Это не способ решить проблему бездомности на городском уровне, и даже на уровне микрорайона. Это способ помочь конкретным людям, которые известны лично. Санкт-петербургский благотворительный фонд Св. Димитрия Солунского открыл небольшой приют для бездомных.
Приют – просто комната в квартире, рассчитанная максимум на пять человек. За три месяца работы приюта в нем нашли временное пристанище 11 человек. Кто-то ушел, не согласившись с условиями проживания, а кто-то уже решил свою сложную ситуацию, например, заработал денег на билет до родины и уехал домой. Неважно, как это влияет на городскую статистику. Главное – у людей появился шанс вырваться из того кошмара, которым является жизнь бездомного.
Рассказывает сотрудник фонда Св. Димитрия Солунского, координатор проекта Павел Мамаев:
– Приют наш появился сравнительно недавно – три месяца назад. Казалось бы, времени прошло немного, но мы уже получили некоторый опыт и можем судить, чего нам не хватает, что полезно для развития проекта. Идея этого приюта очень проста и доступна для многих: находится жилье, которое оплачивается из средств, заработанных поселенными в это жилье людьми, находится работа для этих людей.
На улицу люди попадают по разным причинам. И если человек готов изменить свою жизнь, даже если у него алкогольное прошлое, судимости и другие проблемы, то ему предоставляется такая возможность. Ему предлагается жилье и работа. То есть наш фонд берет на себя организационные вопросы. А вообще, это может сделать любой человек, имеющий некоторые административные таланты.
Идея простая, но на деле мы столкнулись с разными трудностями. Главная трудность, мы знаем это сами по себе: выразить готовность к переменам – это не значит, уже изменить свою жизнь. Но так как мы выработали простые и понятные условия для насельников приюта, и этих условий немного, то происходит так: или человек выполняет эти условия, или он отказывается от нашей помощи. Обязательное условие – отказ от спиртного. Вот как раз недавно у нас эта проблема остро встала в связи с праздниками – люди разучились отмечать праздники, это тема отдельной беседы. В нашем постсоветском мире празднование – это выпивка и бессистемное времяпровождение, ничегонеделание. А по выражению старца Паисия Святогорца, по «сладкой горке» человек очень легко скатывается вниз. Человек очень падок на то, что ему привычно и удобно.
Довольно часто люди оказываются на улице потому, что они приехали в Санкт-Петербург на заработки и их обманули работодатели. Как раз работяги из провинции приживаются в приюте очень легко. Это в чем-то наивные, но честные и трудолюбивые люди.
Считается, что бездомные быстро спиваются. Мой опыт общения с бездомными показывает, что это зависит от человека – есть такие, которые не пьют. И тут, как и у обычных, «домашних» людей: если ты не пьешь и занимаешься делом, у тебя что-то получается, если пьешь – сложнее рассчитывать на перемены к лучшему. Мы очень аккуратно выбираем наших насельников.
Сейчас в нашем приюте живут три человека. Организацией занимаюсь я – нахожу людям работу, покупаю продукты и прочее, так как деньги на руки мы насельникам не даем во избежание известных искушений. Но когда человек хочет уйти от нас, то оставшиеся у меня деньги, принадлежащие ему, я ему отдаю.
– А как вообще возникла эта простая идея?
– П. М.: Любой из нас не раз оказывался в ситуации, когда приходится просить. Наверно, Господь так устраивает для нашего понимания того, что мы не всесильны. Если мы помним о том, что мы когда-то просили, и нам было дано, и мы оказываемся благодарными, то стараемся тоже откликаться на просьбы. И история приюта началась с простой просьбы одного бездомного, который подошел ко мне на том месте, где наш фонд раздает бездомным горячую пищу. Он сказал, что хотел бы вырваться из сложившейся у него ситуации и спросил, можем ли мы отправить его куда-нибудь в монастырь или какой-нибудь приют. Сказал, что мог бы работать просто за еду и жилье. Тогда мне пришла в голову идея нашего приюта, руководство фонда поддержало ее – тем более, что разговоры о чем-то подобном уже были. В сложных ситуациях меня поддерживали слова Иисуса Христа: «Просите, и дано будет вам». И я не считаю свою деятельность актом высокого милосердия, усилием воли – это обыкновенное дело.
Я организую для наших насельников жилье и работу. Есть люди, которые решают их проблемы с питанием, с одеждой. Есть те, что водят их по музеям – например, в Кунсткамеру недавно их водили. Все это добровольцы. Человек по природе своей неравнодушен. Желание помочь заложено даже на физиологическом уровне – говорю это, как нейропсихолог по специальности. Помогая, мы реализуем наше естественное, Богом в нас заложенное стремление.
