| 12 лет проведет за решеткой Ирма Павлис, до смерти забившая своего русского приемного сына Алекса-Алешу. До 40 лет лишения свободы грозит Пегги Хилт, которая на прошлой неделе убила двухлетнюю Нину, урожденную Вику Баженову из Иркутска.
Институт международного усыновления работает у нас чуть больше 13 лет. За эти годы 45 000 сирот нашли себе семьи за границей. 14 из них (13 в США, 1 в Канаде) погибли от рук своих новых родителей (в России от рук родных мам-пап погибают до 2000 детей ежегодно). Прокуратура взялась за проверку агентств, работающих на этом рынке. Из 87 действующих срок аккредитации не был продлен только одному-двум агентствам. Но в стране действуют сотни независимых агентов по усыновлению, чья деятельность никем не контролируется. Та же Ирма Павлис, отказавшись пройти в агентстве обязательный психологический тест, воспользовалась услугами независимых усыновителей. Значит ли это, что стоит совсем отказаться от международного усыновления, к чему призывают некоторые российские политики? Судите сами. В 2004 году в России были усыновлены 24 770 детей, из них 62% — россиянами, 38% — иностранцами. За последние 7 лет количество усыновлений чужих детей россиянами снизилось почти в 2 раза, число же иностранных усыновителей постоянно растет. Чаще всего заокеанские приемные родители увозят из России больных детей (в прошлом году наши усыновили 29 детей-инвалидов, иностранцы — 219). В их число не входят дети с такими дефектами, как волчья пасть, заячья губа, больные туберкулезом, с синдромом Дауна. У таких детей нет вообще шансов на усыновление россиянами, а иностранцы увозят их за границу, делают операции, лечат. Мало шансов быть усыновленными и у сирот после 7 лет (в прошлом году только 359 человек попали в новые русские семьи и 1078 уехали за границу). Tатьяна КУЗНЕЦОВА |
Два года назад журналист «АиФ» помог семье из США усыновить русского мальчика с синдромом Дауна.
Когда у нас началась кампания против иностранных усыновителей, эта семья пригласила корреспондента в гости, чтобы он увидел, как живется таким детям в Америке.
Стеси и Джим Бойлес живут в небольшом городке в одном из южных штатов США. Типичные средние американцы, трудяги, всегда мечтали о большой семье. Третий ребенок, сын Лиам, родился с синдромом Дауна. Стеси знала об этом еще во время беременности, но от сына не отказалась.
Как-то на глаза Стеси попался перевод моей статьи в «АиФ» о том, как живут дети с синдромом Дауна в России. А реальность такова, что ежегодно у нас в стране рождается около двух тысяч детей с лишней хромосомой, и в 95 случаях из ста родители от них отказываются. На 180 таких детей в специнтернатах одна нянечка, которая не всех даже накормить успевает. И от недостатка ухода они в месяц десятками умирают. Эта информация так поразила Стеси, что она разыскала меня и заявила, что готова усыновить хотя бы одного русского ребенка с синдромом Дауна, чтобы спасти его от этого кошмара.
Красивые дети
Наш выбор пал на малыша с необычной судьбой, о котором писал «АиФ». Стеси буквально заболела этим ребенком, убедила Джима, который поначалу был не готов к такому повороту судьбы. Не буду описывать всех сложностей, через которые пришлось пройти. Помогли хорошие люди, и абсолютно бескорыстно.
За Костей в Россию Стеси и Джим приехали вместе. Потом они рассказали, что в этот день американцы усыновили 120 российских детишек — очередь в посольстве была огромная. И не переставали удивляться тому, какие красивые в России дети, «но знаешь, Таня, наш baby был самый-самый красивый».
Следующая наша встреча произошла через 2 года у Бойлесов дома. Костю я не узнала. Из России уезжал пугливый худенький 2-летний малыш. А теперь на лужайке перед домом меня встретил вполне самостоятельный, очень повзрослевший и окрепший загорелый 4-летний мальчик. На меня он не обратил внимания и со всех ног бросился к матери. Стеси для него — все. Костя узнает ее по звуку двигателя автомобиля и не перепутает ни с чьим другим. Он застывает у входной двери, держа пальчики, сложенными в жест «мама» (мальчик еще не говорит — для даунят это проблема, сказался и переход на новый язык, но понимает абсолютно все).
Костя с братом Лиамом ходят в обычный детский сад. Кроме этого, за счет штата с ними дома занимается логопед, учитель музыки, приходит няня. Когда я уже уехала, Стеси написала, что Костя наконец заговорил. Его первое слово в семье отметили большим праздником.
У Стеси есть дома специальный сундучок с именем ее русского сына. «Здесь я храню каждый его рисунок, поделку, пряди его волос. Когда он вырастет, я ему все покажу». — Она выкладывала передо мной все эти вещи, как самую большую драгоценность.
Сказки Пушкина
Раз в две недели Стеси, Джеймс и дети едут в библиотеку и набирают книги. Среди них обязательно есть сказки Пушкина или рассказы Толстого и других русских писателей. Читают обычно вечером, после того как вся семья соберется за большим столом и обсудит, у кого как прошел день. Дети здесь — главные, а любовь друг к другу — основной принцип воспитания. Даже если повздорили маленькие — мама или папа непременно подведут их друг к другу: «Лиам, поцелуй брата. Вот так, молодец». За день родители раз двадцать скажут каждому ребенку и друг другу: «I love you». И это правда. Любят, очень любят — сыграть такую семью и такую любовь невозможно. Перед сном после чтения книжек и распевания смешных детских песенок родители нежно целуют детей. А потом садятся на кухне с чашкой чая, и только тут становится видно, до чего они устали. В один из вечеров я спросила Стеси: «Не понимаю, зачем тебе, имея троих детей, один из которых с синдромом Дауна, нужно было усыновить больного ребенка? Ведь ты его уже два раза оперировала, зачем тебе это?» Ее ответ поставил меня в тупик: «У меня до 37 лет не было детей, а теперь мне 45, и у меня их четверо. Это такое чудо! Ты разве не видишь?»
Татьяна ТОРОПОВА
