А уж если у этой мамы большая православная семья, то у некоторых и подавно возникает стереотипный образ: в платке до глаз, всегда при детях, гаджеты под запретом, под властью мужа…
Евгения Арефьева – креативный продюсер ООО «Фома Кино» и многодетная мама. У Жени с мужем Ильей семеро детей, старшим дочкам уже за 20 лет, и они живут отдельной самостоятельной жизнью. Двойняшкам Ване и Маше – двенадцать, шестому Глебу семь лет, младшей Анастасии – пять.
Как Евгения успевает не только заниматься бытом и детьми, но и работать, и просто жить? И успевает ли? Автор «Милосердие.ru» побывала в гостях у Жени и поговорила с ней о том, какие навыки приобретает многодетная мама, которые позволяют ей быть суперэффективным менеджером.
«Я свою работу люблю и даже, честно говоря, обожаю»
Когда у Евгении родилась дочь, она пришла в православный храм. После семейных перипетий познакомилась с будущим мужем, который воспитывал двоих девчонок. Поженились, и так сразу же стали многодетной семьей. В браке родились остальные дети. На вопрос, планировали ли с мужем такую большую семью, Евгения пожимает плечами. Чтобы что-то планировать в отношении рождения детей, нужно быть уверенной в себе и в своих силах. Женя же каждую беременность ощущала как последнюю. Поэтому теоретического планирования, что надо бы еще и еще детей, не было точно. Сколько Бог дал, столько и есть.
Что было до многодетного материнства? До него Евгения окончила Национальный исследовательский технологический университет «МИСиС» в Москве и получила профессию инженера-экономиста на металлургическом производстве. Но потом родилась дочь, с появлением которой Евгения связывает свой приход в православную веру, и жизнь пошла по другому пути. «Я поступила в Свято-Тихоновский гуманитарный университет, где получила профессию религиоведа-преподавателя, – говорит Евгения, – и, еще учась в университете, там же стала работать пресс-секретарем. Сейчас я – креативный продюсер в киностудии «Фома Кино». Веду несколько проектов, одним из которых занимаюсь с нуля – это серия анимационных фильмов альманаха «Праздники».
На вопрос, зачем маме семерых детей еще и работать, Евгения улыбается и говорит, что готова сидеть дома – что проще, но финансовый вопрос в их жизни присутствует в полной мере. Большая семья – большие потребности. Муж не может работать больше, чем он работает. Жизнь так сложилась, что работать надо и ей. Но Евгения не производит впечатление человека, который работает ради денег. Интересная должность, интересные проекты… Евгения отмахивается: «Да я человек такой беспокойный, у меня в голове постоянно какие-то истории. Господь так устроил, что я оказалась в таком месте, где я люблю свое дело, честно говоря даже обожаю». Смеясь говорит, что иногда сравнивает свои условия работы с тем, о чем рассказывают окружающие, и понимает, что ей очень повезло.
«На больничных работаю дома на коленке»
«Я в целом не заморачиваюсь», – говорит Евгения, и ей веришь. Спокойный, может быть, чуть уставший взгляд, ровная ласковая интонация в общении с детьми. При этом, когда надо, каменная твердость: «Нет, блинов сейчас нет, но есть каша. Нет, мультики больше нельзя».
Почему Евгения кажется такой несуетливой? Вероятно, потому что у нее нет того, что часто встречается у мам с детьми: «Сейчас я заболтаю тебя или станцую танец с бубнами, ведь ты можешь сильно закапризничать».
Спрашиваю, как она строит свой рабочий график. Но графика, оказывается, у нее нет. Если есть возможность, работает из офиса. Правда, муж этого не понимает, он говорит: «Я работаю в офисе, потому что у нас такая корпоративная культура, я вынужден так поступать. Но ты-то почему там сидишь?»
«Я ему говорю, что есть такие дела, которые я могу сделать только в офисе. Но вообще моя работа не офисная, а проектная. У меня не часы, а задачи.
А если я дома, то я кого-нибудь отведу в музыкальную школу, кого-нибудь в детский центр, с кем-нибудь отправлюсь к стоматологу, все это посреди дня… Поэтому офис в этом смысле лучше».
О работе Евгения рассказывает увлеченно: как засыпает с проектом в голове и просыпается с ним же. Отдохнуть можно только между проектами. Когда дети болеют, приходится работать дома на коленке. Вот одновременно развлекать детей и работать бывает сложновато. «Детей в это время занимаю по-разному: иногда это мультфильмы, иногда игра «Мама работает, помогите ей с тишиной», иногда хорошо отвлекает еда. Еще мне помогают наши друзья», – говорит Евгения.
