Семья держится не только на любви, но и на чувстве долга. Ценностью является не семья сама по себе, а отношения между людьми. Если люди не готовы быть верными, жертвовать собой ради другого, ничего хорошего не получится, считает протоиерей Максим ПЕРВОЗВАНСКИЙ, клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе (Москва), главный редактор журнала «Наследник», отец девяти детей:
— Причины кризиса семьи делятся на материальные и духовные. И, как ни странно слышать такое от священника, мне сложно сказать, какие в наше время главней. Материальные трудности ставят семью даже с пятью детьми (а ведь есть многодетные семьи, в которых 10-15 детей) в условия, когда нормальная жизнь невозможна. Это, прежде всего, жилищные условия. Одни мои знакомые, у которых семеро детей, живут в двухкомнатной квартире в хрущевке. Младшие спят по несколько человек в одной кровати – иначе не получается. Вопрос обеспечения многодетных семей жильем ставился неоднократно, но решался только с 2001 по 2004 год, и только в Москве. Тогда все москвичи, имеющие четверых и более детей, в течение года должны были получить квартиры – и действительно получили. Моя семья и семьи многих моих знакомых благодаря той программе живут в нормальных условиях, но потом все вернулось на круги своя.
Можно много говорить о духовности, но пока не решены фундаментальные вопросы: где жить, что есть, как учиться, лечиться, вместе проводить свободное время, мне очень сложно призывать людей рожать много детей. Хотя сам я для себя решил в свое время, что если Бог даст детей, Он даст и на детей. Опыт моей семьи это подтвердил, обещать это другим от имени Господа Бога я не уполномочен. Это вопрос личной веры.
Существует демографическая теорема. Именно теорема – она доказана на примере разных народов и культур. В традиционном обществе, сельскохозяйственном, независимо от вероисповедания, рождение нового ребенка было подспорьем для семьи – с раннего возраста он начинал помогать по хозяйству, а когда вырастал, становился полноценным работником. Поэтому при прочих равных условиях семьи с одним, двумя, тремя детьми неизменно становились беднее, чем многодетные. В индустриальном обществе, опять же независимо от культуры, рождение второго ребенка ставит семью на грань, а рождение третьего почти неизбежно переводит ее по социальной лестнице на одну ступеньку ниже.
Более того, 20 лет родители вкладывают в него деньги, время и силы, а потом он вырастает, создает собственную семью. И поскольку семья в городе не патриархальная, опять же родители ничего с этого не получают. В индустриальном городском обществе рождение и воспитание детей для семьи – занятие всегда крайне убыточное. Поэтому пока государство не сделает рождение детей выгодным, отдельные подвижники по-прежнему будут рожать и воспитывать столько, сколько им даст Бог, но демографическая ситуация в стране не изменится.
Я не идеализирую традиционное общество. Люди там не особенно задумывались, почему они живут так, а не иначе. Так было принято, существовал уклад, освященный вековыми традициями. Но именно потому, что никто не задумывался, уклад этот оказалось легко разрушить. Я не могу сказать, что семья сама по себе является ценностью. Ценностью являются отношения между людьми. Семья может при определенных условиях быть не то что не ценностью, но страшной разрушительной силой — любой из нас видел семьи, которых лучше бы не было. Людям вне такой семьи было бы спокойней и спасительней жить. Ценностью семья становится, если люди, ее создающие, готовы потрудиться, чем-то пожертвовать ради другого. В многодетной семье иначе нельзя. Ни один из ее членов не может жить сам для себя — это просто физически невозможно. И в этом смысле семья — самоорганизующаяся система, в которой каждый обязан выполнять свое послушание, находиться на своем месте. Только в такой ситуации она способна выжить. Но необходимы какие-то элементарные условия. Жизнь с 7 детьми в двухкомнатной квартире нормальными условиями назвать нельзя. Представьте: стоит человеку повернуться – и он обязательно заденет кого-то плечом. Естественно, создается нервная обстановка, люди начинают раздражать друг друга. У меня достаточно знакомых из многодетных семей, которые уже выросли и сами завели семьи. Большинство из них не готово повторить опыт своих родителей. Говорят, один-два ребенка – максимум. «Я не хочу, чтоб мои дети жили в таком кошмаре, как жили мы», – не раз приходилось мне слышать от них. Поэтому не многодетность как таковая является ценностью, а отношения между супругами, родителями и детьми, братьями и сестрами. Но создаются такие отношения все-таки при наличии определенных условий.
А в целом в обществе не то что многодетность, но и верность друг другу перестала быть ценностью. Современные люди не понимают простых вещей. Как говорит мой знакомый психолог, в отношения между людьми надо вкладываться. Семья держится не только на любви, но и на чувстве долга. Если человек не дает обещание быть верным и не старается всеми силами его выполнить, ничего хорошего не получится. В зависимости от веры он может дать это обещание в храме перед алтарем, в загсе, на поляне с друзьями или в странной псевдорелигиозной общине. Как говорится в одной ападной конфессии, «обещаю любить ее, заботиться о ней в радости и горести, в здоровье и болезни, в богатстве и бедности, доколе смерть не разлучит нас». Вот если подобного понимания долга нет, семья не станет ценностью.
К сожалению, мы живем в обществе, которое само себя назвало обществом потребления, и в связи с этим мы разучились много чего делать. Люди не поют, не танцуют, а смотрят, как поют и танцуют другие: на сцене, в телевизоре, в компьютере. Главное, что их развлекают. Мы уже не можем сами праздновать, все большую популярность даже среди православных приобретают приглашенные организаторы праздников. Нас должны развлекать, человек разучился жить. Помню, в дискуссии о переводе богослужения на русский язык речь зашла о переводе Символа веры. Как перевести «Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века»? «Чаю» переводится как «ожидаю», и один батюшка пошутил по этому поводу: «Сижу в кресле и ожидаю». Вот наше отношение к жизни все больше превращается в такое ожидание в кресле — сидим и ждем, когда кто-то придет и нас развлечет. Естественно, ни подлинная любовь, ни жизнь ради другого при таком отношении невозможны. Опять же уже не в одном поколении многие выросли в однодетных семьях. То есть, молодой человек был единственным ребенком, вокруг него носились родители и бабушки, сдували с него пылинки, и он привык, что он центр Вселенной. Потом он женится на девушке, которая тоже была в семье единственным и балованным ребенком. Они не умеют вкладываться, даже не понимают, что это вкладывание, жертва принесет свои плоды. Причем, не только в вечности, но уже здесь, в земной жизни. Этот плод – крепкая, дружная и счастливая семья.
