Who is who
– Недавно в социальных сетях разгорелась эмоциональная дискуссия о том, кто лучше поможет человеку решить психологические проблемы, с которыми все мы сталкиваемся в повседневной жизни – Церковь или специалист? В каких случаях к кому обращаться?
– Ну, давайте посмотрим на такую ситуацию. Скажем, у человека депрессия. Депрессия может возникать минимум по двум причинам. Первая – нарушение биохимической работы организма. Например, это может оказаться маниакально-депрессивным синдромом, который если уж развился, то без таблеток не прекратится.
Но депрессия может начаться и по другой причине – несбывшиеся надежды и несбывшиеся желания. Например: «Я хотел занять место своего начальника, а меня сегодня уволили…».
В первом случае Церковь в одиночку помочь не может, здесь нужна помощь врача, так как болезненное состояние развивается как следствие конкретного физиологического нарушения. А вот второй случай – как раз для священника. Потому что тут в основе депрессии лежит травмированная гордость.
– То есть, священник и специалист – скажем, психотерапевт или психолог – решают разными способами одну задачу?
– Это совершенно не так. Но для того, чтобы разобраться в этом, нам нужно определиться, кто есть кто.
Психиатрия – это область медицины, которая занимается лечением конкретных заболеваний, вызванных в значительной степени нарушениями функции мозга или обменных процессов. Таким образом, психиатрия лечит тело и через это помогает жизни души. Здесь я противоречий с христианской верой не вижу.
С психологией и психотерапией все сложнее. Это области науки, которые занимаются душевными проблемами здоровых с точки зрения психиатрии людей, но испытывающих внутренние страдания. Полезно вспомнить, что «психе» по-гречески означает «душа».
«Психология» означает «изучение души», «психотерапия» – «исцеление души». Но вместе с этим большинство направлений в психологии основываются на отрицании существования Бога, а следовательно, и души как нематериальной субстанции, которая не поддается исследованию научными методами.
Например, Фрейд, основоположник психоанализа, писал, что «религия – общечеловеческий невроз навязчивости». Концепция Юнга, которая включает в себя понятие религии в качестве необходимого условия психического здоровья личности, уравнивает христианство с оккультизмом.
Таким образом, возникает удивительный парадокс: и психология, и психотерапия фактически занимаются изучением того, что они отрицают. Отрицая существование души, эти области познания фактически противопоставляют себя христианству.
О том же свидетельствует и история. Появление психологии как науки было связано прежде всего с упадком духовной жизни и с тотальным ошельмовыванием Церкви. Психология расцветает именно в 19 веке, когда Просветительство достигло апофеоза, а Католическая церковь, особенно католическое богословие, пришли в упадок.
Интересно и то, что центром развития психологии становится Германия, которая прежде стала родиной Реформаторства.
В этот период начинается массовое вероотступничество, особенно среди образованной части общества.
Понятно, что в такой ситуации человек остается беззащитным перед окружающим миром и перед проблемами, с которыми он неизбежно сталкивается. Он начинает искать что-то, что заменило бы ему нормальную религиозную жизнь. На этом фоне и начинают развиваться психология и психотерапия.
Посмотрите: к психологам порой обращаются люди, ищущие легких путей. Они не хотят работать над собой и обращаться к Богу, потому что это колоссальный труд, но хотят прийти к психологу, который их утешит, и даст им конкретный рецепт: 10 ступеней достижения мечты, 7 шагов для счастливого супружества, 3 этапа познания себя и так далее. По крайней мере, такова «популярная психология», которой, увы, сейчас много.
А судьи кто?
– Но, по большому счету, психолог, как и священник, утешает человека, предлагая ему решения, которые, кстати, тоже бывает не всегда легко реализовать?
– Есть принципиальное различие в подходах священника и психолога к решению одной и той же проблемы, и основывается оно опять же на признании или непризнании существования души и Бога.
При зачатии человека Господь дает ему бессмертную душу, имеющую в себе «дух прав». Дьявол, приводя человека к совершению греха, попирает именно этот самый дух прав, заставляя человеческую душу страдать от нарушения ее цельности. Это чувство страдания души и есть то, что сегодня принято называть психологическими проблемами.
