Деятельность органов опеки примерно раз в месяц вызывает возмущение общества. То забрали ребенка из семьи без веских, по мнению комментаторов, оснований. То вернули родителям, а они малыша убили. Был недавно такой случай в Новосибирской области. Проблема заключается в том, что деятельность этих очень важных учреждений крайне слабо регламентирована. Да и для судов юридическая база в делах опекунских плохо прописана. В итоге, остается уповать на здравый смысл, но мыслят-то все по-разному…
Вот самый яркий пример последнего времени. Органы опеки отобрали у деда внука, которого дед воспитывал с пеленок. «Что за жестокость, забирать ребенка у единственного родного человека?! – вот общий хор статей в газетах, телесюжетов и реплик в социальных сетях. Есть в такой позиции здравый смысл? Конечно, есть. Но ведь деду – 79 лет! В нашей стране возраст более, чем почтенный. Конечно, дни наши сочтены не нами… Но вероятность того, что в таких летах жить остается, может, два понедельника, высока… Потому ребенка и забрали. Есть в этом здравый смысл? Есть. И, между прочим, всегда был. Вспомните классический советский фильм «Мужики». Там деду, энергичному, исключительно положительному и уважаемому человеку отказывают в опеке – возраст… И герои фильма, и зрители понимающе кивали… В реальной жизни взвыли. Но вот ведь какое дело – нет в России ни закона, ни инструкции, ограничивающий возраст опекуна или усыновителя. Есть только в Семейном кодексе норма: разница в возрасте между усыновителем и ребенком не может быть менее 16 лет. Очевидно, что этого недостаточно. И одним здравым смыслом тут не обойтись. Границы следует установить, причем как верхние, так и нижние. Может ли, скажем, несовершеннолетняя, родив ребенка, быть полноценной матерью? Не уверен. Но ведь детей им оставляют. А на каком основании? Кем она будет ребенку? Не мать, не сестра. В законодательстве этот вопрос открыт. Хотя необходимость установления возрастных границ усыновителей и опекунов очевидна. Чаще всего, органы опеки обвиняют в необоснованном отобрании детей из бедных семей. Множество есть историй, как чиновники, не обнаружив в холодильнике апельсинов, отнимают детей. Иной раз речь идет о явном произволе. А иной – опять-таки о столкновении разного понимания того, в каких условиях должен жить ребенок. Уже давно в Общественной палате России предлагают принять социальные стандарты потребления. Ребенок должен быть сыт, обут и одет – по сезону, у него должны быть игрушки. Минимальный набор того, что он должен съесть, какую одежду носить, чем играть, и что читать, надо указать в этих стандартах. Не такая уж большая проблема составить их. Ведь есть у нас нормы потребления для детей, находящихся в детдомах. И там расписано все, от зубных щеток и мыла до того, сколько мяса, молока, масла и т.д. в граммах и калориях ребенку полагается. Есть нормы и по обеспечению одеждой. Аналогичные нормы существуют и для военнослужащих срочной службы. Все высчитано. И я не понимаю, отчего до сих пор нет положения, определяющего содержание ребенка в семье. Хотя, нет. Понимаю. В мутной воде кое-кому рыбку ловить проще.
Такой документ можно принять на уровне постановления правительства, и он защит детей и от нищеты и наплевательского отношения родителей, и от произвола чиновников. Спор о двух- трех апельсинах будет завершен. Есть в нормативе апельсины? Извольте кормить ими ребенка. Нет? Не предъявляйте родителям необоснованные требования. Но сразу же оговорюсь – документ должен готовиться максимально гласно. А то ведь есть у нас уже постановление правительства, обязывающее кандидатов в опекуны предоставлять справку о доходах за год. В Краснодарском крае молодому (45 лет) деду отказали в опеке над внучками. Формально, он не работает, пенсии не получает. Живет подсобным хозяйством, но налоговой декларации, естественно, не подавал. Вот и вышло – доходов у него и нет…
Но вернемся к нормативам потребления, А если он не соблюдается именно в силу бедности? Как тогда? Отнимать детей? А вот тут, органы опеки должны разобраться, чем именно вызвана такая бедность. Есть очень хороший опыт работы органов опеки Томской области. Фонд поддержки детей в трудной жизненной ситуации в свое время даже возил экспертов и журналистов в Томск для знакомства с работой тамошних «опекунщиков». Я был в составе той делегации.
