Ученик 10 класса питерской школы Леонид Шайдуров сотрудничает с «Пролетарской газетой», являясь ее редактором. Он говорит, что не увлекается политикой, а, скорее, историей развития политических и общественных движений. Политика интересует Леню с точки зрения профсоюзного движения.
«В 14 лет я начал читать Ленина. Мама увидела том на столе и отреагировала скептически. Родители меня не поддерживают в моем интересе. А мне стало любопытно, например, что такое утопия. Я прочел все собрание сочинений Ленина, кроме поздних работ. Меня интересует марксизм, а еще я изучаю психоанализ через примеры поп-культуры», – рассказывает юноша.
Леонид хочет пойти учиться на инженера-технолога или работать учителем.
И вот три недели назад школьник решил объединить таких же активных учеников. «У меня была инициатива, ее я распространял через неформальные беседы. Да, я председатель нашей организации, но я против какого-то лидерства, я за неформальное лидерство. Всякие лидерские движения плохо заканчивают.
Все было построено по инициативе всех учеников, – говорит Леонид. – Я уже давно интересовался такими движениями. Меня вдохновила, например, борьба профкомов в Штатах, в вузах. Например, был случай, когда там студенты боролись за бесплатную столовую и другие примеры.
Я подумал, это хороший опыт. Я советовался с Петром Приневым, профсоюзным лидером, ходил на его семинары. Думаю, что у нас в России это новаторство – такая школьная организация».
И вот Леонид Шайдуров собрал своих единомышленников. Только обсуждать свои цели и перспективы ребята – тогда их собралось человек 60 – устроились на футбольном поле прямо под окнами директора школы, что не понравилось администрации учебного заведения.
«Видимо, решили, что у нас какой-то митинг. Меня потащили к директору, – говорит подросток.
– Мне угрожали. Пугали прокуратурой и даже психбольницей. Директор намекала, что я буду работать дворником. Говорили, что я опасен для общества.
И начали вызывать всех старшеклассников и их запугивать. Частично получилось, некоторые ребята откололись. Но мы сейчас стали тоже более активно вести свою информационную борьбу. Мы хотим до Нового года дойти до 600 человек-членов организации. Мы хотим просто, чтобы наши проблемы решались».
Организация Леонида – это аппарат по решению проблем школьников «Ученик». Сейчас в нем 170 учеников, но уже создаются первички в других школах, Леня надеется объединить школьников всего города. Принимают ребят от 14 лет, с 8 класса, потому что в профсоюз могут вступать лица старше 14 лет.
«Мы разработали планы «Минимум» и «Максимум». В плане «Минимум» у нас уже есть первые важные четыре пункта. Во-первых, мы хотим, чтобы работал регламент проверки знаний. Мы предварительно изучили закон об образовании и все регламенты. И по этим законам нельзя проводить больше 3 контрольных работ в неделю, это нарушение, – рассказал «Милосердию.ru» Леонид Шайдуров. – И мы хотим, чтобы это соблюдалось.
Второе – соблюдать очередность проведения уроков. Чтобы не проводилось более 2 или 3 уроков по одному предмету подряд. А пока администрация школы это никак не регулирует. Нам также важно добиться, чтобы на детей перестали давить, когда они самовыражаются.
Почему учеников вызывают к директору за неправильный, по мнению директора, цвет волос или не такую одежду? Мы против ситуаций, когда запрещают самовыражаться, если это не мешает процессу учебы.
И четвертое – cовет старост это на самом деле неработающая структура. Выбирается он нечестно, выбирают тех, кто симпатичен администрации или как-то с ней связан. Мы считаем, что в этом совете должен быть один человек от класса, независимый, надо менять эту структуру».
А в программе «Максимум» – выход на региональный и федеральный уровень, чтобы расширить организацию, и более активные движения в сторону изменений системы образования. Например, Леонид считает, что надо отменить ОГЭ и ЕГЭ – лучше вернуться к системе, которая была в советское время, но с учетом, конечно же, сегодняшних реалий.
«Надо поставить пятерку школе за то, что вырастили инициативных людей!»