Священник предложит путь восстановления цельности души. Вспомним царя Давида, который, совершив два страшнейших преступления – убийство и прелюбодеяние – возопил к Богу: «дух прав обнови во утробе моей!», и Господь, услышав его, дал просимое. Так же и священник укажет страдающему путь, который восстановит израненную душу и избавит человека от невыносимой боли.
Другой путь – путь психолога/психотерапевта. Он предложит страдающему человеку изменить свой взгляд на причину страданий, принять совершенный грех как неизбежность, примириться с ним, забыть о нем, принять грех за проявление своей индивидуальности.
Психолог помогает человеку поставить самого себя высшим законотворцем и одновременно судьей своих действий и именно через это приобрести спокойствие и примирение с самим собой, возводя человека на высшую ступень индивидуализма. Квинтэссенцией гештальт-терапии являются следующие строки:
«Я – это Я, а ты – это ТЫ.
Я делаю свое дело, а ты – свое.
Я живу в этом мире не для того,
чтобы соответствовать твоим ожиданиям,
А ты живешь не для того, чтобы соответствовать моим.
И если мы случайно нашли друг друга, это прекрасно.
Если нет, этому нельзя помочь».
Эти слова принадлежат одному из крупнейших немецких психологов Фредерику Соломону Перлзу. В психотерапии этот текст получил название гештальт-молитвы (молитвы целостности). Молитва – это всегда обращение к Богу, и если прочитать этот текст как обращение к Богу, то станет ясен его подлинный автор – сатана, желающий отлучить человека от Бога.
Христианство учит, что страсть – греховна, а любой грех, в конце концов (и изначала) – результат влияния дьявола на человека. Но если священник учит, как победить дьявола с помощью Христа с тем, чтобы Христос уврачевал то, что разрушил дьявол, то психолог учит примириться с последствием дьявольского влияния на человека, даже считать это «нормой». В этом и есть, с моей точки зрения, принципиальная разница.
Похищенный термин
– Но есть ведь и православные психологи?
– На мой взгляд, православное направление в психологии родилось из попыток пришедших к вере психологов найти компромисс на профессиональном уровне между собственными религиозными убеждениями и уже полученным психологическим образованием. Это попытка соединения двух путей, противоположно направленных, мне видится искусственной и ложной. По-моему, такой компромисс значительно опаснее, чем открытое богоборчество обычной психологии/психотерапии.
О том, что такое настоящая православная психотерапия, пишет известный греческий богослов Иерофей Влахос, митрополит Навпактский и Свято-Власиевский. У него есть книга, которая так и называется «Православная психотерапия». В ней, например, он дает четкое определение, кто такой психотерапевт.
На протяжении многих веков в Греции психотерапевтом назывался опытный монах, дающий окормление страждущим.
Такой психотерапевт в буквальном смысле лечил душу. А в своем нынешнем значении понятие «психотерапевт» – похищенный и искаженный термин. Кстати говоря, Митрополит Иерофей рассматривает и богословие не как что-то родственное философии, а как практическую медицинскую науку об оздоровлении и выздоровлении души – и только через Христа.
– Некая женщина жаловалась, что в одном храме ей в качестве «терапевтического средства» дали правило вычитывать по пять кафизм в день, после чего ей стало намного хуже. В связи с чем возникает вопрос: можно ли навредить человеку, предложив ему большое правило или другие «духовные средства»?
– Можно, c вероятностью 99%, если правила дается человеку, который к этому не готов. Такое правило или сломает человека, или он не станет его выполнять, но на исповеди будет обманывать, или вовсе оставит и правило, и исповедь, и может вообще уйти из Церкви.
Большое правило сразу не помогает. Когда ко мне обращаются взрослые люди, крещеные в детстве, но только пришедшие в Церковь, я не даю им читать целиком даже утреннее и вечернее правила. Я советую им дома за столом внимательно прочитать оба правила, попытаться понять каждую молитву, заглянув в azbyka.ru, а затем самим себе составить молитвенное правило, которое будет состоять из начальных молитв плюс еще три любые молитвы, которые будут им близки.
