Джордж Морланд, жанровая картинка: акушерка передаёт новорожденного родителю (1788 г). Изображение с сайта keywordhut.com
Сегодня весь мир отмечает Международный день акушерки. Этот праздник сравнительно новый – он возник в 1987 году в Голландии, на Международной конфедерации акушерок. А в 1992 году был официально признан.
Само слово «акушерка» пришло к нам из французского языка. Его значение – «помогать при родах». В России же подобных вспомогательниц называли иначе – «повивальная бабка» или же просто «повитуха».
В этот мир – под бабкины напевы
Повивальная бабка выводила рулады:
В городе Вифлееме,
На реке на Ердане,
На камени на Латоре
Спала Пресвятая Богородица.
Спала и почивала,
Свово Спаса-дитю –
Предвечна Бога –
В ясной ночи из утробы дожидала,
Привиделся ей сон страшен и грозен,
Егда являлся Спас многомилостивый:
«Будто я Исуса носила,
Понося его, без болести крестила,
С Иваном Крестителем Крестила,
С бабушкой Саламанидой одевала,
В пелены белые пеленала,
В шелковые поясья повивала,
На горе на Серафиме
Вырастало тут дерево велеко,
Дерево кипарисно прекрасное,
На том дереве явился крест –
Чуден-пречуден и злачён-предлачён.
На этом дереве, на этом кресте
Христа Исуса распинали,
Его кровь в чашу сточали,
Эта кровь – вода святая:
Слепым на зрение,
Хромым на похождение,
Убогим на здравие,
Рождающем женам – вспоможение.
Это была первая песня, слышанная ребенком, новым человеком. Именно в этот момент, вот под эти слова он появлялся на свет. Так пели во Владимирской губернии, однако же в других российских уголках тоже существовали похожие песни.
Повивальная бабка была человеком особенным. Именно она сидела рядом с роженицей и ребенком до того, как он примет крещение – отгоняла нечистую силу. Она же обязательно присутствовала на свадьбе своего восприемника. Если, конечно, доживала – бабка, пусть и повивальная, тоже имела свой срок.
В воспитательных домах – там, где существовали приюты для «сирых и неимущих родительниц» – одна лишь повивальная бабка могла заходить в палату к такой роженице. Следовало соблюдать анонимность – ведь «сирая» изначально решила отказаться от своего отпрыска. Но повивальная бабка имела высший допуск секретности.
Неудивительно, что к тем, кто решил посвятить себя «бабьичему делу», предъявлялись строжайшие требования.
«Всякая повивальная Бабка должна быть… благонравна, доброго поведения, скромна и, трезва… должна во всякое время, днем или ночью, от кого бы призываема ни была, невзирая на лица, тотчас идти и по прибытии к родильнице поступать ласково и расторопно».
Повивальная бабка могла быть либо незамужней девушкой, либо вдовой – никаких телесных наслаждений она не должна была испытывать. Разве что рюмочку сладкой наливки пропустить – многие повитухи, невзирая на запрет, на этот счет грешили. Но, естественно, не напивались вусмерть, все в пределах допустимого.
А в 1886 году вышло учебное пособие «Полное руководство к изучению Повивального Искусства». В нем было сказано: «Доверие пациенток и уважение со стороны общества приобретаются точным и неуклонным исполнением своих обязанностей, при чем всегда должно руководствоваться религией, предписанием закона, присягой, правилами преподанной науки и чувствами чести и собственного достоинства».
Повитуха, приемница и пупорезка
«Искусство повивания или Наука о бабичьем деле» Н.М.Амбодик-Максимовича (титульный лист, 1784 год).Изображение с сайта medline.ru
Формально и теоретически существовала разница между повивальной бабкой и повитухой. Повитуха была рангом ниже, и образование ее было поверхностнее. Но народ довольно плохо в этом разбирался. Постоянно путал эти два понятия. Что повивальная бабка, что повитуха, она же приемница, она же пупорезка – все едино. Не удивительно – врача от фельдшера толком никто не различал, а здесь такие тонкости.
