Рассуждает аналитический психолог Юлия Жемчужникова:
Люди и звери предпочитают мягкое
– Что такое одиночество?
Определить, то есть поставить пределы такому обширному понятию нельзя. Но можно обозначить его как явление.
Скорее всего, одиночество можно представить как шкалу. С одной стороны – негативный полюс – изоляция. С другой стороны – позитивный – единство. И одиночество охватывает и то и другое, может быть, субъективно, и тем и другим, и чем-то средним.
Еще одиночество – это про близость. Потребность в близости – постоянное человеческое качество. И одиночество – это, собственно, дефицит близости.
Близость бывает разная. Человек – это тело, душа и сознание. Поэтому первый, самый простой уровень одиночества – тактильный. Американский психолог Гарри Харлоу проводил эксперименты с мартышками – давал им вместо мамы на выбор: твердое, но кормящее или мягкое.
И мартышки выбирали мягкое, пушистое без еды. Мартышки выбирают того, к кому можно прижаться.
И когда пищит котенок, он часто не голодный, а ищет, к кому бы прижаться. С людьми – так же: сначала нам нужна мама, потом – «вторая половинка» или друзья, с которыми можно было бы обняться. И на уровне чувств одиночество ощущается как холод.
Следующий уровень близости – эмоциональный.
Бывает, что женщина, мечтавшая оказаться замужем «как за каменной стеной» и реализовавшая эту мечту, обнаруживает «холодность», острый дефицит «эмоциональной теплоты», душевной близости. Оказывается, что не достаточно материальной, физической стабильности и защищённости, а надо еще «чтоб когда мне грустно, – и ему грустно».
Когда одиночество – благо
– Бывают ли ситуации, когда одиночество – благотворно для человека?
– Несомненно. Одиночество – это вообще очень серьёзный навык, мы его потеряли. У нас человеку, который чувствует скуку или одиночество, чаще всего говорят: «Займись чем-нибудь!» И детей мы лишили одиночества: они нигде не одни, и всё их время чем-то занято. Со стариками – то же самое. А старикам нужно одиночество, и детям, и подросткам.
С одиночеством нужно взаимодействовать, использовать его для развития. К одиночеству нужно быть готовым. Потому что если вы, например, попали в одиночную камеру или другую вынужденную изоляцию, у вас в голове останутся только стихи и молитвы, которые вы успели выучить, только те люди, о которых вы в состоянии думать, только те навыки, которые у вас есть.
Вообще одиночество – это про то, что ты знаешь, кто ты. Но чудо в том, что, когда ты это знаешь, ты уже не одинок.
Плохо, когда одиночество тотально, оно нужно дозами. Говорят, если мама постоянно реагирует на все проявления ребёнка, он не растёт. Подростку, который тоже активно растёт и которого все постоянно дёргают со всех сторон: занимайся, сдавай ЕГЭ, иди к психологу, – время, чтобы одиноко посидеть в своём коконе, тоже нужно.
У двенадцати-тринадцати- иногда пятнадцатилетних людей формируется самолюбие. Не болезненное, а то здоровое человеческое умение заботиться о себе. И говорят: «Чтобы любить других, надо уметь любить себя». Иногда, правда, утверждают, что «себялюбие – это эгоизм».
Но вообще смысл отделения подростка от родителей в том, что до какого-то момента его любили папа, мама и бабушка, а потом он вырастает, и должен уметь любить себя сам.
И во время подростковых конфликтов ребенок как бы говорит родителям: «Вы теперь меня не любите, я буду любить себя сам». И это ему важно, чтобы потом научиться любить других. А для этих размышлений нужно одиночество.
Одиночество нужно, чтобы научиться осознавать себя на всех уровнях. Очень сложно почувствовать и осознать своё тело, если ты с кем-то сиамский близнец. Чтобы осознать свои ментальные особенности и интересы, нужно хорошенько одному посидеть в библиотеке.
То есть, одиночество нам необходимо. Но только в том случае, когда оно – смена кожи, рост. Путь любви, а не сидение в клетке.
Одиночество подлинное или фантомное?
– Если одиночество, как мы сказали выше, зависит от степени понимания, значит ли, что оно субъективно? Кто-то радуется, что его понял кто-то один, другому нужно, чтобы его понимали тысячи.
– Конечно, одиночество субъективно. И иногда, в основном в городах, возникает то, что я называю «фантомное одиночество».
Представьте, человек и пишет: «Я – абсолютно один». Но при этом он живет в семье, а вокруг него в городе – миллион людей.
Эмоции на самом деле не внутри, а снаружи; с их помощью мы соприкасаемся с другими людьми. Соприкасаемся или не хотим соприкасаться.
