Интервью со священником Игорем Фоминым:
– Отец Игорь, Вам приходилось общаться с людьми, которые фанатично увлекаются компьютерными играми?
– Конечно, приходилось. В основном, это люди молодые, которые всю свою присущую возрасту энергию, все силы души тратили на игры. Доходило до смешного. К примеру, один мой юный родственник так глубоко втягивался в игровые переживания, что мог несколько раз подряд пообедать и даже не заметить того.
То есть человек настолько поглощен иллюзорным миром игры, что тот становится для него идолом. Все силы своей души, всю свою любовь он направляет не на реальность, а, по сути, в пустоту. А когда любовь прилагают к пустоте – душа человеческая разрушается, в ней пустота и возникает. Кстати, это касается не только подростков – приходилось мне видеть и весьма немолодых людей, тратящих весь свой душевный потенциал на игры.
Да, конечно, с нашей, христианской точки зрения, такой человек поглощен страстью. Но сам он этого нередко просто не понимает, не видит. Для него это уход от опостылевшей реальности, от давящей атмосферы бездуховности, материальной наживы, всеобщего недоверия. Бумажке больше доверяют, чем живым людям. И если у человека в сердце нет Бога, если там не живет Христос, то ему нужна отдушина, где бы он мог себя, как ему кажется, реализовать, где мог бы отдохнуть от всей этой рутины.
Есть немало взрослых, которые самозабвенно играют в игры. Я знаю многие семьи, в которых эта проблема стоит острейшим образом. Мужчина, глава семьи, который имеет нескольких детей, приходит с работы и сразу садится за игры. И отрывается только посреди ночи. Есть и такое.
Конечно, если человек осознаёт, что с ним происходит – у него всегда есть шанс вырваться, преодолеть свою игровую зависимость. Увы, не все, даже понимая, что к чему, к этому стремятся. Ведь в игре они испытывают положительные эмоции, там они побеждают, а если нет – там всегда можно все переиграть заново.
– Вы именно в этом видите вред компьютерных игр?
– Духовный вред – да, в этом. Человек приучается легко относиться к тем или иным ситуациям. Ведь играя, он знает, что это не по-настоящему, что поражение в игровом бою – это не реальная пуля в реальную голову, что все можно переиграть. С другой стороны, в игре он испытывает сильные эмоции – восторг, раздражение, радость. В игре он бесстрашен – но его бесстрашие основано на безответственности.
Однако это взращенное играми бесстрашие человек переносит и в реальную жизнь – вместе с его оборотной стороной, безответственностью. Знаете, есть даже такой анекдот про заядлого игромана, который, попав в дорожную аварию, недоуменно сказал: Ну и что? Перегружаемся и едем дальше». Конечно, в жизни до такого не доходит, но, тем не менее, легко видеть, как люди, чья любовь к компьютерным играм переросла в зависимость, перестают чувствовать ответственность за своих близких, за свою работу, а в случае верующих – еще и за свою душу. Все это для него теряет значимость, а главным становится игровое пространство, где он – всесильный владыка, по сути – бог.
А из этого духовного вреда произрастает и вред социальный. Ведь у человека одна жизнь, один разум, одна душа. Вставая из-за компьютера, он не становится другим человеком. В нем остается все то, что возникло в процессе игры. Как он ведет себя внутри компьютерной игры – так же он будет вести себя и снаружи. У него притупляется чувство самосохранения, он с той же игровой легкостью начинает относиться к окружающим. На этой почве, разумеется, тут же возникают конфликты, потому что жизнь – не игра, в жизни то и дело приходится уступать другим, жертвовать своими интересами.
Нередко мне приходилось видеть, как такой «геймер» чем дальше, тем больше раздражается на близких – на родителей, детей, сослуживцев, соучеников. Он привык в игре, что все должно быть по его», а тут люди отказываются соответствовать желаемому шаблону, что-то требуют, заставляют. И человек пытается переделать своих близких, сделать их удобными». Разумеется, ничем, кроме регулярных скандалов, это кончиться не может.
– Но ведь это не только из-за игр бывает…
– Верно. Мы ведь, по сути, сейчас говорим о таких общеизвестных человеческих грехах, как властолюбие, себялюбие и сластолюбие. Они в той или иной мере присущи каждому, они были на протяжении всей человеческой истории. Но игровая зависимость их провоцирует. Ситуация в игре вымышленная, но чувства-то человек испытывает совершенно реальные.
– Думаете, игры хуже, чем, скажем, дурные книги или дурные фильмы?