К подготовке повивальных бабок относились с предельной серьезностью. Для их подготовки повсеместно открывались высшие и средние учебные заведения – повивальные институты и повивальные школы соответственно.
Первые же заведения этого рода стали появляться в нашем государстве еще в середине XVIII века. Там преподавали иностранцы, большей частью, немцы. Точнее, немки – для мужчины эта отрасль медицины считалась заповедной, доктор сильного пола не имел права даже прикасаться к чужой беременной жене. Впрочем, встречались исключения. В частности, в начале XIX века в России пользовался популярностью врач Нестор Максимович Амбодик-Максимович, которого многие считают отцом-основателем отечественного акушерства.
Его перу принадлежит фундаментальный труд «Искусство повивания, или Наука о бабичьем деле». Кроме того, доктор Амбодик кардинально переоборудровал родильное отделение Санкт-Петербургской Калинкинской больницы.
Другой доктор, некто Ф.Залесский восхищался: «Замечательно здесь устройство родильной кровати. Эта железная кровать имеет, вместе с лежащею на ней постелью, вышину с лишком полтора аршина, так что акушер не имеет нужды нагибаться к родильнице. Верхний, обитый юфью, тюфяк составлен из нескольких кусков, могущих укладываться различно; в среднем куске сделана овальная выемка и в нее вставляется продолговатый довольно глубокий медный таз, края которого однакож стоят ниже уровня тюфяка… Новорожденному можно здесь немедленно сделать теплое купание… и тут же может ему удобно быть подана всякая помощь, в случае мнимой смерти…
Удобно расположенное помещение этого отделения в нескольких комнатах, из которых каждая имеет свое специальное назначение, размещение кроватей, проветривание комнат, ватерклозеты, резервуары горячей и холодной воды, снаряд для припарок, настоев, сушильня для детского белья, – все это устроено не только с отличною основательностью и знанием дела, но и весьма красиво».
По тем временам – роскошь удивительная, особенно, если учесть, что контингент Калинкинской больницы традиционно состоял из представителей так называемого городского дна.
Столетие назад в Санкт-Петербурге, на Васильевском острове действовал Императорский клинический повивальный институт. В нем не только обучали, но и принимали роды. Правда, его чаще называли «институтом Отта» – в честь его директора Дмитрия Оскаровича Отта.
Этот незауряный человек был не только талантливым врачом, но и вполне приличным менеджером – именно при нем и именно его стараниями возникло новое здание института. Его выстроили за 4 года, при этом на строительстве работали 400 тысяч рабочих.
Автор проекта, архитектор Леонтий Бенуа писал: «С Д.О.Оттом мы работали очень дружно и согласно, он проводил свои идеи твердо и неуклонно, ставил свое детище на ноги, а я ему в этом помогал».
Условия были роскошными. Специальная система кондиционирования нагоняла в палаты свежий воздух, да не откуда-нибудь, а из сада, разбитого при институте. После чего воздух проходил через тканевые фильтры, увлажнялся над специальным бассейном с фонтанами, затем согревался и уже после этого поступал в помещения. У каждой кровати висел телефон. А специальный концертный зал был оборудован органом фирмы Валькер.
Отт руководствовался вполне определенной задачей – дать возможность «забыться страждущему, рассеять его мрачные мысли и облегчить душевное настроение».
Многие известные люди родились в этом учреждении. В частности, философ Лев Гумилев, сын Николая Гумилева и Анны Ахматовой.
В Москве же, на Мясницкой действовало Долгоруковское училище повивальных бабок. Оно появилось в 1882 году при больнице для чернорабочих. А в 1889 году на средства известной московской благотворительницы Агриппины Абрикосовой был открыт бесплатный родильный приют на 59 коек. Еще один открылся после ее смерти, в соответствии с духовным завещанием.
