Ведущий – священник Алексий Уминский: – Здравствуйте, в прямом эфире – «Православная энциклопедия».
«Откуда у Церкви деньги?», «Теневая экономика Церкви», «Церковные олигархи», – это только несколько заголовков газетных статей на тему церковной экономики. Так на что же все-таки живет Церковь? Сегодня мы решили поговорить на эту, на самом деле, очень важную тему. Звоните в студию, мы ждем ваших вопросов и мнений. А еще мы проводим интерактивный опрос: «Считаете ли Вы, что от Вашего пожертвования зависит существование храма?»
До 1700 года Русская Православная Церковь была крупным собственником. Ей принадлежали огромные земельные угодья, церковные здания и все хозяйственные постройки при монастырях и храмах, многочисленные села и деревни с проживавшими там крестьянами, – все это было собственностью Церкви.
В 1764 году Екатерина II провела секуляризацию церковного имущества. Оно перешло в собственность государства. А сама Церковь, еще в правление Петра I-ого став частью государственного аппарата , полностью перешла на государственное обеспечение. В 1918-м году советская власть отделила Церковь от государства. С этого момента Церковь была полностью лишена имущества, а в 1920-е годы ей был нанесен еще один удар.
Рубрика «Кинохроника ушедшего века»: Изъятие церковных ценностей
В 1922 году началась одна из самых страшных страниц истории Русской Православной Церкви. Под предлогом помощи голодающим Поволжья была организована кампания по изъятию церковных ценностей тотально из всех храмов и общин страны.
Перед телезрителями чудом сохранившийся акт изъятия всех мало-мальски значимых ценностей из Новоспасского монастыря в Москве, где находится родовая усыпальница бояр Романовых. Из этих бумаг видно, что изымались не только золотые и серебряные предметы, но любой металл, любые чаши и камилавки.
При этом иконы просто сваливались в ящики, причём хоть каким-либо приблизительным их описанием никто не занимался.
Соответствующие комиссии оценивали доставленный лом, а ничего не стоящие с точки зрения европейских аукционов иконы горели тысячами на кострах.
Реквизированные вещи любезно предлагались для покупки иностранцам. Кадры уникальной киносъёмки: комиссия показывает сокровища России делегации из китайской провинции Синцзян, где в это время был установлен просоветский режим. Китайцы с любопытством рассматривают корону Российской империи и «прочие бриллианты», и даже примеривают… Думается, что если бы у них нашлось достаточно средств, то ныне эта корона вместе с яйцами Фаберже могла экспонироваться не в Алмазном фонде Кремля, а в столице Синцзян-Уйгурского края городе Урумчи.
Руководителем центральной комиссии по изъятию церковных ценностей был небезызвестный Лев Давидович Троцкий. Лишь 7% вырученных средств от продажи этих ценностей пошли на помощь голодающим Поволжья.
Остальные средства были брошены на очередную попытку совершения мировой революции в Германии в 1923 году – счёт шёл, как следует из этого документа, на миллионы долларов. Попытка провалилась…
Взамен изымаемых икон большевики пытались ввести в обиход свои собственные. Слава Богу – безуспешно. На илл.: Троцкий в виде Георгия Победоносца, работа Дени. Десять лет спустя Дени рисовал Троцкого уже совершенно иначе
* * *
Ведущий – священник Алексий Уминский: – Новый поворот в жизни Церкви и ее экономики произошел 15 лет назад. Государство тогда передало Церкви в безвозмездное пользование тысячи храмов и сотни монастырей, находившихся в крайне плачевном состоянии. Событие, конечно, радостное. Но, с другой стороны, наши небогатые прихожане не могут содержать то, что им принадлежит. Государство иногда, правда, помогает реставрировать храмы, но оно не оплачивает создание алтарей, иконостасов.
Сегодня церковные доходы складываются из пожертвований рядовых прихожан и из денег спонсоров, которые непредсказуемы. Чтобы как-то свести концы с концами Церковь предпринимает попытки заняться коммерческой деятельностью. И сразу возникают проблемы: моральные, этические, юридические. Традиционные для церковной экономики занятия – сельское хозяйство, ремесла, – в наше время абсолютно нерентабельны. Мы побывали в нескольких приходах, – и в столице, и в глубинке, чтобы из первых уст услышать ответы – на что живет приход.
