Если вас интересует благотворительность, вы хотите разбираться в новых технологиях, читать экспертные интервью с яркими фигурами в мире НКО и помогать с умом – подписывайтесь на секторную рассылку Милосердие.РУ. Чем больше мы знаем, тем лучше помогаем!
Переход из бизнеса в третий сектор часто сравнивают с дауншифтингом. Многие друзья и знакомые Андрея Константинова, опытного управленца, топ-менеджера международных компаний, были удивлены, узнав, что он принял предложение фонда «Старость в радость» и стал его исполнительным директором.
Одни, вспоминает он, звонили или писали: «У тебя все в порядке?». Потому что часто причина ухода в благотворительность – внутренний надрыв, личная трагедия. Другие заявили: «А, 40 лет, понятно, кризис среднего возраста». Третьи только из вежливости не стали крутить пальцем у виска.
Беда в том, считает Андрей Константинов, что слишком много людей в бизнесе – современных, продвинутых – вообще не рассматривают благотворительность, как сферу применения своих навыков. Для них это такой запутанный «клубок добра». Плюс мешают стереотипы, недостаток информированности, реальных примеров. Профессионалы из бизнес-среды порой не догадываются, что могут использовать в третьем секторе свои знания и опыт, а НКО уверены, что не смогут их заинтересовать.
О вакансии
– Мысль о благотворительном фонде как новом месте работы даже не приходила мне в голову. Эту позицию мне предложила попечитель фонда «Старость в радость» Ольга Дондэ, высококлассный эксперт в области executive search – она занимается подбором топ-менеджеров в коммерческие компании.
Решение пришло не сразу. Мы провели семь или восемь встреч с Елизаветой Олескиной и членами попечительского совета фонда, чтобы определиться – зачем мы друг другу нужны. Тема помощи пожилым людям лично мне понятна и симпатична. Возник и профессиональный интерес: фонд и в целом третий сектор сейчас находятся на новом витке зрелости – мне интересен такой опыт, здесь нужны мои компетенции. Конечно, это был вызов и для фонда, и для меня – сможем ли мы эффективно сотрудничать? Сейчас, спустя полтора с лишним года, могу сказать: да, сработались.
О распределении ролей
– Далеко не каждому фонду нужен исполнительный директор из бизнеса, далеко не каждый фонд готов к такому сотрудничеству – это взаимное напряжение и развитие.
Взаимное напряжение говорит о взаимном росте. Мы с Лизой Олескиной оба понимаем, что мы работаем в тандеме и вместе растем, и иначе никак. Это и система сдержек и противовесов, и синергия. Лиза – абсолютный идеологический лидер, она создатель и душа фонда, хотя сама иронично относится к пафосным словам. Я обеспечиваю фронт и тыл, отвечаю за все, кроме идеологии и федеральной повестки фонда. На мне развитие организации, управление человеческим капиталом и продвижение повестки фонда в отношениях с госсектором. Я должен понимать, что мы делаем в будущем, через энное количество лет, и кто еще нам нужен, чтобы это будущее случилось.
О разнице между бизнесом и НКО
– Благотворительный фонд – прекрасный пример бирюзовой организации, то есть самоорганизующейся структуры. Интерес и сложность управления в том, что партнеры, контрагенты, интересанты, сотрудники фонда, волонтеры – мы все из разных сфер.
На мой взгляд, эффективная модель НКО – гибридная, и в этом ее ценность. Если строить исключительно бизнес-структуру – ввести kpi, показатели в рублях, человекочасах, собранных подарках в дома престарелых – мы в итоге получим фабрику, производственное предприятие. А главное в фонде – люди.
В НКО работа гораздо интенсивнее и напряженнее, чем в бизнесе – очень много событий происходит одновременно, надо быстро перерабатывать разнородные входящие запросы, идти вперед в условиях неопределенности и нестабильности. Если находишься в реактивной позиции, то есть только реагируешь на запросы, не анализируя, движение останавливается.
О пожарных и системщиках
– У нас очень большой пласт операционной деятельности, что называется, полевая работа: мы опекаем 160 учреждений по стране, где живут в общей сложности 10 тысяч пожилых людей. Плюс помощь тем, кто живет дома, – хотим развивать это направление.
Благодаря поддержке компаний-партнеров, частных благотворителей, сотрудников фонда и волонтеров мы делаем ремонты, покупаем кровати, матрасы, необходимые медикаменты и средства гигиены, собираем подарки. Но это больше похоже на работу пожарных – тушим огонь на местах.
