Незадачливый мельник
Анри Дюнан родился 8 мая 1828 года в Женеве. Отец – коммерсант Жан Жак Дюнан. Мать – Антуанетта Дюнан-Колладон. Отец зарабатывал деньги, а мать их тратила. Но не на туалеты и парфюмерию, а на помощь больным и бедным.
Семья была солидная и уважаемая. Отец входил в городской правящий совет, в котором отвечал за деятельность сиротских приютов. Дедушка служил директором в больнице. Благотворительность и милосердие в доме считались таким же естественным делом, как зубы почистить.
Не удивительно, что старшие члены семьи следили за тем, чтобы Анри вырос не только грамотным бизнесменом, но и порядочным человеком. В 18 лет он начинает всерьез обучаться экономике и тогда же, с горячего одобрения родителей, приступает к волонтерству.
Первое время он ходит по домам больных и нищих, оказывает им посильную помощь. А с 20-летнего возраста география его помощи расширяется, он становится своим человеком в городской тюрьме.
В 26-летнем возрасте жизнь Анри круто меняется. Он покидает уютную старушку Европу и перебирается в гораздо менее комфортабельную Африку. Дюнан – работник представительства женевского банка в Алжире.
Он исправно несет службу, в свободное время отстаивает права африканских рабов, а в 1859 году решает открыть свое дело – акционерное общество мельниц. Не удивительно – молодой человек в равной степени увлечен и коммерцией, и благотворительной деятельностью. Так уж он воспитан.
И тут начинается цепочка случайных событий, которая приведет Анри к главному делу его жизни.
С мельничным промыслом все складывается прекрасно за одним исключением. Алжирские власти откровенно затягивают процесс получения земельного участка. Отчаявшись разобраться с этой проблемой на месте, Анри едет в Париж (в то время Алжир – территория Франции). Но там все начинается по новой: следует отказ за отказом.
Оставив надежду решить дело обычным путем, Дюнан отваживается обратиться за помощью к императору Наполеону III. Но того нет в столице, он, во главе французской армии, находится в Италии, в Сольферино. И решительный предприниматель едет в Италию.
Красный крест на белом фоне
И оказывается там как раз к знаменитой битве при Сольферино, состоявшейся 24 июня 1859 года. Это было страшное побоище, которое оставило после себя не менее страшную картину. Девять тысяч человек лежали на поле и умирали. Можно даже не стараться, у нас не получится представить себе эту сцену, эти звуки и запахи.
Анри вспоминал: «25 июня солнце осветило самое ужасное зрелище, какое только может представить себе человеческое воображение. Все поле битвы усеяно трупами людей и лошадей; дороги, канавы, овраги полны мертвыми телами, а в окрестностях Сольферино земля буквально сплошь покрыта ими…
Несчастные раненые, которых поднимают в течение дня, мертвенно бледны и совершенно обессилены; у некоторых, особенно у тяжелораненых, взгляд отупелый, они точно ничего не понимают, но это… не мешает им ощущать страдания; иные возбуждены и содрогаются от нервной дрожи; другие, с воспаленными, зияющими ранами, точно обезумели от жестоких страданий; они умоляют их прикончить и с искаженными лицами бьются в предсмертных судорогах…
Всевозможные осколки, обломки костей, клочки одежды, земля, куски свинца раздражают раны и усиливают мучения раненых».
Врачи и медицинские сестры физически не успевали уделить внимание каждому раненому. На тяжелых вообще не обращали внимания, оставляли лежать и умирать в страшных мучениях. Занимались лишь теми, кого гарантированно можно было вылечить и выходить.
Но и здесь везло не каждому. Множество солдат с относительно легкими ранениями умирали от жажды, от голода, от сильной кровопотери. Просто потому что до них у медицинского персонала не доходили руки.
Бизнесмен Дюнан моментально превращается в волонтера Дюнана. Алжирские мельницы благополучно забыты.
У Анри не было даже намека на медицинское образование. Он не умел ни накладывать шину, ни останавливать кровотечение, ни делать перевязки. Однако перевязывал. Хорошо ли, плохо ли, но лучше, чем никак.
Притаскивал раненым воду, табак, еду и вино. Он, разумеется, не знал, что можно при каких ранениях, а что категорически нельзя. Что способно продлить жизнь, а что наверняка погубит. Действовал в потемках. Но надежду на спасение вселял во всех.
Пример Дюнана заразителен. К нему присоединяются другие волонтеры, из местных жителей. Они в ужасе. И не только от увиденной апокалипсической картины. Их удивляет сам Анри. Он с одинаковым рвением помогает и своим – французам, итальянцам, и врагам – австрийцам. Зачем он это делает?
– Все мы братья, – отвечает молодой человек на вопросы своих изумленных помощников.
Впоследствии именно этот принцип ляжет в основу деятельности Красного Креста.
Да, Анри Дюнан был не один на этом торжестве медленной и мучительной смерти. Но он воспринял Сольферино во много раз острее, чем прочие свидетели этой убийственной беспомощности.
