О смерти Александра Суворова сообщает сайт факультета клинической и специальной психологии Московского психолого-педагогического университета, в котором Александр Васильевич преподавал несколько учебных курсов начиная с 2003 года.
Об Александре Суворове
Александр Васильевич Суворов родился 3 июня 1953 в столице Киргизской ССР Фрунзе (ныне – г. Бишкек).
В возрасте трех лет полностью ослеп, в 9 – потерял слух.
В 1964 году он поступил в Загорский детский дом для слепоглухонемых. А спустя семь лет, в 1971 году вместе с тремя другими воспитанниками загорского детдома был переведен в Москву, в экспериментальную группу лаборатории обучения и изучения слепоглухонемых детей научно-исследовательского института дефектологии Академии Педагогических наук СССР – для подготовки к обучению в университете.
В сентябре 1971 года начал учиться на факультете философии МГУ им. М.В.Ломоносова в качестве стажера, затем был переведен на факультет психологии. Эксперимент стал возможен благодаря доктору психологических наук Александру Ивановичу Мещерякову, доктору философских наук Эвальду Васильевичу Ильенкову, академику Алексею Николаевичу Леонтьеву и многим другим.
Александр Васильевич Суворов преподавал педагогику и психологию студентам высшей школы, работал со слепоглухими детьми в Загорском детском доме, стал доктором психологических наук. Автор множества научных, публицистических, поэтических работ.
Много или мало – оценить нельзя
Нужно ли поддерживать столь ничтожно малую группу людей, какой являются слепоглухие? Я категорически против статистического подхода. Много или мало – как оценишь? Когда у меня спрашивали за границей лет двадцать пять назад, много ли у нас в России слепоглухих, я отвечал: «Даже если один, это уже много. Уж очень неприятная это штука – слепоглухота».
Кто такие слепоглухие? Это очень разнообразная категория инвалидов. Я ослеп в три года, оглох в девять лет – после того, как моя устная речь уже сформировалась и стала основным средством общения. У кого-то иначе.
Слепые слабослышащие, глухие слабовидящие – это все слепоглухие. Действительно, таких людей, как мы, мало. Но мне бы хотелось, чтобы слепоглухоты вообще не существовало.
У нас в стране слепоглухие находятся в тяжелой ситуации, им нужна всякая поддержка. Конечно, проще всего сдавать их в 18 лет в дома престарелых. Но ведь их учили. А зачем? Вот они могут себя сами обслуживать, а в доме престарелых этого не надо. Все, чему их научили, насмарку.
Каждый человек нуждается в поддержке
Я несколько раз бывал в школе Перкинса в США, которая находится в окрестностях Бостона. Там живут и взрослые, и дети – с проблемами слуха и зрения, в том числе слепоглухие.
Там я познакомился с 15-летним мальчиком, у которого была сложная форма ДЦП. Он был в коляске, парализованный, глухой, но зрячий. И он работал за компьютером. Руки не работают, ноги не работают, а он сам – работает. Как? Почему? Все просто. Ему, единственному такому воспитаннику школы Перкинса, сделали специальное приспособление, которое надевалось на голову, шлем с палочкой-клювом на лбу. И он этим клювом доставал до клавиатуры компьютера.
Кто-то не поленился сделать это для него одного, единственного в целом мире. И никто не спрашивал, много ли таких, как он. Достаточно было того, что он есть.
А у нас часто задают вопрос: а стоит ли один человек таких затрат и хлопот? Но каждый – единственный. Каждый нуждается в поддержке. Каждый человек – и инвалид, и нет. И слепой, и зрячий, и глухой, и слышащий. И говорящий, и не говорящий.
Все имеют право на то, чтобы быть людьми. Когда этот подход к человеку в России станет главенствующим, нашей страной можно будет гордиться.
Слепоглухота лишь обостряет общечеловеческие проблемы
Мы с философом Эвальдом Ильенковым часто обсуждали вопрос, в чем же заключается специфика слепоглухоты. Однажды он написал мне: «Ты верно и остро понял, что проблемы, в которые ты уперся, абсолютно ничего специфического для слепоглухого не составляют. Не буду лицемерить и говорить, что зрение и слух – вообще маловажные вещи, что в силу известной диалектической истины – «Нет худа без добра» – ты в свои двадцать один год уже дорос до такого сознания, которым дай бы Бог обладать миллионам зрячеслышащих. Зная тебя, знаю, что сладеньких утешений ты не примешь, что ты к ним глух. Я понимаю, что слепоглухота не создает ни одной, пусть самой микроскопической, проблемы, которая не была бы всеобщей проблемой. Слепоглухота лишь обостряет их, – больше она не делает ничего».
