В столичной гимназии прошел открытый урок, организованный фондом «Обнаженные сердца» и российским представительством ООН. В этот раз с детьми поговорили об инклюзии – о том, почему образование важно любому ребенку, и чем сами дети могут помочь однокласснику с инвалидностью.
«Самый Большой Урок в Мире» в этом году прошел в известной московской гимназии имени Капцовых №1520 в Леонтьевском переулке – в четвертом классе «А». Россия вошла в число более чем 100 государств, в которых одновременно проходит «Самый Большой Урок». В этот день более 500 миллионов школьников обсуждают проблемы, которые являются наиболее важными и болезненными для каждой из стран. У нас этот урок – посвященный ценности и доступности образования – проводится при поддержке Министерства образования и науки Российской Федерации, а также фонда помощи детям «Обнаженные сердца».
То, что школа готовится к этому мероприятию, было известно заранее. Раньше, чем случилась странная и грустная история с девочкой Машей с синдромом Дауна, которую четвероклассники одной из московских школ и их родители выжили и из школы, и из школьного фотоальбома. После этой истории, случившейся совсем недавно, Наталья Водянова, учредитель фонда «Обнаженные сердца», призвала всех родителей детей с особенностями, особенно известных людей, опубликовать свои совместные с малышами фотографии, чтобы поддержать Машу и таких же особенных детей, как она.
Эти случаи послужили новыми толчками к важной дискуссии в обществе о месте в нем человека с инвалидностью и о нашей толерантности. А открытый урок об инклюзивном образовании, волею судьбы, стал продолжением этого важного общественного разговора.
Задачи взрослых и детские задачи
Заместитель министра образования и науки России Вениамин Каганов в своем обращении к детям предложил им подумать, каким будут они, их двор, улица и планета через 10-20 лет. Этому был посвящен и образовательный мультфильм, показанный детям. Этот анимационный фильм продемонстрировал ребятам те общемировые цели, которые хотелось бы достичь к 2030 году.
А среди этих целей (их 17) – покончить с нищетой во всем мире, положить конец голоду, добиться продовольственной безопасности и улучшения питания, достичь гендерного равенства, содействовать устойчивому использованию экосистем. У ООН и всей планеты еще много целей, и одна из них – способствовать созданию равных возможностей для получения качественного образования на протяжении всей жизни, а также содействовать созданию мирного и инклюзивного общества для устойчивого развития.
«А ведь добиваться этих целей придется вам, – напоминает детям классный руководитель Светлана Жужликова – когда вы закончите школу, получите образование». Но сейчас главная задача этих мальчиков и девочек – учеба. А для чего нужно учиться? «Чтобы стать умными», «Только при получении образования мы можем изменить этот мир», – отвечают ребята, а еще говорят, кем они хотят стать – балериной, архитектором, врачом…
Что такое «школа для всех»
Но, напоминает учитель, не все в мире могут получить качественное образование: «Некоторые дети в мире вообще не могут ходить в школу». Почему? «Они живут там, где школы вообще нет»; «У родителей нет такой возможности», – выдвигают версии школьники. Четвероклассник Тимур Курбанов выходит к доске и оперирует конкретными цифрами (дети готовились к этому совместному обсуждению): «В Африке около 35 миллионов детей не получают начального образования – это почти каждый пятый ребенок на континенте. В бедных странах дети либо вынуждены работать, чтобы прокормить свою семью, либо образование платное, и на него нет денег. В таких странах, как Афганистан, Ирак или Сирия, количество необучающихся детей составляет 45-50 процентов из-за непрерывных гражданских войн». В Европе, отмечает Тимур, учиться могут 95-98 процентов детей.
А в России 5 процентов детей не могут ходить в школу – такова статистика. Но почему? Дети подкованы в этом вопросе: они сразу вспоминают о ребятах с особенностями развития, ведь в остальном образование для всех у нас бесплатно и доступно. «Только в Москве 30 тысяч детей – с инвалидностью», – приводит данные Центра лечебной педагогики Светлана Жужликова.
Школа многому учит. Но кроме знаний, она дает что-то еще. «Друзей», «Общение», «Интересные игры» – подтверждают ученики. Именно за этим, а не только за знаниями в школу идет любой ребенок – и здоровый, и с особенностями. «Образование, где дети учатся вместе, называется инклюзивным» – вот что такое «школа равных возможностей», делаем мы совместный вывод.
В этой гимназии ребята знают, что такое дети с ограниченными возможностям. Например, на одном из предыдущих занятий класс познакомился – заочно, через видеозапись – с Джанетт Базаровой, девочкой в инвалидном коляске. О том, какие еще могут быть особенности у ребенка – синдром Дауна, ДЦП, аутизм, плохое зрение или слух, – школьники тоже знают. Тема не вызывает у четвероклассников равнодушия, агрессии или неприятия – видно, что обсуждать эту проблему интересно. На вопрос учителя, хотели бы они, чтобы Джанетт училась в их классе, все хором уверенно кричат «Да!», и кивают.
«Чтобы они поверили в себя!», «Подарить поддержку», «Вместе поиграть», – вот что ученики хотели бы делать вместе с одноклассниками с инвалидностью.
В гимназии ежегодно проходят «Недели добра», школа дружит с Муромским реабилитационным центром для детей и подростков с ограниченными возможностями развития. «Причина проблем человека с ограниченными возможностями – не его способности, а те ограничения, которыми он окружен», – подчеркивает учитель, и ребята соглашаются. А как убрать такие «барьеры-ограничения»? Дружить, поддерживать, давать душевное тепло – говорят Маша, Тимур, Саша. А для школы нужны специальные пандусы-подъемы, специальные туалеты, широкие двери – для проезда инвалидной коляски – об этом ребята тоже знают.
