Те, кто пришел сюда не в первый раз, кто уже получил помощь словом и делом, чувствуют себя свободнее. Некоторые даже улыбаются. Дети ведут себя привольно – им рады, им предлагают игрушки. Декабрь – детский месяц. Десятки жертвователей отправили в штаб новогодние подарки для детей-беженцев. Каждый день их раздают семьям с детьми. Корреспондент «Милосердия.ru» 2 дня дежурил в штабе и записал несколько историй.
«Покажите Ириску!»
В самой большой комнате штаба наряжена высокая елка. Две сестры, 3 и 5 лет, читают под ней «Краденое солнце» Чуковского. Девочки с мамой приехали в Москву из Киева весной – к отцу. Тот выехал в Россию зимой. Сейчас семья живет в съемной квартире без какого-либо понимания, что будет дальше. Алина – украинка, ее муж – русский. Несколько лет назад он приехал в Киев к друзьям всего на несколько дней. Влюбился, женился, остался жить. Но находиться в Киеве после 24 февраля не мог. Жить с детьми вдали от мужа не смогла и Алина. Так она стала беженкой.
Алина приехала в Церковный штаб помощи беженцам за одеялом и сладкими подарками для детей. Каждая семья с детьми в декабре и начале января может получить в Центре помощи такой подарок. Второй подарок, обычно книжки, вручают детям, рассказавшим у елки стишок или спевшим песенку. Дети читают у елки те же самые стихи, что и их родители, – русских и советских классиков.
Алина пристраивает детей в уголке с игрушками и уходит за одеялом. В подаренной книжке с картинками сестры показывают мне животных – коров, овец, кур. Живность им хорошо знакома – бабушка и дедушка девочек живут в деревне под Киевом. Каждый день девочки разговаривают с ними по видеосвязи и просят показать любимую кошку. Сестры так горевали по ней, что уже в Москве родители взяли им кота. Но Бася не может заменить девочкам Ириску.
Мы идем к остановке, и женщина ежится, хотя на улице всего 3-4 градуса. «Мне здесь все время холодно», – смущенно улыбается она. В одной руке у Алины громоздкая коробка с одеялом и пакет с подарками, другой женщина держит младшую дочь. Старшая идет сама. Девочка очень повзрослела за последние месяцы.
Дети засыпали под вой низко летящих ракет
Татьяна в углу за елкой кормит ребенка грудью. Мальчик Никита родился в прошлом октябре недоношенным. Муж уехал на заработки в Москву еще осенью 2021-го, маме с малышом врачи запрещали дальнюю дорогу. Летом в Алчевске (Луганская область) начались прилеты.
«Воды почти не было. Я оставляла Никиту с шестилетней дочкой и бегала по городу в поисках воды. Однажды малыш проснулся, заплакал, Влада не знала, что делать. Я прибегаю, они вдвоем сидят и ревут, – вспоминает Татьяна. – И до сих пор там с водой все очень плохо».
При первой возможности Татьяна купила билеты на автобус и поехала в Россию с двумя детьми и кучей вещей. Дочка заявила: «Игрушки тут не оставлю». И все восемь сумок даже удалось довезти до Москвы – водитель не возражал против такого багажа.
Впервые увидев в московском небе самолет, девочка закричала: «Мама, тут тоже война?» Дома почти каждую ночь дети засыпали под вой низко летящих ракет.
Первые дни пришлось снимать жилье посуточно, никто не хотел сдавать квартиру семье с детьми. Но все же отзывчивого арендатора Татьяна нашла, тот даже помог с временной регистрацией. Дочку по льготной очереди взяли в садик. В штаб Татьяна приходит за памперсами, детским питанием и продуктами. Здесь же ей дали детскую кроватку, велосипед. Все вещи, игрушки, конфеты, детские подарки – пожертвования обычных людей. Каждую неделю горожане приносят в штаб вещи, посуду, предметы гигиены, лекарства и перечисляют деньги.