Она считает, что это эффект любой многодетной семьи – вокруг нее собираются люди, которые готовы помочь. Я спорю – ведь многие многодетные мамы жалуются, что помощи нет совсем. Евгения говорит, что рядом с ними живет замечательная соседка и бабушка ее друзей, и она приходит и развлекает детей, если у Жени какой-то срочный рабочий вопрос и детей нужно занять. Но в чем Женин секрет, что помогают не только друзья, но и бабушки друзей? Наверное, и она помогает много, раз такая отдача? Евгения пожимает плечами: как узнать – ты больше помог людям или они тебе? Где-то, может, и она, но в целом у нее просто такие хорошие друзья.
«Бытовой перфекционизм улетучился с рождением двойняшек»
«Когда Глебу был годик, а двойняшкам по пять лет, я поняла, что не тяну эту ситуацию, и у нас появилась няня», – рассказывает Евгения.
Все няни условно делятся на два типа. Есть няни с функционалом «бабушка», то есть те, которые покормят, положат спать, почитают сказку, испекут блины, погуляют, поиграют, к их выбору нужно подходить трепетно, тут важна личность няни. Таких нянь ищут не по объявлениям – только по рекомендациям знакомых. А есть няни с функцией «логистика», которые занимаются только тем, что отвозят или отводят детей куда нужно, забирают и привозят домой. В жизни Жениной семьи были няни и первого, и второго типа.
Перемещение детей – самое сложное в многодетной семье, особенно когда дети маленькие. И вроде сад рядом, и кто-то из старших может забрать малышей, но в садике не отдают детям детей. «Если бы отдавали, было бы гораздо проще», – смеется Евгения.
Кроме школ и садов есть кружки. У всех детей разные графики. Чтобы все это было возможно, нужны няни, которые берут на себя логистическую функцию. По опыту Евгении няню на логистические задачи не нужно долго искать и проверять личностные ценности – для этого отлично подходят студенты первых курсов.
«Кроме логистики еще одна головная боль многодетных семей – это быт», – говорит Евгения.
Я наблюдаю, как при этом дети вполне самостоятельно сели ужинать, а самый старший потом убрал тарелки в посудомойку. Евгения тем временем рассказывает, что она полностью избавилась от бытового перфекционизма с рождением двойняшек. Пришло тотальное чувство принятия.
«Раньше в быту могло что-то раздражать, а сейчас хочется, чтобы дети и сами увидели, что когда убираешься – дома хорошо, не убираешься – дома грязно, некомфортно. Следишь за уютом – вокруг красиво, не следишь – некрасиво».
Евгения видит сферу быта не как необходимость какого-то результата, а как процесс, и дети должны видеть, что это процесс. Кинул бумажку – она не улетучилась сама по себе. Мамы часто для экономии времени делают за ребенка, но ребенок тогда перестает видеть взаимосвязь своих действий с состоянием порядка (или беспорядка). «Мамы говорят: «Мне проще самой». А мне не проще. Бывает, что ребенок плохо что-то сделал – убрался, выполнил поручение, – и мама думает, что лучше она переделает за него, а я так не думаю, я терплю: в другой раз ребенок сделает лучше. А вообще, мои родители мне всегда давали выбор – убираться или нет. Они говорили «Ты посуду моешь или за уроки идешь?» При таком раскладе я выбирала уроки».
То же самое Женя практикует и в своей семье. А если ребенок всегда выбирает уроки? Евгения говорит, что такое редкость: всегда будет кто-то, кому сейчас лень делать домашнее задание, и он моет посуду. Ну а если даже все школьники выбрали уроки, значит, малыши помогают маме или другому присутствующему взрослому убраться.
Также в семье работает система поощрений: сделал что-то по быту, помог родителям – можно посмотреть мультфильм или кино. Причем имеется в виду не разовое действие, типа «заправил кровать» – у каждого комплекс своих обязанностей по дому, соответствующий возрасту. Сделал – можешь расслабиться с каким-нибудь мультиком. Такого, чтобы мультфильмы включались, потому что захотел посмотреть, в семье нет – время с гаджетами строго дозируется.
«Не нужно вмешиваться в их взаимоотношения, иначе они не научатся взаимодействовать с другими»
Должны ли старшие дети помогать следить за младшими? Раньше это было в порядке вещей, сейчас же все больше мам пропагандируют мнение, что взрослые люди рожают для себя и привлекать других детей к помощи неправильно.
У Евгении другое мировоззрение. Семья – это не только взаимоотношения родителей и детей –это и отношения детей друг с другом. В норме ребенок учится дома помощи, любви, состраданию.