Окончательно заброшена идея и встречи с императором, и устройства мельниц, да и сам Алжир. Вернувшись домой, в Швейцарию, Дюнан написал книгу, которую так и назвал – «Воспоминания о битве при Сольферино».
«Я хотел бы, чтобы эту книгу читали все люди и в особенности те, которые любят войну», – говорил о ней французский журналист Эмиль Жирарден.
По сути, это – первый документ будущего благотворительного общества. А первое, можно сказать, рабочее название новой организации – «Общество помощи раненым». Потому что эти обездвиженные люди, эти несчастные герои не должны умирать в общей куче, в месиве из земли, грязи и собственной крови, без надежды на глоток воды, на перевязку, не говоря уж о полноценном медицинском осмотре и лечении. И если государство не в состоянии оказать эту помощь, значит, к делу должны приступить общественные организации.
Именно «Общество помощи раненым» стало основой для Международного комитета Красного Креста. Уже в 1863 году состоялась Первая Женевская конференция. А на следующий год, на Женевском конгрессе (в нем участвовали представители 16 стран) приняли Женевскую конвенцию.
Туда вошли многие положения, которые сегодня считаются очевидными, а тогда были в диковинку. Все они направлены на улучшение участи раненых и обеспечения безопасности медиков и волонтеров.
Там же вводится стандарт опознавательного знака – красный крест на белом фоне. Здесь явно угадываются черты флага Швейцарии как знак уважения к стране, гражданином которой является инициатор этого благородного дела.
18 лет в приюте
Анри Дюнан
Красный Крест, таким образом, был создан. «До тех пор, пока будут происходить войны, подобное общество уже одним тем будет приносить пользу, что в суровые военные обычаи оно внесет элемент христианства и человеколюбия», – говорил Дюнан.
Уже в первый год существования организации общества Красного Креста открываются в десяти странах: Бельгии, Пруссии, Дании, Германии, Италии, Испании. А в 1864 году принимается очередная Женевская конвенция – об улучшении участи раненых в сухопутной войне.
Теперь под знаком Красного Креста могут найти защиту не только люди, помогающие раненым, но также и здания, и транспортные средства.
Благотворительная машина, запущенная Анри Дюнаном, стремительно набирает обороты.
А дела самого основателя плохи. В 1867 году у него начинаются разногласия с руководством Красного Креста. И в том же году окончательно разваливается алжирский бизнес Дюнана, про который он практически забыл, но за счет которого худо-бедно существовал. Больше того – несколько разочарованных вкладчиков обвиняют его в мошенничестве.
Анри Дюнан – нищий банкрот с порочной репутацией.
Парадокс, но именно по причине своей нищеты отец-основатель вынужден оставить пост секретаря Международного Комитета Красного Креста и вообще покинуть Комитет.
Дело в том, что необходимым условием пребывания в нем был определенный материальный достаток. Мера, в общем, понятная, через организацию проходят приличные денежные суммы, и ни у кого не должно возникнуть соблазна часть из них присвоить.
Исключения для Дюнана никто не собирается делать. Человек-легенда и почетный член Австрийского, Голландского, Испанского, Прусского и Шведского Комитетов Красного Креста оказывается, фактически, на обочине общества.
И вот 1870 год. Опять война, на сей раз между Пруссией и Францией. Как и 11 лет назад, при Сольферино, Дюнан оказывается в положении простого волонтера. Правда, на фронт уже не едет, ограничивается парижскими госпиталями. Между делом добивается введения солдатских медальонов, по которым можно опознать погибших и тяжелораненых.
Война заканчивается, и о Дюнане забывают окончательно. В поисках пропитания, немолодой уже человек ходит пешком по Швейцарии, Германии, Италии, Эльзасу. Все это благополучные и процветающие страны, но Дюнан в их бизнес-план не вписан. Ест что попало, а потертости на сюртуке замазывает канцелярскими чернилами. На рубашке – затирает мелом.
В конце концов он находит пристанище в одном из приютов, где и проводит последние 18 лет своей жизни. Условия там скромные, но он, во всяком случае, не голодает, и ему не холодно.
В середине девяностых, стараниями газетчиков, об Анри вспоминают. Материальная помощь теперь сыпется со всех сторон. Одна только Россия учредила ему пенсию в 1000 рублей в год. Это очень приличные деньги. Но Дюнан практически все средства переводит в Красный Крест, выделяя небольшую часть приюту. Себе он не оставляет ни копейки.
В 1901 году Дюнан становится первым в истории лауреатом Нобелевской премии мира, эта премия тоже полностью уходит на дела благотворительности.
* * *
Жан Анри Дюнан прожил 82 года и скончался в 1910 году в своей родной Швейцарии. На его могиле установили памятник – человек стоит на коленях и поит из чаши раненого солдата. День его рождения – 8 мая – отмечается как Международный день Красного Креста и Красного Полумесяца.
