12 мая 1820 года родилась Флоренс Найтингейл, основательница профессии сестра милосердия и общественный деятель Великобритании. В Крымскую кампанию Флоренс вместе с 38 помощницами, среди которых были монахини и сёстры милосердия, отправилась в полевые госпитали. Солдаты рассказывали о ней легенды, называя её «леди со светильником», потому что по ночам с лампой в руках она всегда сама обходила палаты с ранеными.
– Матушка Елисавета, День рождения Флоренс Найтингейл, 12 мая, считается Всемирным днем медсестры. На ваш взгляд, чем работа медсестры отличается от служения сестры милосердия?
– По большому счету, я думаю, что медсестра ничем не должна отличаться от сестры милосердия. Раньше, в XVI-XVII веках медициной занимались в основном только мужчины, это направление было их преимуществом, женщин-докторов не было. Только в XIX веке стали открываться учебные заведения, которые обучали медицинскому делу женщин. Но ухаживать за больным, помогать ему, скрашивать дни его болезни всегда призваны были женщины: и дома, и в больнице. Во время войн, конечно же, только женщины ухаживали за ранеными. Начиная с Русско-турецкой войны на фронт уезжали женщины, которые формировали из себя общины милосердия, и они помогали раненым. Они слушались указаний врача, а когда врача рядом не было, просто делали все, что могли: перевязывали, ухаживали, кормили, поили пациентов, в общем выхаживали их.
К концу Русско-турецкой войны движение сестер милосердия расширилось, они оказывали огромную помощь фронту и раненым. Тогда и сложился героический образ сестры милосердия. Почему героический? Потому что сестры выносили раненых с поля боя, рискуя собой. Во время сложных переходов, марш-бросков сестры, как бы им ни было тяжело, шли вместе с отрядами, заботились о своих раненых, о тех, кому было плохо, выхаживали их и всегда ассоциировались в глазах людей с жертвенным подвигом.
А в XIX веке, как я уже говорила, появились учебные заведения, которые обучали медицинскому делу, и тогда уже сестры стали ухаживать за больными более профессионально. Но все же, основная концепция служения сестры милосердия даже у самой Флоренс Найтингейл заключалась в системе ухода: в проветривании комнаты, поддержании безопасного инфекционного режима. Ведь об этом ничего не знали тогда. То, что говорила Флоренс Найтингейл, в свое время было открытием. Да, просто не знали таких простых вещей, что, например, когда комнату проветривают, в ней становится меньше микробов и больные быстрее выздоравливают и нужно, чтобы больные были чистенькие, чаще менять им нательную одежду и постельное белье. Для нас это сейчас естественно, элементарно, но тогда этого не было и достигалось, к сожалению, большим трудом, потому что сестры не успевали: одежды особенно не было, перевязочного материала тоже не хватало. Но они старались все это соблюдать, и Флоренс Найтингейл положила много сил для того, чтобы внедрить эту систему ухода. А в постреволюционное, советское время уже появилась медсестра…
– И служение сестер милосердия нивелировалось…
– Потому что те люди, которые пришли к власти, пытались убрать даже из лексикона все, что ассоциировалось с прежним строем, и название сестры милосердия попало под эту же категорию. Сестру милосердия переименовали в медицинскую сестру.
Но по сути медицинская сестра – это та же сестра милосердия, но квалифицированная, обученная, та сестра, которая должна быть всегда рядом с пациентом, которая жалеет больного, слышит его просьбы и пытается помочь. То есть сестра, именно сестра. Как мы относимся к своим братьям, точно так же сестры должны относиться к пациентам, быть всегда рядом. Потому что врач в современных больницах ведет курс лечения, но к больному заходит редко. Медицинская сестра рядом с больным бывает намного чаще. Это очень важно, и я думаю, что не должны отличаться сестры милосердия от медицинских сестер. Но, к сожалению, сейчас они все же отличаются друг от друга.
– Если учесть зарубежный опыт, то в странах, где в свое время обошлись без революционных потрясений, тоже есть должность медсестры, а есть, при монастырях – сестры милосердия. Все-таки как-то в наше время образовалась довольно четкая грань между медсестрой и сестрой милосердия, хоть этого и не должно быть.