В штабе Татьяна получила билеты на новогодние сказки и сводила на них детей. Семья обязательно будет встречать Новый год – с оливье и подарками детям. Родители делают все, чтобы сгладить в их памяти последние 10 месяцев жизни.
«Конечно, мясо не едим»
Евгений сидит на диване в ожидании одеял для своей семьи и подарков для пятилетней дочери. На нем старые поношенные трико. Жмут ботинки – обуви по размеру пока не нашлось.
Евгений – преподаватель английского с 30-летним стажем. Работал в институте, школе, частно, за рубежом – в Эфиопии и на Сейшелах. Мужчина привез семью в Россию из Харьковской области в начале осени на древнем жигуленке. Собрались за 20 минут, взяли только документы и немного вещей. По дороге увидели бесхозную детскую курточку, остановились, подобрали для дочки.
Семью приютили родственники – отдали им однокомнатную квартиру в Пушкинском районе.
«Мы никому не нужны, по большому счету. Мы потеряли все, – безнадежно и горько говорит Евгений. – Если бы не такие организации, как эта, мы бы с голоду уже подохли. Но мы хоть питаемся нормально. Конечно, мясо не едим, но не голодаем».
Он пытался устроиться в подмосковные школы. Ничего не вышло. Во-первых, нужен русский паспорт. Во-вторых, школы требуют пройти тест Московского центра качества образования. Этот тест платный. Ежемесячно Евгений получает 10 тысяч как пенсионер, и еще 4 тысячи полагается дочке. Больше доходов нет.
Пятилетняя Василиса – поздний ребенок в семье. Все беременности у жены Евгения заканчивались выкидышами. Один ребенок родился весом 550 граммов, прожил пять дней и умер. Поэтому Василиса – это чудо. Ради нее родители и борются за жизнь.
Больше всего они хотят вернуться домой. «Пусть там все разбито и „размародерено«, но оно мое. Будем восстанавливать. А здесь мы как бомжи», – грустно усмехается Евгений. Затем он садится в старые жигули, укладывает одеяла, подарки для Василисы и по Ярославскому шоссе едет в квартиру, которая пока заменяет им дом.
«Каждый день плакала, что теперь я бомж»
Ольга из Донецкой области плачет у стола куратора. Она явно не в первый раз рассказывает о пережитом, повторяя «я видела ад на земле». Женщина с соседями по дому 37 дней провела в подвале.
«Мы воду из луж пили. Никакой еды не было. Стреляли так страшно, что невозможно было выйти. Тут же поставили, извините, ведро для нужды. От голода началась цинга, я половину зубов потеряла. Воды, света, газа, связи не было. Вот такие крысы мимо нас бегали и объедали башмаки у людей. Я без конца молилась: „Господи, сохрани«».
– Вот вам к Новому году сладенькое, – с сочувствием говорит куратор-волонтер, протягивая женщине пакет конфет. Куратор выслушала сотни подобных историй, но привыкнуть к такой концентрации человеческого горя так и не смогла. Каждый волонтер в штабе – человек одновременно устойчивый и отзывчивый. Без моральной силы помогать не получится, без участия – тоже. Беженцы идут в штаб не только за едой и одеждой. Им важно выговориться. Несколько десятков волонтеров дежурят в центре каждый день: кто-то работает напрямую с беженцами, кто-то сортирует вещи, кто-то помогает с бумажной работой.
«Когда мы смогли выйти из подвала, я увидела женщину с гуманитаркой и заплакала: „Дайте мне кусочек хлеба«. Так было стыдно попрошайничать, а что делать, если есть все время хотелось?» – продолжает свой рассказ Ольга.
Женщину эвакуировали в Москву церковные волонтеры. Сейчас она живет у знакомых. И почти каждую ночь ей снится оторванная голова соседа, рискнувшему выйти под бомбежки за едой. От сидения в сыром и холодном подвале у Ольги началось воспаление суставов. На ее больных руках с опухшими суставами – красный маникюр, его тоже сделали волонтеры. И она больше не голодает – каждый месяц получает продуктовые наборы в штабе. Одежду, обувь ей выдали тут же.
