НКО как исполнитель соцуслуг: первые опыты сотрудничества и конкуренции

Доступ к рынку государственных услуг открывает для НКО огромные возможности. Еще три года назад, в ходе обсуждения возможных  изменений законодательства в этом вопросе, представители более 80 процентов НКО в социологических опросах отмечали, что готовы конкурировать с другими участниками рынка соцуслуг.

Законодательство изменено. Что происходит на этом рынке сейчас?

На Форуме «Сообщество» некоммерческие организации и представители власти различных регионов собрались, чтобы обсудить, как же на практике продвигается реализация всех этих идей и законов.

Закон

Новый закон о социальном обслуживании населения, принятый 28 декабря 2013 г. и вступивший в силу с 1 января 2015 года, предполагал, что услуги гражданам могут оказывать не только государственные организации (портал «Милосердие» разбирал нюансы закона вместе с заместителем министра Алексеем Вовченко), но и некоммерческие. И сейчас привлечение НКО в сферу оказания услуг населению – один из  приоритетов государства.

Важно допускать НКО в сектор соцсуслуг. Конкурируя с уже работающими на рынке государственными организациями, НКО, возможно, смогут постепенно заместить многие из них — в этом убеждена Лидия Михеева, председатель комиссии Обществ палаты  РФ по общественному контролю, общественной экспертизе и взаимодействию с общественными советами.

Министр труда и соцзащиты Максим Топилин считает, что государство сделало важные шаги к тому, чтобы некоммерческие организации сегодня вошли в поле социальных услуг и смогли работать здесь.

«Но надо не ждать дополнительных усилий от государства,  а доказывать свою состоятельность», — рекомендует глава Минтруда представителям НКО. 

А то, что НКО входят в эту непростую работу, часто мало оплачиваемую, государство приветствует и ценит. Максим Топилин напомнил, что лучшие НКО из реестра организаций, оказывающих соцуслуги, будут иметь преференции.

Практические проблемы: финансирование

Еще несколько лет назад НКО, рассуждая о своем выходе на рынок соцуслуг, предполагали, что помешать им могут кадровые проблемы, нехватка помещений, финансовые трудности, инертность чиновников на местах и адаптация уставных документов к новым видам деятельности.

Собственно, эти ожидания и сбылись.

Участники сессии, представители региональных НКО, приводили примеры  сложностей, которые  они испытывают в работе.

Александр Спивак, председатель правления Национального фонда защиты детей от жестокого обращения, например, заметил, защищая своих коллег в регионах, что НКО часто трудно соответствовать  дополнительным требованиям, которые бывают инициированы местными властями.

«Ведь НКО специализируются на чем-то конкретном, и этим и сильны. А часто при входе в регион с НКО требуют представить весь спектр услуг. Как будто это клон центра социального обслуживания – так к ним относятся местные власти», — замечает Спивак.

Представители  Общественного фонда «Здоровье Бурятии», уже участники реестра соцуслуг, в свою очередь рассказали о финансовых трудностях.

«У нас одна услуга по психологической диагностике стоит по тарифу 12 рублей. Сырок творожный стоит дороже!

А ведь мы занимаемся реабилитацией детей с ментальными нарушениями, аутистов, детей с ДЦП и так далее».

А еще бурятский фонд располагается в старом здании, которое теперь сам обязан отремонтировать. «А как же мы с такой стоимостью услуг можем содержать здание?  И никогда у нас не будет хорошего помещения, бесплатных коммунальных услуг.  Это не просто барьеры. Это условия, при которых мы не можем конкурировать с госучережлдениями. Родители наших детей даже написали Дмитрию Медведеву письмо, они просят создать эффективные условия для работы таких НКО, как мы. Нужны федеральные стандарты плюс региональная добавка», — считает бурятское НКО.

«НКО будут активно работать на рынке, когда им будет выгодно», — в этом убеждены участники дискуссии. 

Коллеги из Самары замечают, что стало вообще непонятно, кто же такие социально-ориентированные НКО. «Нас иногда называют «грантоеды». Это обидно. Мы же работаем».

Трудно попасть в реестр

И вопросы с тем, как же сделать так, чтобы попасть в реестр НКО, оказывающих социальные услуги, тоже есть, и их много. К примеру, НКО занимаются повышением качества жизни пожилых людей, но в реестре такого понятия нет.

Максим Топилин на это заметил, что такая формулировка отражает цель работы данной организации, а не услугу. «Что вы конкретно делаете? Моете туалеты, носите еду, даете проживание? Нужно указать конкретное действие, услугу.  А они уже есть в перечне».

