Чистую воду в Заречье привозят дважды в неделю, в цистерне, установленной на машине ЗИЛ 1983 года выпуска. Утром жильцы выносят к дороге 38-литровые фляги, бочки, ведра и уходят на работу. Точное время прибытия водовозки никому не известно.
Рядом с пустыми емкостями кладут деньги в банках или пакетиках, литр привозной воды стоит чуть больше 50 копеек. «В баню пошел, вылил ковш на голову – рубль», – говорит Дмитрий. Водитель развозит воду не один, рядом с ним сидит кассир.
Если дом стоит далеко от дороги, то покупать воду совсем неудобно. «Я живу в 100 метрах от улицы, по которой ездит водовозка, – рассказал сотрудник лесничества Александр Прохожаев. – Тащить фляги на такое расстояние далековато. Для питья пока вожу воду с другого берега, из колонок». ЗИЛ часто ломается, и тогда график доставки воды сбивается. Запчасти для «старика» доставать сложно.
Сырой воздух, липкий снег, сизая рябь на воде. Вдоль берега река замерзла, хотя лед выглядит ненадежным, подтаявшим. Большая прорубь рядом со скользкими мостками – для полоскания. Именно здесь полощут белье многие жители Заречья, одного из районов города Каргополя. Чтобы не мерзли руки, надевают две пары перчаток: шерстяные и резиновые.
Водопровода и канализации в этой части города нет. «Бурить скважины и делать колодцы бесполезно. Вода с высоким содержанием сероводорода. У меня есть колодец, но воду из него можно использовать только как техническую», – рассказал Дмитрий Захаров, местный житель.
Речная вода в бачке унитаза
Перед домом Елены Романовны (92 года) стоят три 38-литровые фляги и белое пластиковое ведро. Во вторник ЗИЛ опять сломался, и воду не привезли. Пришлось вечером заносить в дом пустые фляги (вдруг, кто-то украдет), а утром в среду снова ставить их около дороги.
Елена Романовна живет с внучкой, которая одна воспитывает сына – ученика начальной школы. Две фляги семья тратит на стирку и баню, а третью – на приготовление еды и мытье посуды.
Поскольку внучка днем на работе, бабушка сама заносит воду в дом. Зимой фляги отлично скользят по обледеневшей дорожке. Главное, вовремя забрать ведро, иначе из него выпьет воду собака.
Для полоскания белье возят к реке в корзинах и тазиках, которые привязывают к санкам, а летом – к тележкам, сделанным из детских колясок со снятым верхом. Автовладельцы кладут выстиранные вещи в машину.
Сушат белье во дворах домов, или на чердаках. Нина Григорьевна (82 года) как раз развешивала мокрые вещи на веревке возле дровяника, когда мы подошли. Выстирала она их в машине, куда обычно заливает воду из реки. А 23-летний внук специально приехал к бабушке в обеденный перерыв, чтобы прополоскать белье в проруби.
Речную воду используют не только для стирки. Например, Александр Прохожаев заливает ее ковшиком в бачок унитаза. А Николай Александрович, проживший в Заречье уже 60 лет, даже пьет ее, предварительно прокипятив.
Город Каргополь (Архангельская область) расположен в основном на левом берегу реки Онеги. Его население – около 10 тысяч человек. Заречье – единственный район, который находится на правом берегу, там проживают около 2 тысяч человек. Мост между двумя частями города выстроен на северной окраине. Считается, что Каргополь был основан в 1146 году. Период расцвета переживал в XVI-XVII веках, когда через него проходили важнейшие торговые пути, ведь Онега впадает в Белое море. В городе сохранилось довольно много памятников архитектуры, прежде всего это храмы XVII- XVIII веков.
Колонки, управляемые из Воронежа
В основной части города, на левом берегу, водоснабжение организовано разнообразнее, чем в Заречье. Есть счастливцы, живущие в новостройках с водопроводом и канализацией. Есть дома, оснащенные водопроводом, но без канализации. А еще есть около 50 колонок, расставленных по всему городу. Именно там берут питьевую воду некоторые жители Заречья, имеющие собственные автомобили. Впрочем, Каргопольский водоканал считает их действия «воровством».
Жильцы домов, рядом с которыми стоят колонки, ежемесячно оплачивают квитанции за пользование водой. «Бывает, что заречные приезжают на машинах с большими канистрами, а нам приходится стоять в очереди со своими маленькими ведрами. Обидно», – говорит одна из жительниц улицы Ленина. Ее семья платит за колонку по 36 рублей с человека в месяц.
Четыре года назад водоканал установил в городе 10 платных колонок. Потребители получали в конторе водоканала специальные пластиковые карточки и перечисляли на них деньги. Вода начинала течь из колонки только после того, как карточка прикладывалась к дисплею и с нее списывались деньги.