«Я не ожидала, что у меня будет такая старость. Каждый день плакала, что теперь я бомж. Ну ничего, будем жить», – Ольга тяжело поднимается, выходит из Центра и идет к метро. Москва завалена снегом, месить больными ногами снежную кашу Ольге трудно. Но надо жить.
«Когда я помогаю другим беженцам, мне кажется: у нас еще что-то может быть впереди»
Оксана бежала в Россию с сыном, невесткой и тремя внуками. Пришла в штаб за помощью и сама осталась помогать. Это дает ей возможность отвлекаться от тяжелых мыслей.
«Когда что-то делаешь для других, смысл жизни появляется. Нет, не так. Смысл жизни – это все-таки дети и внуки. Когда я помогаю другим беженцам, мне кажется: у нас еще что-то может быть впереди».
У Оксаны хорошие навыки работы с людьми. И поскольку она сама прошла путь беженца, то четко и понятно рассказывает об этом другим. Например, куда и за какими документами идти, в какой последовательности, что нужно срочно сделать, а что можно отложить.
«Иногда встречаю земляков, и мы начинаем вспоминать родные места. Порой людям просто хочется выговориться, и тогда я молча слушаю. Особенно сопереживаю пожилым людям. Они чувствуют себя настолько обреченными, что очень больно за них. Что бы ты им ни сказал, ты понимаешь, что они в жуткой ситуации. Но пенсионерам в нашем штабе дают билеты в театры, на выставки. И они начинают оживать. Я сама по одним и тем же людям вижу: в сентябре это было одно состояние, а к зиме уже другое. И это дает надежду всем остальным».
Жертвователи передали в штаб 10 искусственных елок для многодетных семей. Одну из елок отдали семье Оксаны, для внуков.
«Я сразу поняла, что мы здесь надолго. И уже летом начала думать про Новый год. Мои все отмахнулись от меня: „Даже не начинай на эту тему говорить«. Они надеялись к концу декабря вернуться домой. А я думала о внуках, об их празднике. Детей лишать елки нельзя».
Оксана привезла елку домой в начале декабря. И дети сразу же ее нарядили. Часть игрушек сделали своими руками.
«Эта елка и подарки важнее даже взрослым, чем детям, мне кажется. Каждый мешочек с конфетами – как символ поддержки. Нас не забыли, понимаете? Мы в этом городе не одни».
Я ухожу из штаба поздним вечером. Перед глазами десятки лиц и судеб, в блокноте – сотни записанных слов. Оксана догоняет меня у порога, от слез у нее на глазах потекла тушь. Она тихо просит: «Запишите, обязательно запишите это. Я была о людях худшего мнения до всей этой истории, как ни парадоксально это звучит. Поразительно, какие люди, оказывается, добрые, отзывчивые и внимательные».
Беженцев разместили в 58 церковных учреждениях. К декабрю 2022 года Церковь передала из России более 2700 тонн гуманитарной помощи беженцам и пострадавшим мирным жителям, из них более 1600 тонн гуманитарной помощи отправлены людям в зону конфликта. Региональные церковные штабы помощи беженцам открыты в Москве, Белгороде, Воронеже, Ростове-на-Дону, Екатеринбурге.
С апреля православные добровольцы, подготовленные церковной Больницей святителя Алексия при поддержке Синодального отдела по благотворительности, вахтовым методом на 7–9 дней направляются из Москвы в больницы и интернаты Новоазовска, Мариуполя, Горловки – ухаживать за больными и ранеными. Также в донецкие больницы направляются еженедельно новые смены православных добровольцев из Рыбинской и Кинешемской епархий.
Узнать о том, как получить помощь, и о том, как помочь, – можно на сайте помочьвбеде.рф
