Пятигорск: город подлинных и вымышленных событий

Здесь в разное время бывали самые знаменитые писатели, и деятели других искусств: Пушкин, Лермонтов, Глинка, Грибоедов, Бесстужев-Марлинский, Лев Толстой, Гнедич, Алябьев, Грибоедов, Белинский, Шаляпин, Горький, Николай Ярошенко, Балакирев, Хетагуров, Чехов, Ильф и Петров, Сергей Михалков. Не удивительно, что именно этот курорт чаще всего упоминался в документальных и художественных произведениях.

Даже те, кто ни разу не был в Пятигорске, более менее представляют себе и Провал, и «Цветник», и Ресторацию, и Грот Дианы. Это место, где действительность и вымысел неразличимы.

Пять гор

История местности под названием «Пять гор» довольно древняя. Арабский путешественник Ибн Батутой писал золотоордынскому хану в 1334 году: «Потом поехал я в табор Султана, который был тогда на месте, называемом Беш даг (Пять гор) и вскоре достиг орды его, или лагеря первого числа рамадана. Там увидели мы целый движущийся город, с улицами, домов, мечетями и кухнями; по повелению Султана Мугаммеда, мгновенно все останавливается на том месте, где он велит. Султан Узбек весьма могущ, обладает великою властью и страшен неверным. Он один из семи великих царей в мире, которые суть: Султан Западный, Султан Египта и Сирии, Султан обоих Ираков, Султан Турков, Узбек, Султан Туркистана и Мавара-эль-Нагара, Султан Индии и Султан Китая».

Но еще раньше, в 1282 году татарский баскак Курского княжения заселил черкасами из Пятигорья некую «слободу Казаков». Археологи же оперируют фактами из III тысячелетия до нашей эры.

До курорта, впрочем, еще было далеко. Много воды утекло из минеральных источников, множество раз они упоминались – но без указания целительного свойства. «А ниже Курпы реки 20 верст пал в Терек с правой стороны колодезь горячий. А ниже Баксана реки — река Палк 20 верст; а сошлися те 4 реки все в одно место и оттого потекла одна река Белая, а по тем рекам земля Пятигорских черкас, колодезь горячий».

Только лишь в 1793 году академик Петр Симон Паллас составил первое научное описание целебных вод Горячей горы (город тогда носил название Горячегорска). А в 1803 году появляется официальное заявление группы специалистов: «Целительные воды Кавказа пользою своею не уступают некоторым из лучших иностранных, а некоторые превосходят». И царь Александр Первый официально объявляет Горячегорск городом-курортом.

«Общество водопьющих обоего пола»

В 1812 году, когда вся Европа пылала под наполеоновским пожаром, здесь, на Северном Кавказе строилась своя история – в Горячеводской долине появился первый дом. Построил его стряпчий Чернявский и тем самым, как полагают историки, «положил первое основание» курорту. Еще бы – в 1809 году здесь было официально введено употребление минеральных вод в медицинских целях.

Опыт Чернявского оказывается удачным, после чего строительство на курорте идет полным ходом. Три дома выстраивает, «по приглашению и убеждению главного начальства» аптекарь Соболев. Станица Горячеводская, по инициативе генерала Ермолова, заселяется 250 семьями волжских казаков. 300 пленных польских солдат и офицеров, отправленных в Горячеводск, занимаются благоустройством города, в частности, строят каменную лестницу, ведущую к ваннам, расположенным на Горячей горе.

А в 1820 году здесь, в сопровождении семьи генерала Раевского появляется весьма любопытный турист – Александр Сергеевич Пушкин. Он пишет в послании своему брату: «Вокруг нас ехало 60 казаков, за нами тащилась заряженная пушка с зажженным фитилем… Два месяца я жил на Кавказе; воды мне были очень нужны и чрезвычайно помогли, особенно серные, горячие. Впрочем, купался в теплых кислосерных, в железных и кислых холодных… Жалею, мой друг, что ты со мною вместе не видел великолепную цепь этих гор, ледяные их вершины, которые издали на ясной заре кажутся странными облаками, разноцветными и неподвижными.; жалею, что не всходил со мною на острый верх пятихолмного Бешту, Машука, Железной горы, Каменной и Змеиной».

