Катина жизнь взорвалась в тот момент, когда ранним утром на трассе «Волгоград-Москва» в их семейный микроавтобус врезался грузовик. Очнулись от удара только двое – сама Катя и младшая дочь. Муж и три другие дочери погибли на месте.
«На этой дороге я умерла, — говорит Катя спустя пять лет после аварии. — Я поняла в тот момент, что моя жизнь закончилась. Если что-то и будет дальше, то это будет другая жизнь. Я стояла, оглушенная, на этой дороге, среди взорванных арбузов, вещей, моих детей, которым я никак не могла помочь, около мужа… Совершенно оглушенная.
Катя
Первая же машина остановилась, из нее вышел молодой человек, увидел все это и сказал: «Молитесь! Господь вас не оставит». И эта фраза стала мостом, она будто перенесла меня в другой мир. Тот, мой, мир больше не существовал. Я стала молиться».
В детской комнате Катиного дома — большая фотография на столе. Счастливый папа с четырьмя дочками. Только что вернулись с рыбалки. Показывают рыб. Одна из двойняшек испугана этими хвостатыми существами. Через несколько дней в живых останется только она, трехлетняя Вера. С тяжелой травмой головы ее положили в реанимацию ближайшей больницы – в городе Михайловка. Начались дни, полные ожидания, вопросов, действий и бесконечной молитвы матери: «Господи, по милосердию Твоему! Снизойди к моей немощи! Оставь мне ее живой и в здравом уме!»
Операция, выход из комы, перевозка в Москву, две операции в клинике Рошаля, реабилитация. «Я не могла сломаться, ни минуты не могла позволить себе упасть духом. Я была нужна Вере!» И эта маленькая Вера, которая лежала на огромной реанимационной кровати (детской реанимации в михайловской больнице не было) в коматозном состоянии, стала примером такой веры, которой хватило всем окружающим, знакомым и незнакомым людям.
Маленькая Вера
Несколько месяцев те, кто знал Катю и ее семью хотя бы немного, мысленно, молитвенно, всем сердцем были с ней. Она впустила нас в свою беду. И мы ей за это невероятно благодарны.
То, что отвечала Катя в ответ на наши слова поддержки, воспринимались как слова откуда-то Оттуда, где Истина так близка и понятна, где Смысл всего происходящего прозрачен и ясен.
Она и была там. И она это понимала! Такой бесценный дар: видеть не обломки себя, а драгоценную Суть, которая открылась за этими обломками.
«Любите друг друга! Старайтесь успеть сказать своим любимым все здесь и сейчас».
«Я прошу только молиться. Я прямо физически ощущаю эту молитвенную поддержку».
И мы, кто далеко, и неспособен реально помочь, вкладывали в нашу молитву всю боль, которую переживали с нею, весь трепет перед этой ситуацией, все восхищение ее стойкостью.
Тот, кто получил испытание от Господа, и может открыто рассказывать о нем другим, кто сумел принять это испытание как лекарство, тот и нам, рядом идущим, позволяет ценой своих страданий пройти с ним этот путь очищения.
Мы не видели Катю. Передавали друг другу новости по цепочке. И неизменно чувствовали ее состояние. Без ропота, без отчаяния, без виноватости. Любая чужая беда – это урок для нас, окружающих. А как мы поведем себя? Какой отклик в своей душе найдем?
Катина беда стала для нас уроком принятия и веры. Несколько лет потом я, как по камертону, сравнивала свои «неприятности» с ее историей. Горевать после этого как-то становилось стыдно.
А она сравнивает свой камертон с другими… Говорит:
«Все познается в сравнении. Мой шок был ошеломительным, но одномоментным. А когда болезнь тянется годами? А когда дети болеют? Справилась бы я? Не знаю.
Катя и Вера
Но очень важно не терять чуткости, стараться оставлять сердце открытым. Особенно сейчас, когда, казалось бы, все устаканилось, появились сиюминутные заботы, рутина. Не проходить мимо. Человек, переживший смерть близких, может утешить другого, ему есть что сказать. Я в таких случаях рассказываю, как помогает молитва. В душе происходят такие изменения!