Итак, имеется семья, глава которой, отец и кормилец потерял из-за кризиса работу. Скоро появились долги по оплате услуг ЖКХ, и дом (в деревне) был отключен от электричества. Тут семьей, точнее, положением детей и заинтересовались органы опеки. Но как заинтересовались! Не пришли отбирать детей, а принялись устраивать их отца на работу. Ну, да, с использованием административного ресурса. Ведь орган опеки – это орган власти. В одних регионах – региональной власти, в составе какого-либо министерства, в других – муниципальной. Но все равно – власть! И они ее употребили. Отец получил работу. При этом, замечу, он и до вмешательства опеки на диване не лежал, водку не жрал. Просто кризис – работу найти было крайне сложно. Затем, после трудоустройства отца, представители опеки и местной администрации договорились с предприятиями ЖКХ о рассрочке по долгу за их услуги. С одновременным подключением дома к коммуникациям. На момент нашего посещения Томска в этой семье никаких проблем не было. Но в Томской области подобное вмешательство, нормальное вмешательство в дела семьи, вменяется чиновникам в обязанность. А в других регионах – нет. Отсюда вывод: на федеральном уровне надо разработать технический регламент деятельности органов опеки по томскому образцу. И обязать чиновников помогать родителям и опекунам, оказавшимся в тяжелой ситуации с трудоустройством, с устройством на курсы переквалификации, если в том есть надобность, в улаживании долговых проблем. И в решениях по отобранию детей, если до того дойдет дело, должен лежать отчет сотрудника органов опеки, где будет подробно расписано: какие варианты работы были предложены, и почему они не были реализованы. С другой стороны, если родители или опекуны, лишились работы не в силу экономических проблем предприятия или его закрытия, а по причине пьянства, наркомании – какие тут могут быть вопросы? Если к квартире притон? Если родители или опекуны имеют худое жилье, но предпринимают ни малейших усилий по привидению его в порядок или аренды другого, более пригодного, то почему ребенок должен оставаться там?
Скажу больше – многодетность не может служить оправданием содержания детей в немыслимо нищенских условиях. И для социального паразитизма тоже. Многодетность может быть для ответственных родителей лишь основанием для «многоработности». Не хватает одной ставки, бери еще, подрабатывай. Помогать надо ответственным родителям. А безответственных лишать родительских прав. И лучше навсегда. Абсурдная ситуация – сегодня любой алкаш может поставить в холодильник бутылку кефира вместо бутылки водки, и получить дитя обратно. И это я не для красного словца. Ведь вернули же наркоману и притоносодержателю дочку в Новосибирске, а он кроху забил, насмерть. И никто за это не ответил. Ни опека, ни судья.
На законодательном уровне надо определиться и по еще одному больному вопросу. Антиобщественный образ жизни. Была в советское время такая формулировка. Сейчас ее нет. Занятие проституцией, просто беспорядочная половая жизнь, бесконечные попойки (хотя и не алкоголизм), бесконечное присутствие в доме посторонних, в том числе бродяг и уголовников. Может ли ребенок в таких условиях жить нормально? А механизмов изъятия ребенка в такой ситуации нет. А чего, они просто весело живут…
Есть и другая форма антиобщественного поведения. Родители уезжают в глушь, в лес. Сейчас у одной такой семьи пытаются отобрать детей, поскольку они в школу не ходят, диспансеризацию в поликлинике не проходят. Российский закон позволяет получать семейное, домашнее образование. Но вот как оно должно оформляться, кто и как контролирует ход этого образования – тут ясности нет. Вот и «бодаются» стороны…
Ну и жестокое обращение с детьми. О нем говорено-переговорено. Но статья в уголовном кодексе о жестоком обращении с детьми и ненадлежащее их воспитание – юридическая нелепость, никуда не делась.
И еще. За детскими проблемами обычно забывают, что органы опеки занимаются не только несовершеннолетними. Точнее, должны заниматься, в соответствии с законом «Об опеке и попечительстве». И тут юридический вакуум. Сколько стариков оказались жертвами мошенников! И самых изощренных, связанных с захватом квартир, и продажи биодобавок по баснословным ценам. Счета им выставляют на десятки, а иногда и на сотни тысяч рублей (у ветеранов войны пенсии – до 30 000 рублей). И самых простых, когда дальние родственники и знакомые выманивают деньги, рассказывая, что услуги ЖКХ теперь обходятся в 10 000 рублей, а пакет молока – в 3000 рублей. Сегодня органы опеки фактически бессильны помочь старикам. Установление опеки над совершеннолетним возможно лишь в случае признания судом его недееспособности. А кого у нас признают недееспособным? Согласно статье 29 Гражданского кодекса, граждан, которые «вследствие психического расстройства не может понимать значения своих действий или руководить ими». Но если гражданин ориентируется во времени и пространстве, то есть на вопросы врачей точно назовет точную дату беседы, место своего жительства и фамилию действующего президента, а не Наполеона, его признают вменяемым. А то, что он не в состоянии себя обслуживать, давно не выходит из дома, не ориентируется в ценах на продукты, и не чувствует себя жертвой жуликов – на диагноз не влияет. И единственный выход – изменить законодательство. Предоставить возможность устанавливать опеку над лицами, неспособными передвигаться и самостоятельно себя обслуживать.
Опекун обязан отчитываться перед органами опеки и попечительства за имущество подопечного, за произведенные на его средства траты. Сомневаюсь, что государственный орган примет отчет, где будет чек на биодобавки стоимостью в десятки тысяч рублей. И совершать махинации с жильем станет гораздо сложнее – ведь за сохранность имущества тоже отвечает опекун. И проживать он должен совместно с подопечным. А это значит, что и «скорую» во время вызовет, и вероятность утечки газа и пожара сократится. Но если и удалось бы убедить законодателей пойти на такой шаг, то встанет вопрос – где взять опекунов? Желающих растить чужих детей в стране не так уж много, но дети несут столько радости! А вот взять на себя безвозмездно заботу о чужом старике, и ответственность за него? Только люди, горящие верой на это способны. Стать опекуном чужого старика! Это подвиг. По крайней мере, что-то героическое в этом точно есть.
Борис КЛИН, специальный корреспондент ИТАР-ТАСС,
специально для «Милосердие.ru»