Сюжет: Источник доходов для храмов
В Москве более семисот храмов. И у каждого свои финансовые проблемы. Даже у тех, которые люди считают богатыми. Например, такое огромное сооружение, как Храм Христа Спасителя, сегодня может в одночасье стать самым бедным в столице, если ему придется полностью оплачивать коммунальные услуги. Сейчас эти траты взяли на себя благотворители.
Московский Благовещенский храм в Петровском парке можно назвать благополучным. Его бюджет позволяет не только проводить богослужения, но и обустраивать приходские здания, помогать детям и старикам. Но без постоянной помощи состоятельных людей ни один из этих проектов реализовать было бы невозможно.
Протоиерей Димитрий Смирнов, настоятель храма: – Конечно, ни на наши детские дома, ни на гимназию, ни на сестричество, ни на строительство спортзала в спортшколе приходских денег не хватило бы. Это все требует больших финансовых затрат и вложений на зарплату педагогам, на покупку оборудования и т.д.
Спланировать заранее, сколько денег народ опустит в церковную кружку, невозможно. Это зависит от времени года, церковных праздников. Даже погода влияет на то, придет человек на службу или нет. Да и уровень дохода у всех разный. Благовещенскому храму повезло: некоторые фирмы заранее закладывают в свой бюджет деньги на помощь этому приходу. Но таких случаев, как у отца Димитрия, в общероссийском масштабе, особенно в глубинке, очень мало.
Протоиерей Димитрий Смирнов: – В сельских приходах бывает доход 300 рублей в месяц. Священнику приходится сдавать свою городскую квартиру, чтобы поддерживать хотя бы богослужение.
* * *
На какие средства живет храм? Этот вопрос мы задали тем, кто пришел на воскресную службу в Троицкий собор подмосковного города Яхрома.
Прихожанин: – Наша церковь выживает на средства прихожан – это основной источник дохода.
Троицкий собор, г. Яхрома
Троицкий храм вернули верующим в 1995-м году. То есть вернули то, что от него осталось. Ведь храм пострадал не только в безбожное время, но и в 1941-м, в ходе боев под Москвой.
Прихожанин: – Такой большой храм, такие огромные масштабы не восстановить на деньги прихожан.
Прихожанка: – Что может дать человек? Кто 10, кто 50, кто 100 рублей. В зависимости от того, какая у человека зарплата.
Тем не менее, в Троицком храме (а он – один из самых больших в области) уже восстановлены купол и колокольня. Проведено отопление, за которое приходится платить огромную по местным меркам сумму, – до 300 тысяч рублей в год. Сегодня в храме регулярно проходят богослужения, действует воскресная школа.
Для того, чтобы поддержать жизнь прихода, храм начал заниматься издательской деятельностью: выпускает духовную литературу, видеокассеты. Вырученных денег хватает на частичное покрытие коммунальных платежей, зарплату сотрудникам, на воскресную школу и выпуск газеты «Православная Яхрома», которая, к слову, сегодня единственная газета, выходящая в городе. Но ведь еще остается главное, – вернуть храму первоначальный облик. По мнению специалистов, на это потребуется ни много, ни мало 1 миллион долларов. У Троицкого собора есть два благотворителя, но при всей их щедрости, в ближайшее время собрать такие деньги практически невозможно.
Священник Максим Брусов, настоятель Троицкого храма: – В конце каждого месяца удивляешься, что у нас достает денег на покрытие счетов по бытовым услугам, по строительству. Радуешься о том, что храм каким-то чудом удается содержать.
В 500 километрах от Москвы, в Вологодской области на берегу Кубенского озера раскинулось село Устье-Кубинское. Село и не большое, и не маленькое. Жителей – 4 тысячи. Заработки у людей нищенские. И местный священник отец Димитрий – не исключение.
Священник Димитрий Жданов, настоятель Воскресенского прихода в с. Устье-Кубинское: – Моя зарплата составляет 4 тысячи 200 рублей. Есть продавец лавки, у нее – около 2-х тысяч. Она является и продавцом, и истопником, и уборщиком полов. Есть рабочий, который снег убирает, дрова колет – у него полторы тысячи рублей. Я в одном лице – и настоятель, и председатель приходского совета, и инженер, и прочая, прочая, прочая. Как говорится, «и танцор, и певец, и на дуде игрец».