Важно не путать одиночество с изоляцией. Изоляция – например, в тюремной камере, – объективна. В остальных случаях от других людей ты отделяешь себя сам. Часто – бессознательно.
Если в детстве у человека был позитивный опыт общения с мамой, другим нежным и внимательным человеком, одиночество он испытывает меньше. Просто в детстве он «наелся» тактильного контакта и одобрения. Теперь у него внутри есть опыт того, как его гладят, на него смотрят, запас, который его греет; и ему не нужны в каждый момент десятки одобряющих его людей и обогреватель.
База важна, а дальше человек сам выстраивает тактику своей жизни. И одна крайность здесь – закрытость: «Никто меня не понимает!» А другая – единство, когда человек помогает всем и любит всех.
У Карла Густава Юнга в жизни был период, когда в Боллингене на озере он построил башню, отделился от своей семьи, вышел из профессиональных сообществ и перестал принимать клиентов.
Это выглядело как одиночество, но сам он писал, что никогда не чувствовал большего единства со всем миром, включая камни и растения.
У меня тоже бывают такие ощущения. Я далеко от городов и деревень живу, но иногда вдруг приходит в голову мысль, что вот сейчас надо кому-то конкретному позвонить или написать. И адресат отвечает: «откуда ты знала?». И вообще хорошо чувствуются близкие люди, дети, друзья по всей планете.
«Обо мне не заботятся» или «Я не забочусь»?
– Где выход из одиночества?
– Для начала надо разобраться, чем вызвано ощущение одиночества. Человеку просто некомфортно, либо у него депрессия, либо недавно умер кто-то из близких. В последнем случае человек действительно испытывает и тактильное одиночество, и не знает, с кем поговорить. Причём типовые советы вроде: «плохо тебе – пойди и помоги кому-то ещё», – иногда оказываются вполне рабочими.
Маслоу – известный американский психолог-исследователь XX века – проводил эксперимент – в палату к больным клинической депрессией подкладывали котят.
И иногда забота о маленьком беспомощном существе вытаскивала человека, до которого уже невозможно было достучаться другим способом.
Плохо то, что подобные советы стали штампом, и их суют всюду: «Ты одинок? А ну быстро беги разливать суп, водить хоровод или заведи друзей в Фейсбук». С одной стороны, если у вас не депрессия горя, близость вполне можно поискать. Но нужно понимать, что именно происходит.
В одиночестве очень важна воля. Нам иногда кажется: кто-то придет и спасет нас, и нам станет не одиноко. Хотя, скорее всего, если «кто-то придет», мы закроемся и спрячемся.
То есть, здравый смысл совета «помоги кому-нибудь» в том, что нужно твоё личное движение.
Советы о помощи бездомным и инвалидам – это не только про то, что кому-то хуже. Может быть, так было когда-то, но сейчас – уже не про то.
Присмотритесь к слову «беспомощность». Мы не говорим «немощные», но чаще – «беспомощные». Это как бы и про потребность в получении помощи и её давании. – И «заботиться о ком-то», – это очень большой эмоциональный запрос, сейчас он часто не удовлетворён.
Одиночество – это не только про то, что тебя кто-то не ждёт на перроне поезда или дома на кухне. Это и про то, что ты никого не встречаешь горячим ужином, ни о ком или мало о ком беспокоишься.
Мы же часто, наоборот, сидим и сетуем: «Меня не понимают». И когда человеку говорят: «Ну, раскройся, объясни людям!» – следует ответ: «Нет, они не поймут!»
То есть, это такой сдвиг в негативный полюс: «Я закроюсь железной дверью на три замка – и пусть они меня вытаскивают и обнимают. Я скажу им два слова – а они не поймут. Аааа! Не угадали? так я и знал!» Это – такая игра в одиночество. И она, конечно, основана на страхе.
Стань определенным
Если человек действительно хочет быть не одиноким, нужна стратегия по выходу из одиночества.
Если вы хотите, чтобы вас обняли, у вас должно быть какое-то конкретное тело. И если вы стали привидением – тактильное одиночество грозит вам неизбежно.
Из депрессии человеку также трудно выйти, потому что он себя не чувствует – как же его почувствуют остальные, чтобы душевно «обнять».
Чтобы получить эмоциональную близость, нужно, прежде всего, быть чем-то определенным, проявленным. Даже горький пессимист вроде ослика Иа-Иа имеет шанс найти своих.
Одиноким чувствует себя человек, который либо закрылся от окружающих, либо бесконечно мечется. Часто эта проблема бывает у женщин: она и такая, и такая, то плачет, то пляшет – близкие просто не успевают реагировать.
Причем если женщина говорит: «Поймите меня!» – зачастую это означает: «Объясните мне самой, что со мной происходит».
