Бездомные живут недолго. Инфекции как следствие антисанитарии и отсутствие медицинской помощи, пьянство, наркомания, некачественное и нерегулярное питание, дожди и морозы очень быстро убивают попавшего «на дно» человека. А еще бездомных убивают люди.
Нередко это – их собратья по несчастью, но не всегда. На бездомных отрабатывают мастерство убивать молодые неонацисты, числящие бомжей среди врагов народа – в одном ряду с евреями и кавказцами. Бездомных могут убить и в отделении милиции, такие случаи известны. Бездомных убивают и люди, сделавшие их бездомными.
Поэтому нам нередко приходится не только помогать бездомным восстанавливать документы, разыскивать родных, покупать билеты и собираться в дорогу. Нам приходится и самим расследовать обстоятельства их жизни и смерти…
И собирать в последний путь.
В отделение реанимации одной из больниц Москвы поступил человек без документов. Состояние его было крайне тяжелым: черепно-мозговая травма, многочисленные ушибы и раны. Его долго избивали, а когда решили, что убили, бросили умирать на улице.
Скорая подобрала его в районе, который когда-то считался промышленным, здесь и сейчас находится крупный автомобильный завод и к нему примыкает территория с жилыми домами. Но теперь дома, в которых всегда проживали рабочие с их семьями, выкупаются в собственность людьми, не имеющими отношения к производству.
Все это удалось выяснить Тамаре, социальному работнику из отдела помощи бездомным. Женщина сфотографировала этого человека в больнице, а когда он ненадолго пришел в себя, попыталась выяснить, кто он, как его зовут. Мужчина шептал: «Мих… мих…» Тамара решила, что его зовут Михаил. Она развесила фотографии на том месте, где мужчину подобрала «скорая», обошла весь район и попыталась выяснить обстоятельства трагического случая с Михаилом. Заходила она и в милицию.
Разговаривая с людьми, Тамара поняла, что это была не просто пьяная драка.
Буквально через сутки ей позвонили сразу несколько человек, которые узнали искалеченного человека на фото. Им оказался мужчина с другим именем – Алексей, бывший работник автомобильного завода. «Мих…» – это были начальные буквы названия той улицы, на которой он проживал раньше.
Со слов очевидцев картина получалась такая: мужчину настойчиво уговаривали продать или обменять квартиру, он долгое время не соглашался. Потом его принялись спаивать. Спустя время Алексея принудительно переселили в Тульскую область, в ветхое жилище. Алексей пытался опротестовать такое решение, хотел поговорить с теми, кто отправил его в халупу, не спросив на то его согласия…
Чем это закончилось, теперь известно.
На следующий день Алексей скончался в реанимации.
Наверно, теперь мало кого уже удивляют подобные трагические события. Стало обыденным читать о них в прессе с многочисленными подробностями, смотреть по ТВ с назойливыми шокирующими картинками с места происшествия.
Только Тамара не может смириться с этим. Когда она разговаривала с работниками уголовного розыска, больше всего ее поразили слова: «Мы тоже люди, зарплата небольшая, мы тонем в объемах. Никто не захочет расследовать дело об убийстве какого-то человека, который сам виноват…»
А в чем он виноват? В том, что не смог защитить себя?
Или в том, что пытался сделать это в одиночку?
P.S. Недавно в Комиссию снова позвонил человек, узнавший Алексея на Тамарином объявлении. Был очень обеспокоен, все расспрашивал о состоянии Алексея и его местонахождении, но о себе говорить отказался и координат своих не оставил.
***
Я в одной из наших подопечных больниц. Здесь знают, что я – из церковной комиссии, поэтому сразу подходят с соответствующими вопросами – «А апостол Павел был католиком?» Я коротко отвечаю и переключаю внимание на Андрея – сегодня я к нему.
Андрею повезло, он выжил. Зато неясно, кто и за что облил его бензином и поджог – в огромном городе на виду у многолюдной толпы рядом с шикарным супермаркетом. Его спас водитель мерседеса – сбил пламя, вызвал «Скорую». Андрей попал в больницу.
Там его долго лечат, из одной больницы переводя в другую, потому что у человека нет ни документов, ни медицинского страхового полиса. Вот уже и собственно лечение закончилось, а мужчине некуда идти. Да и ходит он очень плохо. После многочисленных операций нужна серьезная реабилитация, но бездомному получить ее весьма трудно.
Андрей курит и плачет. В многонаселенной палате он – личность легендарная. Все знают его историю. Многие сочувствуют и хотели бы помочь.
Рассказывает о себе. Семь лет назад жил с семьей, как будто все шло неплохо. Двое детей: дочь и сын. Потом случился кризис, который не смогли перенести вместе. Ушел. В однокомнатной квартире осталась семья. Скитался, жил у друзей и знакомых. Сошелся с женщиной. Потом разошелся.
А потом этот кошмар…
Пока лечился в разных больницах, разговаривал с людьми, спрашивал их совета. Кто-то мудрый посоветовал молиться и просить защиты у Бога. Стал исповедоваться и причащаться. В сердце его теперь не так пусто. Раскаялся в прошлых грехах. Сейчас очень хочет быть нужным детям.
Звоню по его просьбе бывшей жене.
– Я все знаю, навещала его в больнице. Но жить с ним не буду.
– Может, дети отца вспоминают?
– Конечно, вспоминают, как он бросил их… Как деньги последние пропивал.
– А простить его не можете, ведь у него 40% тела обожжено, изуродовано, он так слаб сейчас, нуждается в помощи…
– Я на него зла не держу. Пусть живет, как знает.
– А он не знает, как. Ему одному не выжить.
– Ну, вы его куда-то пристраиваете, в какой-то приют? Ему ведь положено.
– Да ему положено. Но вы – его близкие люди…
– Мы ему не близкие. Он нас 7 лет назад бросил.
– Но вы его можете не бросать сейчас, когда он в беде?
– Я не могу… не выдержу все это опять.
– Он изменился. Просит у вас прощения…
– Я подумаю…
Передаю Андрею разговор с женой. Слушает напряженно и долго молчит. Спрашиваю о других родственниках. Он называет двоюродного брата и прибавляет: «По слухам где-то в Лос-Анджелесе живет». Тут и я призадумываюсь. Найти человека в Штатах не так просто. В следующий раз, общаясь с женой Андрея, упоминаю брата из города Ангелов. Оказывается, слухи неверны, он летчик на международных линиях, поэтому залетает и туда, но ненадолго. И вообще он живет в свободном полете. Меняет подруг и не слишком привязан к земному. Про обожженного брата он давно знает. Но не торопится помогать, даже навестить его никак не соберется. Картина предельно ясная.
Через неделю Андрея из больницы перевезли в приют. Жена и дети знают, где он. Смогут ли они своему теперь беспомощному отцу и мужу сказать: «Прощаем»?
Совершится ли великая тайна примирения?
Татьяна КОЧУРА
