С какими просителями это случается чаще всего и почему?
— Как правило, такое случается с мамами детей-инвалидов или родственниками тяжелобольных людей, — объясняет Нана Оганесян, психолог и руководитель АНО «Ресурсный центр социальных инициатив».
– Например, в нашем центре есть служба для детей с нарушениями умственного развития — там с ними занимаются логопеды, психологи, дефектологи — рассказывает Нана. — При этом не каждому ребенку нужен логопед — однако родители настойчиво его требуют. Попытки убедить в том, что в конкретном случае необходимы занятия с другим специалистом, воспринимаются очень болезненно.
Дело в том, что мамы детей-инвалидов испытывают острое чувство вины. Им хочется изо всех сил помочь своему страдающему близкому — поэтому они просят везде и все, что только можно. Но иногда не то, что нужно на самом деле — лишь бы о них не забыли, не оставили одних. Ведь такие люди в большинстве не получают никакой психологической помощи, остаются со своими проблемами один на один.
— Часто родители детей-инвалидов просят о чем-то, что уже помогло их знакомым, соседям, — говорит Алена Синкевич, координатор проекта «Близкие люди» в БФ «Волонтеры в помощь детям-сиротам». — Но если что-то помогло соседям — не факт, что это поможет и вашему ребенку.
Что делать? Три шага в верном направлении
- Создать атмосферу доверия, дать выговориться
Чтобы убедить просителя, что ему на самом деле нужно а не то, что он просит, нужно наладить атмосферу доверия, считает Нана Оганесян.
— Нужно сначала слушать и пытаться услышать родителей, потому что они все время чувствуются себя ограниченными — во времени, в пространстве, в общении. Из-за этого даже начиная разговор, они требуют больше, чем необходимо для разговора. Нужно создать для них безопасное поле, дать им возможность выговориться, не выставлять жестких ограничений, но при этом постараться убедительно и спокойно объяснить, почему та или иная помощь поможет, а другая — нет.
Такой разговор лучше проводить в присутствии того, к кому просители привыкли, кому доверяют — это может быть любой человек помогающей профессии: психолог, социальный работник, лечащий врач, дефектолог. Он сыграет роль проводника.
- Просить стороннего экспертного мнения
— Если у нас при оказании помощи ребенку-инвалиду возникает хоть малейшее сомнение в целесообразности лечения или реабилитации, о которых просят родители, мы всегда просим мнения эксперта со стороны, — делится опытом Алена Синкевич.
Например, мальчик с ДЦП проходил реабилитацию в коммерческом реабилитационном центре с хорошей репутацией и у хорошего врача. Но вдруг доктор стал настаивать на хирургическом исправлении голеностопа. Независимое экспертное мнение показало, что есть и другой способ решить возникшую проблему — безоперационный. А третий эксперт доказал, что та форма реабилитации, которую применяли к мальчику, вообще наносит вред его здоровью.
— Иногда имеет смысл критически относиться не только к суждениям родителей, но и специалистов, — говорит Алена. — Всегда настаивайте на экспертизе до полного прояснения ситуации.
Как объяснить это родителям? Доброжелательно. Нужно сказать главное: независимое экспертное мнение даст спокойствие всем, а кроме того, родители узнают, что на самом деле нужно ребенку. То есть возможности лечения или реабилитации не сужаются, а наоборот — расширяются.
- Предложить поделить расходы
В благотворительных фондах просители иногда задерживаются надолго — особенно если помощь нужна периодическая. Это может стать поводом маленьких фальшивых запросов — чтобы быть уверенными, что кто-то рядом и помогает.
— Бывает, что и шею садятся, — говорит Алена Синкевич. — Но чтобы такого не было, мы предлагаем делить расходы. Допустим, реабилитация стоит 90 тысяч. Нужно спросить у родителей ребенка-инвалида, смогут ли они оплатить 10-20% из этой суммы. Иногда после такого вопроса вдруг выясняется, что реабилитация и не нужна вовсе — о ней попросили «на всякий случай».
Психолог пригодится
— Помогая просителю с оплатой его нужд, важно попытаться помочь ему и психологически. Например, позвать на встречи, где можно поделиться проблемами, опытом своей жизни с тяжелым больным — это даст возможность немного расслабиться, избавит от напряжения, тревоги, ослабит чувство одиночества, — советует Нана Оганесян.
Психолог поможет принять диагноз ребенка, не врать себе, разобраться с негативными чувствами.
В проекте «Близкие люди», который возглавляет Алена Синкевич, работает целая команда психологов:
— Сначала просители относились к психологам с большим недоверием: мол, это формальность, которую надо пройти, чтобы лекарства бесплатно в фонде получить. Но сейчас все иначе — наши психологи перегружены работой, потому что люди осознали их полезность.
Каждому просителю — по помощнику-куратору
Часто помощь, которая оказывается семье с ребенком-инвалидом, помогает только в каком-то узком сегменте жизни семьи. Но чаще всего нужна системная помощь, которая могла бы тоже снижать тревогу и напряжение.
— Проще всего начать с малого — спросить о том, в чем еще есть нужда в семье: может, в уборке, покупке и доставке продуктов, организации поездки и т.д., — говорит Нана Оганесян.
Помогать конкретной семье на такой основе — трудно, но можно — с помощью кураторов.
— В нашем проекте куратор есть у каждой семьи, — делится опытом Алена Синкевич. — Все они — волонтеры, но проходят психологическое тестирование, являются более-менее ресурсными людьми. Кураторы помогают семье — в том числе в том, как не забыть о действительно важном и нужном.
