Дать ответ на этот вопрос пытаются ученые, психологи и сами повзрослевшие вундеркинды, однако сколько-нибудь серьезных научных исследований этого вопроса пока что нет.
В то же время есть множество интереснейших наблюдений, которые хотя бы отчасти объясняют природу этого феномена, а также демонстрируют его светлые и темные стороны.
Гений-отстающий
Образцовой моделью вундеркинда считается Вольфганг Амадей Моцарт, который сочинял музыку с четырех лет, а с шести уже активно концертировал.
Отец Моцарта Леопольд сам был музыкантом, скрипачом и композитором в придворной капелле князя-архиепископа зальцбургского, а потому зерно одаренности его маленького сына упало на благодатную почву.
Так, однако, происходит не всегда.
Ученик одной из американских начальных школ по имени Джеффри получал в школе низкие оценки по всем предметам, избегал общения со сверстниками и молча страдал от того, что родители расстраиваются из-за его неудач.
Что же происходит дальше?
Классный руководитель отправляет Джеффри и его родителей на консультацию к психиатру, где ему дают тест на IQ. Каково же было изумление родителей и учителей, когда мальчик оказался высоко одаренным с IQ в 150 баллов!
Высокие интеллектуальные способности Джеффри стали для него ловушкой, и в этом он не одинок. Нередко вундеркинды отличаются не только мастерством в какой-то конкретной области, но и скоростью психического развития. Иными словами, они быстро взрослеют и начинают достаточно рано смотреть на себя со стороны, сравнивать себя с другими и, самое главное, опасаться того, что они могут не справиться с той или иной задачей и разочаровать близких.
Страх неуспеха сопровождает таких детей постоянно, а в критические моменты (например, сдача экзамена, контрольная работа, ответ у доски) страх просто парализует их до степени невозможности произвести необходимые действия. Именно это и было причиной школьного «отставания» Джеффри.
Нередко ранние выдающиеся способности в какой-то конкретной области сопровождаются расстройствами нейроразвития – дислексией, диспраксией, синдромом Аспергера и другими. Это становится дополнительной ловушкой для ребенка, который очень легко осваивает содержание школьной программы, но, когда подходит момент демонстрации знаний и навыков, результат оказывается не блестящим.
Если родители наказывают его за оценки, то дело идет еще хуже: к уже существующим проблемам добавляется тревожность, перерастающая в серьезное дополнительное расстройство.
Важная задача родителя – быть внимательным и к способностям, и к дефицитам ребенка. Дислексия полностью излечивается за 6–18 месяцев, если ребенок начинает получать терапию в возрасте до 5 лет. Диспраксия хорошо корректируется терапиями, направленными на психомоторное развитие.
Кроме того, вундеркинду-школьнику необходимо объяснить, что неудача – это нормальная часть жизни и случается с каждым, даже с теми, кто является признанным мастером в той или иной области.
Таким родился
Общепринятой на сегодня точкой зрения является то, что вундеркиндами рождаются, а не становятся. Вундеркинд – это маленький гений, и само слово «гений» уже указывает на врожденный дар.
Некоторые психологи обращают внимание на факты, которые свидетельствуют в пользу этой точки зрения. Например, то, что вундеркинды часто рождаются в семьях интеллектуалов и, по-видимому, наследуют высокий интеллект. Важен и тот факт, что они обладают прекрасной памятью.
Поистине удивительно то, что некоторые из них помнят даже свои внутриутробные впечатления и процесс появления на свет.
Известно, что высокий процент вундеркиндов рождается в результате беременностей, осложненных стрессовыми ситуациями.
Так мать математического и физического вундеркинда Джейка Барнетта была госпитализирована множество раз в течение беременности, а еще одной женщине, родившей высоко одаренного ребенка, пришлось в этом положении вместе с мужем отражать вторжение вора в их дом.
Далеко не все вундеркинды могут похвастаться внутриутробными воспоминаниями, но вот что объединяет практически всех таких детей, это высокая чувствительность и эмпатия.
По словам доктора Джоан Рутзац из университета штата Огайо, которая изучает вундеркиндов уже 15 лет, для них характерно глобальное чувство ответственности и альтруизм. Такие дети очень бурно реагируют на жестокость к животным, на несправедливость в отношении одноклассников, они способны расплакаться из-за негативного поворота сюжета в кино или в мультфильме, расстроиться из-за войны или катастрофы даже в отдаленной части планеты или из-за глобального потепления.
Польский психиатр Казимеж Домбровски, одним из первых начавший изучать этот феномен, обозначил сочетание ряда черт вундеркиндов как «сверхстимулируемость» или «сверхвозбудимость». Сюда входят такие особенности характера, как огромный запас физической энергии, сенсорная гиперреактивность, яркое воображение, интеллектуальное любопытство и драйв, способность к глубокому сопереживанию.
Есть предположение, что у таких детей имеет место высокая коннективность мозга. Это значит, что возбуждение одной его части, вызывает одновременное возбуждение других областей, или, иными словами, один и тот же стимул вызывает возбуждение сразу же нескольких областей мозга.
Можно предположить, что именно этим объясняется еще одна общая характерная черта вундеркиндов: они обладают большим запасом рабочей или «оперативной», по аналогии с компьютером, памяти. Именно рабочая память играет ведущую роль в выполнении сложного действия, требующего высокого исполнительского мастерства, которое заключается в согласовании большого количества ряда физических манипуляций (как в игре на музыкальном инструменте) или в быстром переборе вариантов (как в игре в шахматы). (Заметим в скобках, что именно достаточный размер оперативной памяти определяет многозадачность компьютора).
