Как обеспечить безопасность переданных под опеку или усыновленных детей, не подвергая семью тотальному контролю? Можно ли заранее определить, кто из желающих взять ребенка будет заботливым приемным родителем, а кто может стать преступником?
Что делать, если в семье разлад между самими приемными родителями – и может ли опека вмешиваться в эту сферу, ведь в конечном счете этот конфликт напрямую влияет на воспитание подопечных? Наконец, как сделать, чтобы приемные родители могли вовремя получить необходимую поддержку, и реально ли в нынешних условиях ее обеспечить?
О том, что и как можно и нужно менять в отношении государства к приемным семьям, мы поговорили с экспертами в области семейного устройства.
Конечно, конфликт внутри приемной семьи – это очень тяжелая ситуация, говорит руководитель клуба «Азбука приемной семьи» фонда «Арифметика добра», писатель, приемная мама Диана Машкова. Ведь приемные дети уже приходят в семью с травмами, и любое неблагополучие внутри семьи эти травмы усугубляет.
Система отбора кандидатов в приемные родители нужна нам, как воздух
– Быть приемными родителями очень «энергозатратно», это накладывает серьезный отпечаток на нервную систему. Нужно стараться, заниматься реабилитацией, не обижаться на ребенка за какие-то его выходки, понимая, что в нем говорят боль и травма. И одно дело, если тылы крепки, отношения приемной матери с мужем прекрасны, она ощущает поддержку от всех близких, родственников, друзей. А если поддержки и тыла нет, то это страшно.
Мы с мужем, честно говоря, 7 лет готовились принять первого ребенка. И в том числе, речь шла о наших взаимоотношениях.
Это не было связано с приемным родительством, мы оба хотели помогать детям, были настроены на это. Но между собой у нас были некоторые конфликты. И пока они не были разрешены до конца, в том числе, с помощью психологов, мы не рискнули брать детей. На тонущий корабль пассажиров брать безответственно.
– Говорят о том, что кандидатов в опекуны нужно заранее тестировать, что необходимо качественное сопровождение приемных семей. Что могло бы помочь в такой ситуации, если между родителями конфликт, отец избивает мать, дети это видит?
– Я убеждена, что оба эти фактора важны, и в этой ситуации они тоже могли бы сыграть свою роль. Тем более, если это был такой затяжной конфликт. Я, честно, не знаю тогда, откуда у женщины бралось столько сил все эти годы.
Конечно, психологическое тестирование – это недостаточная мера. Заполнение бумаг, ответы на вопросы, одна или несколько бесед с психологом – это все равно никаким образом не даст полную картину происходящего в семье. Сейчас, например, приемная мать может быть в состоянии стресса, или, наоборот, в приподнятом настроении. А через неделю, через две, это состояние поменяется на какое-то другое. И будет совершенно иная картина.
Мне, по моему личному опыту, совершенно ясно, что здесь нельзя ограничиваться психологическими тестами, как бы хороши они ни были. Когда мы 10 лет назад обратились в опеку, мне совершенно точно не хватало личного внимания, было море вопросов, на которые никто не давал ответ.
Говорили «Зачем вам это надо, у вас один кровный ребенок есть, идите еще одного родите и не ходите сюда, не сходите с ума». А у нас и без этих «напутствий» не было уверенности в правильности или неправильности нашего выбора. Нам хотелось, чтобы нам специалисты дали обратную связь, объяснили, насколько мы можем на себя принять ответственность, какого ребенка мы можем взять…
Хочется, чтобы психологи, специалисты, были рядом с приемными родителями, могли бы помочь им сделать выбор. Поэтому еще на стадии принятия решения, до того как приступить к обучению в ШПР, я думаю, необходим выход специалистов в семью – очень доброжелательный, не взламывающий ее границ. Прийти, познакомиться, попить чаю, поговорить со всеми членами семьи, естественно, используя определенные методики, в том числе полуструктурированное интервью, которое охватывает и маму, и папу, и кровных детей, если они живут вместе, бабушку, дедушку.
Первый выход, первое знакомство, но не вторжение. Не «откройте свой холодильник», не «покажите, где ребенок будет спать, и где его рабочее место». А поближе, повнимательнее познакомиться.
Между отцом и матерью хорошие отношения? Поддерживают они друг друга? Или что-то не так, и они пикируются не в шутку, а всерьез? А с кровными детьми нормально, слышат ли родители детей, а дети слышат родителей? Во всем этом и состоит ресурсность семьи, не только в деньгах, но и в стабильных, долговременных и добрых отношениях. Беда в том, что сию минуту проводить такое исследование кандидатов попросту некому – нет необходимого количества профессиональных психологов и социальных работников.
– В Свердловской области в семье, где произошла трагедия, супруги прожили вместе десятки лет, воспитали пятерых своих и, как пишут, десятки приемных детей…
– Но при этом они недавно вновь брали в семью детей. Приемные родители проходят необходимые процедуры не единожды, а каждый раз перед тем, как взять ребенка. Ну и, конечно, речь должна идти о грамотном сопровождении. А сегодня специалист органов опеки не является психологом, не имеет такого образования и тем более функций. И качественных профессиональных психологов, которые могли бы сопровождать приемные семьи, не хватает даже для тех, кто сам стремится получить такое сопровождение.
