Рядом со мной сидят две девушки, они ежедневно ездят полтора часа на электричке, чтобы работать в Москве, в банке. «А тебя начальник хоть раз похвалил?» – спрашивает одна. «Нет, конечно! – отвечает другая, – у нас похвала, это если тебя не ругают». «У нас тоже».
Они тратят на дорогу 3-4 часа в день, чтобы получить удовлетворенность от работы, которая выражается не только в деньгах, они радуются, когда их не отругали, о похвале речь не идет. А потом они возвращаются домой. Дома одну ждут любящие мама и папа, а другую – муж.
Мама и папа говорят: «Ты что так поздно? А почему в таком виде? Юбка какая короткая! Кошмар!» Это ведь они так заботу свою и любовь выражают. Вот, мол, холода наступили, надо бы потеплее одеться, лучше брюки или юбку теплую. И когда ты поздно возвращаешься, дочка, мы волнуемся, вдруг что-то с тобой случилось, сейчас вкруг столько всего происходит!
Вторую героиню встречает на вокзале муж. Никаких «привет-как дела-хорошо выглядишь», сразу с места в карьер: «Где была? По магазинам шаталась? А почему на обед ничего не оставила? Нам бензин надо залить, и, кстати, завтра по кредиту платить – деньги нужны!»
Со стороны кажется, что героиню встречает какой-то монстр, у которого в запасе – только претензии. Как с таким вообще можно жить? Но и он – любящий муж. Он имеет ввиду, что волновался за нее, переживал, что поедет поздно, он не знает, чем ее накормить. Про бензин – тоже исключительно забота о ней – завтра ей старенькую бабушку в поликлинику везти, а кредит взят, чтобы им жить в отдельной квартире, а не с его мамой.
Недавно в «Фейсбуке» попался на глаза небольшой видеоролик, как три молодые женщины общаются со своими детьми. Но на месте детей – сидят их подруги. Смотрится, конечно, и смешно, и грустно.
К детям – претензии, понукания, замечания. И это не воспринимается как что-то необычное, потому что все это – из самых лучших побуждений. Видишь ситуацию со стороны только если детей заменить на других взрослых, с которыми так общаться все-таки не принято.
Генетическая нехватка любви
Так и живем все мы в атмосфере недохваленности – в семье, на работе, с родителями. В ней мы не только росли сами и растим наших детей, наши родители также были недолюблены. Это уже почти генетический дефект, заложенный в нас не одним поколением.
Помните, как в «Денискиных рассказах» герой представляет как-то раз, что поменялся с родителями местами:
«Я представляю себе, как бы маме «понравилась» такая история, что я хожу и командую ею как хочу, да и папе небось тоже бы «понравилось», а о бабушке и говорить нечего. Что и говорить, я все бы им припомнил!
Например, вот мама сидела бы за обедом, а я бы ей сказал: «Ты почему это завела моду без хлеба есть? Вот еще новости! Ты погляди на себя в зеркало, на кого ты похожа? Вылитый Кощей! Ешь сейчас же, тебе говорят!» И она бы стала есть, опустив голову, а я бы только подавал команду: «Быстрее! Не держи за щекой! Опять задумалась? Все решаешь мировые проблемы? Жуй как следует! И не раскачивайся на стуле!»
И тут вошел бы папа после работы, и не успел бы он даже раздеться, а я бы уже закричал: «Ага, явился! Вечно тебя надо ждать! Мой руки сейчас же! Как следует, как следует мой, нечего грязь размазывать. После тебя на полотенце страшно смотреть. Щеткой три и не жалей мыла. Ну-ка, покажи ногти! Это ужас, а не ногти. Это просто когти! Где ножницы? Не дергайся! Ни с каким мясом я не режу, а стригу очень осторожно. Не хлюпай носом, ты не девчонка… Вот так. Теперь садись к столу».
