хоть как-то заработать на пропитание. Они жили на особом положении.
В 1838 году число постояльцев насчитывало не больше 200 человек. А в трехэтажном здании размещались женское, мужское, «стариковское» (для престарелых нищих) и детское отделения. Детей обучали ремеслу и грамоте.
Взрослые работали за плату, которая практически полностью покрывала их пребывание в Работном доме. Как правило, это были неквалифицированные и низкооплачиваемые работы: плетение бельевых корзин, наклеивание этикеток и обертка коробок с чаем, щипание пеньки, трепание пакли, изготовление тюфяков, конвертов, мешков; переплетное дело, работы по обустройству и содержанию самого работного дома.
Напомню, что идея Работного дома состояла в том, чтобы помочь как тем, кто нуждается в срочном заработке, так и приучить к труду тех, кто к нему не приучен: ленивца, тунеядца, профессионального нищего, которому проще целый день на паперти стоять и клянчить денежку, чем зарабатывать честным трудом. Но заказов на работу было мало, поэтому в полной мере вопрос трудоустройства так и не был решен. Люди возвращались к привычному образу жизни и прежнему ремеслу – прежде всего профессиональному нищенству.
Типы лиц, доставленных полицией за прошение милостыни: 1. Престарелый. 2. Калека. 3. Профессионалист-подросток. 4. Старик. 5. Профессионалист-престарелый. 6. Неизлечимо больной. 7. Калека. 8. Интеллигентный пролетарий. 9. Профессионал среднего возраста. 10. Женщина с ребенком. 11. Бесприютный мальчик. 12. Старухa Фото с сайта podvorie-sokolniki.ru
Разбор нищих городским присутствие
С 1893 года, когда руководство Работным домом в связи с ликвидацией Комитета о просящих милостыню, было передано в ведение Московского городского общественного управления, начался настоящий расцвет Юсуповского Работного дома.
При Работном доме, в том числе благодаря крупным пожертвованиям (так, братья Третьяковы единовременно передали две тысячи рублей), строятся дополнительные здания, появляются различные ремесленные мастерские и даже ремесленные школы. Круг работ расширяется. Призреваемых привлекают к работам на Спасской свалке нечистот, уборке улиц и железнодорожного полотна от снега. Заработок становится более серьезным и зависит уже от квалификации. Но он всегда был гарантированным! По некоторым видам работ сохранились документальные сведения об оплате.
Партия призреваемых, снаряженных на работу
Так квалифицированный труд со знанием кузнечного, столярного ремесла оплачивался очень прилично, до 72 копеек в день. В пуговичной мастерской, где квалификация не требовалась, заработок составлял не более 6 копеек. Если призреваемые приглашались на городские работы по строительству и уборке территорий, заготовке щебня, то их объединяли в артели и ставили над ними либо старосту, либо надзирателя. Оплата была от 20 до 25 копеек в день. Но попадал или не попадал человек на такие работы, зависело от его материального положения, о котором судили по внешнему виду. Иначе говоря, работу получали прилично одетые призреваемые. Но и продолжительность рабочего дня была не в пример сегодняшней: 10–12 часов.
Сапожная мастерская
Кузнечная мастерская
Корзиночно-мебельная мастерская
Коробочная мастерская
Мужская палата в отделении для не способных к труду
Работный дом не был ночлежкой. В праздничные и воскресные дни призреваемые отдыхали, имели даже возможность брать книги в библиотеке. Книги зачитывались вслух в спальнях кем-то из грамотных жильцов. Досуг был разнообразным, ведь в Работном доме был не только собственный хор, но и театр.
Ограничения по продолжительности проживания в Работном доме были формальными. В случае с отбывающими наказание по приговору городского присутствия, срок этот оговаривался и варьировался от полутора месяцев до полугода. Также из заведения могли изгнать за неблагонравное поведение.