А еще в каждом городе существовала забавная по названию, но весьма ответственная и серьезная по сути должность – городовая повивальная бабка. Она находилась при полиции и принимала роды в экстренных случаях, каковых, ясное дело, было множество.
Кстати, в 1902 году в стране насчитывалось 9000 зарегистрированных повивальных бабок, из которых 6000 жили в городах, а 3000 – на селе.
«Фабрика ангелов» и прочие злодейства
Средневековая книжная миниатюра. Изображение с сайта menysnoweballes.wordpress.com
Роль повитухи была двойственной. Сакральность профессии предполагала, с одной стороны, уважение, доверие и нижайшее почтение общества, а с другой – бабку постоянно подозревали в колдовстве и прочих нехороших шалостях. А если вдруг бабки и впрямь попадались на чем-нибудь этаком, общество и газеты вовсю смаковали событие.
«В селе Белоомуте обнаружена «фабрика ангелов». Повивальная бабка Лабушева с крестьянкой Мастрюковой душили младенцев, топили их в реке, зарывали в землю. После допроса полиции Мастрюкова внезапно скончалась, а Лабушева покушалась на самоубийство, но неудачно».
«В ночь на вчерашнее число арестован за химическую обструкцию студент Университета Лобанович, у которого обнаружены воззвания коалиционного комитета и колбы с химическими составами. Одновременно арестована повивальная бабка Хая Виленская, у которой обнаружено несколько флаконов для химической обструкции и партийная переписка».
«Приведенная на допрос в жандармское управление политическая арестантка (акушерка – повивальная бабка) еврейка Фрумкина бросилась на допрашиваемого ее начальника губернского жандармского управления генерал-майора Новицкого и нанесла ему удар в правую сторону шеи десертным ножом. Рана не внушает опасений».
Эта газетная заметка относится к 1903 году. Мы видим, что в то время слово «акушерка» уже существовало наряду с «повивальной бабкой», но, правда, только лишь входило в обиход.
Случались и курьезы: «На ст. Петровск, Ташкентской жел. дор., произошел следующий случай. Железнодорожной и станционной администрации потребовалась бабка для забивки свай; она послала телеграмму о немедленной высылке. На следующий день с поездом во втором классе приехала акушерка; она вышла из вагона и спросила попавшегося ей навстречу одного из администраторов станции, где больная, вызвавшая ее по телеграфу. Тут на месте инцидент и выяснился. Оказалось, что усердному телеграфисту не понравилось одно слово «бабка» и он от себя лично приписал перед словом бабка – «повивальная»».
А Николай Лейкин в одном из своих фельетонов упоминал петербургскую вывеску, написанную на трех языках: «Повивальная бабка, Sage femme, Hebamme». Но это уже вопрос брендинга.
Случай в Одессе
Изображение с сайта kara-ls.blogspot.ru
В 1895 году в Одессе произошел совершенно фантастический случай. Через бабку-повитуху «породнились» два известных деятеля отечественной культуры. Драматург Дмитрий Липскеров писал: «Моя бабушка была акушеркой, или, как раньше говорили, «привилегированной повивальной бабкой», то есть – с образованием. Многим одесситам помогала она появиться на свет. В ту ночь к моей бабушке прибежала домработница (тогда они назывались «прислугами») из квартиры номер семь и прокричала:
– Мадам повивальная бабка! Хватайте свой родильный чемоданчик и рысью скачите в квартиру номер семь. Моя хозяйка готова рассыпаться!
Бабушка схватила чемоданчик и рысью побежала в квартиру номер семь. Она привыкла к тому, что ее беспокоили ночью, так как почему-то все одесситки предпочитали рожать именно ночью, а не днем. Так было принято в Одессе. Ночью в квартире номер семь на свет появились двое детей-близнецов. Одному из близнецов предстояло впоследствии стать Леонидом Утесовым, прославленным артистом нашей эстрады».
Конечно же, нечто подобное могло произойти только в Одессе.