И это становится их молитвенным правилом на первые полгода. Через полгода, если человек продолжает ходить в храм и на исповедь, тогда я говорю ему, что пора добавить еще пару молитв, но чаще всего оказывается, что он уже читает сам все правило целиком.
И тут есть еще важный момент. Когда я слышу, что на чтение правила не хватает времени, я задаю простой вопрос: сколько времени занимает чтение молитвы «Отче наш»? Обычно мне отвечают: полторы-две минуты. На самом же деле она прочитывается за 14-17 секунд. Чтение всего правила тоже не занимает много времени. Поэтому трудности, связанные с чтением правила – это не вопрос времени. Это вопрос преодоления сатаны.
Так как же можно человеку, который еще не окреп, предлагать участвовать в сражении, наравне с таким воином как, скажем, царь Давид?
Этого делать нельзя! Неокрепший новоначальный с большой вероятностью погибнет в такой борьбе ….
Сначала лекарство, потом Евангелие
– Существует мнение, что нельзя приступать к, скажем так, духовному деланию, духовной жизни, не прояснив, не очистив хоть в какой-то степени свое восприятие. А Евангелие, полагают некоторые, нельзя понять адекватно, пока сам, хоть в какой-то степени, не стал психологически здоров. Иначе есть риск привнести в него свои невротические смыслы.
– Надо вспомнить, что такое духовное делание. По мнению того же митрополита Иерофея (Влахоса) это «очищение сердца, просвещение ума и обожение». Поэтому утверждать, что ты не можешь заниматься очищением, пока не очистишься, звучит нелепо.
Что касается чтения Евангелия: если человек имеет проблемы, которые сегодня называют психологическими, то Евангелие ему необходимо читать ежедневно (о непонятном можно всегда спросить у священника). Если же мы говорим о проблемах, которые имеют отношение к психиатрии, то человеку сначала нужно выпить лекарство, а потом читать Евангелие. Потому что иначе у него может возникнуть совершенно неадекватная реакция на прочитанное.
Давайте разберемся: человеку дано тело – физический функционирующий агрегат, и дан мозг, который, являясь частью тела, тем не менее генерирует не только физическое действие, но и такую нематериальную субстанцию, как мысль. Чтобы нормально функционировать, тело должно быть здоровым. Иными словами, вряд ли сможет играть в теннис человек, у которого сломаны руки. Переломы должны срастись, и тогда он сможет играть.
Но вместе с телом человеку дан и мозг, как главный контролирующий орган, который ведет человека к спасению.
Если у человека поврежден мозг, он не в состоянии сам вести себя к спасению, не в состоянии генерировать здоровую мысль.
Священник должен это четко понимать. Когда мы обращаемся к психиатрическому больному с теми же требованиями, терминами, словами, что и к здоровому человеку, его мозг может сгенерировать совершенно неожиданную реакцию. Соответственно, его действия окажутся не теми, на которые рассчитывал священник.
Можно сказать с большой вероятностью, что у больного шизофренией (или другим психиатрическим заболеванием) может произойти искажение того наставления, которое даст ему священник.
Я расскажу вам об одном случае. В одном храме появился новый, очень трепетный и ревностный прихожанин, уже немолодой человек. Через некоторое время появилась его мама, которая подошла к священнику и предупредила, что ее сын тяжело болен.
Она попросила, чтобы к нему относились очень бережно, например, не призывали бы его к строгим постам, потому что он и так дома ничего не ест, возомнив себя святым.
При этом распознать в его поведении душевную болезнь, а не истинное подвижничество, со стороны было практически невозможно.
Впервые его состояние проявилось со всей очевидностью, когда после проповеди о пользе паломничеств этот человек исчез, и нашли его только через две недели в совершенно другом городе, куда он отправился в паломничество, надев сандалии и выкинув и мобильный телефон, и деньги.
Его подобрала полиция, когда он был уже в очень плохом состоянии – обезвоживание организма и тепловой удар – так как он шел без головного убора, чтобы быть «палимым солнцем». Кроме того, он, конечно, все это время не принимал лекарства.