Идея «работного дома» состояла в том, чтобы найти для человека постоянный источник дохода, позволить поднакопить денег, начать жить комфортно и самостоятельно. Поэтому никто никого никуда не гнал. Крыша над головой, работа, хорошее питание. Чай с сахаром и неограниченное количество хлеба утром, щи с постным маслом, каша с салом, небольшими кусочками мяса, чаем и хлебом на обед и ужин. По мере того как Работный дом стал больше, комфортнее и удобнее под чутким руководством городских властей, начался более активный приток добровольцев. К концу века общее число «жильцов» достигло 600 человек.
Надо сказать, что в 1895 году, почетная гражданка С.Н. Горбова получает разрешение построить здесь же, в Большом Харитоньевском переулке, Дом трудолюбия для женщин. Его отличие от Юсупова Работного дома состояло в том, что сюда по рекомендациям городских попечительств стекались исключительно добровольцы.
На втором этаже двухэтажного здания находилась швейная мастерская, выполнявшая различные городские заказы – такие как, например, пошив белья для городских больниц. Именно в Горбовский дом трудолюбия временно переселилась часть постояльцев Юсупова Работного дома, когда их число достигло максимума.
Две тысячи безработных в день
Но уже в 1897 году городскими властями был приобретен участок в Сокольниках., на Ермаковской улице, дом три, где находился сахарный завод купцов Борисовых.
Главное здание Сокольнического отделения
Спальня в главном здании Сокольнического отделения
Зал Сокольнического отделения
В корпуса завода переселилось более 400 человек. Так появилось второе, Сокольническое отделение Работного дома. Здания были частично перестроены и переоборудованы под жилые помещения, богадельню для нетрудоспособных, отделение для слабых и хронических больных, ремесленные мастерские, детский приют имени доктора Гааза. Были разбиты огороды, построена собственная хлебопекарня.
Незадолго до Первой мировой войны, в 1902 году, был издан альбом с иллюстрациями, рассказывающий о жизни Работного дома. В альбоме, в частности, сообщалось, что среднегодовое число призреваемых доходило до полутора тысяч, в отдельные периоды (дни экстремального холода и жары) до двух с половиной тысяч человек в день. Все люди обеспечивались работой, соответствующей их силе и подготовке.
Со временем планировалось разделить учреждение на два отделения: дом трудолюбия для добровольцев и работный дом для тех, кого приводит полиция. Но последовавшие исторические события идею эту воплотить в жизнь не удалось.
В 1910 году на деньги, пожертвованные Ольгой Титовой, вдовой фабриканта-суконщика Ивана Титова, началось строительство домовой церкви при Работном доме. К проекту был привлечен архитектор Николай Шевяков, предложивший выстроить здание в неорусском стиле, призванное стать архитектурной доминантой комплекса Работного дома.
Архитектор строил храм применяя современные технологии. Именно поэтому огромный купол храма был сделан целиком из железобетона. А само здание было так велико, что вмещало до 800 человек. Строительство храма завершилось в 1917 году. 15 января 1917 года храм был освящен. Но уже в 1923 году закрыт и обезглавлен.
Реставрируемая церковь Рождества Иоанна Предтечи при Сокольническом отделении Московского городского Работного дома. Фото 2009 года с сайта temples.ru
Сам Работный дом в Москве, позволявший если не сокращать, то хотя бы не пополнять « армию хитрованцев», просуществовал вплоть до революции – как, впрочем, и остальные работные дома на территории империи.
Революция устанавливала новые правила игры. Поэтому здание Юсупова работного дома на долгие годы было заброшено. Сейчас оно обитаемо, но разместившиеся там учреждения к благотворительности и трудолюбию уже не имеют отношения. Пятнадцать лет назад Русской православной церкви было возвращено здание церкви, которое теперь является Патриаршим подворьем Храма Рождества Иоанна Предтечи в Сокольниках.
Современный вид здания бывшего Юсупова Работного дома после реставрации. Фото: диакон Андрей Радкевич