И они сидели бы у меня как шелковые, а уж когда бы пришла бабушка, я бы прищурился, всплеснул руками и заголосил: «Папа! Мама! Полюбуйтесь-ка на нашу бабуленьку! Каков вид! Грудь распахнута, шапка на затылке! Щеки красные, вся шея мокрая! Хороша, нечего сказать. Признавайся, опять в хоккей гоняла! А это что за грязная палка? Ты зачем ее в дом приволокла? Что? Это клюшка! Убери ее сейчас же с моих глаз – на черный ход!»…»
Конечно, когда читаешь Драгунского, то становится смешно. Все эти наши любимые фразы, слышанные в детстве и транслируемые детям, здесь собраны воедино, сконцентрированы, гротескны и потому смешны. Но ведь Дениска прав, мы подменяем нежность, ласку, внутренние глубокие разговоры, которые остаются на всю жизнь, гиперопекой, не оставляющей ребенку возможности поделиться с нами тем, что его волнует.
Спрашиваю у своей мамы, которой за 60: «Тебя в детстве хвалили родители?» – «Да они мной вообще не занималась. После войны вернулись в Москву, разруха полная, надо было работать, заново строить жизнь. К счастью, были бабушка с дедушкой, они после войны оказались в Крыму, в Евпатории. Там я и жила, бабушка жалела всех, она был очень добрая».
Все послевоенное поколение выживало, некогда было думать о похвалах. Задачей максимум было одеть-обуть-накормить ребенка, сделать так, чтобы ходил в школу и хорошо учился. Важно было отправить летом в лагерь, чтобы побыл на природе, на солнышке, позагорал. Высшим признаком заботы было нацеливание ребенка на высшее образование. Поступил в институт? Значит родители сделали все правильно! Вырастили, выкормили, дали «путевку в жизнь», как тогда говорили.
Эти дети выросли и стали воспитывать своих детей, и, хотя у них уже не было голода, модель воспитания осталась такой, которую в них заложили. И так продолжается из года в год, из десятилетия в десятилетие.
Взять за правило – говорить только приятные вещи
Нам иногда кажется, что важно успеть «воспитать детей», пока мы рядом («воспитание» распространяется не только на маленьких, но и на взрослых, и на спутника жизни, да вообще на любого, кто нам дорог). Чтобы они выросли нормальными людьми, мы ругаем их за оценки, потому что боимся, что иначе они плохо сдадут ЕГЭ и не поступят в институт. А на самом деле, от тебя ничего не зависит – ни их учеба, ни их институт.
Ты должен их любить, принимать, утешать, делать, так, чтобы рядом с тобой им было хорошо и спокойно, а этого никак не добьешься упреками и понуканиями.
Неумение проявлять добрые чувства родом из детства. Психолог Екатерина Аруцева говорит о том, что это – «от страха, который рожден в СССР. От страха, что ты сам за себя и государство тебя не поддержит, ты никому не нужен, кроме своей семьи». Чтобы изменить ситуацию, нам надо для начала увидеть ее со стороны, а потом начать учиться, делать усилие над собой и проявлять нежность.
Екатерина Аруцева советует: «Думаю, что нужно прислушаться к своему сердцу. Начать с себя. Увидеть небо, деревья вокруг, птиц. Вспомнить, как это было в детстве. И больше доверять Богу. Это излечивает от страха. Страх – это всегда страх смерти, просто в разных обличиях. Но тот, кто верит, смерти не боится. В минуты злобы, агрессии вспоминать об этом. Это главное. Может быть, взять за правило – говорить только приятные вещи родным? Провести такой эксперимент. Мы же не требуем от младенца чего-то, просто любим. Снизить уровень притязаний к родным. Искренне восхищаться их – пусть даже малыми – делами. Ведь это правда здорово, что кто-то написал красиво, или задачу решил сам, или ужин приготовил».
Будем стараться проявлять нежность – хвалить подчиненных на работе, учеников в школе, детей и родителей, мужей и жен.