Сервер управления колонками на первых порах находился в Воронеже, где, собственно, их и изготавливали. Случалось, что воронежских операторов отключали от энергоснабжения за неплатежи, и на это время подача воды прекращалась.
Пришлось перенести сервер в Каргополь, после чего большая часть колонок проработала еще два года. Сейчас в городе осталось только одно такое устройство, остальные сломались.
Колонки рекламировались как «антивандальные», но злоумышленникам все-таки удавалось их разбивать. Между тем каждая из них обходилась водоканалу в 80 тысяч рублей.
На морозе сложно выворачивать носки
Ольга Миронова живет в центре города, в квартире на втором этаже, в покосившемся деревянном доме. Зданию более ста лет, но оно пока не признано аварийным. На второй этаж ведет широкая, темная лестница.
За чистой водой Ольга и ее муж ходят на колонку (метров 60-80 от дома), а использованную выносят на помойку. Моются супруги в общественной бане, и каждый раз платят за это по 150 рублей. Для стирки воду нужно греть в печке или на газовой плите, а потом заливать в простую стиральную машину.
Полощет Ольга всегда в полоскальне. На Онеге есть несколько таких построек, установленных над родниками. Полоскальня представляет собой дощатый сарай с одной или несколькими «ваннами» – большими прямоугольными отверстиями в полу, под которыми течет вода.
Обычно Ольга сначала полощет «белое» белье, а потом «темное». Перчатки не использует, потому что в них сложно на морозе выворачивать носки и майки.
Полоскальня, в которую она ходит, стоит недалеко от перекрестка Заводской и Пролетарской улиц. Свет попадает в помещение через дверной проем и щели в стене. В углу валяется мусор: жестяные банки из-под напитков, бумажные стаканчики, бутылки. Зато вода удивительно прозрачная и чистая, она вытекает из родника, бьющего неподалеку, и убегает в реку. На дне песок и мелкие камешки.
Многие жители Каргополя, имеющие в доме водопровод, теперь вспоминают походы на полоскальню как приключение.
«Мы раньше ходили полоскать на Веринский родник, там иногда вода уходит, и до нее не достать. Старушки накидывали вещи на палки и водили по воде. Там всегда на дне лежала упавшая с палок одежда», – смеется Татьяна Маслова.
«Бывало, приходишь на полоскальню, а там и мест нет, все ванны заняты с двух сторон. Стоишь, ждешь, когда другие прополощут, а потом еще вода обновится», – рассказывает Мария (35 лет).
Полоскальня как арт-объект
Недавно на главной набережной Онеги появился новый арт-объект – «Полоскальня». По сравнению со своими «сестрами», похожими на сараи, она смотрится инопланетно – этакая легкая, светлая конструкция из пластика и дерева. Построили ее в рамках проекта «Поэзия купеческого дела», который включал реконструкцию набережной.
Несмотря на новые художественные функции центральной полоскальни, по назначению ее тоже используют. Хотя местные жители жалуются, что вода в ней плохо обновляется, и ванны маловаты.
Другие, удобные полоскальни постепенно приходят в запустение, говорит Александр (43 года), житель центральной части города. Он сам обычно стирает рабочую одежду в бане, а потом отвозит на машине к роднику, который находится около улицы Северная. Там в помещении полоскальни нет мусора, зато крыша дырявая.
В прошлый раз, по словам Александра, постройку ремонтировал инициативный пенсионер, а вовсе не городские службы. (Заботу о каргопольских родниках и полоскальнях городские власти каждый год поручают той фирме, которая выигрывает соответствующий тендер).
Большинство жителей Каргополя полощет белье в стиральных машинах, даже если в доме нет водопровода. Но летом многим нравится приходить на родники: вода в них мягкая и проточная, одежда после нее пахнет свежестью.
«Водоотведение» под кусты
Мария (35 лет) живет в многоквартирном доме с водопроводом, но без канализации. «Каждый день приезжают по три или даже по четыре ассенизационных машины, – рассказывает она. – Это бьет по карману. Если за воду мы платим по 500 рублей в месяц, то за водоотведение почти по 1500 рублей». (Тарифы, по которым жильцы оплачивают услуги водоканала, утверждаются в Агентстве по тарифам и ценам Архангельской области).
Один септик приходится на два дома, по 36 квартир в каждом. Моешь руки, стираешь, пользуешься туалетом – все уходит туда. Неудивительно, что заполняется септик очень быстро.
Водопровод есть далеко не в каждом многоквартирном доме. Местный водоканал в 2003 году предложил людям, которые живут рядом с городскими водопроводными и канализационными сетями, проводить трубы в дома за свой счет.
«Но жители Каргополя продолжают обращаться за этой услугой и сейчас, – говорит гендиректор Каргопольского водоканала Нина Николаевская. Стоимость работ – порядка 60–100 тысяч рублей, в зависимости от их объема». Плюс к этому владельцам жилья приходится тратиться на самостоятельную покупку и установку сантехники.