Критически важно параллельно решать другую задачу – создавать саму систему долговременного ухода. Мы, как НКО, не хотим подменять государство, мы хотим, чтобы у чиновников разных ведомств в повестке дня появилась тема пожилых людей. Десять лет фонд своим примером, призывом и конкретными делами меняет отношение к старости. Наша цель – сделать так, чтобы стареть в России было не страшно, чтобы мы и наши дети, когда придет время, имели право выбора, где и как жить, чтобы семьи получали реальную помощь от государства в уходе за пожилыми близкими.
О волонтерах
– Когда через 10 лет, я надеюсь, мы прекратим работать пожарными – покупать кровати, делать ремонт в домах бабушек и дедушек, возить их на операции, потому что все это, как и должно, возьмет на себя государство – у «Старость в радость» по-прежнему останутся волонтеры. Человеческое тепло, задор, энтузиазм, неравнодушие – это то, чем мы обязаны нашим добровольцам, и мы очень ими дорожим.
Фонд «Старость в радость», как волонтерское движение, в этом году отметил десятилетие. Среди наших волонтеров есть те, кто десять лет назад своими руками, на своих спинах, в поездах перевозили в дома престарелых все необходимое. Есть новые – совсем юные, кто узнает о нас из соцсетей или по мобильному приложению и тоже хочет помогать бабушкам и дедушкам. Еще одна часть – корпоративные волонтеры, они начинают помогать под нашим методическим руководством в формате своих компаний.
По отношению к волонтерам мы – сервисная организация. Человек инвестирует в нашу совместную работу свое личное время и силы – это должно вызывать огромное уважение и благодарность, ведь выбрали именно нас из большого перечня фондов и тем.
О менеджменте НКО
– Моя задача сделать так, чтобы волонтерский дух не противоречил исполнительской дисциплине. Например, некоторые наши сотрудники были уверены, что они волонтеры, и вели себя соответственно. И были волонтеры, которые считали себя сотрудниками фонда. Это смешение порой осложняет работу, порой облегчает – мы сейчас в поиске способа сбалансировать положение вещей.
В смысле управления работа с волонтерами сложна, потому что у тебя нет традиционных ресурсов и рычагов, ты не можешь прийти к человеку и сказать «ты обязан/обязана». Надо рассказывать, увлекать, убеждать и показывать пример.
В то же время такие направления, как бухгалтерия, IT-инфраструктура фонда, при всем уважении, не могут вести волонтеры – даже если это мега-специалисты, должна быть ответственность и дисциплина, должны вовремя сдаваться документы. Поэтому у нас в штате теперь есть замечательные сотрудники в этих областях. Это не бюрократия, просто мы входим в задачи и проекты, которые требуют структурной прочности.
О блокчейне и эндаумент-фонде
– В России примерно 37 млн людей старше пенсионного возраста – сколько точно, не знает никто, потому что цифры и формулировки, проходя через разные уровни – учреждение, региональное министерство, руководитель региона, правительство – порой меняются от «решения задачи» в сторону «отчитаться хорошо». На бумаге картина маслом, но жизнь конкретных бабушек и дедушек от этого не становится лучше. Технология блокчейн обеспечивает прозрачность и валидность данных, позволяет с большой точностью обрабатывать массивы цифр. В нашем конкретном случае – важно в режиме постоянного мониторинга отслеживать статус пожилого человека в системе долговременного ухода при переезде из региона в регион, переходе из больницы домой и других изменениях.
Еще один новый инструмент, который отвечает на потребности фонда «Старость в радость», – эндаумент-фонд. Я верю в силу целевого капитала, как инструмента для системных долгосрочных программ, и коллеги меня поддерживают. Но тут надо хорошенько подумать. Это рисковое управление деньгами, негарантированная процентная ставка. Чтобы сделать этот проект максимально эффективно, я сейчас прохожу обучение в Сколково, это совместный проект с фондом «Друзья» и фондом Потанина.
Об аналитическом отделе
– Очень нехарактерная для многих НКО структура – наш аналитический отдел. Кто-то работает в нем штатно, кто-то – pro bono. В прошлом году основные силы отдела были брошены на изучение того, как функционируют системы долговременного ухода в разных странах. Итогом стало исследование «Международный опыт создания систем долговременного ухода». Кстати, то, что сам термин «система долговременного ухода» появился у нас в стране, – заслуга, в том числе, аналитического отдела фонда «Старость в радость».
Теперь мы ясно представляем, как подобные системы выстроены примерно в 70 странах мира и можем не изобретать велосипед заново, а выходить на уровень правительства с экспертным мнением о том, что можно и нужно делать для создания системы долговременного ухода. Безусловно, оно подкрепляется десятилетним опытом работы в соцучреждениях в 25 регионах нашей страны.