Скорбь – она не проходит, нет – становится не такой безысходной.
Я однажды была на кладбище, и на соседней могиле рыдала женщина, она так убивалась, что я подумала: «Верующий человек не будет так убиваться». Я сама не очень люблю бывать на кладбище. Мне там грустно. Хотя для Сережи (мужа – Прим. Ред.) и девочек там сделали такие прекрасные памятники из светлого камня и поклонный крест. Там светло! Но очень грустно.
Я со своими общаюсь в храме. Как с живыми. Без этого ощущения, что они живы, было бы совсем невыносимо!
А это общение, молитвенное, дает — не радость, нет, — но утешение, возможность пережить и отпустить».
Вера
Просить о помощи Кате почти не приходилось. Помощь сама приходила и продолжает приходить. Люди почитают за счастье помочь. И Катя вновь и вновь вспоминает с благодарностью всех, кто откликнулся на ее горе.
«Мои дорогие Майя и Дима, супруги-неврологи, они ни на шаг от меня не отходили, приезжали ко мне в Михайловку. А Тамара Амелина, которая прожила со мной все тяжелые дни!
А сотрудник ДПС, который всего лишь по долгу службы приехал в тот день на место аварии, а потом навещал нас в больнице, собирал для нас деньги через местную газету!
А молодой человек, который первым увидел нас на дороге и поддержал, а после привез в больницу деньги и гостинцы!
А священники в Михайловке, которые неустанно молились и поддерживали!
А персонал и руководство «Михайловской ЦРБ»! А персонал клиники Леонида Рошаля и сам Леонид Михайлович! А психолог МЧС Лена, которая поселила меня там, в Михайловке, в своей квартире!
А родственники, которые оплатили нам счет за реанимобиль в 100.000 рублей!
А родители хоровой школы, которые собрали нам деньги! А семья Сашиной одноклассницы, которая передала свои деньги! А массажистка, которая провела нам два курса бесплатно, сказав «я могу себе позволить»!
А чудесный реабилитолог, который отказался взять деньги со словами «это мое право»!
Скажу тебе больше. К нам приходит Николай Угодник! Да-да, не иначе. У нас в почтовом ящике время от времени появляется конверт с деньгами. Без подписи. На нем только моя фамилия.
Вот истинные дела милосердия! Человек творит добро в тайне, чтобы никто и не знал. Вдруг он прочитает сейчас, хочу сказать ему огромное спасибо!
Сначала мне было очень неловко, ведь есть люди, нуждающиеся больше меня. Но я потом смирилась, сказала себе «Не твоего ума это дело. Тебе положили – возьми, поблагодари и не забывай остальных».
С того дня прошло пять лет. Катя, профессиональный педагог, логопед-дефектолог, преподает сейчас в воскресной школе (в храме Покрова Богородицы в Медведково). «Это моя возможность помочь другим детям, моя благодарность за то, что мой ребенок остался жив!»
Верочка превратилась в прекрасную барышню. Пошла в первый класс, учится в хоровой школе и воюет с фортепиано.
Трижды Катя с Верочкой ездили с тех пор в Михайловку, чтобы врачам и обретенным там друзьям показать: все не зря. Их помощь, молитвы, нужные слова помогли подняться на ноги.
А к самой Кате теперь обращаются за молитвенной помощью. Звонят даже те родственники, которые раньше к Богу не обращались: «Помолись за нас!»
И она молится. Но совершенно отвергает мысль, что в ней есть «какая-то сила». «Это не моя сила. Это помощь Божья. Сестра удивляется «Я раньше думала: ты такая легкомысленная, порхаешь, порхаешь… А ты такая сильная… Как ты смогла это пережить?» А пережить это невозможно. Просто я в этом живу! И слава Богу за все!»
И вы, если можете, помолитесь о здравии Екатерины и Веры. И о упокоении Сергия, отроковицы Александры, младенцев Анны и Ксении.
Фото: диакон Андрей Радкевич