Биограф же Пушкина г-н Бартенев писал: «Эти оригинальные поездки, эта жизнь вольная, заманчивая и совсем непохожая на прежнюю, эта новость и нечаянность впечатлений, жизнь в кибитках и палатках, разнообразные прогулки, ночи под открытым южным небом, и кругом причудливые картины гор, новые нравы, невиданные племена, аулы, сакли и верблюды, дикая вольность горских черкесов, а в нескольких часах пути упорная, жестокая воина, с громким именем Ермолова, – все это должно было чрезвычайно как нравиться молодому Пушкину.

Что ж, очевидно, он был прав – для непоседливого и энергичного поэта подобный образ жизни безусловно подходил. Да и любимой светской жизни он здесь не лишился. Журналист И. Радожицкий, побывавший на курорте в 1823 году писал: «Въехавши в городок, я увидел во всех дворах много экипажей приезжих и по улицам довольно гуляющих особ. Встречались наиболее военные офицеры; встречались и щеголи в модных сюртуках и фраках… Я застал здесь многочисленное, прекрасное и довольно нарядное общество водопьющих обоего пола, толкавшихся около источника здравия… Дамы под зонтиками или в шляпках, под салопами и в капотах, мужчины в сюртуках и с тросточками. Тут чинов не наблюдают».

В 1826 году в городе открылась первая гостиница, она же первое общественное здание. Она называлась «Ресторация», что, безусловно, подчеркивало особенность приоритетов здешнего «водяного общества».

А в 1829 году сюда опять приехал Пушкин. Был, правда, проездом, однако же отметил перемены к лучшему: «Нынче выстроены великолепные ванны и дома… Бульвар, обсаженный липками, проведен по склону Машука. Везде чистенькие дорожки, зеленые лавочки, правильные цветники, мостики, павильоны. Ключи обделаны, выложены камнем; на стенах ванн прибиты предписания от полиции; везде порядок, чистота, красивость».

Трагический бренд

В 1830 году Горячеводску был придан статус губернского города, а также даровано новое, более благозвучное название – Пятигорск. А еще через одиннадцать лет Пятигорск обзавелся своим первым брендом. Этим брендом сделался поэт Михаил Лермонтов. Правда, поводом стала трагедия – Михаила Юрьевича застрелили на дуэли у подножия горы «Машук».

Этот бренд будет окончательно закреплен в 1889 году в камне – после восемнадцатилетнего сбора денежных средств в городе наконец-то откроется памятник Лермонтову. Это будет первый памятник поэту на всей территории России. Здесь же появится и первый провинциальный литературный музей — он откроется в 1912 году в доме, где Лермонтов провел последние месяцы жизни.

А на языке глухонемых город Пятигорск изображается в виде двух пистолетов, направленных друг на друга – опять таки в честь той же исторической дуэли.

Впрочем, Михаил Юрьевич бывал тут еще до дуэли. Он следовал в полк, на Кавказ, в пути простудился, в Ставрополе разболелся окончательно и был направлен в Пятигорск поправлять пошатнувшееся здоровье. Лермонтов писал приятелю Раевскому: «Простудившись дорогой, я приехал на воды весь в ревматизмах, меня на руках вынесли люди из повозки, я не мог ходить — в месяц меня воды совсем поправили».

Он принимал ванны («Я теперь на водах, пью и принимаю ванны, в общем, живу совсем как утка»), наблюдал нравы «водяного общества» – те наблюдения будут впоследствии использованы в работе над «Княжной Мэри» и в других произведениях кавказской географии. Сейчас на этих лермонтовских фразах местные экскурсоводы делают свои сценарии экскурсий.

«На крутой скале, где построен павильон, называемый Эоловой арфой, торчали любители видов и наводили телескоп на Эльбрус».