Воскресенский собор, с. Устье-Кубинское
На главной площади села – разваливающийся Воскресенский собор. Вернее, разваливавшийся – до последнего времени. 70 лет он стоял без креста. Но нашелся человек, который дал денег на купол и крест.
Священник Димитрий Жданов: – А все остальное мы выручаем от дохода храма – от того, как прихожане приходят, как литературу покупают, иконочки, крестики. Это общий доход.
Воскресенский приход, где служит отец Димитрий, это несколько сел, самое дальнее из которых в 75-ти километрах от Устья-Кубинского. И везде люди рождаются, венчаются, умирают.
Священник Димитрий Жданов: – 150 рублей у нас стоит крещение, отпевание – 45 рублей. 3 рубля – поминовение, 5 рублей – заказная записка на Литургии. Но если человек не может заплатить, то все это мы, конечно, делаем безвозмездно.
* * *
Ведущий – священник Алексий Уминский: – Напоминаем о том, что у нас идет интерактивный опрос. «Считаете ли Вы, что от Вашего пожертвования зависит существование храма?» У нас уже есть звонок.
Телезрительница: – Батюшка, чем отличается заказная записка от простой? Заказная ведь дороже, чем простая.
Ведущий – священник Алексий Уминский: – Спасибо Вам за вопрос. Как раз в сюжете только что упоминал об этом отец Димитрий. Заказная записка от простой совсем ничем не отличается, потому что между ними есть только одна разница – это количество пожертвованных денег. Поэтому, если у вас нет денег на заказную, то спокойно подавайте простую записку и поминовение со стороны священника будет тем же самым.
У нас есть еще один звонок. Слушаем Вас.
Телезрительница: – Говорят, что бандиты дают деньги Церкви, и Церковь их берет. Правда это или нет?
Ведущий – священник Алексий Уминский: – Да, действительно, очень многие люди считают, что Церковь существует на эти грязные деньги. Хочу Вам сказать, что существуют специальное церковное правило, которое звучит так: «Деньги блудницы не могут быть жертвой на храм», то есть деньги, заработанные греховным способом, храм принимать не может и принимать не должен. Поэтому я считаю, что от таких денег Церковь, конечно же, должна отказываться.
Телезритель: – Вы говорите такие вещи, в которые верится с трудом. Я не представляю себе ни одного священника, который бы отказался от денег, даже если они жертвуются представителем не совсем честной «специальности». А Вы знаете случай, когда священник отказывался от таких денег?
Ведущий – священник Алексий Уминский: – Я знаю таких священников. В храме, где я сейчас служу настоятелем, раньше служил мой духовный отец. Напротив храма тогда было построено казино. Храм только-только отдали Церкви. И первым человеком, который пришел пожертвовать деньги, был как раз владелец этого казино.
Он принес довольно крупную сумму денег и попросил освятить здание казино. Батюшка сказал, что не будет брать этих грязных денег и, более того, добавил, что казино здесь существовать в скором времени не будет. И точно, через некоторое время казино это закрылось.
Ведущий – священник Алексий Уминский: – На днях я провел в своем храме небольшое социологическое исследование. Мне было интересно узнать, знают ли мои прихожане, которых я исповедовал, венчал, чьих детей я крестил, – знают ли они, на какие средства живет их родной приход. Оказалось, что многие и понятия не имеют. Например, некоторые считают, что священник вообще не должен получать зарплату, а содержание нашего храма обходится всего в 10 тысяч рублей в месяц. А как обстоят дела на самом деле?
Сюжет: Справка – сколько стоит содержание храма
Средний московский храм тратит на оплату коммунальных услуг, то есть тепла, водоснабжения, телефона и электроэнергии – около 30 тысяч рублей в месяц. Всем людям, работающим в храме, полагается платить зарплату. Заработная плата священника – составляет около 10 тысяч рублей. В обычном храме служат 2-3 священника. Зарплата дьякона – около 8 тысяч рублей. Остальные сотрудники – алтарники, сторожа, уборщицы, певчие церковного хора – получают по 2-3 тысячи.
Для храмовой трапезной закупают продукты – примерно на 5 тысяч рублей в месяц. А для проведения ежедневных богослужений храм приобретает хлеб, вино, муку для просфор, ладан, уголь, лампадное масло примерно на 14 тысяч рублей в месяц. В итоге, без учета затрат на ремонт и реставрацию храма, ежемесячные расходы только на поддержание церковной жизни, составляют 150 тысяч рублей.