– Да, такое деление существует, но я думаю, это произошло, потому что сегодня разделено само общество. Понятно, что сестра, если она по сути своей христианка, где бы ни работала, в простой больнице или в сестричестве, она будет вести себя одинаково. Сестры светские, нецерковные – не пойдут в сестричество милосердия. В свое время митрополит Филарет (Дроздов) хорошо сформулировал, что служение Богу должно быть главным для сестры милосердия, все, что она делает, она делает для Бога через своих ближних. Христианский образ жизни, причем строгий, – это один из показателей настоящей сестры милосердия.
– На ваш взгляд, почему сегодня одна девушка идет в сестры милосердия, а другая хочет стать обычной медицинской сестрой? Что здесь движет в выборе?
– Прежде всего нужно понять, что сегодня «сестра милосердия» – это не название профессии, а обозначение христианского служения. Оно может сочетаться с получением специального образования по профессии «медицинская сестра». В Москве есть православное медицинское училище, где дают профессиональное образование – Свято-Димитриевское. В Свято-Димитриевском училище нет разделения на медицинскую сестру и сестру милосердия. В дипломе у выпускниц написано «медицинская сестра», потому что это государственный стандарт. Но на практике помимо того, что студентки изучают церковные предметы в курсе своего обучения, они также, приобретая медицинские навыки, обучаются тому, как нужно общаться с пациентом, учатся быть милосердными.
– Этого не преподают в обычных медучилищах?
– Нет. В каком-то виде обучают азам общения с пациентом, но этому не придается столько значения, сколько следует. Кажется, что медицинская сестра должна только умело делать все манипуляции. На самом деле, умело сделанные манипуляции, – это только 50 % успеха. Очень важно, насколько сестра сумеет найти подход к больному, что он получает от нее. Не могу точно сказать где, но проводили такой опрос: «Вы хотите, чтобы к вам пришла сестра добрая, ласковая, но которая не очень хорошо владеет манипуляциями, не сказать непрофессионально, но что-то у нее может не получаться, либо сестра очень профессиональная, но грубая?». И на удивление большинство людей выбрали конечно добрую, ласковую сестру.
– А если добрая, ласковая сестра так неумело поставит капельницу, что это повредит больному?
– Понятно, что профессионализма никто не отменял, и это непременное качество в том же Свято-Димитриевском училище к студенткам которого в плане профессионализма предъявляются очень высокие требования. Сестра должна уметь все делать на пять с плюсом, чтобы не растеряться, вовремя и правильно среагировать. Но при прочих равных добрая сестра лучше поможет пациенту. Я сама была сестрой, сама работала с пациентами, и я знаю, как люди, попавшие в больницу, нуждаются в тепле и заботе. Как правило, больные люди всегда в сестрах ищут какого-то сочувствия, понимания. Допустим, пациенты говорят какой-то сестре: «Давайте вы будете делать мне укол, а не она». Потому что один и тот же болезненный укол двумя сестрами делается по-разному. То есть от сестры более внимательной, кажется, что и уколы не такие болезненные.
– Вы были сестрой милосердия на протяжении долгого времени. Скажите, как каждого пациента воспринимать, как первого? Ведь усталость рано или поздно приходит, а тут, как вы говорите, каждый пациент нуждается в улыбке, заботе, а их десятки, даже больше. Как не устать морально и каждого воспринимать, как единственного?
– Я не знаю, ставят ли сестры перед собой цель каждого пациента воспринимать как единственного, но быть внимательной и усердной – это обязанность каждой сестры. Понятно, что сестры устают, и что в наших больницах они очень сильно перегружены. Если на Западе на одну сестру приходится пять-шесть пациентов, то у нас бывает по 50 и по 60 больных…
– И при этом нужно сохранить милосердие?
– Мне кажется, здесь очень важен критерий веры. Когда сестра делает это для Бога, а не просто так, чтобы показаться добренькой, она понимает, что даже когда она устала – эта усталость тоже приносится в жертву Богу. Я думаю, что в какой-то момент это добро в ней развивается, увеличивается. Как говорят, что зло, если ему попускать, становится все больше, также и добро – растет в душе у человека. Человек учится быть добрым, его сердце расширяется. В первые дни работы сестра сначала, конечно, очень сильно устает, и у нее не хватает сил на всех, на целую смену, но потом, если она старается, через все усилия, я думаю, что Господь дает больше терпения.