«Пойду к Елисаветинскому источнику, там, говорят, утром собирается все водяное общество. Наконец вот и колодец… На площадке близ него построен домик с красной кровлею над ванной, а подальше галерея, где гуляют во время дождя».

«Зала Ресторации превратилась в залу Благородного собрания. В девять часов все съехались… Танцы начались польским; потом заиграли вальс. Шпоры зазвенели, фалды поднялись и закружились».

«По мнению здешних ученых, этот провал не что иное, как угасший кратер; он находится на отлогости Машука, в версте от города. К нему ведет узкая тропинка между кустарников и скал…»

Разве что подножие горы Машук – место дуэли со старым и добрым приятелем Николаем Мартыновым – останется за рамками лермонтовских произведений.

Перкальский арборетум и прочая курортная инфраструктура

Далее – развитие пусть и неспешное, но поступательное. В 1851 году от входа в «Ресторацию» начали следовать до ближайших городов неуклюжие, зато экономичные омнибусы. И уже в следующем году сюда прибывает очередной пациент, которому предстоит прославиться буквально в считанные месяцы – Лев Николаевич Толстой.

Впрочем, основы его жизненной позиции тогда уже сформировались. Только приехав и устроившись в «Ресторации», он сделал запись в дневнике: «В Пятигорске музыка, гуляющие и все эти, бывало, бессмысленно привлекательные предметы не произвели никакого впечатления. Одно — юнкерство, одежда и делание фрунта в продолжение получаса нелепо беспокоило меня. Не надо забывать, что главная цель моего приезда сюда – лечение, почему завтра посылаю за доктором и нанимаю квартеру, один, на слободке».

Отсюда Толстой отправляет в журнал «Современник», Некрасову свое первое произведение – «Детство»: «Просмотрите рукопись и, ежели она не годна к напечатанию, возвратите ее мне». В этом случае Толстой решает сжечь все начатое и больше никогда не заниматься литературными упражнениями.

Некрасову, однако, все понравилось: «Я прочел вашу рукопись… Она имеет в себе настолько интереса, что я ее напечатаю».

Так в Пятигорске началась литературная карьера самого маститого писателя России.

В 1863 году здесь появляется первое научное курортно-медицинское учреждение – бальнеологическое общество. С этого момента пребывание курортников «на водах» традиционно контролируют дипломированные эскулапы. Тогда же в Пятигорск приходит телеграф.

1879 год – на северной части горы Машук устраивается ботанический сад, он же Перкальский арборетум.

1894 год – в город является железная дорога. Курорт становится все более доступным.

1903 год – пущена первая линия трамвая. Она связывает вокзал (что совершенно логично) с Цветником, и далее идет через Сабанеевские ванны к Провалу. Пятигорск развивается как полноценный современный город.

А в 1907 году город, напротив, перенес невосполнимую утрату. Умер старик Чухнинов, 102 лет от роду, некогда бывший извозчиком и отвозивший Лермонтова на его последнюю дуэль. Прервана была еще одна связующая нить.

1911 год – Газета «Новое время» сообщает: «Завтра выезжает в Пятигорск в сопровождении своей свиты хивинский хан». Курорт все больше набирает популярность.

Становятся обыденными такие объявления в газетах: «Пятигорск. Сегодня открыт летний лечебный сезон на кисловодской группе. Стоит прекрасная погода. Съезд больных ожидается огромный. К открытию сезона приезд достиг 900 человек. На 31-е мая билетов на лечение взято приезжими: в Пятигорске  – 2 319, в Ессентуках – 3 800, Железноводске – 820».

И страсти в этом мире чудесного исцеления разворачиваются нешуточные. В частности, «Голос Москвы» сообщает: «Сегодня в редакцию газеты «Пятигорское Эхо» ворвался некто Зацепин, который, после отказа поместить в газете ругательное письмо по адресу артистки Гзовской, пытался ударить редактора палкой. Когда ему это не удалось, он выхватил револьвер и готовился произвести выстрел, но был обезоружен не растерявшимся редактором».