* * *
Ведущий – священник Алексий Уминский: – У нас есть звонок в студию.
Телезритель: – А какой коммерческой деятельностью может заниматься Церковь?
Ведущий – священник Алексий Уминский: – Сегодня свои финансовые проблемы разные приходы, монастыри и другие церковные организации решают по разному. Тем не менее уже сложились определенные формы экономической деятельности Церкви. Прежде всего, это издательская деятельность, продажа книг, продажа церковного убранства, облачений. В некоторых монастырях налажена работа больших хлебопекарен, производство сувениров и так далее. За эти рамки, мне кажется, Церковь не должна выходить.
Телезритель: – Добрый день. Скажите, пожалуйста, как же при всей неустойчивости финансового положения Церкви отцы Церкви ездят на весьма дорогих автомобилях.
Ведущий – священник Алексий Уминский: – Это тоже один из наиболее часто задаваемых вопросов. Я, честно говоря, не очень представляю многих отцов Церкви, которые бы ездили на дорогих автомобилях. Несомненно, есть такие священники, у которых имеются приличные автомобили и, скорее всего, это клирики из храмов с более-менее стабильным финансовым положением.
Лично я не вижу ничего страшного, если священник будет ездить на хорошей машине, потому что священнику есть куда ездить: и в больницу, и в тюрьму, и к умирающим людям. Но в основном, Вы знаете, священники ездят на самых простых автомобилях, если у них вообще есть машина.
Телезрительница: – Здравствуйте. Вы сейчас говорите о пожертвованиях в пользу Церкви. Но возникает вопрос, на каком обеспечении существуют, в таком случае, больничные храмы.
Ведущий – священник Алексий Уминский: – Больничные храмы живут на деньги от пожертвований и, часто, на деньги спонсоров.
Экономика Церкви складывалась веками и в разных странах по-разному. Например, в Англиканской Церкви, в Церквях Америки, храм тоже содержат прихожане. Но там пожертвования довольно внушительные. В среднем, семья постоянных прихожан отдает церкви не менее 100 долларов в неделю. Из этих денег набирается скромная, по американским меркам, зарплата священника – 60 тысяч долларов в год. Но, кроме этого, он еще получает от прихода дом, машину, деньги на обучение детей и прочие льготы.
Католическая Церковь, которая является крупным землевладельцем и владельцем недвижимости, во многом живет за счет сдачи в аренду своего имущества. За счет этого же живет и Русская Зарубежная Православная Церковь.
В Германии и странах Скандинавии установлен специальный церковный налог. Причем, человек сам решает, какой конфессии он его заплатит. У протестантов тоже существует обязательный налог, – так называемая десятина. А вот что думают о нынешнем экономическом положении Русской Православной Церкви наши священники и архиереи.
Сюжет: Представители духовенства о доходах Церкви
Архиепископ Вологодский и Великоустюжский Максимилиан: – Мы живем в обществе, которое людям верующим, церковным никакой скидки не делает. Если мы приходим в магазин, мы должны заплатить полную стоимость. Но если приходит бедный человек в храм, и ему надо крестить ребенка, ну кто с него будет брать деньги? Конечно, покрестят бесплатно. А чтобы попасть на прием к врачу, деньги платить надо.
Кроме того, мы проводим рождественские елки, и детям, которые приходят показывается не только представление, но и дарятся подарки. Та же воскресная школа: для нее требуется помещение, нужны учебники, нужна мебель, преподаватели, учебные пособия и прочее.
Задача же воскресной школы состоит в том, чтобы работники в государстве были честными, порядочными, трудолюбивыми. Кто хочет работать с нечестным человеком, с непорядочным? Каждый хочет, чтобы вокруг были порядочные люди, а не мерзавцы. Церковь как раз этим и пытается заниматься, чтобы кругом были нормальные люди, а не проходимцы. Но это же делается не для Церкви только, но для общества, для всего государства. Но делается за счет церковных средств.
Протоиерей Максим Козлов, настоятель храма мученицы Татианы: – Часто бывает так, что человек богатый пожертвует на икону, на колокол, на купол, на золото на купол. А найти деньги на социальный проект, на выплату зарплаты сотрудникам, на то, чтобы ежемесячно в срок платить коммунальные платежи, очень и очень сложно. При всем этом мы стараемся дать как можно больше рабочих мест. Сейчас важная социальная задача Церкви – не просто самообеспечивать функционирование прихода, но давать людям работу в храме.