Петр Принев, рабочий-активист, эксперт в сфере профсоюзного движения, узнал о ситуации Леонида Шайдурова от корреспондента «Милосердия.ru» и был удивлен такой реакцией школы.
«Да, мы с Леонидом общались. Я видел у него понимание принципов того, чего мы хотим, важности самоактуализации школьников. Мы с ним обсуждали рабочие принципы. Упор делался на диалог с участниками организации, с администрацией школы. И на цели, ведь в любой ситуации надо понимать цель – зачем. И надо быть объективным», – рассказал Петр Принев о знакомстве с юным активистом, эксперт считает, что действия школьника очень грамотные и законные.
«Это настоящая самоактуализация учеников, растет поколение неравнодушных детей. Я бы на месте педагогов поставил себе жирную пятерку и начал бы с ними взаимодействовать, – говорит Петр Принев. – Ученики выставили адекватную позицию, пригласили администрацию к диалогу и к реализации того, что и так должно быть.
Ничего сверхъестественного они не предложили, нормальное понимание жизни и ситуации со стороны молодежи. И нужно поддерживать подобные инициативы. Надо садиться с учениками за стол и разговаривать.
А если играть роль злого дяди и пытаться всех приструнить, то это некорректно, Макаренко выступал против этого еще в 1920-х годах, и довольно убедительно. А во-вторых, нам не нужны простые зубрежники, которые не в состоянии создать нечто новое. Нам нужны молодые креативные люди.
И то, что в школе возник такой классный молодежный коллектив – это значит, что учитель литературы им дал правильно прочесть Некрасова, например, и они руководствуются прочитанным».
«Протесты школьников заслуживают как минимум уважения»
Кстати, как сообщили ТАСС в городском комитете по образованию, действия школьников по созданию общественной организации не может стать причиной для отчисления. «Если общественная деятельность школьника не мешает образовательному процессу, если не нарушается устав школы, если не нарушаются права других детей на получение образования, он может создавать общественную организацию», – цитирует агентство слова представителей ведомства.
Учитель и профсоюзный активист Андрей Демидов замечает, что ситуация, в которую попал петербургский школьник, создавший ученический профсоюз, к сожалению, очень типична для нынешней России: «Вообще мало прав власть признает за людьми, а у несовершеннолетних их и вовсе как бы нет. Санкционированы только «патриотические» формы вовлеченности в общественную жизнь. А между тем, если заглянуть в законодательство (например, в Закон об образовании), то там прописано право учащихся создавать свои органы представительства.
Но отношение к любой несанкционированной активности настороженное, а зачастую враждебное. После историй, связанных с участием школьников в протестных митингах, у школьных администраций развивается иногда просто форменная паранойя. Что, как можно догадаться, дает прямо обратный эффект желаемому».
«То, что самоуправление в вузах и в школах по сути сейчас или марионеточное или напоказ, это действительно так. Поэтому естественно, что выступление школьников связано с тем, что механизмы нынешнего самоуправления или создаются сверху, или ничего не могут решать, не могут влиять на руководство школ.
Максимум, к чему приводят протесты в школах, – к смене директора, что, бывает, дает и худший результат. Да, не всегда требования учащихся кажутся нам, преподавателям, серьезными.
Но они заслуживают уважения», – считает Владимир Комов, руководитель организации «Университетская солидарность», который сам вовлекся в гражданскую профсоюзную деятельность с 14 лет.
Андрей Демидов убежден, что разобщение взрослых и детей в школе и антагонизм между учителями и учениками приводит к негативному эффекту: «Сейчас уничтожены формы коммуникации в виде ученических советов, разнообразных школьных республик и так далее.
Как результат – отчуждение детей от взрослых, стремление защититься от произвола любыми способами. В данном случае, к счастью, способами конструктивными и легальными, но так бывает не всегда».
Молодые протестуют активнее
«Можно только приветствовать, что молодежь и старшие школьники знакомы с такой идеей, как возможность и необходимость защищать коллективные права путем коллективных действий. В нашей стране, к сожалению, понимание этого у более старших поколений присутствует в меньшей степени.