Об отношениях с бизнесом
– Мы не хотим идти в компании с протянутой рукой – мы предлагаем партнерство. У нас есть понятная траектория сотрудничества, которая отлично сочетается с темой корпоративного волонтерства, и готовность к диалогу.
Недавно директор по персоналу одной крупной компании сказал мне: «Наши сотрудники работают в прекрасном офисе в центре Москвы, у них есть социальный пакет, о котором многие могут только мечтать, но они уверены, что они – самые замученные, недолюбленные и уставшие люди в мире. После того, как мы с фондом «Старость в радость» съездили проведать пожилых в дома престарелых – они как будто протрезвели и увидели больше смысла в том, чем занимаются».
Дело не в чувстве вины – у тебя все хорошо, а у одиноких бабушек и дедушек все плохо. И не в испуге, что ты тоже можешь оказаться в такой ситуации. Смысл приходит через осознание, что ты многое можешь изменить, как много значит просто твой приезд, твой вклад. Да и на коллег в хороводе с пожилыми людьми или во время поклейки обоев в доме престарелых смотришь по-новому.
О востребованности
– Если грамотный и успешный сотрудник НКО на каком-то этапе захочет перейти в бизнес-структуру, то у него, скорее всего, есть для этого все необходимые компетенции. С точки зрения профессионализма и опыта я, как любой сотрудник фонда «Старость в радость», дорожаю на рынке труда при грамотной работе, обучении, реализации новых сложных проектов. Появляются новые знания, навыки и уверенность, что ты делаешь то, что востребовано обществом, бизнесом и государством.
Например, можно найти себя в секторе корпоративной социальной ответственности. Или, если получается на равных работать с чиновниками – в госструктурах есть целое Министерство труда и соцзащиты, с большим количеством вакансий. Способен вести эффективный диалог с другими НКО – есть прекрасные интеграционные площадки, Форум доноров, фонд «Друзья», проект Todogood и многие другие. Чем мощнее ты как профессионал, тем спокойнее будешь себя чувствовать, если ситуация поменяется.
Об эмоциональном выгорании
– Эмоциональное выгорание естественно и очень характерно для многих организаций, но в бизнесе это не приветствуется, а в благотворительности – иногда и воспевается. Если я вижу в переписке вопрос от коллеги «Сейчас 3 часа ночи, я сижу и думаю, как спасти бабушку?», то мой ответ будет прост. Сейчас ночь, ляг и поспи. Проснись в 9, свежий и бодрый, и придумай за 30 минут, как спасти бабушку. Не надо ночи напролет страдать, ты точно сгоришь.
На мой взгляд, за выгоранием часто кроется инфантильность, нежелание честно ответить себе: почему я сижу в 8 часов вечера в офисе? Ответ может быть – потому что мне не с кем сегодня встречаться, и за ним следующий сложный вопрос – а почему тебе не с кем встречаться? Или я сижу в офисе, потому что целый день непонятно чем занимался. Это неприятные вопросы. Чтобы найти ответы нужна сила духа и желание разобраться с самим собой.
О новом опыте и перспективах
– Меньше чем на три года, за работу в НКО браться бессмысленно. Первый год – ты в лучшем случае очнешься и поймешь, что вообще происходит. При этом ты должен быть эффективным и выше всех на голову, потому что все тебя поддерживают, но в то же время очень внимательно за тобой наблюдают. К концу второго года начинает вырисовываться структура того, что ты делаешь вместе с командой. И на третий год – появляются плоды твоего труда и коллег.
Работа в благотворительности – как жизнь в прозрачном доме: каждый, проходя мимо, может в любой момент заглянуть и посмотреть, что ты там делаешь. Здесь все по-другому, иная система координат, нужны новые измерительные приборы. Поэтому очень важно не сравнивать с бизнесом, не быть зашоренным, не идти проторенной дорогой. Просто делай свое дело открыто и результативно.
Мы с Елизаветой Олескиной шутим, что у меня подписанный кровью контракт на многие годы. Если серьезно, не каждому подходит бизнес или госслужба, не каждому по душе и по силам работа в некоммерческом секторе. Важно честно ответить себе: ты чего хочешь? И сделать выбор, который будет приносить драйв. Я считаю, что мне очень повезло – со «Старость в радость» у меня есть шанс прожить еще одну профессиональную жизнь в очень интересной, технологичной, быстро растущей сфере.
Фото предоставлены фондом «Старость в радость»
Поддержите «Старость в радость» на сайте фонда!
