В 70-е годы в Европе и США появилось понятие «родительская самоэффективность». Его суть в том, что неповторимый опыт мам и пап и удовлетворенность своей родительской ролью важнее правильного применения готовых воспитательных практик.
Радости и печали родителей, их победы и неудачи – не столько эмоциональный фон, на котором разыгрываются взлеты и падения детской жизни, сколько среда, которая питает детей.
Исследование, проведенное в 2015 году в петербургских школах ( о котором мы рассказывали в публикации «Почему одни дети учатся хорошо, а другие плохо»), подтвердило, что школьные отметки учеников напрямую зависят от уверенности их родителей в собственных силах. Когда члены семьи прикладывают усилия, чтобы справиться с личными проблемами, их дети тоже начинают делать успехи в школе.
«Не доверяю никому!»
Катерина Николаевна Поливанова. Фото с сайта hse.ru
«Мы едва ли не первыми в России стали говорить не о том, что для воспитания ребенка важно, как чувствует себя мама, когда она находится наедине с собой, — говорит Катерина Николаевна Поливанова, директор Центра исследований современного детства, профессор Департамента образовательных программ Института образования НИУ ВШЭ, доктор психологических наук, лауреат премии Правительства РФ в области образования. – Но прежде чем создавать программы для родителей, надо понять родительский запрос. С одной стороны, современными родителями руководит диктат нормы и экспертного знания.
Многие уверены в том, что если что-то неправильно пошло в течение первых трех лет жизни ребенка, это чревато для него проблемами во взрослой жизни, а виноваты будут родители. С другой стороны, современные родители не доверяют никому. Они сомневаются в медицинских советах (отсюда – широкая дискуссия, прививать или не прививать ребенка), отвергают традиционные источники знания, в том числе — опыт дедушек и бабушек. Снижается авторитет учителя. «Он не понимает моих детей!» — решают в семье. Все больше родителей заявляют, что хотят забрать детей из школы и учить их дома. «Вы готовы отдать кому-то на аутсорсинг собственного ребенка?» — спрашивают они.
Но самое удивительное: стоит заговорить с родителями о некоторых семейных проблемах, к тебе начинают относиться как к агрессору, который хочет проникнуть в интимное пространство семьи. Для меня эта внутренняя напряженность и является доказательством того, что мы нащупали наиболее важные болевые точки современного родительства, с которыми надо работать».
И Катерина Поливанова рассказала, где «болит».
Тернистый путь от нуля до восьми
Елизавета Сивак. Фото: facebook.com/elizaveta.sivak
В 2016 году Центр исследований современного детства НИУ ВШЭ решил помочь родителям, и создать трениг для повышения родительской грамотности. И сначала провел опрос 2000 родителей из разных городов России, которые воспитывают детей до восьми лет. Оказалось, что на пути «от нуля до восьми» редко встречаются островки спокойствия и счастья.
«Мы спросили у родителей, какие вопросы, связанные с развитием воспитанием, образованием ребенка возникали у них за последний год. А потом посчитали количество знаков в ответе, — рассказывает Елизавета Сивак, научный сотрудник Центра исследований современного детства, преподаватель Департамента образовательных программ Института образования НИУ ВШЭ. —
Чем длиннее ответ, тем больше озабочены родители.
Выяснилось, что озабоченность отцов почти не зависит от возраста ребенка. Отцы всегда излагают конкретные проблемы. С мамами все иначе. С нуля до трех лет все мамы озабочены: они читают книги и статьи по психологии и педагогике, регулярно (иногда 2-3 раза в месяц) выходят на родительские форумы, следуют медицинским и педагогическим теориям, изложенным в научно-популярных книгах.
Когда ребенку исполняется 4-5 лет, мамы наконец могут вздохнуть свободнее. К 4 годам ребенок многому научается, он уже в садике. Но после пяти лет мам накрывает новая волна беспокойства: ребенку скоро идти в школу! Пик тревожности нарастает к 6-7 годам. В это время мамы начинают задаваться вопросами, которые связаны со школьной жизнью. Они изучают информацию о правах и обязанностях учеников в школе (что, по нашему мнению, должно заинтересовать семьи немного позже). Ребенок в первом классе — это новые стрессы! Через него мама начинает испытывать возрастающие давление общественного института – школы. Она рассказывает об этом опыте почти с отчаянием: «Все, в семь лет детство закончилось, наступила взрослая жизнь!»…».
Выяснилось, что теоретические знания (педагогику «вообще») родители готовы воспринимать только в небольших дозах, и то — в определенные, самые спокойные годы жизни своего ребенка. А этих спокойных лет, как выяснилось, очень мало!
Некоторые родители признаются, что воспринимают школу, как мрачную грозовую тучу, нависшую над их жизнью. Ведь детсад и школа подобны вращающемуся прожектору, который транслирует на все стороны света мифологический образ «идеального родителя». А в свете этого прожектора, как известно, далеко не каждый папа и не каждая мама уютно себя чувствуют. Так что комплексов при столкновении с образом «идеального родителя» – хоть отбавляй!
«Я – плохая мать!»
Четверть века назад родителям было понятно, что надо отдавать ребенка в школу, делать прививки, соблюдать определенный режим питания, читать те или другие книги.
Сегодня родители вправе выбрать любую систему педагогических взглядов, любую траекторию развития ребенка и следовать экспертным советам по собственному вкусу.
Интересно, что только на одном, самом известном, родительском форуме родителей Санкт-Петербурга в 2015 году было зарегистрировано около 285 тысяч мам (и это много, если учесть, что в городе, по данным переписи, 900 тысяч женщин от 20 до 44 лет).