А вот НКО из Ростовской области, помогающая в том числе беженцам, замечает, что в реестре не указана эта категория нуждающихся в помощи. При этом сами подопечные фонда не хотят «светиться»: боятся. «У них сложился стереотип, что у них отнимут детей, раз они в сложной жизненной ситуации. Мы им помогаем, таких уже 700 человек, социализируем, и они идут дальше. Но как нам отразить нашу работу в реестре?» — не понимают ростовские благотворители.

Однако министр труда заявил, что ведомство уже не будет менять перечень соцуслуг. Нужно, чтобы сами НКО сформулировали свои действия так, чтобы попасть в перечень. «Нужно каждый раз искать точки соприкосновения», — считает Топилин.

«Все говорят о неких барьерах, но я не знаю, что же конкретно мешает. Правильно было бы говорить не о конкуренции, а о сотрудничестве», — говорит Максим Топилин.

Башкирия: положительный опыт

Как оказалось, разные регионы прорабатывают эту ситуацию по-разному. Там, где власть более внимательна к НКО и довольно прогрессивна, НКО легче входят в сектор соцуслуг. В Башкирии, например, рассказал Дмитрий Дубровин, начальник управления развития социальных услуг Минтруда Башкирии, обслуживание населения на дому полностью перевели в негосударственный сектор.

«База закона полностью позволяет некоммерческим организациям оказывать услуги. То, что региональные органы заставляю оформлять полный спектр услуг, неправильно. У нас такого нет. Наши НКО заявляют только те услуги, которые оказывают».

«У нас два года сфера надомного обслуживания граждан полностью передана в негосударственный некоммерческий сектор, — рассказал Дмитрий Дубровин корреспонденту «Милосердия».  – Это работа социального работника: скажем, доставка продуктов на дом инвалидам или пожилым людям, уборка, доставка лекарств.  Некоторые представители региональных НКО жаловались, что оценка этих услуг крайне низкая. Но это социальный тариф. Эти услуги и не могут стоить дорого. Ведь эти услуги предоставляются уязвимым категориям граждан».

За счет чего выживают НКО, которые занимаются оказанием социальных услуг?  Как рассказывает Дмитрий Дубровин, в его регионе подушевое финансирование на обслуживание одного человека составляет 1164 рубля в месяц.

«Скажем, НКО должно обслужить  1000 человек в месяц. Если это умножить на 12 месяцев и на 1164 рубля – вот сумма субсидии для НКО на целый год. Вообще, НКО – это форма не для того, чтобы зарабатывать деньги. А чтобы оказывать услуги. Это нужно понимать. Как финансировались наши государственные структуры, оказывающие услуги населению, — точно в том же размере теперь это финансирование передано НКО». 

Есть непонимание на местах, плохо ведется работа по разъяснению изменений в законодательстве, предполагает Дмитрий Дубровин. От этого и все проблемы.

«Возникает путаница именно с юридической точки зрения. Многие НКО действительно должны правильно вписывать в свой устав вид деятельности. Нужно работать с юристами, это их задача – четко прописать эти услуги, чтобы их НКО могла войти в реестр»,  -советует в беседе с «Милосердием» Гузаль Егорова, председатель комиссии по здравоохранению, социальной политике и демографии Общественной палаты Башкирии.

А еще все путаются между формами НКО и социальным предпринимательством. «Предпринимательство  — это излечение прибыли. Если мы создаем НКО, то целью уже ставится не прибыль, а решение социальных проблем, оказание соцуслуг», — напоминает Дмитрий Дубровин. Но тогда, действительно, получается, что НКО не может рассчитывать на прибыль и свое развитие. Это может сказаться и на уровне оказываемых социальных услуг. Если  нет мотивации, стимула для НКО, которые работают с населением, то какой же будет интерес у этих НКО? «Вот здесь, я считаю, государство должно найти возможности для поддержки некоммерческих организаций.  Власти уже занимаются развитием малого бизнеса, дают предпринимателям льготы.  Я считаю, такое же внимание должно быть и к НКО в сфере соцуслуг. Льготы по налогообложению, по аренде помещений», — полагает Гузаль Егорова.

Непонимания больше, чем ясности

Летом правительство России утвердило дорожную карту «Поддержка доступа негосударственных организаций к предоставлению услуг в социальной сфере». Она должны быть реализована к 2017 году, напоминает Артем Шадрин, директор департамента социального развития и инноваций Минэкономразвития. Он заметил, что законодательство, в том числе, позволяет теперь организациям участвовать и в закупках на предоставление соцуслуг. Кроме того, принцип следования денег за гражданином в медицинской сфере должен применяться и с соцуслугами: пользователь должен иметь право выбирать, где ему получить услугу, и туда должны идти деньги.

