Департамент соцзащиты Москвы предпринял попытку регламентировать процедуру отобрания ребенка из семьи, если ему в этой семье угрожает опасность. Обсуждение документа, содержащего свод правил для сотрудников органов опеки и правоохранительных органов, началось в Общественной палате города 2 марта.
С тех пор разработчики Регламента получают сотни писем с комментариями, дополнениями и поправками. Общественность не на шутку встревожена: одни эксперты высказываются резко против документа, другие видят в нем, при несовершенствах, шаг вперед по сравнению с нынешней ситуацией произвола опек.
Свое мнение о документе высказали «Милосердию.ru» Галина Семья, доктор психологических наук, член Координационного совета при президенте по реализации Национальной стратегии действий в интересах детей, Евгений Бунимович, уполномоченный по правам ребенка в Москве, Павел Парфентьев, генеральный директор аналитического центра «Семейная политика.РФ».
Галина Семья: заинтересованность опек в отобрании – миф
«Сегодня все действия органов опеки и попечительства, а также МВД регулируются законами, относящиеся к 90-м годам прошлого века: статьей 77 Семейного кодекса Российской Федерации (1996 г.), статьями 13 и 21 Федерального закона от 24 июня 1999 г. № 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних», Федеральным законом от 24 апреля 2008 г. № 48-ФЗ «Об опеке и попечительстве», – говорит Галина Семья, член Координационного совета при президенте по реализации Национальной стратегии действий в интересах детей. – К сожалению, эти документы содержат немало неточностей, некоторые противоречия, позволяют широко и неоднозначно толковать заложенные в них нормы.
На федеральном уровне нет критериев определения непосредственной угрозы, нет понятного механизма процедуры разлучения ребенка с родителями, который мы называем отобранием. Нет механизма возврата ребенка обратно в семью, если выясняется, что отобрание было без достаточных оснований. Процедура разлучения ребенка с родителями варьируется, юридические формулировки размыты.
Разработке в Москве единого Регламента в рамках существующего законодательства – это реальный шаг к созданию понятной всем, и специалистам, и родителям процедуры защиты жизни и здоровья ребенка, считаета Галина Семья. «В регламенте указан порядок действий, сроки передачи информации, принятия решения, оформляемые документы, обязанности всех участников, в том числе в отношении информирования родителей. Все это позволяет минимизировать риски незаконного отобрания детей у родителей.
Когда оцениваешь регламент, надо все время помнить, что целью работы любых специалистов является сохранение кровной семьи для ребенка. Для специалистов ОПП это записано в их профессиональном стандарте.
Сегодня существует много разных мифов. Один из них заключается в том, что ООП и региональные власти заинтересованы в большом количестве отобраний для передачи их потом в замещающие семьи («рынок детей»), а сами специалисты, учреждения за это получают деньги. Это происходит потому, что мало кто интересуется целями государственной политики, а это – сокращение числа детей-сирот, находящихся в организациях для детей-сирот. Уменьшить их за счет семейного устройства стало сложно: в региональных банках данных практически остались дети-инвалиды, сиблинги (братья и сестры) и старшие подростки. Реально сократить их число можно только за счет качественной профилактической работы по сохранению кровной семьи, уменьшения числа родителей, которых лишают родительских прав.
Я бы сказала, что скорее стали меньше выявлять детей в социально опасном положении. Практически каждый специалист может рассказать вам свои истории увечья или гибели ребенка из-за того, что медлили с отобранием.
Другой миф – это ссылки на некие американские исследования, в которых якобы доказано, что жестокое обращение с ребенком, включая сексуальное насилие, наносит меньший вред, чем разлучение ребенка с такими родителями. Якобы не надо разрывать порочный круг насилия, который воспроизводится в таком случае из поколения в поколение, не нужно оказывать ребенку психологическую помощь и реабилитацию. Но во всем мире это считается преступлением и навсегда разрушает жизнь человека».
Евгений Бунимович: главный плюс Регламента в том, что он появился, но есть и минусы
«Такая исключительная мера, как отобрание ребенка из семьи, должна происходить в очень четких и внятных юридических и этических границах, – подчеркнул Евгений Бунимович, уполномоченный по правам ребенка в Москве. – Внятное описание, что в какой ситуации нужно делать, мне кажется правильным. Например, необходимо оговорить, кто именно в обязательном порядке должен быть прежде всего оповещен о возникновении подобной ситуации.
К сожалению, некоторые нормы семейного законодательства недостаточно конкретизированы, что допускает возможность весьма субъективных и широких трактовок – и это в чрезвычайно важных для дальнейшей судьбы ребенка и семьи кризисных ситуациях!