Чего только не учудишь от праздности, жары и чрезмерной неги.

Случались, к сожалению, и настоящие трагедии. «Новое время» писало: «Пятигорск. Вчера во время вечернего богослужения во Второ-Афонском Успенском монастыре расположенном под горой Бештау, кто-то крикнул: потолок валится! Поднялась страшная паника. Бросившихся к выходу молящихся задавлено насмерть несколько человек, много раненых».

В тот день в монастыре погибло семеро женщин, а двадцать человек было ранено.

И, конечно, Пятигорск, как и все популярные курорты, был напичкан всякого рода мошенниками. «Русское слово» сообщало: «Пятигорск. Арестованы борцы. Быков, величавший себя чемпионом Сибири и Краевский. Они оказались рабочими Лидиевских рудников, в Екатеринославской губ., Загоруйко и Гребенюком, ограбившими на 3200 руб. 7-го июня на станции «Рутченково» купца Васильева».

А ведь они наверняка интриговали местных романтичных барышень, готовя какую-нибудь очередную проделку.

Путеводитель от Ильфа и Петрова

После революции курорт развивается по типовому сценарию — национализация, возведение новых экономичных корпусов, профсоюзные путевки, строгая курортная дисциплина. И вдруг в 1928 году выходит роман Ильи Ильфа и Евгения Петрова под названием «Двенадцать стульев». Один из его фрагментов является, по сути, беллетризованным путеводителем по Пятигорску.

За год до выхода романа авторам довелось путешествовать по Северному Кавказу. Заехали они и в Пятигорск. Илья Ильф Записал в дневнике: «В Пятигорске нас явно обманывают и прячут куда-то местные красоты. Авось могилка Лермонтова вывезет… Приехали к цветнику, но его уже не было. Извозчики в красных кушаках. Грабители. Где воды, где источники? Отель «Бристоль» покрашен заново на деньги доверчивых туристов. Погода чудная. Мысленно вместе. Воздух чист, как писал Лермонтов….

Извозчику отдали три. Взял и уехал довольный. А мы после роскошной жизни пошли пешком. Неоднократно видели Эльбрус и другие пидкрутизны. (Бештау, Змейка, Железная, Развалка и т.д.)

Сидим. Пробовали взобраться на Т. Д., но попали в «Цветник». Взяли 32 копейки. Вообще берут. Обещают музыку. Но что за музыка, ежели все отравлено экономией.

Местные жители красивы, статны, но жадны. Слова не скажут даром. Даже за справку (устную) взяли 10 коп. Это не люди, а пчелки. Они трудятся.

На празднике жизни в Пятигорске мы чувствовали себя совершенно чужими. Мы пришли грязные, в плотных суконных костюмах, а все были чуть ли не из воздуха».

Эта атмосфера отчужденности на ярком празднике жизни была передана и главным героям романа – Остапу Бендеру и Кисе Воробьянинову. Именно она помогла авторам критично и с юмором взглянуть на популярный курорт.

В 1949 году роман запретили, в 1956 разрешили снова. А перед входом в «Провал» стоит бронзовый памятник Остапу Бендеру, опирающемуся на стул из гарнитура мадам Петуховой. Сидение блестит, как только что начищенный самовар – редкий турист удержится, и не присядет на легендарный стул.

В наши дни Пятигорск процветает. Безусловно, он имеет огромное значение, как объект культурного туризма, но первична все же медицина. И, в первую очередь, здешние минеральные воды.

В городе 38 действующих скважин, из которых активны 23. Они дают воды нескольких типов – углекислые, углекисло-сероводородные, радоновые и так далее, что делает курорт по сути уникальным. Здесь успешно справляются с заболеваниями костно-мышечной системы, органов пищеварения, периферийных сосудов, нервной системы. Гинекология, урология, дерматология болезни горла и дыхательных путей –  все это во власти пятигорских природных ресурсов и докторов, которые помогут максимально эффективно этими ресурсами воспользоваться.