Законодательство РФ предусматривает в качестве основных источников финансирования работы НКО – федеральные и региональные гранты, донорские средства и частные пожертвования. Правительство выделяет гранты в размере 8 мрлд рублей в поддержку НКО ежегодно, а частные инвесторы вкладывают 340-640 млрд рублей (данные исследования «Российский филантроп»). Суммы немалые, на первый взгляд, однако на практике процесс получения грантов часто затянут, а приток донорских пожертвований непредсказуем.
Борьба за выживание
Закон ФЗ №7 (глава 4, статья 24) «О некоммерческих организациях» гласит, что НКО имеет право зарабатывать средства, не адресованные на определенный проект. Обязательное условие: весь полученный доход должен идти только на уставную некоммерческую деятельность, например, на оказание помощи благополучателям или реализацию благотворительных программ НКО.
Одним из первых в России благотворительных организаций коммерческой деятельностью начал заниматься КАФ (признан в РФ иноагентом). Фонд консультирует доноров по стратегии и управлению программами на платной основе. Полученные доходы идут, в том числе, на содержание портала «Филантроп» и платформы «Благо», с ее помощью можно внести пожертвование на деятельность конкретного НКО.
«Наш бюджет состоит из грантов, субсидий, благотворительных пожертвований, в том числе краудфандинговых, и на 30-40% – из того, что нам удается заработать, – говорит Марина Мень, руководитель благотворительного фонда ТОК, где оказывают поддержку слепоглухим людям. – Выручка от продаж в 2018 году составила более 7 млн руб. Это порядка 30% годового бюджета фонда».
Большая часть заработанного – корпоративные заказы сувенирной продукции, оставшиеся 10-15% фонд зарабатывает на ярмарках, маркетах, через интернет-магазин. «Все эти поступления невозможно прогнозировать с уверенностью, – говорит Мень. – Никогда не знаешь, выиграешь грант или нет, соберешь ли нужную сумму благотворительных пожертвований, получишь ли заказы. В результате почти ежегодно мы переживаем периоды полного безденежья, когда рискуем быть изгнанными из мастерской за неуплату аренды. Все пять лет существования фонда – борьба за выживание».
В мастерской ТОК из 40 работников 30 человек (80%) – инвалиды 1-й и 2-й групп. Большая часть сотрудников работают по договорам гражданско-правового характера. Они выполняют заказы и получают за них деньги на сдельной основе. В штате – пять человек: руководитель, административный персонал и кураторы. Суть коммерческой деятельности фонда – организовать стабильное производство, в котором созданы специальные условия для трудоустройства людей с инвалидностью, а также финансировать другие благотворительные программы фонда, прежде всего, сопровождаемого проживания.
Коммерческая «дочка» НКО
Некоммерческие организации, решившие начать предпринимательскую деятельность, встают перед выбором: организовать эту деятельность в рамках своей организации или учредить отдельное юридическое лицо (обычно ООО). Занимаясь предпринимательством в рамках некоммерческой организации можно экономить на административных и других сопутствующих расходах, но при этом усложняется ведение бухгалтерского и налогового учета, поэтому в штате лучше иметь опытного бухгалтера.
«На мой взгляд, для НКО правильная стратегия – регистрировать коммерческую организацию под предпринимательскую деятельность, – говорит Сергей Голубев, генеральный директор Фонда социальных инвестиций. – Это снимает многие ограничения и позволяет обеспечивать устойчивость для своей организации. Если НКО – учредитель, то все дивиденды от ООО направляются на развитие НКО». Кроме того, это упрощает ведение бухгалтерского и налогового учета, расширяет возможности выбора видов деятельности, снижает риски для основной деятельности НКО.
Гибридная модель
Эту модель организации бизнеса реализует Дарья Алексеева, учредитель фонда «Второе дыхание» и сети магазинов Charity Shop, созданной в форме ООО. И фонд, и первый магазин сети появились в 2015 году, когда в законодательстве еще не было понятия «социальное предпринимательство» и объединять благотворительную и коммерческую деятельность в одном юридическом лице было не корректно.