Мужчинам попроще, они предпочитают, чтобы понимали конкретные слова. При этом женщины продолжают считать, что мужчине, как и им самим, надо объяснять, что они имели в виду.
То есть, если женщина говорит: «Пойдем в театр», – она ожидает, что мужчина поймет: ей одиноко, она хочет новое платье, или хочет быть лучше подруги Ленки, или чтобы он сказал: «А давай никуда не пойдем, просто посидим в обнимку», – вариантов миллион!
Когда мужчина говорит: «Пойдем в театр!» – он ждет, что она сейчас оденется, и они пойдут в театр. Вместо этого она начинает ему объяснять: «Значит тебе скучно дома, ты не оценил мой ужин!» И так далее.
Кстати, с родителями и детьми – та же история. Потому что это раньше общение было простое, как провод: на одном конце сказали, на другом – поняли. Теперь это больше похоже на оптико-волоконный кабель – много разных течений, какие-то информационные облака…
Один хочет, чтобы услышали слова, другой – эмоции, третий – чтоб услышали какой-то подтекст.
Но зато когда происходят совпадения – это праздник. Например, выкладываете вы в соцсеть фотографию бутерброда. Один пишет: «Это не так готовят», другой: «И зачем здесь этот бутерброд?» А кто-то: «Ты заболела и хочешь есть? К тебе приехать?» И возникает невероятный кайф, потому что он угадал.
В таких случаях мы говорим, что настоящие друзья чувствуют, как мы, но это, скорее, не чувства, а метод обработки информации.
То есть, чтобы справиться с ментальным одиночеством и чтобы тебя поняли другие, нужно сначала понять про себя, кто есть ты. Есть разные стратегии и тактики работы с информацией. Причем современные технологии позволяют найти своих хоть в Африке.
Наши убеждения – как убежища
– Откуда у нас такой запрос на понимание?
– Человечество прошло несколько этапов. Сначала нам надо было просто выжить. Потом надо было разобраться с чувствами – появились Шекспир и романтики. Теперь у нас новый этап – как работать с информацией.
Вся информация доступна. Любая тема ставится под сомнение: нужно ли поступать в институт, как должен выглядеть дом, как правильно питаться, как воспитывать детей. Задумываемся мы об этом или нет, но в эту многовариативность мы все уже провалились. И теперь нам очень важно найти «своих». Сейчас даже пары часто соединяются по принципу: «Он меня понимает». И убеждения играют роль некоего убежища.
Например, я считаю, что самое главное сейчас – спасать бездомных кошек или искать бозон Хиггса. И если вы тоже так считаете – мы нашли друг друга, нашли «своих». И наши убеждения – это наше убежище.
А дальше – возникает вопрос про то, насколько гибки стенки наших убежищ. «А может быть, кошек надо спасать не так, а вот так!» «А может быть, кроме бозона, нужно искать что-то ещё!» Причём людей, готовых сходу принять чужие убеждения, – очень немного. Но есть те, кто готов прислушаться.
Я очень уважаю команду Фейсбук за то, что они внедрили смайлик «Ух, ты!» Сейчас эта реакция становится всё популярнее. И это – другой принцип работы с информацией – не принять как согласиться, но принять как прислушаться и удивиться. И общение получается разным – кому-то удобно сидеть дома на диване обнявшись, кто-то будет вместе прыгать с парашютом, а кто-то, сидя на диване, радостно удивится парашютисту.
Человек должен осознавать свои убеждения, свой коридор сознания. Многие это делают интуитивно.
Причем иногда здесь важно сочетание. Допустим, пока мы с вами спасаем кошек, у нас единство. А потом выясняется, что вы ещё и сторонник уринотерапии. И вам очень важно, чтобы я тоже пила мочу. И тогда я говорю: «Нет, давайте общаться только на тему кошек». Или, если кто-то из нас не готов, и хочет человека только целиком, мы расстаемся и я говорю: «Потеряла лучшую подругу, как я одинока!»
Понимаем или доверяем?
– Что делать, если у человека завышенные ожидания? «Хочу, чтоб меня все понимали!»
– Ну, это уже про насилие. У всех животных, включая приматов, детёныш держится за маму сам, сколько ему нужно. И только люди своих детёнышей держат сами. И тем самым лишают возможности самостоятельного исследования. Нам очень сложно понять тот момент, когда человека нужно отпустить.
На отношения взрослых людей этот принцип тоже распространяется. Чаще всего запрос: «Понимай меня», – звучит как: «Давай смотреть глаза в глаза». Но такое взаимодействие – очень короткое, это как начало влюбленности.
А дальше люди разворачиваются спина к спине, и это не равнодушие, а доверие. Но такое доверие – навык, ему надо учиться, а не насиловать эмоции другого, говоря, что человеку делать, что чувствовать.
Рисунки Дмитрия Петрова
