Наша общественность встрепенулась и повернулась лицом к детям. К брошенным детям, к детям, годами живущим в закрытой от мира внешнего системе детских домов и интернатов. Собираются подписи, кипит возмущение, люди готовы выходить на митинги.
Конечно же, я говорю о так называемом «законе Димы Яковлева».
Дети эти, ненужные и забытые большую часть своей жизни (за исключением Нового Года и дня защиты детей, обычно) вдруг оказались всем ужасно нужны. Оказалось, их вполне можно использовать, как серьезную разменную карту в международной игре целых государств. Дети поставлены на карту, и карта эта, похоже, кажется гражданам депутатам джокером.
Циничность народных избранников мало кого удивляет. Увы, доверия между «избранной» властью и населением у нас на крайне низком уровне последние годы. Я надеюсь, я практически уверенна, что поправки эти не будут приняты.
В обратном случае у наших депутатов явно притупилось чувство самосохранения, не себя, страны. Потому что это действительно задело очень-очень большие массы людей.
Вот как раз про них я гораздо больше думаю…и боюсь гораздо больше, что не только депутаты, которые попытались воспользоваться статусом детей в политических игрищах, но и все те люди, которые сейчас готовы митинговать, возмущаться, и отстаивать право наших сирот уехать жить в Америку, как только поправки не будут приняты… забудут об этих детях до следующего нового года.
Вздохнут свободно, ведь теперь у детей есть шанс уехать в Америку. И можно не думать о том, как они живут каждый день. Как каждый день просыпаются отказные дети в палатах районной больницы, одни, с тоскливым несильным плачем, к которым никто не подойдет до утреннего обхода. Как каждый день по выстроенному графику живут малыши в домах ребенка, со сменным персоналом (по российским исследованием в среднем за год ребенок из дома малютки видит перед собой от 60 до 160 сменяющих друг друга взрослых), с хождением на горшок хором, с однообразным раскачиванием у бортика кроватки в попытках самоуспокоения. Как живут дети в детском доме. Или в собесовском интернате на 400 детей с тяжелой инвалидностью. Или в психоневрологическом интернате, куда попали молодые инвалиды, после окончания интерната детского, вместо жизни, вместо того, чтобы учиться, расти, ходить по улицам города… Каждый день. Каждый час.
Для которых ничего не меняется.
Их всех никто не планирует завтра увезти в Америку.
Они останутся здесь. Практически все. За 2011 год в США уехали 956 детей. На сегодняшний день в России 126 000 детей, без семьи, живущих в учреждениях, по официальной статистике.
Шумные ссоры в сети и на депутатских трибунах о них, вокруг них, проходят для самих героев битв совершенно незамеченными. Их будущее не изменилось.
Я не знаю, что сделать, чтобы мы не использовали эту ситуацию тоже в своих политических интересах, ради чувств праведного гнева. Не замечая детей, не в интересах детей, ничего не поменяв для детей.
Люди, это так чудесно, что вы все взялись за руки и пытаетесь остановить абсурд. Сделайте на один шажок больше.
Остановить этот конкретный абсурд – это очень мало.
Надо остановить самый большой и действительно серьезный абсурд – проживание наших детей в коллективных сиротских учреждениях.
То, что они там живут, это позор для всего нашего общества в целом.
Позорно то, что мы готовы толпой защищать право американцев забирать наших детей в семьи, но не готовы сами менять ситуацию для наших детей тут рядом.
Я не говорю о том, что всех и срочно надо разобрать по семьям.
Я говорю о том, что назрела и перезрела реформа этой системы.
НЕЛЬЗЯ помещать детей в детский дом. Просто вот таким простым этическим, человеческим законом, тем самым, который попрали депутаты, запрещено.
НЕЛЬЗЯ забирать ребенка у семьи, потому что она бедная, непутевая, одинокая, не справилась…
НЕЛЬЗЯ потом запрещать навещать, лишать прав, без реальной работы с семьей.
Если бы у нас, как в большинстве стран мира, лишить прав было бы практически невозможно, а задача восстановления жизни ребенка в кровной семьи стояла всегда перед службами, до самого последнего момента.
А дети бы при этом устраивались только в семейное проживание, в семьи, готовые поддержать и помочь. В опекунские, приемные семьи. В семьи воспитательные, работающие как семейные воспитатели на дому. В семьи постоянные для детей, от которых отказались или которые потеряли совсем семью (сразу же, без всяких больниц , где они лежат месяцами, домов ребенка, ожиданий решения суда по месяцу и больше).
У нас бы не было никаких детей, запертых в закрытом изолированном мирке, которыми можно было бы пользоваться как разменной монетой в политических играх взрослых, здоровых, живущих в своих семьях, сытых людей.
Я призываю вас сказать нет интернатной системе. Признать недопустимость ее сохранения на нашей территории. Как изуверской и нарушающей права детей на жизнь в обычном мире, среди обычных сверстников. Мы не имеем права продолжать изолировать и маргинализировать детей, которые оказались в трудной жизненной ситуации.
Я призываю вас с таким же горением не останавливаться успокоено с мыслью о том, что Америка теперь может помочь нашим детям. Не отвернуться от наших детей после. Потребовать у депутатов, у правительства признания полной неэффективности этой модели помощи детям, потребовать изменения законодательства, чтобы лишение прав не следовало автоматически за отобранием, не было возможным без длительной профессиональной работы по восстановлению семьи. Чтобы службы помощи (а не контроля) развивались и были адекватны реальным ситуациям семей. Чтобы ребенок моментально помещался в замещающую семью, как только потерял родную, временную или постоянную, но главное, без промедления. А для этого надо растить, развивать, привлекать, поддерживать эти семьи.
И на период реформ необходимо открыть для общественного участия и контроля учреждения для детей. Необходимо вывести детей в обычный мир – на учебу, досуговые занятия, обычные прогулки в соседнем парке.
И по каждому ребенку, каждому. Из ста двадцати шести тысяч, организовать подконтрольную обществу работу – по восстановлению его кровной семьи, по поиску и подбору новой, если первое, по объективным причинам, невозможно.
Потому что если сейчас, мы признаем, что из всех возможных видов заботы о детях, которых бросило наше общество, мы готовы защищать только лишь одно их право -получить помощь от граждан другой страны, значит для нас эти дети просто не ценны.
И мы действительно стоим тех депутатов, которых даже не выбирали.