– Да, я полагаю, что дурная игра хуже, чем дурная книга. Даже самая дурная книга все-таки дает пищу для ума, для воображения, заставляет сопереживать героям, внутри себя достраивать изображенный мир. То есть все-таки развивает творческие способности.. Игра этого лишена, там все дано в окончательном виде. К фильму это тоже относится, но все-таки и книгу, и фильм мы воспринимаем со стороны, мы не являемся участниками этой вымышленной жизни. А в игре происходит почти полное отождествление игрока с игровым персонажем. Компьютерная игра дает человеку возможность предаться одному из самых страшных пороков – жажде власти. Мне кажется, это куда вреднее, чем самые дурные книги и картины.
«Вредныя привычки» – открытка начала ХХ века. Через столетие набор можно смело пополнить персональным компьютером
Сумма зла не меняется
– Судя по Вашим словам, Вы под компьютерными играми понимаете исключительно «стрелялки». Но есть же и совершенно безобидные, неагрессивные игры. Например, «квесты», где герой бродит и решает разные задачи на логику и эрудицию…
– Разумеется, нельзя все игры грести под одну гребенку. Есть более вредные, есть менее. Но я не знаю ни одной игры, которая была бы безусловно полезна. Любая игра заставляет человека провести немало времени перед монитором, отключившись от реальности. А сколько за это время можно сделать, прочитать, посмотреть… Да, есть игры, развивающие эрудицию, но я не думаю, что это лучший способ самообразования. Поймите, я не отрицаю игру как таковую, особенно применительно к детям. Ребенок познаёт мир в игре. Нужно ли с детьми строить зайчиков из кубиков? Конечно, нужно. Это развивает. Но заметьте – из реальных, физических кубиков, которые ребенок держит в руках. Куда полезнее, чем манипулировать картинками на экране.
Кроме того, оценивая пользу или вред конкретной игры, нельзя зацикливаться только на одном каком-то параметре. Например, игра развивает логическое мышление. Но попутно она развивает и тщеславие, и раздражительность, и чувство зависимости. Я не знаю таких игр, польза от которых перевешивала бы вред.
– Есть мнение, что компьютерные «стрелялки» как раз уменьшают уровень агрессивности, дают человеку возможность разрядки, возможность безопасным для окружающих способом выплеснуть отрицательные эмоции…
– Идея не нова. В Японии есть специальные комнаты, где стоят манекены начальников. Туда можно зайти и побить их палкой. Считается, что это снимает стресс. Но почему-то распространения такой способ в мире не получил.
Мне кажется, это иллюзия – что постреляв в игрушке монстров, ты выпустишь пар. Надо различать человеческие эмоции и их внешние проявления. Можно загнать злые чувства вглубь себя – но там, в глубине, они не погибнут, а напротив, возрастут и рано или поздно выплеснутся наружу.
Понимаете, наше раздражение, наша злость, обиды – все это основано на бездуховности. А бездуховность бездуховностью не лечится. Тут действенны только духовные способы. Ведь что такое раздражение – это недоверие к Богу, неверие в Его любовь к нам, в его Промысел.
И вот что важно: раздражительность и агрессивность – это лишь какие-то самые поверхностные уровни человеческого зла. Только симптомы, но не сама болезнь. И человек, пострелявший монстров, и в этот вечер не покричавший на жену и детей, покричит на них в другой какой-то ситуации. Либо не покричит, а сделает что-то гораздо более злое. Хотя, может быть, не столь яркое, эффектное. Именно потому, что запас зла, который в нем был, никуда не делся. От перемены мест слагаемых зла его сумма не меняется.
Цена вопроса
– Но, может быть, компьютерные игры полезны тем, что отвлекают подростка от улицы, от столкновения с криминалом, в конце концов, от той же наркомании… Ребенок сидит дома, в безопасности…
– Не думаю, что таким путем можно уберечь ребенка от влияния улицы. Да, сперва он сидит дома, погружаясь в мир компьютерной игры. Но потом-то он все равно начинает общаться на эти темы с одноклассниками, находит единомышленников. У него возникают устойчивые интересы, связанные с играми. Вполне возможно, ему захочется посещать компьютерные клубы – потому что там и выбор игр богаче, и технические возможности круче, и можно играть не в одиночку, а в команде. Мне приходилось видеть, что такое эти компьютерные клубы. Там часами сидят дети, начиная с десятилетнего возраста и кончая взрослыми мужиками под тридцать. Накурено так, что хоть топор вешай. И что касается распространения наркотиков – там ничуть не безопаснее, чем в подворотнях.