Протоиерей Геннадий Андриянов, настоятель храма Живоначальной Троицы в Серебряниках: – Что мы можем собрать с наших нищих, полунищих прихожан? Сущие копейки. Но мы полагаем, и не без оснований, что сверхскромная лепта наших прихожан может в очах Божиих стоить больше, чем миллионы от того или иного олигарха.
Священник Сергий Теплов, настоятель строящегося храма Серафима Саровского в Раеве: – В храм не требуется покупать входного билета. Человек входит в храм и может, ни копейки не потратив, получить все.
* * *
Ведущий – священник Алексий Уминский: – Как бы то ни было, худо-бедно храм сам себя еще может прокормить. Но ведь Церковь хочет не просто выжить, но и помочь выжить другим, для чего создает богадельни, сиротские дома, кормит бомжей.
Сюжет: Богадельня
«Брат, почему ты меня бросил?» – спросила Зинаида Дмитриевна, когда мы заглянули в её комнату. «Не беспокойтесь, она всем так говорит», – объяснила сестра милосердия. Приют для пожилых одиноких людей при московском храме царевича Димитрия был открыт шесть лет назад. Сегодня в нем находится 11 насельниц от 66 до 97 лет. За старушками посменно ухаживают 15 сестер.
Первая насельница: – Я беру колокольчик, звоню и сестры сразу приходят.
Вторая насельница: – Здесь такая чистота. Все в тапочках ходят, все моется постоянно, все чистится.
Средняя зарплата сестры 8 тысяч рублей. 20 тысяч тратится на продукты. Расходы на квартплату, электричество и телефон (богадельня занимает две квартиры по четыре комнаты каждая) – еще 8 тысяч. Одноразовое белье и памперсы – 35 тысяч, хозтовары – 4. Итого: 187 тысяч рублей в месяц. Ах да, забыл про консультации врачей и лекарства. Впрочем, посчитать расходы на лекарства сложно. Это зависит от того, какое лечение назначит врач.
Ольга Иорданская, старшая сестра: – Иногда лекарства стоят около 2 тысяч рублей, и я спрашиваю батюшку: «Что делать?». Он всегда велит покупать. В месяц сумма на лекарства может составить 10 тысяч рублей.
Старшая сестра приюта Ольга Иорданская деньги на его содержание получает в кассе Свято-Дмитриевского храма. Там же отчитывается, предъявляя товарные чеки и счета. Средства на богадельню поступают в храм от благотворителей. Ольга не знает их имен, знает только, что это братья. Братья не по крови, а по Христу, которые не бросят Зинаиду Дмитриевну.
Протоиерей Аркадий Шатов, настоятель храм царевича Димитрия при 1-й Градской больнице: – Государство, согласно с современным российским законодательством, не может помогать Церкви реализовывать те или иные социальные проекты. Для этого надо принять необходимые законы или внести коррективы в существующие законодательство. В западных странах такое поощрение социальной благотворительной деятельности оформлено на законодательном уровне. Наше государство, к сожалению, пока не осознает эффективности привлечения Церкви к решению социальных проблем, того, что у Церкви имеются значительные людские ресурсы, люди, которые готовы, в частности, с милосердием, с любовью ухаживать за теми людьми, кто нуждается в помощи.
Думаю, что когда-нибудь это будет осознано чиновникам и депутатами. Тогда Церковь будет получать на свои социальные проекты от государства.
* * *
Ведущий – священник Алексий Уминский: – Этот сюжет, наверное, на один из заданных вопросов о том, на какие средства Церковь осуществляет свою благотворительную миссию.
Теперь подведем итоги интерактивного опроса. Более 1000 наших телезрителей считают, что именно от их пожертвований зависит существование храма. А более 200 уверены, что от них ничего не зависит.
Я считаю, что от каждого человека – состоятельного и не очень, богатого или бедного – напрямую зависит благополучие его прихода. Давайте будем помнить о том, что храм, это не то место, куда человек приходит, чтобы купить немного благодати, успеха и здоровья. Храм – это не духовный магазин, а наш родной дом. Он в нас нуждается точно так же, как и мы в нем.