Отстаивание прав по какому-то профессиональному признаку осложнено. Чем люди старше, тем им сложнее предпринять какие-то коллективные действия по месту работы, несколько чаще это случается по месту проживания.
На борьбу за свои трудовые права сложнее решиться, сложней перебороть в себе страх и пойти убеждать коллег в необходимости совместных действий. Главная причина в том, что люди очень уязвимы на своем рабочем месте. Работодатель в нашей стране может делать что угодно, механизмы защиты существуют только в законах, а по факту они не работают, судебная практика все хуже. А люди зависят от своего заработка, боятся потерять работу», – рассказывает Михаил Лобанов, преподаватель МГУ, один из участников различных кампаний инициативной группы МГУ, неформальной сети студентов и сотрудников Московского университета, ныне Михаил является членом профсоюза «Университетская солидарность».
«Фактов структурированных нестихийных организаций и протестов школьников я не знаю. Хотя в колледжах уже есть протестные движения. И это встречает негативную реакцию со стороны администрации.
И часто это «запретить, не пущать», чем рациональные основы, – замечает Владимир Комов. – В вузах администрация действует более последовательно. Тем более у студентов часто требования конкретные, например, в борьбе за условия жизни в общежитиях.
К сожалению, есть факты шпионажа за жизнью студентов, были и политические провокации.
Например, проводились лекции, которые вызывали протесты со стороны студенческого сообщества, а потом проректоры по безопасности вузов сообщили нам, что это была грантовая деятельность, чтобы написать отчеты о неблагонадежных преподавателях и студентах, выделить недовольных. Но в школе мы наблюдаем простую бюрократическую реакцию».
Сейчас, рассказывает Владимир Комов, количество протестов среди студентов увеличивается. Был рост в 2012, 2013 годах, сейчас появляются новые группы и темы для протеста.
«И это радует, например, сейчас идет кампания за рост стипендий, 8 декабря будет открытое собрание: лидеры из МФТИ, МГУ, ВШЭ расскажут о том, как они ведут эту протестную кампанию».
Михаил Лобанов замечает, что, кроме страха, не хватает иногда примера, допустим, как раньше, когда такой опыт борьбы передавался из поколения в поколение. Но ситуация действительно немного меняется.
«В МГУ, например, я вижу, что каждая новая волна студентов все более опытна в этом, и у них шире кругозор. Когда я был студентом в первой половине нулевых, я вообще не видел вокруг себя в МГУ попыток изменить что-то, с чем-то не согласиться, хотя ситуаций, когда это было нужно, было много. Примеров, когда студенты взяли и решили у себя в вузе какую-то проблему коллективными действиями, не было. А сейчас они уже появляются, и они заканчиваются частичным или полным успехом. Опыт накапливается», – говорит Михаил Лобанов.
В молодом человеке потребность изменить мир может родиться и без всяких примеров, если он видит какие-то противоречия, несправедливость, если он читает книги и увлекается историей и через эти знания воспринимает окружающую действительность, замечает Михаил Лобанов.
Но важно, как дальше он хочет приложить свои усилия. «Ведь просто требовать абстрактно соблюдать какие-то вещи (пусть даже такие прекрасные, как права человека, демократия и свобода слова) и взывать к совести мало. А если он видит, что в ходе диалога можно выработать какую-то общую позицию со своими одноклассниками, сокурсниками, коллегами и донести ее до другой стороны, будь то администрация школы, руководство предприятий или государство, а если их не воспринимают, то предпринять действия, чтобы их услышали, – это будет более полезно и результативно. Это может действительно менять жизнь – локально или глобально».
Эксперт напоминает, как появились 8-часовой рабочий день, выходные, отпуска и пенсии – ведь тоже люди объединялись и действовали. «Через коллективные действия конкретных людей по месту учебы, работы или проживания по конкретным вопросам такие хорошие, но на первый взгляд абстрактные вещи, как человеческое достоинство и демократия, могут получить истинное воплощение и реальный смысл».