Дарья рассказывает, что ориентировалась на Goodwill Industries как на эталон, когда придумала Charity shop. Goodwill – одна из крупнейших американских некоммерческих организаций, более ста лет собирает ненужные вещи, продает их, а на вырученную прибыль организует профессиональные тренинги для социально-уязвимых групп населения, которым сложно найти работу. При этом у Goodwill гигантская инфраструктура: настоящее предприятие со своей логистикой, IT-системой, огромным штатом, площадью склада, которую сложно даже вообразить российской НКО.
При обороте 5,7 млрд долларов в 2017 году, организация платит своим топ-менеджерам огромные по меркам среднего класса зарплаты, доходящие до 2 млн долларов в год. «Goodwill дает работу людям с инвалидностью, которые в России находились бы в ПНИ, но поскольку эффективность у них очень низкая, оплата за труд – ниже, чем по рынку, – рассказывает Алексеева. – А менеджеры при этом получают миллионы долларов. Возникает та же дилемма, которую мы постоянно обсуждаем в России: можешь ли ты получать достойную оплату своего труда и жить «выше среднего», если помогаешь нуждающимся, доход которых не достигает и прожиточного минимума».
Прибыль пополам: фонд и магазин
Фонд «Второе дыхание» уже заработал около 6 млн руб, установив по городу ящики для сбора брендовых вещей. Собранная одежда была продана в магазинах Charity shop и других секонд-хэндах. За счет этих средств фонд может полностью закрывать административные расходы, закупать новые контейнеры, развивать тему переработки. Фонд реализует вещи в магазины Charity shop, получает за это средства, они облагаются налогом (6% с выручки), а также продает ветошь (вещи в плохом состоянии, которые приносят горожане) на перерабатывающие предприятия в качестве сырья. За прошлый год доходы фонда от коммерческой деятельности составили около 28%, и в отличие от остальных средств (грантов и пожертвований) эти деньги облагались налогом.
Если фонд тратит вырученные средства только на уставную деятельность, то Charity Shop, подсчитав свою прибыль, может решать, как ею распоряжаться – часть от нее возвращается в фонд в качестве пожертвования, а часть – реинвестируется в развитие проекта: открытие новых магазинов, маркетинг. «Всё, что связано с экологией в нашей стране, не вызывает особого отклика в сердцах людей: с большей вероятностью помогут ребенку, старику или инвалиду, чем фонду, который старается сделать так, чтобы меньше отходов попадало на свалки. Поэтому мы зарабатываем сами, чтобы профинансировать сложные с точки зрения фандрайзинга проекты и минимизируем риски кассовых разрывов в организации. Согласно закону, я как акционер могу распределять прибыль на свое усмотрение, – говорит Дарья Алексеева. – Я стараюсь разделять пополам: половина отправляется в фонд, вторая половина – на развитие Charity Shop».
У фонда нет собственных «коммерческих» сотрудников, есть административный и программный персонал. Фонд реализует социальные и экологические проекты. Деньги же частично на это зарабатывает компания. «Юридических сложностей не возникает, так как мы работаем в рамках законодательства и нас проверяют налоговые, мы сдаем отчетность в Минюст (как НКО), – добавляет Алексеева. – Я бы сказала, что мы делаем даже больше, чем положено по законодательству. Например, на сайте раскрываем уровень зарплат, организуем стажировки для коллег, на которых открываем все процессы «с потрохами», а в прошлом году мы как контрагент ИКЕА проходили обязательную для подрядчиков сертификацию IWAY».
Конкурентное преимущество
Практики сходятся во мнении: справиться с рисками для репутации НКО среди непросвещенных доноров (как благотворительный фонд может заниматься бизнесом?!) поможет открытость организации, готовность отвечать на вопросы и рассказывать, что и зачем она делает, откуда получает средства и на что они идут.
«Я думаю, если бы мы изначально скрывали, что часть вещей продается, или старались спрятать эту информацию в договоре оферты, то было бы больше поводов для дискуссий о мошенничестве, – делится опытом Дарья Алексеева. – Но мы всегда объясняли, как работает проект: часть вещей продается, и это позволяет нам окупать нашу деятельность и развиваться. Это упоминается на каждом контейнере, установленном в городе. Если человек (пользователь) с этим не согласен, у него есть множество альтернативных вариантов: сдать вещи в другой фонд, отнести в храм, раздать самостоятельно. Все варианты хороши, потому что сейчас на свалки попадает огромное количество текстильных отходов, и это плохо и для природы, и для нас самих».