Шадрин заметил, что сейчас эта дорожная карта уже пробуется в ряде регионов страны. «Например, Пермский край у нас один из лидеров представления со стороны НКО услуг в социальной сфере. И там как раз граждане могут выбирать, где они хотят получить услугу».

Еще ранее в  Пермском крае в рамках реформирования системы социального обслуживания на этот рынок вышли, в первую очередь, коммерческие организации. А НКО стали привлекать с помощью субсидий – и они оказывают, пожалуй, наиболее сложные и востребованные услуги, например, работают с инвалидами. А надомное обслуживание, наоборот, ушло больше под крыло социального предпринимательства. Кстати, в Минэкономразвития считают, что надо поддерживать оба эти направления, и их конкуренция –здоровое развитие ситуации, при этом доля социально-ориентированных НКО не должна увеличиваться за счет сокращения доли социального предпринимательства – всем должно хватить места на рынке соцуслуг.

Артем Шадрин заметил, что регионы поддерживают и муниципальные программы развития сектора соцуслуг , например, активно это развивается в Татарстане, Новосибирской области. В этом случае НКО получают поддержку региональных властей.

«Даже небольшое софинансирование может привести к хорошему эффекту. Такие НКО могут даже территориально располагаться в бюджетных учреждениях, с экономив на аренде, например», — замечает представитель ведомства. А еще эксперт считает важным как-то координировать эту работу, поскольку НКО могут работать в разной сфере – и в здравоохранении, и в образовании, и так далее, и в итоге они работают с разными ветвями власти и разными ведомствами. Нужны консультационные объединяющие органы.

Важно выровнять шансы между предпринимателями и социально-ориентированными НКО

Ирина Абанкина, директор Института развития образования ВШЭ, замечает, что нужно подключить к работе учет потребителей услуг – без этого сдвинуться с места будет сложно. «Важен не только реестр поставщиков, но и реестр потребителей», — считает эксперт. А еще Ирина Абанкина согласна с жалобами представителей НКО на большие вынужденные расходы, и предлагает включать в тарифы на соцуслуги и весь комплекс затрат — коммунальные платежи, связь, транспорт.  Профессор полагает, что очень важно и выровнять права между предпринимателями и социально-ориентированными НКО. «Пока преимущества у индивидуальных предпринимателей, особенно в сфере образования. У них упрощенная система налогообложения, возможности льготной аренды зданий и так далее. Нужно двигаться в сторону равенства прав», — считает Абанкина. С этим согласен Артем Шадрин, полагая, что, например, можно обнулить налоговые ставки для социально-ориентированных НКО.

Кстати, эксперты Фонда «Наше будущее» заметили в дискуссии, что фонд уже профинансировал более 150 проектов социального предпринимательства, из них 30 процентов —  это социально-ориентированные НКО. Но законопроект Минэкономразвития о социальном предпринимательстве никак не рассматривает НКО.

Придется ли некоммерческим организациям менять свою организационную форму, чтобы попасть под этот закон? По мнению Шадрина, проблема все в той же путанице между соцпредпринимательством, коммерческой деятельностью и некоммерческими организациями. И она до сих пор существует, решить ее в рамках того же форума «Сообщество» невозможно. 

«НКО могут заниматься  — в том числе — и предпринимательской деятельностью, поэтому они даже в более выгодных условиях. Это тот ресурс, который мы можем использовать. Но принятие нового закона по социальному предпринимательству создает иллюзию у НКО, что им запрещена предпринимательская деятельность. Это не так, — пояснил Шадрин. —  На самом деле НКО может, не дожидаясь никаких новых законов, заниматься предпринимательством. А само социальное предпринимательство — совсем другое поле».

Лидия Михеева заметила, что если подытожить результаты обсуждения, то становится понятно, что пока работы в этом секторе очень много. Министерства, кажется, не договорились еще и между собой, НКО не могут разобраться, что такое социально-ориентированные организации, а что такое социальное предпринимательство, а на форуме так и не прозвучало ответов от ведомств на конкретные жалобы представителей региональных НКО.  

Во многом развитие ситуации зависит и от усилий властных органов, считает Александр Спивак. Нужно, замечает эксперт, «разматывать узелки» в законодательстве: то приходится уточнять стандарты, чтобы не было страха или неподконтрольности, то усиливать методическую поддержку работы НКО. А органы власти на местах до сих пор подчас не понимают, ради чего все это делается. Поэтому важна разъяснительная работа и с властью, с чиновниками.

Но пока получается, что важна работа внутри самого некоммерческого сектора. «НКО должны адаптироваться к ситуации, двигаться в своем профессиональном развитии, повышать свой профессиональный уровень, и тем самым откликаться на посыл власти и общества»