Старшие для младших – это не только брат или сестра, это и старшие наставники, а где-то и воспитатели.
Сейчас взрослые дети, которые живут отдельно и никак не включены в совместный быт, сами по своему желанию приезжают в гости, чтобы остаться няньками для младших. Говорят маме: «Иди куда-нибудь отдохни, мы сами тут разберемся».
Глядя на таких заботливых детей, хочется спросить: как, как удалось этого добиться? Однако Евгения кратко замечает, что со старшими девочками, когда они были подростками, присутствовали все проблемы, которые бывают с детьми этого возраста. И пройдя этот сложный опыт, она вывела для себя такое правило: с подростками не надо спорить.
«Большинство проблем уходят, как только заканчивается переходный возраст, – это я теперь точно знаю. Поэтому не надо паниковать, стремиться поставить им мозги на место – этот период закончится. И когда родитель сталкивается с какой-то подростковой проблемой, ему не нужно спорить или соглашаться. Родитель может думать по-своему. Но надо свести к нулю бесконечные дискуссии, – делится Евгения. – У мамы или папы может быть бессознательное стремление внушать ребенку свои идеалы и представления. Но задача родителя подростка – не научить (учить надо раньше), а заново познакомиться с подростком. Когда знакомство происходит, все проблемы становятся решаемы».
Нужно понять, что взросление просто ощущается как комплекс проблем, поэтому кажется, что надо быстрее что-то делать, что-то решать. Но взросление – это этап сепарации, и у кого-то он проходит спокойно, но бунт может начаться гораздо позднее, а у кого-то сразу начинается с бунта и неадекватного с точки зрения родителя поведения. Поэтому тут главное – не поиск общего языка, и родитель имеет право на свою картину мира. Но бесконечные споры и попытки изменить подростка делают родителя неуравновешенным. Период, который, возможно, прошел бы достаточно безболезненно, проходит тяжело, отношения накаляются, и их потом приходится восстанавливать годами.
Дети Евгении учатся в обычных школах. Почему не семейное обучение, которое часто выбирают православные многодетные родители? Евгения объясняет: она – не педагог по призванию, не может учить школьным предметам, а с приглашенными педагогами и репетиторами цена вопроса будут совсем другая. А детские сады? С точки зрения «правильного православного» материнства до пяти лет ребенок должен быть только с мамой, а садики нужны только для родителей, а не для детей. Евгения соглашается, что лет до трех – да, потому что дети не выказывали потребности в активной коммуникации, но потом им захотелось общаться и со сверстниками.
Евгения вспоминает сказку Бажова «Серебряное копытце». Там девочка-сирота стала жить с приютившем ее добрым дедушкой-мастером. «Девочка там была уже вполне осмысленным человечком, даже отвечала за хозяйство, а ей было… пять лет». То есть ребенок-дошкольник – это не просто приложение к маме. Этап, когда он начинает интересоваться миром и другими людьми, начинается лет с трех. Конечно, надо с умом выбирать садик. «Кому-то нужен садик с маленькими группами, кому-то можно и в обычный», – говорит Евгения.
Про конфликты между детьми Евгения высказывается коротко, но емко: не нужно вмешиваться в их взаимоотношения, иначе они не научатся взаимодействовать с другими.
«Главное в браке – познакомиться с другим человеком»
Учит не только теория, но и опыт, это в том числе и опыт ошибок.
«Мы с Ильей разные люди, – говорит Евгения, – у нас разные мнения по многим вопросам и разные решения. Например, мы сделали ремонт в коридоре, покрасили стены, а муж стал там оставлять велосипед, и руль потихоньку обдирает одну стену. Я ему говорю: «Слушай, я хочу приходить домой, как в галерею, у нас висит красивая картина, друг-художник подарил, а ты велосипедом обдираешь стену». Муж отвечает: «Я покрашу». И все. Это такие бытовые вопросы, которые даже вносят некую живость в отношения».
Глобально же Евгения считает, что в браке главное – познакомиться с другим человеком. Люди часто живут в браке, связываясь общими стремлениями. Они пытаются чего-то вместе добиться или хотят чего-то друг от друга. Они могут прожить вместе всю жизнь, но при этом не познакомиться. Любой брак может быть свят, если постигнуть его суть.
Суть брака – в обретении полноты. Это достигается в познании самого себя и другого человека. Это главное предназначение, а все остальное вторично. Это легко говорить и трудно добиться, но, если это начать делать, вся жизнь будет легкой.
На вопрос, как они отдыхают, Евгения отвечает: «Наш совместный отдых с мужем очень прост. У нас есть пятничный вечерний кофе: мы встречаемся где-то и пьем вместе кофе». Старшие дети в это время укладывают младших, а родители могут вернуться уже поздним вечером.