Главное, подчеркивает Дарья Алексеева, – не скрывать, что у НКО есть коммерческая деятельность, а делать из этого конкурентное преимущество. Например, если вы издаете методички, и не просто раздаете их бесплатно на профильных конференциях, но и продаете за деньги, то это говорит о качестве вашего контента. Если кто-то готов оплачивать услуги ваших специалистов – это говорит о качестве вашей экспертизы. То, что НКО как поставщик товаров и услуг выходит на коммерческий рынок, говорит о ее состоятельности, а не о том, что директор решил на этом заработать.
Упоминание в уставе
НКО может производить и реализовывать сувенирную продукцию со своей символикой, оказывать рекламные услуги по спонсорским договорам (размещать символику спонсоров на баннерах и информационных материалах в рамках проводимых НКО мероприятий), вносить свободные деньги на депозит, сдавать имущество в аренду. Главное, чтобы виды коммерческой деятельности были предусмотрены в уставе, а c полученной прибыли уплачены все необходимые налоги и сборы.
«По нашей практике, у НКО часто отсутствуют положения о ведении приносящей доход деятельности в уставе, а это обязательное условие для осуществления такой деятельности, – говорит Ирина Иконникова, генеральный директор независимой сервисной платформы для некоммерческих организаций PHILIN («Инфраструктура благотворительности»). – Кроме того, при наличии приносящей доход деятельности в ЕГРЮЛ следует внести соответствующие коды ОКВЭД, что НКО также часто не делают».
Благотворительные аукционы
Нередко возникают случаи, когда НКО не понимают, что их деятельность относится к коммерческой. Самый распространенный пример – «благотворительные аукционы», на которых НКО реализуют различные лоты, а доход от этого считают пожертвованием.
«В соответствии с действующим законодательством любой аукцион, в том числе благотворительный – это проведение открытых торгов, – поясняют эксперты PHILIN. – С победителями аукциона должен быть заключен договор купли-продажи. Он – основание поступления полученных денежных средств в НКО. Таким образом, мы видим, что имеет место не совершение пожертвования, а обычная купля-продажа, что, в свою очередь, является для НКО приносящей доход деятельностью, а полученные средства – прибылью, которая облагается налогом в отличие от пожертвования. Не зная этих нюансов, НКО неожиданно для себя может попасть в ситуацию, когда при проведении проверки контролирующие органы вынесут решение о взыскании с полученных денег неуплаченного налога, а также пени за просрочку его уплаты».
Вспомогательный характер
Очень важно, чтобы коммерческая деятельность в НКО носила вспомогательный характер, а не основной, говорит Ирина Иконникова. Если коммерческая деятельность будет носить регулярный и доминирующий характер, контролирующие органы могут признать деятельность НКО нецелевой, и все денежные средства, полученные за период осуществления нецелевой деятельности, в том числе и пожертвования, будут считаться налогооблагаемой прибылью. Кроме того, систематическое осуществление НКО неуставной деятельности, может служить основанием для ликвидации НКО по инициативе контролирующих органов.
Раздельный учет
Еще одна особенность предпринимательской деятельности в НКО — ведение раздельного учета, как доходов, так и расходов, особенно если речь идет о нескольких направлениях.
«По форме мы – региональное отделение межрегиональной общественной организации, – говорит Виктория Подольская, руководитель РО МОО «Равные возможности». – В рамках организации существует несколько направлений. Два самых крупных проекта – интегрированный театр «Круг II», в котором играют люди с особенностями развития, и мастерские «Окоём», в которых также работают «особые» мастера. Коммерческая деятельность театра «Круг II» – регулярные показы наших спектаклей, на которые продаются билеты, а также коммерческие выступления на различных мероприятиях».
В качестве коммерческой услуги организация предлагает небольшим театрам, творческим коллективам, организаторам праздников и фотостудиям изготовление декораций и бутафории из самых разных материалов, пошив и ремонт костюмов, изготовление арт-объектов, аксессуаров, подарочной и сувенирной продукции. «В прошлом году мы начали развивать мастерские как самостоятельный социально-предпринимательский проект и даже выиграли на это грант Мэра Москвы, – добавляет Виктория Подольская. – Планируем запустить проект – коллекцию дизайнерской одежды для людей от 7 до 75 лет. В штате – 17 мастеров, педагогов и административных сотрудников. Мы также трудоустраиваем ребят с особенностями развития. Сейчас в театре и мастерских трудоустроено 28 человек с ментальной инвалидностью».