Так что посоветоваться есть с кем. И есть возможность ознакомится с множеством воспитательных теорий. Но эта множественность выбора и порождает растерянность.
«В 2016 году мы опросили тысячу мам и тысячу пап, имеющих детей в возрасте от нуля до восьми лет (это наиболее бурный период знакомства с родительством) о том, какие источники информации о педагогике и психологии они используют, доверяют или не доверяют им,- рассказывает Яна Козьмина, младший научный сотрудник Центра исследований современного детства Института образования НИУ ВШЭ. –
Попутно выяснилась удивительная вещь: оказывается, многие наши респонденты строят образ своего ребенка, исходя из двух взаимоисключающих категорий: «психика» и «характер».
Яна Козьмина. Фото: facebook.com/yana.kozmina
Это – известные в науке термины. Однако у родителей они приобретают своеобразное наполнение. С помощью термина «психика» родители описывают, что их ребенок уязвим и потому малейшее неправильное действие, грубое слово или некорректное поведение взрослого могут привести к необратимым последствиям. Мамы выражали тревогу, что если их первоклассник 1 сентября услышит от учителя какое-нибудь необдуманное слово, то он навсегда потеряет мотивацию к учебе.
С другой стороны, когда родители описывают ребенка сточки зрения его сопротивляемости, они упоминают о «характере». Мамы жаловались: ребенок ленится или может часами скандалить, чтобы не делать домашнее задание. При этом они прибавляли: «Это – характер!».
У их ребенка, в их представлении, оказываются две оси, которые противоречат друг другу. С точки зрения «характера» надо разговаривать с ним строго. С точки зрения «психики» – его надо холить и лелеять. И все это – одновременно! Мама не может с этим справиться. « Я – плохая мать!» — в отчаянии восклицает она. Стресс возникает из-за того, что в научные термины вкладывается несвойственное им содержание. Родителям надо объяснять, что они сами создали себе эту трудность».
Яна Козьмина напоминает, что некоторые научные теории, которыми подкрепляются известные педагогические и психологические концепции, за долгие годы так и не были доказаны на практике.
В их числе — приписываемая нейронауке (науке о мозге) теория о том, что заботливые родители должны создать ребенку до трех лет особую стимулирующую среду, иначе его ждет множество трудностей во взрослой жизни. Родителям, которые волнуются из-за того, что они что-то сделали не так, приходится напоминать, что эта теория — не истина в последней инстанции!
Доверчивость недоверчивых
Исследователи обратили внимание на то, что современные родители, желающие посещать семинары, читают много. Однако при выборе научно-популярной книги о воспитании они руководствуются своими симпатиями и антипатиями. «Мне это показалось близким!» или «Нашим знакомым понравилось».
Никто не спрашивает, какими практическими результатами подтверждаются педагогические или медицинские теории, выбранные ими для воспитания своих детей. А ведь выбирали эти теории те самые «тревожные мамы», которые корили себя за мельчайшую ошибку в режиме питания своего ребенка или за то, что повысили на него голос…
«- Вот поэтому родителям приходится объяснять, что не все рекомендации экспертов, вычитанные в научно-популярной литературе или услышанные на интернет-форумах, им следует выполнять, — объясняет Анастасия Нисская, научный сотрудник Центра исследований современного детства Института образования НИУ ВШЭ.– Важно, чтобы родители поняли: вот эти знания (например, медицинского характера) являются научно обоснованными и за ними можно обращаться к экспертам. А вот – огромный перечень ситуаций, в которых решения надо принимать самостоятельно, выстраивая собственную траекторию отношений с ребенком».
Те, которые молчат
В Центре исследований современного детства НИУ ВШЭ подготовлены несколько модулей для занятий с родителями.
«- Один модуль посвящен образам, связанным с идеальным настоящим: он позволяет участникам занятий отрефлектировать свое родительство как культурный феномен: понять, какое место занимает в нем давление со стороны общественных институтов и где проходит граница их собственной свободы, — рассказывает Анастасия Нисская. — Второй модуль помогает родителям разобраться, в каких сферах родитель должен повлиять на жизнь ребенка, а в каких – ребенок может выбирать самостоятельно. Третий модуль – знаниевый, он посвящен психологии. Четвертый – интеграционный: он помогает мамам и папам собрать из разных кусочков свою собственную родительскую стратегию».
В 2016 году 55% участвовавшие в опросе мам и пап выразили желание посещать занятия для родителей. 45% промолчали.
Ученые из Центра исследований современного детства НИУ ВШЭ пока не знают, отчего молчат эти 45%.
Сколько семей принципиально отвергают попытку рассмотреть под увеличительным стеклом их личную жизнь (пусть даже на принципах анонимности)? Сколько — боятся утратить представление о себе как об «идеальных родителях»?
«- Может быть, кто-то и не должен обращаться к психологам, чтобы быть нормальной мамой? – задается вопросом Ольга Генриховна Исупова, старший научный сотрудник Центра демографических исследований Института демографии НИУ ВШЭ, доцент кафедры демографии. — Если родители не читают книги о воспитании, не посещают родительские форумы, не ходят к психологу, значит, им хорошо и без этого? Я — против интенсивного вмешательства психологов в частную жизнь. Но с другой стороны, я не согласна с теми, кто утверждает, что семье психолог вообще не нужен. Сегодня гиперответственность наваливается на маму со всем сторон. Если у такой мамы будут трудности – она придет за помощью».