Включенность
Детям также напомнили о важности толерантного подхода к человеку с инвалидностью. «Лучше ему не напоминать, что он болеет», – предполагает Наташа. Все вместе делаем вывод, что о слепом человеке лучше говорить как о человеке «с нарушением зрения», например, и так далее. «Человек и личность – первичность, а диагноз или особенность развития – вторично», – отмечает учитель.
А еще есть и правила общения с такими ребятами. Например, в обществе слабослышащего одноклассника нужно говорить, глядя ему в глаза. «Нужно говорить четко и громко», – считает Наташа. «Нужно знать язык жестов!» – говорят ребята. «Они умеют читать по губам!» – знает Саша.
Ребята поговорили и о том, что же означает название фонда «Обнаженные сердца», который участвовал в организации сегодняшнего урока. Что такое «обнаженные сердца»? Кто-то из школьников предположил, что они «беззащитные», но появилась и другая версия – «сердца, открытые для всех».
Финалом урока стало видеовыступления перед ребятами Натальи Водяновой, учредителя фонда «Обнаженные сердца». «Я рада, что мы можем поговорить с вами о том, что такое инклюзия. Это слово значит «включать в себя», поэтому инклюзивная школа – это место для всех. И отличников, и тех, кто за ними не поспевает, и ребят, кто плохо слышит или видит, или передвигается в инвалидной коляске. Ведь все мы разные, – говорит Наталья Водянова. – У меня есть младшая сестра Оксана. У нее аутизм. Она совсем не говорит, но прекрасно общается. И ее язык мне тоже пришлось выучить». Наталья напомнила ребятам, что иногда для общения не подходит обычная речь – а нужны жесты, или картинки-пиктограммы, и эти способы общения тоже заслуживают уважения. «Нам всем просто важно проводить время вместе. Вместе учиться, ходить в кино и на прогулки, и просто помогать друг другу. Чем больше мы будем проводить время вместе, тем больше мы будем понимать друг друга», – считает Наталья Водянова. «Помните, я говорила, что «инклюзия» – от слова «включать», – говорит учредитель фонда «Обнаженные сердца». – Нужно включать таких ребят в свой круг друзей».
Мнение родителей
«Я бы был рад, если бы в нашем классе учился ребенок с особенностями, – признается в беседе со мной Тимур Курбанов, ученик 4 «А» класса. – Раньше я не общался с такими ребятами, но было бы здорово получить такой опыт». Тимур говорит, что и язык жестов тоже выучил бы с интересом, чтобы получалось разговаривать со слабослышащими ребятами: «Я готов к этому».
«Смысл таких уроков есть – ведь все доброе закладывается в детях с детства. Бесследно это не пройдет, это точно, – считает мама Тимура Людмила Смирнова. – Скорее, этот урок нужнее нам, родителям». Людмила признается, что сама – персонально – готова к тому, чтобы в классе ее сына учился ребенок с инвалидностью. Но это не так просто. К этому нужно готовить – и здание, и класс, и детей, и взрослых. В первую очередь, на это должно обращать внимание государство, убеждена мама. «Идеальные люди – это куклы на полках магазинов. А все мы – неидеальные. И чем больше мы будем понимать, что мы разные, тем будет лучше для всех».
Людмила вспоминает, что в нашем детстве у нас и не было особой возможности контактировать с особенными детьми. Инвалидов мы не видели в школьных классах, да и на улицах – очень редко. «Они если и обучались, то в специальных местах. Современная глобализация в том и состоит, чтобы мы были готовы. И чтобы наши дети не удивлялись, встречая такого человека. Он не виноват в этом. И если мы с детства заложим в наших ребятах такой подход – это будет правильно», – говорит Людмила Смирнова. Да, одним громким уроком проблему не решить. Но если уроков будет много, если они будут частыми, если дети привыкнут к идее включенности и равенства и будут готовы общаться со сверстниками с особенностями, – задача будет выполнена, считают родители.
Мнение фонда
Ася Залогина, президент фонда «Обнаженные сердца»:
Представители ООН обратились к нам с просьбой провести такой открытый урок, а мы, в свою очередь, обратились в Министерство образования и нашли понимание. В Министерстве подготовили видеообращения и методику урока, который школы могли провести у себя.
Мы в фонде защищаем людей с особенностями развития, и важно, что часть урока была посвящены инклюзивному образованию. Пока, к сожалению, не каждая школа может принять таких детей. Часто педагоги не знают, что делать с детьми с особенностями.
Открытый урок – это просветительская работа. А мы ведем и практическую работу – мы готовим педагогов для обучения таких детей. Большой проект идет у нас в Нижнем Новгороде, например, – мы охватили шесть школ и четыре детских сада. Мы обучаем педагогов по апробированным и подтвержденным практикой методикам, которые отсутствуют у нас.
Учитель часто думает, что если человек, допустим, мычит и не разговаривает, то у него нарушен интеллект. Часто это не так. А вопрос лишь в налаживании коммуникации. В России этому не обучают. Иногда и педагоги не готовы признать, что им нужно учиться, – особенно если у них уже большой практический опыт. Это в принципе российская проблема: профессионал должен учиться нонстопом, а у нас часто считается, что достаточно, что ты когда-то получил «корочку». Но мы рады, когда педагог, обучившись у нас, видит результат, и в итоге понимает важность таких знаний.
Нижегородские школы, с которыми мы сейчас работаем, включены в площадки апробации новых образовательных стандартов. Поэтому у нас есть шанс представить нашу работу всей России. Может быть, мы сможем проехать по стране с серией обучающих семинаров.