Прибыль направляется на уставные цели и развитие. «Когда мы получаем заказ от другой организации, мы заключаем договор и получаем средства на счёт, – говорит Подольская. – Для других случаев – кассовый аппарат. Пока наша предпринимательская деятельность ещё не очень стабильна и приносит доход неравномерно. Поэтому мы сочетаем разные источники финансирования, в том числе гранты и субсидии».
«Равные возможности» продолжает искать оптимальную предпринимательскую модель, и сложностей немало. Например, развивая мастерские, НКО поняла, что изделия ручного труда для многих покупателей – дорогое удовольствие. Надо искать способы снижать себестоимость производства и цену конечной продукции, производить больше, дешевле и быстрее. Кроме того, для продвижения на рынке нужен бюджет, на него у НКО не хватает средств. Пока продвижением сотрудники занимаются сами или с помощью волонтёров. Используют, в основном, социальные сети, собственный сайт, e-mail-рассылки и презентации на мероприятиях».
Госуслуга
С 1 января 2019 года вступил в силу Федеральный закон от 29 декабря 2017 г. №476-ФЗ («О внесении изменений в Российской Федерации «О занятости населения Российской Федерации»). Теперь государственная услуга – сопровождение при содействии занятости инвалидов – закреплена законодательно, а также определен механизм ее реализации.
«Есть надежда, что в текущем году нас поддержит соцзащита в рамках программы финансирования сопровождаемого трудоустройства, – говорит Марина Мень. – К сожалению, в московский департаменте соцзащиты до сих пор не было предусмотрено для таких, как мы, практически никакой помощи. Хотя в других городах (Петербург, Пенза), участвующих в экспериментальных программах, есть законодательные рычаги для оказания содействия НКО. Такие как, например, предоставление городом помещений для организации занятости и квартир для сопровождаемого проживания (в Москве это практически невозможно), а также оплата работы кураторов и преподавателей за счет корпораций, которые, таким образом, компенсируют штрафы за невыполненные квоты на трудоустройство инвалидов».
Привлечь социального инвестора
Один из действенных способов для НКО обучиться предпринимательству и снизить риски – привлечь в команду социального инвестора. «Мы занимаемся поиском социального инвестора, который поверил бы в наш проект и захотел вложить средства в развитие производства и продаж, – комментирует Марина Мень. – Нам потребуется профессиональный продавец, который планомерно будет продвигать нашу продукцию среди корпораций, ресторанов, цветочных магазинов и других потенциальных клиентов. Необходимо, чтобы профессиональные дизайнеры разрабатывали новые коллекции. Следует вложиться в производство, чтобы обеспечить товарный запас. Потребуется приложить усилия к развитию продаж онлайн и оффлайн. Мы мечтаем о собственном розничном магазине. Все это, надеемся, обеспечит нам объем продаж, который не только покроет все наши расходы на аренду, зарплаты, материалы, но и обеспечит инвестору прибыль».
В самое ближайшее время ТОК планирует регистрацию коммерческого юридического лица. Помимо керамического производства, в рамках содействия сопровождаемому трудоустройству людей с инвалидностью, фонд хотел бы открыть гостиничную структуру – в ней сотрудники с ментальными и психическими нарушениями будут выполнять роли горничных, завхоза, администратора. «В 2018 году, с финансированием Фонда Президентских грантов, мы реализовали проект, нацеленный на подготовку группы проживающих в московских ПНИ к такой деятельности, и сейчас ищем подходящее помещение и средства для стартапа», – говорит Марина Мень.
По замыслу ТОК, помимо коммерческих гостей в таком Гостевом доме смогут найти ночлег семьи с детьми-инвалидами, приезжающие в Москву на лечение, медицинские консультации или в отпуск. Также будет предусмотрена зона для сопровождаемого проживания как альтернатива психоневрологическому интернату. Коммерческие начинания позволят фонду существовать стабильно, развивать благотворительную деятельность и не зависеть от грантов.
Дарья Алексеева: «В сфере благотворительного секонд-хенда много обмана»
