Считает ли Церковь самоубийство более страшным грехом, чем убийство? Что будет за гробом с теми, кого отказались отпеть, хотя они были в помрачении рассудка? Как молиться за человека, покончившего с собой из-за сильной боли или боязни надругательства? Отвечает священник Николай ПЕТРОВ.
— В мире до миллиона самоубийств в год, и это число растет. Почему?
— Самоубийства были всегда. Но чем более было традиционней общество, тем реже в нем мог прийти в голову такой неестественный для человека выход из положения. Сейчас же проблема в том, что возникла некая «культура», «традиция» самоубийства. И мне кажется, чем больше об этом говорится, тем легче человеку из «зоны риска» это сделать. Интересно, нет ли статистики, что в день «предотвращения самоубийств» их совершается больше?
— Бывают закрытые люди, не желающие жаловаться. Их самоубийство становится громом среди ясного неба для окружающих. Возможно ли предотвратить такое развитие событий?
— Самоубийство может быть совершено волевым решением, а может быть и последствием какой-то деформации человеческой личности. В первом случае дело часто не в «плохой» жизни человека, а в невозможности что-то изменить: исправить ошибку, отдать долг (например, генерал, проигравший битву и потерявший всё войско) и т.д. Человек просто считает себя не вправе жить. Сам осуждает себя на смерть. Предотвратить это невозможно. Можно лишь напоминать всюду, что для христианина такая постановка вопроса невозможна. Если же происходит некое психическое изменение в человеке, что ему жить не хочется, это всегда можно заметить — каким бы «закрытым» он ни был.
— Людей, в том числе христиан, часто волнует, почему самоубийство — самый страшный грех, если человек совершает его с горя, в отчаянии. Ему и так плохо, он и так страдает, а тут еще и самое страшное наказание после такого страдания. Где же милосердие Божие?
— Самоубийство «по степени греховности» не страшнее убийства, например. Проблема в том, что человек не имеет возможности покаяться. По учению Церкви, покаяние за гробом невозможно. Если убийца не раскаялся, его ждет та же участь, что и самоубийцу. Только я не называл бы это просто «наказанием». Это последствие того тяжелого духовного состояния человека, когда он ставит себя на место Бога, и решает, кому жить, а кому — нет. Став «богом», он остается без Бога, Который при всей Своей жалости к нему и милосердии, не может ему помочь. Отчаянье — это тоже результат его свободных действий, его неправильных установок…
Самоубийство — это всегда отсутствие веры. Какими бы ни были страдания и ужасы в жизни, вера в промысел Божий и Его Любовь может спасти человека.
— Говорят, что можно отпевать и затем поминать в церкви самоубийц, бывших в помрачении рассудка. В Епархиальных управлениях обычно просят справку из диспансера или от психотерапевта. Верно ли, что постепенно подход Церкви смягчается, что всё больше понимания, что ситуаций, когда человек за себя плохо отвечает, много?
— Если человек совершает самоубийство в состоянии, когда он не может отвечать за себя, это другое дело. Если, например, он напился и совершил суицид, а раньше об этом и не думал, то отвечать ему придется за грех пьянства, в котором он, кстати говоря, тоже не успевает покаяться.
Если же самоубийство — следствие психической болезни или помутнения рассудка, то, конечно, Бог будет судить этого человека, «учитывая» отсутствие его свободной воли в этом действии, причем независимо, был ли он отпет в церкви. Церковь не решает, спасется ли человек, а лишь — можно ли молиться о нем в храме. Для этого нужно лишь знать, что он не лишил себя жизни добровольно и тем самым отлучил себя от Церкви. Тут нечего смягчать. Просто бессмысленно отпевать человека, который отказался от жизни, данной Богом, а значит и от веры. Слова врача — это самое веское свидетельство в данном случае, хотя надо понимать, что и психически больные люди с диагнозом могут уйти из жизни совершенно сознательно и без всякого влияния их болезни, и отпевание ничего им «не прибавит». И люди, которых отказались отпевать, могут вполне оказаться «невиновными» в грехе суицида — тогда, конечно, их Бог и примет соответственно. То есть отпевание — это показатель отношения Церкви к этому греху, а вовсе не «гарантия» или наоборот «исключение» спасения человека.
— Бывают случаи, когда навязчивое желание покончить с собой снимается, например, препаратами, стимулирующими периферическое кровообращение. Просто устранить кислородное голодание мозга — и человек сам не понимает, почему хотел себя убить. Ведь среди тех, кого считают богоборцами-самоубийцами, может быть много таких «кислородно голодающих». Часто ли священник должен советовать, кроме покаяния, еще и медицинское обследование?
— Случаи с кислородным голоданием ничего к позиции Церкви не прибавляют. Надо бороться не за то, чтобы больше самоубийц разрешали отпевать, а чтобы самоубийств становилось меньше. Поэтому, конечно, в свете новых знаний о кислородном голодании, я готов всех людей, имеющих мысли о самоубийстве по непонятным причинам, отправлять на медицинское обследование.
— А если человек убивает себя из-за сильнейшей физической боли?
— Он может рассчитывать на Божие снисхождение, но всё-таки это свидетельствует о его маловерии и слабости, и греха самоубийства с него не снимает, так же как если бы он отрекся от Христа из-за боли в момент мучений. Но слабость и сознательное богоборчество — разные вещи. Отпевать, если уж об этом речь, его не будут, но молиться за него будет значительно легче.
— Святитель Василий Великий описывал самоубийство девушек-девственниц, знавших, что варвары, взявшие их город, надругаются над ними и нарушат данные ими обеты. Церковь их считает не самоубийцами, а исповедницами. Конечно, сегодня такая ситуация для России — скорее умозрение, но специалисты, работающие с кризисными ситуациями, говорят, что в момент бытового приставания (например, пьяный знакомый в квартире) женщина хватает нож и чаще кричит «не подходи, я себя зарежу», чем «не подходи, я тебя зарежу». И бывает, что режет. Как Церковь будет к ней подходить, если она умрет?
— Вообще всё зависит от того, что думает человек, и от причин его поступка. Если кто-то зарежет себя из-за боязни надругательства, это к греху самоубийства вообще не имеет отношения. Главное, почему она не хотела этого поругания. Сохранить чистоту для Христа, как те девушки, — это одно. Боялась боли или последствий — это другое. А может, и вообще считала себя вправе убить себя и в другой ситуации, а здесь применила это средство — это уже третье, и вполне уравнивающее такую женщину с другими самоубийцами. А если она вообще неверующая, то и разницы нет.
Человек, не верующий в Бога, чтобы ни сделал — как его судить? — неадекватен по своей сути… Его «проблемы» при встрече с Богом будут заключаться совсем в другом, а не в самоубийстве. Если не сказать, что для последовательных атеистов самоубийство, по их же оценкам, самый логичный способ расстаться с жизнью.
