Колонка Марии Островской. Когда мы начинали работать в ПНИ 15 лет назад, степень бесправности проживающих в ПНИ была такова, что им даже в голову не пришло бы жаловаться. Люди не обладали вообще никаким правосознанием, не было представлений о законе, правах, поэтому все было тихо.
Мария Островская, президент БОО «Перспективы»
Сегодня гражданское самосознание людей, в том числе жителей психоневрологических интернатов, меняется. Из ПНИ поступает все больше адекватных жалоб от людей, которые уловили общественные тенденции, поняли, что существуют структуры в обществе, которые могут их защитить: омбудсмены, контролирующие органы, общественные организации и, в том числе, президент.
Однако общество по-прежнему встает перед вопросом, как относиться к жалобам, поступающим из ПНИ. Считаем ли мы, что это, скорее всего, плод больного сознания жителей ПНИ? Или же относимся к ним как к людям, у которых, также как и у всех нас, есть проблемы, потребности, чувства, отношение к себе и к окружающему миру.
Сегодня мир, в том числе и наша страна, уже на уровне слов переходит от обозначения «инвалид», «душевнобольной» к словам «человек с нарушениями», «человек с особенностями». То есть даже в языке мы ставим на первое место слово «человек». И если именно с этой позиции относиться к жителям ПНИ, то и их жалобы мы должны воспринимать очень серьезно.
Адвокаты и прокуратура по своему статусу обязаны рассмотреть каждую из поступающих жалоб, но, как вы знаете, рассматривать можно по-разному. Мы сталкивались со случаями, когда с людьми, которые написали жалобу, даже не разговаривали по факту самой жалобы. Разговаривают с администрацией, персоналом, но не с тем, кто подал жалобу.
Такой подход вполне отражает позицию, когда проживающего в ПНИ воспринимают, прежде всего, как больного человека, не способного к адекватной оценке происходящего.
К счастью, общественные организации и омбудсмены подходят к этому иначе. Они готовы человека выслушивать и вникать в его проблемы. Поскольку СМИ также позиционируют себя как независимые структуры, то проживающие обращаются и к ним. Поэтому в прессе все чаще появляются статьи, репортажи, посвященные тем или иным проблемам ПНИ.
Другой вопрос, что материалов в СМИ по-прежнему недостаточно. Количество материалов никак не отражает масштаб проблемы, когда каждый 700-й житель нашего города живет в психоневрологическом интернате. Объем проблемы грандиозный, в том числе, и если смотреть на нее в экономическом аспекте. На содержании ПНИ перечисляются огромные средства, которые пропадают в этих учреждениях, не принося туда даже подобие качества жизни его обитателям. Это совершенно закрытые пространства во всех смыслах – экономическом, правовом, социальном – пространства, в которых исчезают люди и деньги.
Когда мы впервые пришли в интернат, главный врач сказал: «А чего вы сюда пришли? Здесь исход человеческой жизни». Если задуматься о том, что такой исход жизни может угрожать каждому из нас, то мы поймем, что количество публикаций в СМИ крайне мало.