«Депрессии и выгорания больше связаны с гормонами, чем с обстоятельствами»
За окнами уже вечер. Я спрашиваю про вечернее засыпание детей – тоже актуальная проблема для многих мам. Евгения смеется и рассказывает, что у них три варианта развития событий. Первый – когда мама не устала вечером. «Но у нас такого не бывает», – добавляет Женин муж, который пришел с работы и почти сразу стал собирать старших на велопрогулку. Тем не менее в этом первом, невозможном варианте Евгения говорит: «Дорогие дети, пора спать». Целует их, все молятся и ложатся.
Второй вариант – когда есть еще незавершенные дела. Тогда Евгения говорит, чтобы дети укладывались сами.
«А третий вариант – я ложусь в кровать, дети подходят, целуют меня и желают спокойной ночи, – смеется Евгения. – Я засыпаю и не знаю, как ложились дети.
Самое главное в здоровье женщин – это сон, поэтому, если я понимаю, что мне хочется спать, я буду спать.
Сон ничто не заменит».
А как же «после отбоя детей наступает время мамы»? Чтение книжек, поедание вкусненького… Евгения отрицательно качает головой: никакие книжки и вкусненькое не восстановят полноценно, как здоровый сон. И еще – баня. Баня – это целый ритуал. Парения, травы, веники… Мозг и тело перезагружаются.
«Дети заставляют нервничать. Но депрессий и выгораний у меня не было», – говорит Евгения. Она считает, что это связано больше с гормонами, чем с обстоятельствами. И приводит в пример состояние выгорания, когда ухаживаешь за больными или за зависимыми. «Тогда может быть выгорание, потому что человек, который ухаживает, находится длительное время в гнетущей негативной атмосфере, – говорит Евгения. – А дети – это совсем другое, дети – позитивные существа. Да, устаешь, но атмосфера-то иная – она радостная». Поэтому если есть какие-то сложные состояния при уходе за детьми, считает Женя, надо идти к специалистам.
Глядя на Евгению, понимаешь, что личностные качества помогают ей не бороться с жизнью, не бросать вызов кому-то или чему-то, не впадать в манифестацию «я должна быть такой-то матерью».
Когда нет претензий к миру и к себе на соответствие каким-то идеалам, становишься не щепкой в реке своей жизни, которую постоянно выбрасывают волны, а самой волной – тихой, размеренной, спокойной.
Я прошу рассказать про мужа – меня впечатлило, как он сразу с работы ушел гулять с детьми, даже не поужинав. Женя говорит, что с мужем ей очень повезло, он – суперпапа и с детьми делает абсолютно все. Единственное, что вызывает у него сильный стресс, – необходимость забирать младшую из садика.
Напоследок Евгения признается, что еще до начала беседы долго думала, почему многодетная мама – это суперменеджер? Менеджер продвигает свои проекты, и если хорошо продвигает, то проект становится успешным. У многодетных мам их глобальный проект – это семья. Но здесь критерий успешности другой. Успех проекта «семья» определяется тем, как ты сама к нему относишься. Относишься с надрывом и через силу – будет надрыв и боль. Рецепт Евгении – быть равной самой себе.
«Вот я такая, какая я есть, я пришла такая в материнство. И я не пытаюсь изобразить из себя ничего другое, – говорит она. – Да и не получилось бы. Получится только то, что любишь по-настоящему».
Я тем не менее задаю практический вопрос: одно дело родить много детей, но надо же еще каждому уделить личное время. Ведь есть точные формулы расчетов того, сколько общения с мамой нужно ребенку. И в соответствии с ними получается, что маме четверых нужно два часа в день находиться только в разговорах с детьми, не меньше. Кроме того, каждому ребенку необходима база – выучить, помочь встать на ноги… На это тоже нужны силы и время. Как с этим быть?
«Сколько квартир им купил, сколько часов поговорил, сколько докторов наук среди твоих детей… – продолжает Евгения. – А на мой взгляд, успех проекта «многодетное материнство» – это сохранение и развитие отношений между мужем и женой. А про внимание всем детям… Мы едим всегда вместе, за одним столом. Успеваем поговорить и о радостях, и о печалях».
Успешен ли проект Жени? Смотря что считать показателем успеха. Для нее это любовь, которая, как солнце в пасмурный день, согревает и собирает всю семью вместе в широком смысле слова: и детей, и родных, и друзей. Всех тех близких, кто нуждается в этом тепле и свете.
«Сейчас это так и есть. А что будет дальше – увидим…»