В Москве можно найти разные варианты – а в глубинке? Что там делать родителям, на кого опереться?
– Получается, что семья, берущая под опеку детей, должна потерять право на тайну личной жизни, если отношения между родителями отражаются на состоянии приемных детей, то они тоже становятся предметом внимания и проверки?
– В какой-то мере это так. Это может быть не 100-процентная прозрачность. Но, действительно, в опеке должны знать, насколько родители удовлетворены своей жизнью в целом, насколько муж доволен ситуацией в семье, насколько жена себя комфортно чувствует… От этого многое зависит. Если мы принимаем детей под опеку, мы априори понимаем, что к нам будут приходить, задавать вопросы.
Здесь вся загвоздка в том, как приходить. Если прийти с целью строго проверить и покарать, то, конечно, это страшно, мы этого не хотим. А если прийти с доброжелательностью, с понимающим отношением, с желанием помочь – мы открыты. Мы же хотим, чтобы нам помогли, мы совсем не против этого.
– Если специалистов не хватает даже на тех, кто сам хотел бы к ним обратиться, можно ли надеяться на изменение в ближайшее время ситуации с насилием в приемных семьях?
– Надеяться на изменения нужно, потому что сейчас все-таки обратили внимание на эти проблемы. Ситуация обострилась, если раньше, много лет подряд, на каждом форуме приемных родителей мы говорили о сопровождении, но изменения заставляли себя ждать, то теперь времени уже нет.
Нужно вводить отбор семей, нужно позволить Школам приемных родителей отказывать кандидатам, важно опираться на междисциплинарный консилиум в принятии решения в отношении кандидатов и обеспечить всем замещающим семьям качественное сопровождение. Нужны решения и давно пора готовить специалистов, давать психологам дополнительную квалификацию.
Система отбора кандидатов в приемные родители и сопровождения приемных семей нужна нам, как воздух. Но пока ее нет, приемным родителям самим нужно думать о том, как себя контролировать. Обращать внимание на внутренние и внутрисемейные проблемы нужно не тогда, когда уже дошло до крайности и невозможно ничего изменить.
Надо реагировать на первые признаки раздражения или усталости, потому что нагрузка у нас большая, и не каждый ее выдерживает.
Если только начинаешь чувствовать, что «ничего не хочу, ничего не могу, смысл в жизни потерян», надо что-то предпринимать, кому что помогает.
Мне, к примеру, очень помогает на несколько дней просто куда-то уехать, побыть одной, почитать что-то, отдохнуть, погулять. Кому-то помогает спорт, кому-то – творчество. Нужно помогать себе самим, искать вокруг себя людей, которые этим же занимаются. Может быть, они более опытные, у них свои ноу хау. Важны родительские объединения, клубы – там мы можем оказать помощь друг другу. Если нам доверены дети, мы должны внимательно следить за своим состоянием и чувствами.
У опеки очень мало компетенций
Ввести корректные механизмы профилактики конфликтов внутри приемной семьи, касающиеся приемных родителей, а не детей, возможно, считает директор БФ «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская. Но такие решения, по ее словам, никак не связаны с тем, являются ли супруги опекунами, или нет.
– Ситуация, когда муж регулярно избивает жену, к сожалению, распространена в нашей стране, говорит эксперт. – Для решения проблемы нужно, во-первых, социальное и общественное неприятие насилия. Такие вещи в общественном сознании должны быть табуированы, их нельзя оправдывать. Во-вторых, требуется усиление работы служб и организаций, которые работают с жертвами насилия (приютов, горячих линий), их не хватает.
– Могут ли конфликты между приемными родителями входить в сферу внимания опеки, как фактор, влияющий на воспитание и развитие подопечных детей?
Опека – не какой-то волшебный институт, мы об этом говорили много раз. У опеки очень мало компетенций. Она не всегда может отследить насилие. Даже психологи, к которым приходят женщины, до тех пор, пока они не начнут сами об этом говорить, могут довольно долго не видеть эту ситуацию. У нас женщинам стыдно говорить о том, что их бьют, а те, кто это делает, обычно стараются, чтобы на теле жертвы не оставалось заметных постороннему глазу следов. Тем более, это не могут эффективно отслеживать люди, приходящие в семью ненадолго и с другой задачей. Если сама приемная мать не пожалуется, у них не будет шансов что-то заметить.
– В связи с последними инцидентами глава СКР Александр Бастрыкин заявил, что необходимо пересматривать порядок передачи детей в приемную семью и решение о декриминализации семейного насилия. Вы согласны с ним?
– Я согласна с тем, что нужно проанализировать ситуацию, что какие-то механизмы оценки кандидатов в приемные родителей нужны. Но тестирование – не очень адекватный выход в этой ситуации. Конечно, психологическая диагностика должна быть. Вопрос – кем она проводится, как, на каком этапе, с какой задачей.