Разумеется, такие навыки достигаются и менее одаренными людьми путем длительных и упорных тренировок, однако в том-то и заключается ранняя гениальность, что ребенок демонстрирует их еще до того, как его успели научить.
Высокая коннективность областей мозга у вундеркиндов – пока что только предположение. Сколько-нибудь значимых исследований на эту тему, к сожалению, не проводилось.
Родился или стал?
Канадский журналист Малькольм Глэдуэлл – бывший вундеркинд. В подростковом возрасте он был самым быстрым бегуном Канады в своей возрастной группе, олимпийской надеждой страны. Надежда, однако, не оправдалась. В 15 лет юноша проиграл одно из важных соревнований, и, оставаясь хорошим бегуном, он так и не смог достичь чемпионских высот.
Уже будучи взрослым, Глэдуэлл стал изучать феномен вундеркиндства и пришел к определенным выводам, расходящимся с распространенной точкой зрения.
Журналист познакомился с исследованием (изданным отдельной книгой Genius Revisited), посвященным судьбами выпускников престижной Нью-Йоркской школы для одаренных детей при колледже Хантер, в которую принимают лишь тех, чей IQ не ниже 155.
Его поразил тот факт, что хотя большинство из них вполне преуспели в карьере и в жизни в целом, среди выпускников не оказалось ни звезд, ни Нобелевских лауреатов, ни даже авторитетов национального масштаба в той или иной области.
«Все они были детьми-гениями, не ставшими взрослыми гениями», – говорит Глэдуэлл.
Безусловно, вундеркинд имеет природный дар, но сам ранний характер его проявления не является непременным свидетельством гениальности.
Любители музыки знают, что одаренные дети, выигрывающие музыкальные конкурсы в своих возрастных группах, редко становятся звездами, собирающими огромные концертные залы своих поклонников.
А как же Моцарт?
Он, скорее, исключение (хоть и не единственное) из общего правила, считает Глэдуэлл. При этом, давайте примем во внимание несколько фактов.
Во-первых, музыкальные экзерсисы четырехлетнего Моцарта не то, чтобы очень хороши. Они представляют собой переложения музыки других композиторов. Во-вторых, все они записаны рукой его отца, что внушает некоторые подозрения. В-третьих, не исключено, что Леопольд, демонстрируя игру сына ценителям музыки, мог несколько приуменьшить его возраст – такое случается и сегодня, а уж в XVIII веке документов в такой ситуации никто не требовал.
И, наконец, ключевой факт. Леопольд усадил своего трехлетнего сына за клавесин, и с этого момента Вольфганг Амадей играл по 3 часа ежедневно, аккумулировав к шестилетнему возрасту 3 500 часов музыкальной практики! Это, по меньшей мере, в три раза больше, чем у любого сверстника.
Взглянем на это с другой стороны, предлагает Глэдуэлл.
То, что мы знаем о детских характеристиках признанных гениев – Коперника, Рембрандта, Баха, Ньютона, Бетховена, Канта, Леонардо да Винчи, Эйнштейна – дает все основания полагать, что в школу для одаренных детей их бы не приняли.
Романтизация ранней гениальности, считает Глэдуэлл, вредна, так как она способствует выделению своеобразной детской элиты, которая получает значительно больше ресурсов от общества и государства, в то время как будущие взрослые звезды остаются в группе «середнячков».
А каково самим вундеркиндам?
Знаменитый виолончелист Мэт Хаймович – один из тех, чья ранняя одаренность не поблекла с возрастом. Он не жалеет о том, что, будучи подростком, проводил с виолончелью по 5–6 часов в день и не имел друзей. Его главным другом была и остается музыка, хотя его социальная жизнь вполне в норме, он женат, имеет детей, общается с друзьями.
С некоторых пор, однако, Мэт почувствовал то, что можно назвать «творческой фрустрацией». Он устал от публичного образа самого себя, и ему захотелось изменить что-то кардинальным образом.
Хаймович сделал совершенно необычный шаг. По его словам, маститые учителя никогда не предлагали ему к исполнению музыку XX века, и, пережив творческий кризис, он стал играть на виолончели джазовые композиции Джимми Хендрикса, Майлза Дэвиса и даже на темы песен легендарной группы Led Zeppelin.
«Быть вундеркиндом – это демонстрировать мастерство в том, что придумано до тебя», – говорит профессор психологии Бостонского колледжа Эллен Виннер. Взрослые же творцы отличаются тем, что делают что-то новое или по-новому, и это принципиально иная способность.
Виннер считает, что будущее вундеркинда зависит, в первую очередь, от взрослых, которые его окружают. Чрезвычайно опасно оказывать на него давление, слишком высоко поднимать планку ожиданий.
«Ты гений!», «Ты станешь гением, когда вырастешь!» – эти слова могут развить в ребенке страх того, что он не оправдает надежды родителей и учителей, чрезмерное для его возраста чувство ответственности и, в случае неудачи, – ощущение вины и ложного стыда. Все это разрушительно для любого ребенка, в том числе для высоко одаренного.
Но если вы скажете: «Ты очень музыкален. Я думаю, у тебя будет интереснейшая жизнь, связанная с музыкой», – это совсем иной посыл, разумный и позитивный.
Источники:
Studying The Science Behind Child Prodigies
Watching Prodigies for the Dark Side