Главный плюс этого документа именно в самой попытке прописать границы, регламент действий. Важны и попытки регламента прописать участие многих специалистов – психологов, юристов, участие общественных организаций, занимающихся помощью семьям и детям. Плюс проекта и в том, что он представлен для общественного обсуждения. Полагаю, надо продолжить обсуждение, учесть различные мнения, активно поступающие замечания и предложения.
В чем минусы? Во-первых, в сегодняшнем варианте есть излишнее регламентирование, а во-вторых, там есть места, которые не стыкуются с федеральным законодательством. Нестыковки связаны как с излишней детализацией, так и с туманностью самого федерального законодательства. Мы с юристами нашего аппарата высказываем свои замечания и предложения к проекту регламента и отдельным его спорным пунктам.
К сожалению, федеральное законодательство само не всегда стыкуется с практикой. Оно позволяет одну и ту же ситуацию рассматривать и так, и этак. Я нередко вижу растерянность сотрудников органов опеки, причем не тех, кому можно было бы предъявить претензии в непрофессионализме, но и добросовестных, профессиональных людей, которые спрашивают, как им быть в той или иной ситуации. Очень по-разному трактуется угроза здоровью ребенка. «Жестокое обращение», «семья в опасном положении» – то же самое. Получается, что эти серьезнейшие вещи законодательство оставляет на усмотрение тех людей, которые принимают решения».
Павел Парфентьев: документ очень сырой и нарушает неприкосновенность частной жизни
«Я не вижу позитивных черт в этом Регламенте, – сказал Павел Парфентьев, генеральный директор аналитического центра «Семейная политика.РФ». – Документ очень сырой. – Во-первых, в нем есть положения, которые вступают в прямое противоречие с нормами федерального законодательства.
Есть конституционное право граждан на неприкосновенность жилища, на приватность информации о семейной и частной жизни, и никакой подзаконный акт не может вводить дополнительные ограничения этих прав. Между тем в регламенте есть положение о том, что сотрудники полиции могут входить в жилище граждан «при наличии оснований полагать», что внутри совершаются какие-то противоправные действия и есть угроза жизни и здоровью ребенка. Это очень расплывчатая формулировка, и она закону не соответствует.
Во-вторых, полностью противоречит законодательству предложение, чтобы в праздничное и ночное время отобранием детей занимались полицейские. По действующему законодательству полиция вообще ни в каком случае не может отбирать детей у родителей. Без суда это могут делать только органы опеки в порядке статьи 77 Семейного кодекса, то есть при наличии непосредственной угрозы жизни и здоровью. С другой стороны, сотрудники органов опеки не могут сами входить в жилище без согласия граждан. Если органы опеки получают сигнал, что там происходит преступление, они должны информировать об этом полицию. Полиция может входить в жилище граждан, исходя из закона «О полиции» и из закона «Об оперативно-розыскной деятельности». Если полицейские, войдя в дом, увидели, что есть нужда в представителях опеки, тогда уже они приглашают опеку. Это два независимых органа, и их независимость друг от друга в какой-то мере гарантирует права граждан. То есть это не будет один человек, который и дверь ломает, и детей забирает.
В-третьих, регламент предполагает возможность рассматривать ситуацию в семье на каких-то консилиумах с участием общественников. Привлекать общественников к обсуждению информации о семье без ее согласия незаконно, это будет нарушением законов «О защите информации» и «О персональных данных»».
Парфентьев считает, что регламент, прежде всего нужно привести в соответствие с нормами федерального законодательства.
По мнению эксперта, в документе должно быть уточнено, когда действительно существует «непосредственная угроза жизни и здоровью». Наконец, регламент должен содержать нормы, не допускающие вмешательство в жизнь семьи в отсутствие такой угрозы. Нельзя отбирать ребенка даже при угрозе, если есть другие, менее радикальные способы решения имеющихся проблем семьи, отметил Парфентьев.
Как собираются улучшить Регламент?
Галина Семья перечислила некоторые предложения по улучшению Регламента, которые обсуждались в Общественной палате Москвы:
– создать дежурную мобильную бригаду специалистов опеки, которая круглосуточно готова выехать по сигналу в семью (сейчас ночью и в праздничные дни на место выезжает только МВД);
– прописать процедуру действий специалистов, если в семье много детей, а насилие выявлено только в отношении одного;
– прописать, как учесть мнение ребенка и его желания, и как их выяснить у детей разного возраста;
– как обеспечить после отобрания помещение ребенка в ближайшее окружение – к родственникам или знакомым;
– как обеспечить, если ребенок доставлен в больницу или приют, немедленное информирование родственников, к кому и как они могут обратиться за получением информации о месте нахождения ребенка;
– как обеспечить возможность родителям изложить свою точку зрения и объяснить произошедшее;
– как восстановить авторитет родителей, у которых безосновательно отобрали ребенка.
Эти и другие предложения разработчики Регламента обещали учесть и представить на следующей встрече, сообщила она.