Специальных проблем у слепоглухих не существует. У нас те же проблемы, что и у всех остальных людей. А каких-то проблем у нас может и не быть. Например, у нас нет солдатчины. Правда, в космос полететь мы тоже не можем.
Слепоглухота придает специфику общечеловеческим проблемам, обостряет их. Мы не видим, и мы читаем пальцами. Мы не слышим, и говорим руками. Мы не можем говорить, но нам приходится овладевать речью в другой форме.
Альтернативная система жизнеобеспечения
Есть обходные пути, как называл их Выготский. Пути в обход слепоты, глухоты, инвалидности. Самое главное, что нужно сделать человеку с инвалидностью, с той или иной ее формой, – овладеть умением организовывать себе помощь. Это я называю альтернативной системой жизнеобеспечения. Благодаря этой системе у меня есть возможность самостоятельно ходить за продуктами в магазин.
В магазине возле дома меня знают, ко мне подходят и разговаривают со мной посредством письма на ладони. Я говорю, что хочу купить, голосом.
Умение организовывать себе помощь, обращаться за помощью – едва ли не важнейший обходной путь. И не только для инвалидов. Для всех, кто по каким-то причинам не может действовать напрямую, например для стеснительных людей.
Жизнь и эксперимент
Ослеп я в три года, а оглох в девять лет. Почему – врачи до сих пор не знают. Когда это случилось, мама, которую я считаю главным человеком в своей жизни, стала искать для меня школу. И знакомые ей рассказали о Загорском детском доме, который недавно открылся.
Мама туда написала, ей ответили, что меня ждут. Но сама она меня туда отвезти не могла – на руках был грудной ребенок, мой брат. Поэтому она попросила соседку, проводницу, которая меня и отвезла из города Фрунзе в Загорск.
Тут я учился до 18 лет. Потом был МГУ, факультет психологии, куда поступили я и трое моих соучеников по Загорску. Эксперимент этот стал возможен благодаря человечному энтузиазму корифеев тогдашнего человекознания доктора психологических наук Александра Ивановича Мещерякова (1923–1974), доктора философских наук Эвальда Васильевича Ильенкова (1924–1979), академика Алексея Николаевича Леонтьева и их друзей. Этих трех людей, особенно Э.В. Ильенкова, я считаю своими духовными родителями.
Учились мы шесть лет, потом получили распределение в лабораторию теоретических проблем психологии деятельности НИИ общей и педагогической психологии Академии педагогических наук СССР.
Через некоторое время попросился к детям и стал ездить в свой родной детский дом. В качестве кого – долго было непонятно: ни воспитатель, ни учитель, ни родственник. Но дети потом сами определили меня как свою вешалку. Ездил туда много лет.
Книга о воспитании детей
У меня огромная библиотека, особенно сейчас, когда есть возможность читать и хранить книги в электронном виде. Но если спросить меня о настольной книге, я не отвечу сразу.
В молодости я прочитал книгу Ильи Бражнина, сейчас, наверное, забытого писателя, «Сумка волшебника: заметки о писательском труде». Там рассказывалось об интересном тесте. Надо было представить Всемирный потоп для книг и спасти только 10 из них – больше нельзя, не поместятся в ковчеге. Какие книги взять с собой?
Я увлекся, стал составлять списки. Однажды рассказал об этом своему другу и учителю, академику Борису Михайловичу Бим-Баду. А он и говорит – а что, если только одну? И предложил книгу по воспитанию детей. Я бы выбрал Януша Корчака «Как любить детей» или Антона Макаренко «Педагогическая поэма», романы Владислава Крапивина, которые до сих пор время от времени перечитываю.
Когда у меня спрашивают о любимой книге, я отвечаю, что люблю сказки. Но понимаю это широко. Любая нескучная книга для меня сказка. К числу сказок относится, к примеру, «Роза мира» Даниила Андреева, которая интереснее, чем «Властелин колец» Толкина.
Ты человек, если твои дела это подтверждают
Могу сказать, что людьми не рождаются, людьми становятся. Можно стать доктором раз и навсегда, но человеком раз и навсегда не станешь. Свое звание человека нужно подтверждать каждый день, каждую секунду – своими поступками. Христос говорил: «По делам их узнаете их». Когда дела твои – человеческие, тогда ты и человек.
Благодарим фонд поддержки слепоглухих «Со-единение» за возможность встречи с Александром Суворовым!