Но есть еще один момент, который родители часто упускают из виду. Предположим, ребенок действительно сидит все время дома, у мощного компьютера, в клубы не ходит, влияния подворотни не испытывает. Но какой ценой? Ценой одиночества. Ну, разве только в школе он видит одноклассников. И это в том возрасте, когда ребенку необходимо общение со сверстниками. Необходимо учиться человеческим отношениям, учиться дружить, ссориться и мириться, вместе что-то создавать, отвечать за других… Иначе говоря, должна происходить социализация подростка. А вместо этого – дома, в четырех стенах, перед компьютером. Потом он окончит школу, станет как бы взрослым – но по сути останется ребенком. Даже не ребенком, а инфантилом. Опыта человеческих отношений он не получил, как вести себя с людьми, не знает, не понимает их, опасностей не чувствует, каких-то возможностей не видит. Все это может кончиться очень печально. Иногда еще говорят, что, играя в компьютерные игры, ребенок осваивает компьютерные технологии, приобретает нужные для взрослой жизни профессиональные навыки. Так вот, это – чепуха. Умение быстро щелкать «мышкой» еще не означает владения компьютером. Один мой знакомый, высококлассный программист, говорил мне, что запрещает сыну играть на компьютере. Именно с той целью, чтобы тот занялся вместо этого изучением программирования и пошел по отцовским стопам. Игра, оказывается, уводит человека от действительно полезных вещей – от программирования, дизайна, работы с компьютерной графикой и так далее.
– А какие ошибки чаще всего совершают родители, пытающиеся бороться с увлечением своих детей компьютерными играми?
– Здесь нельзя действовать голым запретительством. Беда, если родители выбивают из ребенка всякое желание садиться за компьютер. Результат будет прямо противоположным. Обычно увлечение компьютерными играми вспыхивает в том возрасте, когда начинает зарождаться антагонизм к родителям, когда ребенок многое специально делает наперекор, чтобы отстоять свою самость». Жесткие (а тем более жестокие) запреты, во-первых, приведут лишь к усиленной жажде играть, а во-вторых, понизят авторитет родителей. Не понимая их подлинных мотивов, подросток сочтет, что они намеренно пытаются его обидеть, что их представления о жизни безнадежно устарели, что они не способны понять ничего современного. В результате – потеря доверия к родителям. Последствия этого оцените сами.
– У Вас у самого дети достигли того возраста, когда начинается интерес к компьютерным играм. Как же Вы поступаете?
– Мы с женой, в общем-то, не запрещаем нашим сыновьям (им десять и восемь лет) играть в компьютерные игры. Но незаметно для них проводим некоторую цензуру. Мы говорим с ними об играх, в которые они играют, о фильмах, которые смотрят. Причем не в раздраженном тоне, а показываем, как это выглядит со стороны. Причем как со стороны взрослых, так и со стороны детей. Они знают, что могут нам рассказать что угодно, поделиться своим мнением по любому вопросу, и мы их выслушаем, поймем, не станем ругать и наказывать, даже если нам это категорически не нравится. Поэтому наши слова для них авторитетны.
Я считаю, что абсолютные, железобетонные запреты не дают в воспитании пользы. Гораздо лучше – проявлять внимание к ребенку и добиваться, чтобы он всегда был занят. Видим, что сын начинает дурить – и думаем, а не отдать ли его в какой-либо кружок? Рисование, музыка и так далее.
Понимаете, в воспитании детей очень важно не жалеть себя. Увы, родители слишком часто себя жалеют – в ущерб ребенку. Например, жалко времени отвести его в кружок, съездить с ним на экскурсию… Многие ли готовы перенести важную встречу, потому что с сыном надо куда-то пойти?
Уважаемое государство…
– Это – в семье. А в обществе-то что делать? Надо ли православным людям затевать борьбу против индустрии компьютерных игр?
– Я думаю, самое лучшее, что мы можем сделать – это воспитывать своих детей в русских православных традициях. Ведь запретить продажу компьютерных игр мы не сможем – это все равно, что грудью останавливать паровоз. В эту индустрию вкладываются огромные деньги, и еще большие деньги на этом зарабатываются. Но православный человек должен очень внимательно относиться к современным реалиям. Вырваться из них мы не можем, но можем не увлекаться ими. Мы должны всматриваться в себя, в себе самих преодолевать душевную привязанность к этим реалиям – например, к массовой культуре, в том числе и к компьютерным играм. А преодолев это в себе, легче уже понять, как помочь в этой ситуации нашим близким..
Конечно, это не означает полной социальной пассивности. В каких-то случаях можно и митинговать, и писать протесты. В том числе и против тех компьютерных игр, которые пропагандируют какие-то страшные пороки, которые пропагандируют насилие и ненависть в обществе, в которых есть недвусмысленное кощунство над нашей верой. Впрочем, не думаю, что такое будет происходить часто. Все-таки большинству производителей компьютерных игр не нужны явные конфликты с законом.
Вообще, человек, который болеет за свое общество, должен жить в нем, жить по его законам, придерживаться его социальных норм. Именно тогда он имеет моральное право сказать: Дорогое, уважаемое государство! А вот это нам, членам общества, совершенно не нравится. Оградите нас от этого». И никуда не денутся – оградят. Рано или поздно.
Виталий КАПЛАН
Журнал «Фома»
Октябрь 2006 г.