«Моя сестра живет в 12-квартирном доме, – рассказывает пенсионерка Надежда Дикаревская, бывший учитель физкультуры. – Несколько лет назад им провели воду. Каждая квартира заплатила по 65 тысяч рублей».
«Такие цены, что не захочешь водопровода», – говорит другая жительница города.
Решение о подключении к сетям должно приниматься на общем собрании жильцов. Если кто-то не согласен платить, трубу к зданию не проводят. Муниципальный бюджет такие работы не финансирует.
Самой Надежде водопровод стоил 153 тысячи рублей, потому что ее дом находится далеко от городской сети. Зачем она пошла на такие расходы? Колонку, которой пенсионерка пользовалась раньше, перенесли на расстояние 225 метров от ее дома. Тратит воду Надежда по-прежнему очень экономно, ведь канализации и септика у нее пока еще нет. Ведра приходится выливать под кусты и в помойную яму.
Тринадцать километров ржавых труб
«Любая работа стоит денег. Это же на перспективу, – говорит Нина Николаевская о стоимости услуг по подключению домов к инженерным сетям. – Все равно квартира кому-нибудь достанется, пусть помогают будущие наследники. Ведь степень благоустройства, а значит и стоимость жилья, от этого увеличивается».
Предприятие, которым она руководит, не является муниципальным, в отличие от многих других российских водоканалов. Это общество с ограниченной ответственностью (с 2007 года), оно лишь арендует и эксплуатирует принадлежащие городу водопроводные и канализационные сети. Изыскивать средства на развитие этих сетей – задача муниципальной администрации.
По оценке Нины Николаевской, из 25 километров городских сетей водоснабжения надо менять, как минимум, 13 километров.
«Сети старые, плохие, принадлежали раньше разным ведомствам, таким как педагогический колледж, предприятие по ремонту сельхозтехники и другие, – говорит она. – Трубы в сетях везде разные: есть с диаметром 100 мм, есть 50 мм, где-то стальные, где-то чугунные, а где-то уже пластиковые. Срок годности стальных и чугунных труб – всего 30 лет. Часто случаются аварии, разрывы. Потекло, побежало – водоканал едет устранять».
От реки «пахло невыносимо»
«Согласно законодательству, одновременно с проведением воды жильцы должны позаботиться о водоотведении, – объяснила главный архитектор Каргополя Раиса Капустина. – Когда вода уходит под дом, или в не предназначенный для этого септик, начинается подтопление, и здание может пострадать. Надо сразу же подключаться и к сетям канализации. Если поблизости их нет, значит, надо делать септик, отдельно стоящий от дома».
За проведение канализации владельцам частных домов нередко приходится платить отдельно. Но это не единственная проблема. Главное – куда девать стоки.
«До 1 июля 2019 года Каргопольский водоканал эксплуатировал старые очистные сооружения, которые функционировали с 1970-х годов. В них предусматривалась только механическая очистка.
То есть сточные воды проходили хлораторную станцию, два отстойника и решетку, после чего по трубам, так называемому «выпуску», попадали в Онегу. С 2007 года очистные сооружения являлись аварийным объектом», – рассказала Нина Николаевская.
По словам местных жителей, от реки еще полгода назад «пахло невыносимо». «Бывало так, что даже в квартире чувствовался запах нечистот», – рассказала Елена, которая живет на Юбилейной улице, в северной части города.
Новые очистные сооружения начали принимать стоки летом 2019 года. Но, по словам Раисы Капустиной, там до сих пор не образовался ил, который служит для основного, биологического этапа очистки сточных вод. Не исключено, что необходимые для его формирования бактерии погибали и не смогли вырасти в нужном количестве. По версии администрации, помешать процессу могло загрязнение стоков нефтепродуктами.
Будет ли в Заречье водопровод?
«В начале 1990-х годов за рекой была пробурена скважина с очень хорошей водой. Были даже сооружены траншеи до того места, где предполагалось сделать разводку труб на Заречный микрорайон и на остальную часть города», – рассказал Сергей Афонин, который тогда работал начальником отдела ЖКХ, строительства и транспорта в администрации Каргополя.
Прежний проект строительства водопровода в Заречье состоял из двух этапов, объяснила Нина Николаевская. Первый этап предполагал создание сетей для водоснабжения, собственно, Заречья, а второй этап – переброску дюкера (двух труб по дну реки) в основную часть города.
Новый проект водоснабжения Заречья уже разработан, документация находится на экспертизе в Архангельске, сообщила Раиса Капустина. Однако муниципальные власти опасаются, что для него не удастся получить финансирование в рамках федеральной целевой программы «Чистая вода», как планировалось ранее.
Дело в том, что работы над проектом затянулись. «В 2020 году получить финансирование удалось бы, если бы были готовы документы. Будет ли такая возможность в 2021 году, мы не знаем», – говорит Раиса Капустина.