Нам иногда кажется, что нужно заходить в палату и всегда солнечно улыбаться – совсем нет, быть добрым можно по-разному, и пациенты это чувствуют. Конечно, очень приятно, когда сестра заходит и сразу улыбается. А бывает, важнее просто быть доброй и спокойной, иногда достаточно сказать несколько пациенту: «Сейчас сделаем укольчик», и больше ничего не нужно, чтобы он понял, как настроена к нему сестра. Сейчас часто говорят о том, что социальное служение, в том числе и церковное, приводит через какое-то время к эмоциональному и профессиональному выгоранию. Я не знаю, с чем это связано, я сама уже давно думаю над этой проблемой, но однажды епископ Орехово-Зуевский Пантелеимон сказал мне замечательные слова: «Может быть, это чувство тяжести, чувство безысходности, которое в какой-то момент возникает, это не что иное, как чувство тяжести своего креста. Нужно не сгибаться под ним, не падать, а просить у Бога помощи и идти дальше».
– А почему считается, что сестра милосердия – это самый младший медицинский персонал, больше санитарочка?
– Потому что раньше, в советское время, медицинские сестры не занимались уходом за больными. Они только выполняли четкие манипуляции: инъекции, процедуры… А ухаживали за больными, просто по доброте сердечной, а не по должностной инструкции – санитарки, которые мыли полы. Она моет полы, смотрит, что некому больного покормить – и бежит к нему. В какой-то момент в России медицинские сестры вообще просто разучились ухаживать за пациентами. Были утеряны все правила профессионального ухода. Сейчас проблема ухода за пациентами очень острая. Поэтому выпускницы Свято-Димитриевского училища часто идут сначала в больницы и занимаются уходом, так как в этом училище наряду с другими дисциплинами дается очень хорошо и качественно программа профессионального ухода. Сестры милосердия не там, где престиж, а где существует острая необходимость в них.
Там, где помощи не хватает – там они. На Западе есть такая схема: сестры разделяются на обычных медицинских сестер и на младших медицинских сестер. На младших медицинских сестер ложится как раз обязанность по уходу. Это не санитарки, которые моют полы, стены, а именно ухаживают за пациентами, потому что правильный уход занимает очень много времени. Но в принципе ухаживать за пациентами должны не обязательно медицинские сестры. Это могут быть просто женщины, которые обучены уходу, мы у себя в обители обучаем простых людей ухаживать за больными родственниками. Существуют приемы ухода, которые позволено выполнять любому человеку, далекому от медицины, для этого не требуется диплома медицинской сестры.
– На ваш взгляд, современная сестра милосердия, которая выполняет уход за больным на дому – кто она?
– Патронажная сестра милосердия выезжает к больному на дом. У больных на дому потребности в принципе одни и те же: они так же хотят кушать, хотят быть чистыми, опрятными, в их квартире должно быть чисто. Может быть, именно поэтому Великая Княгиня, создавая обитель, хотела, чтобы сестры ухаживали не только в здешней больнице за пациентами, но выходили в семьи, в дома и там помогали. Потому что как недавно очень верно и тонко заметил один из наших докторов, он сказал, что когда мы находимся в больнице, хоть и прописаны во всех законах права пациента, но по факту получается, что главный в больнице – врач, после него – медицинская сестра, и в последнюю очередь пациент. На дому так не получается, потому что сестра приходит в гости. Она всегда гость, дома хозяин – пациент. И это очень правильно, так же должно быть и в больнице. Сначала сестры оценивают, в какой обстановке живет пациент, начиная от его физических возможностей и заканчивая помещением, в котором он находится, и потом составляет план ухода за ним. Мы столкнулись с такой проблемой: очень много одиноких людей нуждаются в уходе, а сестер – мало. И, хоть это дело высокое, благородное и многих воодушевляет, – уход за больным – это подвиг. Но на него, к сожалению, идут немногие.
– Как вы думаете, почему в Москве столько одиноких людей?
– У кого-то нет родственников, какие-то люди остаются одинокими и при наличии родных. Раньше, до революции, люди были, может быть, немного мягче, поэтому больным помогали просто те, кто рядом с ними находится. Если это не родственники, то соседи или еще кто-то. Но, как мы видим, Великая Княгиня не зря посылала своих сестер в семьи, видимо, и тогда была востребована эта помощь. И сейчас так же, сестры именно поэтому идут в эти дома, где совсем никого нет, где люди часто лежат одни. Больные были и есть всегда, им всегда нужен уход. Но только сейчас, наверно, из-за того, что утратилась традиция милосердия, все больше остается людей немощных. Может быть, из-за того, что медицина улучшилась. Да-да, многие люди, которые раньше, наверно, быстро бы погибли, сейчас живут и им нужно помогать. И для этого нужны сестры милосердия. Так должно быть, это естественно.