– Как вы ищете работу для насельников приюта?
– П. М.: Работу я для них нахожу самую разную, но чаще всего это неквалифицированный труд. Довольно сложно найти работу для человека, не имеющего документов. Договариваясь с работодателями, я говорю, что являюсь сотрудником благотворительного фонда, рассказываю честно о ситуации.
– Работодатели – кто они? Ведь не каждый согласится принять на работу бездомных, да еще на таких условиях – многим это покажется авантюрой.
– П. М.: Есть понимающие люди, которые даже рады дать работу нашим подопечным – не то, чтобы намеренно ищут этих работников, но когда сталкиваются с такой информацией, то охотно идут нам навстречу. По большому счету они, не сильно напрягаясь, делают доброе дело. Я обзваниваю предприятия, где есть вакансии. На десять опрошенных, как минимум, один человек, который поймет, да найдется. Но что касается наших насельников, то здесь цель в том, чтобы человек стал самостоятельным. У нас нет стремления к тому, чтобы человек жил в приюте всегда.
– Ваш приют – комната в квартире. Как к приюту отнеслись соседи?
– П. М.: Соседи отнеслись адекватно к адекватным насельникам приюта, а к неадекватным… тоже адекватно (смеется – И. Л.). И как только кто-то из насельников повел себя неприемлемо, он приют покинул.
– Хозяину помещения вы сразу сказали о том, зачем оно вам?
– П. М.: Да, конечно, нельзя же обманывать человека.
– У вас в приюте есть какая-то психологическая реабилитация его насельников? Какая-то работа с человеком, чтобы он снова научился принимать помощь?
– П. М.: Выслушать человека – это уже очень много. Каждый день я бываю в приюте и общаюсь с моими подопечными. Утром у нас что-то вроде планерки, когда я раздаю проездные и жетоны на метро, вечером, когда они возвращаются с работы, я захожу к ним, смотрю, как у них дела, беседую с ними – за чаем и в том числе на отвлеченные темы. С каждым говорю о его проблемах.
– Как люди попадают в ваш приют? Ведь он небольшой…
– П. М.: Я очень аккуратно подхожу к этому – если вижу, что человек хочет измениться, предлагаю ему такую возможность.
– Есть ли какой-то временной лимит на пребывание одного человека в приюте?
– П. М.: Тут все индивидуально. Человек живет у нас до тех пор, пока не решает свои проблемы.
– И как люди уживаются? Вам ведь приходится разрешать какие-то спорные ситуации?
– П. М.: Тут все просто: не хочешь жить в приюте – не живи. Все зависит от человека. Вот у нас есть насельник, который всякий раз недоволен, когда кто-то вселяется. Но я знаю, что он добрый, хороший человек. Он сам печет хлеб и всегда готов поделиться этим хлебом с другими.
– Вы как-то приобщаете ваших подопечных к вере в Бога, к Церкви?
– П. М.: Что касается веры, то я не миссионер, но что-то стараюсь им объяснить. Например, мы вместе идем в храм на Литургию. Я иду причащаться, они за мной, хотя утром уже курили. Тогда говорю: «Нет, ребята, постойте, давайте в следующий раз…». Я даром слова не обладаю, поэтому могу показать что-то только на своем примере. Есть священник, который приходит в приют для того, чтобы ребята могли задать вопросы. Заставлять человека обращаться к Богу нельзя, невольник – не богомольник. Но до сих пор, когда я предлагал пойти в храм, никто из насельников приюта не отказывался.
– Пока у вас одна комната, и приют рассчитан только на мужчин. Но собираетесь ли вы снимать какую-то комнату и для женщин? Как вообще может развиваться ваш проект?
– П. М.: По поводу женщин. Да, мы планируем сделать приют и для них. Надо сказать, что женщины и дети в нашем обществе гораздо более защищены, нежели мужчины. Поэтому бездомных женщин гораздо меньше, чем мужчин. Но вместе с тем, женщины, которые все-таки попали на улицы – одна из самых больших проблем. А вариантов развития нашего проекта довольно много. Идеал – Дом трудолюбия отца Иоанна Кронштадтского. Важно, что там не искали для нуждающихся какую-то работу, а организовывали рабочие места. Созидательный труд меняет человека, и мы ищем варианты для организации именно такого труда.