Но чаще всего дело не только в отсутствии диагностики. Мы понимаем, что даже если человек показывает себя нормальным и адекватным, спустя какое-то время может стартовать его психическое заболевание, проявиться не совсем адекватное эмоциональное поведение, например, в стрессовой ситуации.
Родители должны быть очень хорошо подготовлены к приему ребенка. Они должны понимать, что ребенок может вполне себе вести себя так, что они почувствуют себя не самыми лучшими людьми.
К нам часто приходят на консультацию родители, которые винят себя в том, что они делают или чувствуют по отношению к приемным детям. Они руководствовались лучшими соображениями, хотели помочь ребенку, дать ему шанс в жизни. Люди, любящие своих кровных детей, берут приемного ребенка, и он начинает вести себя так, что человек срывается, и ему становится стыдно и страшно, он от себя этого не ожидал.
Это невозможно заранее выявить никакой психодиагностикой. На самом деле, конечно, нужно привлекать экспертов, которые не только понимают какие-то общие вопросы адаптации, но и знают, что было именно в судьбе этого ребенка, именно его жизненные и поведенческие проблемы, и смогут вовремя прийти на помощь приемным родителям, не дожидаясь срыва.
Конечно же, нужно качественное сопровождение приемных семей, об этом надо говорить снова и снова. Далее: очень часто детей устраивают в семью, когда мы совершенно не знаем: проработаны ли все шансы возвращения в кровную семью? Это тоже фактор риска для приемной семьи, потому что ребенок, осознающий принадлежность и привязанность к кровной семье, конечно, вызывает гораздо больше негативных эмоций и сам меньше привязывается к приемной семье. И чувствует себя иногда предателем, что тоже его провоцирует на негативное поведение.
Для нас очень важно, чтобы мы поменяли систему семейного устройства, и Бастрыкин совершенно прав в том, что ее нужно менять.
И самое первое, что следует изменить – прорабатывать всегда сначала задачу возвращения ребенка в кровную семью, и разделить постоянное и временное устройство в семью.
Если ребенок знает, что попадает к приемным родителям на время, пока мама сидит, или папа на реабилитации, или бабушка плохо себя чувствует, но надеется поправить здоровье, – приемная семья может спокойно налаживать коммуникации с кровной семьей, никто не переживает из-за предательства, и т.д.
Другая ситуация – когда ребенок нуждается в постоянном семейном устройстве, потому что родственники не хотят его воспитывать, или когда в семье опасно, было серьезное насилие. У нас было множество ситуаций, когда именно пережитое насилие оказывалось причиной совершенно невозможного поведения ребенка, а приемным родителям никто ничего не говорил о том, что с ним случилось раньше, и они не знали, с чем столкнутся, когда его возьмут. Конечно, это надо менять.
– Как соблюсти баланс между необходимым вмешательством в жизнь приемных семей, неизбежными ограничениями и сохранением права на частную жизнь и свободу решений?
– Это сложный, но очень важный путь. Если приемные родители будут поставлены в ситуацию полной прозрачности жизни семьи, то, конечно, это будет травмировать их, и в результате повысит вероятность каких-то негативных ситуаций. Но сегодня мы и не говорим, что у нас есть выбор лишь между жестким контролем и бесконтрольностью – либо мы приставим к каждой приемной семье часового, либо расслабимся и ничего не будем делать.
Нет, между этими крайностями есть огромное количество промежуточных решений. И для нас важно, чтобы ребенку в приемной семье действительно давали шанс на лучшую жизнь, а вовсе не на то, чтобы он был избит, убит, изнасилован.
Конечно, никто и никогда не сможет обеспечить приемному ребенку 100-процентную безопасность. Таких гарантий не будет, всегда возможны непредсказуемые случаи, трагические случайности. Но понятно, что наша задача – сделать так, чтобы вероятность этих несчастных случаев была сведена к минимуму, чтобы мы понимали, что люди, которым доверяют ребенка, к этому подготовлены, что они осознанно принимают это решение, хорошо информированы.
Приемные родители, конечно, должны знать и этого конкретного ребенка: что было в его жизни, как это может повлиять на его поведение, как справляться и к кому обращаться за помощью. И люди, к которым они могут обратиться, должны быть доступны им территориально, потому что к нам, например, обращается большое количество приемных семей из разных регионов, где вообще нет ни одного специалиста, способного оценить их проблемы, а не кричать «если не справляетесь – верните ребенка», и т.д.
Недостаток грамотных специалистов по сопровождению семьи – одна из главных проблем. Их нужно выращивать, нужно готовить.
Необходимо добиться того, чтобы на любой территории приемная семья могла бы получить необходимую помощь. Для этого можно использовать многолетний успешный опыт работы и государственных организаций, и НКО, помогающих приемным семьям.
Нужны образовательные программы, нужно, чтобы в каждом регионе хотя бы один вуз готовил специалистов по семейному устройству и сопровождению приемных семей.
Читайте также:
Кузнецова: психологическая диагностика будущих приемных родителей необходима