То есть его реакция на проповедь, обычную и нормальную для всех, оказалась совершенно неадекватной. Фактически он мог погибнуть, и слава Богу, что он шел по дорогам, и его подобрала полиция. Если бы он решил пойти лесами, то там его бы никто и никогда не нашел.
Мое глубокое убеждение заключается в следующем: если священник хотя бы заподозрил у своего прихожанина психические отклонения, то он должен в первую очередь и под любым предлогом встретиться с его близкими и узнать у них, как обстоит дело в реальности – болен этот человек или здоров?
И если он болен, то нужно встретиться с его лечащим врачом, и обязательно поддерживать контакт и с его близкими, и с доктором, имея все их телефоны и дав свой телефон, не боясь, что они будут звонить в любое время суток. Без этого можно в буквальном смысле погубить человека.
Профпроверка батюшек в Америке
– Но ведь это предъявляет серьезные требования к подготовке самого священника?
– Да. И поэтому мне странно, когда до сих пор не могут прийти к единому мнению, нужно ли вводить в семинарии специальный ознакомительный курс по психиатрии. Я помню, как о. Джон Матусяк, когда я сомневался в целесообразности поступления в духовную академию, сказал мне: «Священник выполняет работу значительно более серьезную, чем любой врач. У врача должно быть профессиональное образование. У священника – тоже. В противном случае ты погубишь людей».
Пользуясь случаем, я могу посоветовать молодым людям, готовящимся к принятию сана, хотя бы просмотреть книгу В.Э. Пашковского «Психиатрические расстройства с религиозно-мистическими переживаниями». Она может помочь избежать непоправимых ошибок. Эту книгу легко найти в свободном доступе в интернете.
– У психологов принято отправлять будущих и действующих специалистов на личную психотерапию. А у священников существует нечто подобное?
– Одно из важнейших отличий священника от психолога заключается в том, что психолог чаще всего считает себя здоровым с точки зрения психологии человеком.
Священник же, если почувствует себя полностью духовно здоровым человеком, не нуждающимся в помощи Божией, перестает быть не только священником, но и вообще верующим человеком.
Поэтому каждый день священник, стоя перед Богом, просит Его о помощи и исповедует Ему свои грехи. Кроме этого, естественно, священник как минимум два раза в год должен исповедоваться у епархиального священника. В своей жизни я стараюсь придерживаться ежемесячной исповеди.
В Американской автокефальной православной церкви есть прекрасное правило: человек, поступающий в семинарию, подписывает разрешение администрации семинарии проверить полностью его бэкграунд (историю жизни), включая не только возможные нарушения им закона, но и все нарушения правил дорожного движения, историю болезни, кредитную историю, информацию о собственности и др.
Этот процесс занимает значительное время, и проводится специальными независимыми агентствами. Естественно, студент тоже получает копию своего досье, обычно это от 20 до 30 страниц. Руководство семинарии имеет право по полученным результатам отчислить слушателя, если хотя бы по одному из перечисленных пунктов получен не соответствующий требованиям ответ, и уж тем более рукополагать такого человека ни под каким видом не будут.
Сам я окончил Свято-Владимирскую духовную академию, находящуюся под юрисдикцией Американской Автокефальной Церкви, а служу в Русской Зарубежной Церкви. Спустя семь лет после окончания Академии ко мне обратились монахини соседнего монастыря Американской автокефальной церкви с просьбой изредка совершать богослужения в у них, т.к. они остались без священника.
И хотя благословения обоих митрополитов, и Американской, и Зарубежной церкви были получены незамедлительно, но приступить к окормлению монахинь мне разрешили только после того, как я заново прошел всю проверку, включая и мою медицинскую историю. Ничего унизительного в подобной проверке я не вижу и считаю ее необходимой для каждого человека, готовящегося к священству, равно как и периодически для каждого служащего священника.
P.S. Как сказал апостол Павел, «должно быть разномыслие между нами, – чтоб выявились искусные». Разномыслие представлено здесь:
