Лекцию о технологиях диагностирования развития детей на курсах повышения квалификации руководителей и педагогов церковных учреждения для сирот прочитала профессор, доктор педагогических наук Елена Стреблева.
Глубокоуважаемые сестры и братья, уважаемые слушатели, я коснусь только вопросов диагностики развития детей. Вы сами понимаете, что диагностикой более дифференцированной и такой профессиональной занимаются специалисты психолого-медико-педагогической комиссии. Что касается людей, специалистов-педагогов, которые непосредственно работают в сиротских учреждениях, то я дам такие намеки, что ли, на те методы, которые вы можете использовать. Чтоб было понятно, о чем я говорю, я такой план написала.
Первое – это возрастной подход, диагностика развития детей. Понятно, что ребенок младенческого возраста – это один ребенок, раннего возраста – это уже другой ребенок, к нему другие требования, к его развитию, школьный возраст – еще и так далее. То есть в каждом возрасте свои достижения в развитии ребенок имеет. Я только коснусь этого вопроса. Второй вопрос – это методы, которые могут использовать специалисты-педагоги для изучения таких детей. И третий, я там конкретный инструментарий, экспресс-диагностика, которой могут пользоваться педагоги.
Итак, возрастной подход. Известно о возрастном подходе, что каждый возраст, каждый возрастной период характеризуется своими психологическими достижениями, своими видами детской деятельности и определенными формами общения. Понятно, что достижение есть физическое развития, и педиатры разработали как бы критерии, в каком возрасте рост, вес ребенка должен быть. Дальше, когда рождается, мы понимаем, что с одним весом это нормальны вес 2800, предельный вес, да? А если ниже, то говорим – маловесные дети, и в связи с чем он недобрал вес. То есть свои определенные критерии. Также и психологические достижения, есть на возраст, а есть ниже возраста или искаженные варианты развития, уже считается, у ребенка. То есть психологическое, то, что ребенок приобрел уже при жизни. И возрастные особенности, так как в каждом возрасте свои достижения, чем можно увидеть, что один ребенок отличается от другого. Именно ведущей деятельностью.
Деятельность в каждом возрасте своя. Именно та деятельность, которая определяет ход психического развития. То есть ребенок развивается за счет этой деятельности. И в каждом возрасте характеризуется свой вид деятельности. Через деятельность сам ребенок как существо человеческое, он усваивает и присваивает, это общественно-исторический опыт, он становится человеком через деятельность. Именно деятельность и определяет его возрастные особенности. Так, в младенческом возрасте психологи выделяют манипулятивную деятельность. Манипулируя с игрушками, держит игрушку, смотрит на нее, и у него во время манипуляции формируются эти психические функции, человеческая функция – то, что характерно для человека. Так, он держит погремушку, к трем месяцам у него формируется такой важный механизм «глаз – рука». В основе любой деятельности этот механизм входит в предметную деятельность, игровую деятельность, потом школьный возраст, когда письмо появляется. Этот механизм рано формируется, формируется он уже в младенческом возрасте. Когда ребенок перекладывает одну игрушку в другую, после шести, к семи месяцам, если он перекладывает, мы понимаем, что происходит взаимодействие обоих полушарий, и ребенок таким образом, мы видим, взаимодействует двумя руками. Рука для того у человека, с одной стороны – общаться, а с другой стороны – для того, чтобы трудиться. Именно через руку ребенок начинает познавать эти действия. Вначале – манипулятивные, затем, в раннем возрасте, манипуляция переходит в предметные действия.
Что такое предметные действия? Мы везде сталкиваемся с предметным миром, созданным человеком. И каждый предмет имеет свое назначение: стул, кресло – чтобы сидеть, ручка – чтобы писать, стол – за ним хорошо сидеть, и так далее. Предметный мир, он создается человеком. И ребенок именно в раннем возрасте усваивает функции этих предметов: для чего это? Когда он начал ходить после года, он усваивает предметный мир. Или через предметный мир он познает, что это, для чего это существует. И не только, что это, а второй тип ориентировки, как психологи говорят, это: а что с ним делать? То есть, как действует. И тогда рука ребенка приспосабливается к способу действия, одно дело – пить из чашки, другое дело – есть ложкой, третье дело – рисовать и так далее. То есть ребенок усваивает и присваивает эти способы действия. Я понятно говорю? Если непонятно – вы меня останавливайте. Если быстро – тоже можно останавливать. И можно задавать по ходу даже вопросы. И таким образом, через предметные действия у него формируются именно психические эти достижения, как мы говорим, или психологическое новообразование. То есть внимание, восприятие формируется, и за действием идет слово.
Ребенок начинает с совочком действовать, потом говорит: «Копать». Начинает рисовать и говорит: «Писать», – как родители пишут. То есть за действием идет слово. Он начинает усваивать языковую систему. То есть те средства языка, в какой языковой среде он находится. Как бы, за действием идет слово. И он открывает, что и предмет, и действие как-то обозначается, да? Эту знаково-символическую функцию начинает именно в предметных действиях. Далее дошкольный возраст, когда ребенок переходит на другой психологический возраст, и у него ведущей деятельностью становится игровая. Игра, как показатель развития в возрасте дошкольном, говорит о том, что ребенок ушел уже от предметного мира, он переходит на другой дошкольный психологический возраст не только физический, а психологический возраст. И он начинает себя отделять от предметного мира, и у него появляется потребность быть как взрослым. Он открывает себя в мире человеческих отношений. И через игру он начинает передавать те отношения, которые видит между людьми. Центральный у него мотив – быть как взрослым. И вот это быть как взрослым, освобождаясь от предметного мира, у него появляется замысел, прогнозирование своих действий и так далее. Он входит в тот или иной образ: я сегодня – воспитатель, я сегодня – продавец, я сегодня – доктор и так далее. Он принимает эту функцию ролевую – то, что он видит в той среде, в которой он живет, то он и отображает, те человеческие отношения. Он проявляет эту потребность быть как взрослым. И к семи годам, пройдя свои этапы игры, о которых я сейчас не раскрываю просто, раскрываю, что возрастные особенности происходят с детьми, и к семи годам, в нем меняются мотивы, он хочет быть школьником, уже уходит. Говорит: «Мне скоро семь лет, я в школу пойду». У него созрели другие мотивы, интерес. Она еще не стала, учебная деятельность, ведущей, он стремится к этой деятельности. Он говорит: «Да, я пойду, в подготовительную группу хожу, я в школу пойду. Уже ходил в школу, я уже буквы знаю», – и так далее. Меняются мотивы. Именно смена мотивов и говорит о том, что у него закончился этот возраст, перешел на другой возраст.
Вот, почему в диагностике нужно понять, на каком возрастном периоде этот ребенок: он еще до семи, или он уже как сверстник – какие мотивы его деятельности? Это очень легко понять каждому педагогу. И скажу, какими методами. Затем в школьном возрасте у него ведущее – это учебная деятельность, и переходя, затем учебная деятельность ведет его развитие, в учебной деятельности он усваивает и присваивает разные знаковые системы. Через усвоение знаковых систем происходит развитие психики. Он переходит на другое, каждый раз узнал, новый предмет: география – там свои символы и знаки, химия – свои символы и знаки, в физике – свои символы и знаки, в математике – свои иксы, игреки и так далее, квадратные корни. И усваивает, переходит он на другой уровень интеллектуальный. Вообще человечество интеллектуализируется через знаковые системы, да? Появились компьютеры и так далее, другие знаковые символы и системы, следующее поколение уже, люди, есть возраст, когда говорит: «Я боюсь нажимать на клавиши». То есть они не перешли на новые символы и знаки, на новые системы. И, соответственно возрасту, есть формы общения.
И мы, педагоги, тоже должны хорошо знать, что когда ребенок манипулирует игрушкой, основная форма – это эмоционально-коммуникативное общение со взрослым. В раннем возрасте уже другая форма общения, это ситуативно-деловое общение ребенка со взрослым. Только через взрослого ребенок может усвоить и присвоить эти способы действия с предметным миром. Он сам не может открыть, для чего ему нужен стакан, и как с него пить, и как действовать ложкой. Только через взрослого, через ситуативно-деловое общение. В дошкольном возрасте это уже общение ситуативно-отвлеченное, когда взрослый может говорить: «А вот мы с тобой были у доктора. Как доктор тебя слушал? Как тебя доктор-стоматолог, мы были?.. А у другого доктора как были?» – есть такие специфические действия разных докторов. И взрослый через речь, как бы, его ситуативно-деловое общение, его наделяет этими знаниями, и в школьном возрасте это учебное общение. Таким образом, мы с вами понимаем, что если говорить о диагностике, то можно понять только с учетом возрастного подхода к любому ребенку. Мы должны понимать эти возрастные особенности. Ну и второй вопрос, внимание ваше хочу заострить на методах.
Методов очень много, и я сейчас перед вами выступаю не сколько, как профессионал, который смотрит детей, давно я консультирую, с 65-го года детей, а говорю только те методы, которые вы можете использовать как педагоги, которые общаетесь с сиротскими детьми. Итак, метод наблюдения, мы его раскроем, как вы можете им пользоваться, беседой можете, как метод, и анализ продуктов детской деятельности – самые такие популярные, которые может простой педагог использовать. Далее рассмотрим более подробно каждый из этих методов. Итак, метод наблюдения, что это за метод. Это один из методов, который используется как преднамеренно. Мы понимаем, вошел ребенок, и мы уже этот метод используем для целенаправленного восприятия психических явлений и даже внешних видов ребенка, и изучение изменений в определенных условиях, как ребенок, как изменяется его поведение, реакции, когда изменяется ситуация. Что можем увидеть путем наблюдения? Что мы методом наблюдения можем увидеть и для себя, как бы, отметить? Внешний вид. Мы можем сразу видеть, вот сказали, что ребенка там приведут семи лет, а мы смотрим – он как пятилетний, да? Сразу физический рост его, да? Соответствует возрасту наглядно? Мы не меряем, именно внешние оценки. Что еще можем увидеть? Это особенности игры, если у него игрушка, как он действует, мы тоже остановимся. И средства общения со взрослыми.
Итак, внешний вид – это рост ребенка, соответствует или нет, выражение лица, есть выразительные или невыразительные, амимичные лица, фиксация взора, смотрит он на взрослого или рассматривает ли он комнату, да? Останавливает ли взгляд на предмете или не останавливает, или блуждающий взор. Сразу можем увидеть, есть ли слюнотечение, особенно у маленьких детей, обращаю внимание. И высунутый язык, косоглазие и размер головы. Есть дети с гидроцефальной головкой, такой большой размер головы, не соответствует туловищу, есть очень маленький размер, то, что бросится в глаза, на что можно обратить внимание, да? И внешний вид, вот движение, сам ли он ходит, ему, допустим, уже пять лет, а он в колясочке, или вот его на руках принесли, и так далее. Владеет ли он общими движениями. Важный показатель психического развития как раз является движение. Неблагополучие в развитии движения, особенно в младенческом возрасте, всегда говорит о неблагополучии психического развития. Если ребенок вовремя не стал головку держать, не переворачивается, не ползает, не сидит, не ходит, не овладел человеческой походкой, это всегда есть маркеры, как мы иногда называем, или показатели на неблагополучное развитие младенцев, которых мы смотрим. Именно общие движения. В два месяца он должен держать головку, к четырем-пяти месяцам – переворачиваться, к семи месяцам он должен поползти, затем сесть, ползать должен до десяти месяцев, и затем овладение ходьбой, и к году он должен пойти. Если он не ходит, то, значит, ищем причины. И тогда понятно, если кто младенцем не занимается, чем заниматься в коррекционном воздействии, через движение все-таки заниматься психическим развитием.
Кроме наблюдений мы можем по внешнему виду и движениям еще путем наблюдения увидеть особенности игры. Если дали игрушку, или ребенок пришел с игрушкой, смотрим опять возраст. Одно дело – младенец, когда берет в рот, обследует предмет, игрушку, это называется неспецифической манипуляцией, да? И они задерживаются часто у детей даже в раннем возрасте, максимально – это год и три, год и пять. И если они задерживаются, то это тоже говорит о том, облизывает он предметы так долго, что не завершился младенческий возраст. Это говорит тоже о неблагополучном развитии. Что касается самой игры, если ему ранний возраст – от года-полутора до трех лет, то использует он игрушку по назначению: погремушка – греметь, мяч – катить, юла – значит, так двигать, машинку – процессуально с ней действия делать, или он стучит по голове, или он берет в рот, продолжает неспецифические манипуляции. Мы понимаем, что ему полтора года или год и восемь, или уже два, а он все еще берет игрушки в рот, то есть еще находятся его действия с игрушками на очень раннем возрасте. То есть еще до года, а ему уже два. Мы понимаем тоже особенности. Также и в самой игре, если он играет, процессуальное действо, а ему пять лет, никакого замысла нет с этой машинкой или куколкой, взял куклу и трясет, а ему уже пять лет, он не кормит ее, он не отражает человеческое отношение к кукле, как к партнеру, заместителю человека. Кукла, она всегда в игре оживает у ребенка, и он отделяет свою концепцию «я», если до трех, до четырех лет он еще может куклу как партнера, как сюжетную игрушку, а дальше она становится его партнером по игре. Оживает она в его игре или нет – это очень важно понять, на каком уровне игра у ребенка находится.
Игра очень показательна, ее можно увидеть через наблюдение. И в игре можно увидеть контакт с детьми, какой это контакт – стремится он к сверстникам, не стремится, или он взял игрушку, трясет ней, и ему больше никто не нужен, он манипулирует ней в любых направлениях. Это тоже показатель есть неблагополучного или отклоняющего варианта в развитии. И реакция на одобрение, на какие-то замечания. И эта эмоционально-волевая сфера: мы видим – пассивен, равнодушен, или он проявляет активность к той или иной новой игрушке. И в игре тоже видно, насколько он гипервозбудим – хватает, бросает игрушку, ни с одной игрушкой он не может развернуть даже цепочку действий, логически связанных между собой. Если взял куколку – он покормил, посадил ее в колясочку, покатал, это есть цепочка уже игровых действий, или он взял куклу и все время теребит. Так же с машинкой, процессуальные действия – туда-сюда, туда-сюда. То есть он застрял еще на уровне трех лет, а ему уже пять. И средства общения тоже путем наблюдения, мы можем увидеть, как он общается. Невербальные средства общения – это зрительный контакт глаза в глаза, да? Это жесты, мимика, предметные взаимодействия, когда он может передать предмет, отдать предмет, попросить предмет. Или вербальные средства общения через слово, и как он его произносит, тоже еще надо внимательно послушать его произношение.
Кроме наблюдений, есть метод беседы, этот метод требует от педагога умения задавать вопросы, формулировать эти вопросы, и здесь, безусловно, надо учитывать возраст детей, их интересы, индивидуальные возможности. То есть если мы спрашиваем «Как тебя зовут?», то необязательно у сироты спросить свой возраст. Понятно, он может его не знать, этот возраст, или фамилию его. Здесь наоборот «Что ты любишь?» – больше таких вопросов – «Что тебе нравится?» – его ближайший внутренний мир понять. Хотя беседа – очень субъективный такой метод, я бы сказала, он особо требует именно возрастного подхода. Все зависит, если до пяти лет это одни вопросы, к младенцу обращенную речь: «Поиграй в ладушки». Маленькому ребенку: «А вот у меня игрушка. Как ты думаешь, хочешь такую игрушку, не хочешь?» – чтоб вызвать его на беседу, и так далее. То есть надо учитывать очень индивидуально подход. Ну и далее анализ продуктов детской деятельности. Он проводится с учетом закономерностей развития детей, уже в дошкольном возрасте проводится, не раньше. И в основном, рисуночно-конструктивной лепкой или аппликациями. Что дети могут делать своими руками, они создают эти продукты, и это характерно для детей дошкольного возраста – с трех и дальше, младший школьный возраст тоже хорошо смотреть, анализировать эти продукты. И обратите внимание на уровень сформированности уже той или иной деятельности. Если ему три года, то мы смотрим, есть ли адекватные действия с игрушками. Если три года – как он карандаш держит, может ли он нарисовать, допустим, клубочек, самые простые задания, и так далее.
Уровень сформированности образов восприятия и образов представления. То есть все эти и лепка, и аппликация, и рисование требуют уже уровень сформированности определенных психических образований. Образ восприятия – то, что ребенок видит, да? Свойства, качество предмета, сам предмет – мячики, куколки. Вот смотришь, мячик – нарисуй такой мячик. То есть то, что он воспринимает, и графический образ того, что воспринимает. А образ представления – когда ребенок не видит предметы, да? «Нарисуй елочку», – сейчас елочки нет, а мы просим образ представления. То есть эти психологические новообразования можно проверить через эти виды детской деятельности. И сами технологии, может ли ребенок, я бы сказала, так пишем – умения. На самом деле, насколько руки ребенка работают. Рука как человеческий орган принята для того, чтоб человек общался и трудился, будем так говорить. И внешние действия руки всегда связана с мозгом.
Домарксистские еще философы писали о том, что рука, действия руки – это внешний мозг. Как ребенок действует, как он делает, так он думает. Поэтому анализ продуктов детской деятельности говорит не только о том, как ребенок умеет, но и какие предпосылки у него интеллектуальные есть для того, чтоб он научился этому. Да, его не учили, но у него есть предпосылки к усвоению этих способов выражения: нарисуй, слепи. Когда мы даем эти средства: вот тебе пластилин, вот тебе рисуночные средства – фломастер, – и может ли он использовать эти средства для изображения своих образов представлений или не может, есть ли технология, как рука работает. Одним словом, как работает рука. И далее, последний вопрос, то, чем вы можете пользоваться для того, чтобы увидеть, кто к вам пришел, на каком уровне его психическое развитие, и можно этот инструментарий еще использовать, когда мы думаем, в какой вид школы его послать, и еще можно этим инструментарием пользоваться для того, чтоб показать, насколько произошла динамика в развитии этих детей. То есть рисунок – это то средство, которым пользуются психологи всего мира.
Если мы возьмем большую книгу «Лучшие тесты мира» – мы увидим, что во многих тестах используется именно графический метод – рисунок. Рисунок – показатель психического развития. И мы увидим динамику, за счет, вот пришел – рисунок, год у нас проучился – и снова рисунок – есть ли динамика, произошла ли динамика, есть ли улучшения, в этих условиях ребенок должен, или эти условия не очень ему благоприятно влияют на ход его психического развития. Итак, почему рисуночную деятельность мы используем чаще всего, и другие специалисты используют для показателя психического развития? Известно, что становление изобразительной деятельности, условия для ее развития взаимосвязаны с такими важными видами психологических новообразований как восприятие представления, связаны с игровой деятельностью в дошкольном возрасте, с речевым развитием, с мыслительной деятельностью и эмоциональными не только реакциями, а эмоциональным состоянием ребенка: в каком состоянии находится он сам – ему комфортно тут, некомфортно, что переживает? То есть передается через рисунок внутренний мир ребенка. И при оценке психического развития детей учитывается уровень развития рисуночной деятельности, как интегративный показатель, но не абсолютный.
Мы понимаем, что не во всех случаях рисунок сто процентов можно совместить с уровнем интеллекта. То есть рисунок не равен показателю интеллекта. Но все-таки это показатель, с помощью которого мы можем говорить, благополучно развитие ребенка. Соответствует он возрастной норме, или наоборот это отклоняющий вариант развития, либо дисгармоничные варианты развития и так далее. Рисуночная деятельность для ребенка дошкольного возраста – это естественная для него среда, и он рисунок, задание по рисованию он часто принимает, как игру. И используется она для установления порой контакта ребенка, он порой даже лучше начнет рисовать, чем беседовать в новом помещении. Не обязательно давать ему речевые задания, достаточно ему дать просто инструкцию: «Дорисуй там и достаточно будет…» Особенно это связано с детьми, которые переживают какую-то стрессирующую ситуацию, которые пережили уже несколько разных эмоциональных таких стрессов и так далее. Лучше идти через рисунок, чем через беседу.
А можно вопрос?
Да.
А Вы оцениваете по цветовой гамме рисунка или по фигурному?..
Сейчас скажу.
Извините.
Как я оцениваю, по-разному мы оцениваем. В зависимости, для чего мы используем то или иное задание. В данном случае инструментарий, я буду говорить, как можно оценивать педагогу. То есть рисунок в разном случае оценивается по-разному. В зависимости, для чего я провожу диагностику. Понятно? В зависимости от этого, я буду проводить оценку. И каждый раз, когда мы говорим, диагностика ради чего? Всегда надо себе задать вопрос, ради чего я диагностирую. Ведь мне диагноз нужен не для того, чтобы поставить диагноз, да? А мы диагностируем для того, особенно педагоги, для того, чтобы помочь ребенку, чтобы понять его внутренний мир. Поэтому оценка как психологическая, чтоб поставить IQ – высокий интеллект, низкий интеллект – мы не для этого используем.
Я даю инструментарий для педагога, чтоб понять цель, чтоб понять, в какую школу его направить, это на предшкольный возраст, затем – чтоб понять, произошла динамика в развитии ребенка в тех условиях, в которых он находится, и третье – чтоб разработать ему индивидуальную программу, коррекционно-развивающее обучение. В данном случае, я даю этот инструментарий. Понятно? То есть в зависимости от той цели, какую цель я ставлю в диагностике, такой критерий оценки я буду брать. Они будут разные, в зависимости от цели диагностики. Когда мы говорим, что мы оцениваем ребенка для того, чтоб определить его образовательный маршрут, то мы можем оценить общие интеллектуальные умения его. Первое интеллектуальное умение – это принятие и понимание условий задания, способы выполнения задания, умение работать по образцу, умение работать по речевой инструкции, целенаправленность усилий и способность к оценке результата своей деятельности. Если мы будем оценивать только рисунок – это одни цели, а мы оцениваем и сам процесс. Понятно? Я возвращаюсь к Вашему вопросу, что у нас не только оценивается рисунок, но и сам процесс: как он принял, как он понял задание. Я отвечаю на Ваш вопрос, Вам понятно или что-то непонятно?
Понятно.
То есть цель, экспресс-диагностика, о которой мы сейчас говорим, иногда в литературе найдете screen-диагностика, это английское слово, как «сито». Кто, как, где пришел, и я хочу быстро оценить этих детей, кто ко мне поступил в группу – я быстро через эту screen-диагностику или экспресс-диагностику проверю, у всех уровень нормального развития, или есть искаженный или отклоняющий варианты развития. Вот это вам сразу screen-диагностика уже покажет. Сразу выявятся дети, которые нуждаются в коррекционной работе. Оценка, значит, идет анализ рисунка, и анализ самого процесса. Если мы возьмем «Тесты мира», во многих есть рисуночные тесты, там идет анализ только самого продукта. То есть оценка только рисунка. А мы оцениваем и процесс. И как раз именно процессом рисуночной деятельности наши проблемные дети отличаются от нормально развивающихся. Это большая практика у меня, поскольку много лет была медико-психологическая миссия, и я увидела, что они отличают не сам рисунок-то, а сам процесс, как он принимает задания. Вот они этим будут, дети, отличаться. И какие я даю три, в основном, задания, которые нам помогут сказать, определить его образовательный маршрут.
Первое задание – это методика известная Александры Абрамовны Катаевой, моего учителя, она называется «Нарисуй целое». Вот в таком виде мы даем… Кстати, я принесла и протоколы, есть у меня, как заполнять. Предшкольный, можно от пяти до шести, даже от шести до семи. Предшкольный – шесть-семь лет, и мы рисунки привезли, если кто поинтересуется – покажем. Чуть позже, да. И сама методика есть, она опубликована, тоже можно оставить вам. Вот в таком виде нарисована неваляшка. И мы говорим ребенку: «Нарисуй целое». Что мы выявляем? А именно умение воссоздать образ предмета, представления. Ребенок видит только часть этой неваляшки. И он должен как бы в голове соединить целое, воссоздать образ предмета представления, произвести мыслительные перемещения в пространстве этих разрозненных частей и объединить их в целостное и сопоставить это целостное с образом представления. Неваляшка, она, как бы, в опыте была ребенка.
Второе задание – геометрическая фигура. Это известное задание теста Векслера, но мы их используем в своем рисуночном задании. Всего десять таких графических фигур геометрических, но даем мы их по одной. Вот лист бумаги, формат обычный, на две части делим, и даем одну фигурку: нарисуй такую, потом вторую, и так до десяти. Это образцы, по одной, как вы поняли, да? Оценивает самостоятельность, умеет ли ребенок проанализировать образец. Образец – это способ усвоения общественного опыта. Есть разные способы. Вот образец, умение работать по образцу – это один из способов усвоения знаний уже в школьном возрасте. Но начинается этот способ, формируется уже в дошкольном возрасте, к пяти годам нормально развивающиеся дети хорошо работают по образцу. И графические умения, сами какие линии ребенок проводит – уверенные/неуверенные, ровные/неровные. И дом/дерево/человек. Это известный тест немецкого психолога Бука. Используется в разных странах по-разному, интерпретируется по-разному. Очень широко используется он во всем мире, будем так говорить. И в нашей стране для разных целей он использовался по-разному, есть ряд исследований, я не буду говорить.
Как мы используем, что мы оцениваем при использовании данного задания рисуночного? Оцениваем уровень сформированности наглядного образного мышления, именно образное мышление для после пяти лет является ведущим психологическим новообразованием, и представления об окружающей действительности. Правила и критерии оценки результатов экспресс-диагностики. Обследования проводятся небольшой группы детей или индивидуально, все зависит от тех условий, где это проходит. И после проведения сразу диагностической процедуры заполняются протоколы. Протоколы я тоже привезла. Результаты качественно-количественного анализа рисунков, процессы изображения как мы оцениваем? Оценка процесса изображения: качественные параметры, и три задания. Мы постарались как бы найти общие все три критерия: это общеинтеллектуальные умения и особенности рисунка.
В каждом качественном критерии каждого процесса изображения это общеинтеллектуальные умения, принятие задания, согласие желаний, интересов к деятельности: принимает, то есть согласен/не согласен, ориентируется в условиях задания, принимает его смысл или говорит, что будет рисовать, а сам в это время машет фломастером или карандашом, и отношение к результату своей деятельности. И мы также оцениваем обучаемость ребенка. То есть переходит он от низкого уровня ориентировки к более высокому? Это всегда свидетельствует о потенциальных возможностях ребенка. Или мы его пытаемся обучать, а он не переходит на другие способы выполнения.
Неспособность принять и использовать помощь достаточно типичным признаком или показателем интеллектуального неблагополучия или нарушения эмоциональной сферы ребенка. И количественная оценка: три балла всего даем: два, один, ноль. И оценка отображает именно определенную качественную степень того или иного признака. Самое высшее проявление – это два балла, когда он принял, понял и нарисовал. Когда он принял и не может выполнить, но с помощью педагога он выполняет – это два балла. И отклоняющий или ничего не делает – это ноль баллов. И результаты. Мы провели такую экспресс-диагностику, тоже педагоги, разный уровень был, по семи регионам России. Рисунки у нас есть в институте до сих пор. И мы выявили, это те дети, которые были уже в обучении.
Первая группа – это диапазон нормально развивающегося развития, то есть рисуночная деятельность, и они с нормальным интеллектом. По первому заданию «Нарисуй целое» они рисуют это как типичный рисунок. Дом/дерево/человек так они изображают. И третье задание, там десять несложных геометрических фигур, они допускают одну-две неточности. Второй вариант детей – это группа, диапазон недостаточно все-таки сформированности рисуночной деятельности, или, как мы назвали, группа риска, которая нуждается в коррекционной помощи. Вот так они рисуют нам неваляшку, когда просим «Нарисуй целое». Видите, обратите внимание, здесь он использует, ребенок, один карандаш только, нет цветовой никакой гаммы. Геометрическое расположение, хотя соотносится величина, но не четко форма круглая, да? И детали не все. И дом/дерево/человек, вот вторая группа, группа риска детей, которые нуждаются в коррекционной работе, изображает дом/дерево/человек. Тут тоже очень малая цветовая гамма, расположение рисунка тоже неоднозначно, я бы сказала, и без деталей. И геометрическая фигура, когда десять, говорим, нарисуй. Допускают три-четыре неточности в изображениях, особенно последних фигур, в пространственных отношениях.
Вот четыре последние фигуры, где там близко две геометрические формы, там, в основном, и есть ошибки. И третья группа – это качественное своеобразие рисунка, рисуночной деятельности. Типично для детей с отставанием в умственном развитии. Вот так они рисуют неваляшку, изображают «Нарисуй целое», фрагмент. Дом/дерево/человек – тоже, я бы сказала. Понятно, все-таки есть предметные изображения человека, дома, и все равно непонятно дает он изображения графические, без деталей. И в геометрических формах допускаются неточности – более чем четыре ошибки. И количественно за каждый балл проставляем, таким образом, максимально если всего три группы – нормально развивающиеся дети, группы риска и группы отставания в умственном развитии. И вывод: набор методик используется в начале и в конце учебного года в старшей и подготовительной к школе группе и позволяет определить дальнейший индивидуальный образовательный маршрут ребенка, понять его уровня – соответствует норме, или он нуждается в коррекционной работе, и рекомендации к разработке индивидуальной программы коррекционно-развивающего обучения при отклонениях в развитии. И литературу я вам показываю, может, кто-то заинтересуется. Есть такая конкретная литература, которую можно использовать. Спасибо за внимание. Если есть вопросы, я готова ответить. Да, у нас есть протоколы, я тогда раздам, кто хочет. И сами рисунки можно посмотреть.
А можно на флешечку это? Презентацию.
Презентацию? Можно. Я вам статью скину: Стребелева, Закрепина Алла Васильевна, статья есть «Оценка рисуночной деятельности детей для педагогического прогнозирования». Сейчас скину на рабочий стол. Вопросов нет? Если все понятно, я специалист в основном не только по диагностике, а по коррекционной работе с детьми с нарушением интеллекта.
Можно я спрошу, а это последнее, это обратимый вообще процесс, или это такая устойчивая форма?
Умственная отсталость? Они все обучаемы эти дети. Но что значит, обратимая/необратимая? Наша цель – социализировать такого ребенка, да? Социализировать. Поэтому дать ему представление об окружающем мире, сформировать, что он человек, дать способы общения в человеческом обществе.
Но он может в массовой школе учиться? Я про это хотела спросить.
Это другой вопрос. У нас создана целая система коррекционно-обучающего обучения в стране для умственно отсталых детей. Но все-таки эти дети, необратимое состояние, умственная отсталость – она определяется биологическим фактором. То есть возможности ограничены, чтоб он кончил университет. Для чего ему массовая школа, да? А все зависит от условий, в которых воспитывается ребенок. Его можно так социализировать – никто его диагностировать он не будет, какую школу он кончил. Если его хорошо подготовить – после школы никто не будет знать, какую школу ребенок окончил. Если ему дать профессию – он будет трудиться. Это с легкой умственной отсталостью. Но там четыре степени умственной отсталости. Поэтому если мы говорим о легкой, все зависит от условий воспитания. Дали ему профессию в руки, научили его быть человеком – никто его диагностировать в 18 лет не будет, если он не сделает преступления никакого, если у него все нормы поведения человеческой жизни усвоены, присвоены, он их соблюдает. А если он попадает в криминальную среду – тут да, тут уже нужно отвести его от тюрьмы, тогда мы уже проводим судебно-психиатрическую медицинскую, а за счет медицинских уже ограничений он у нас находится уже в другом учреждении. Если все – спасибо.
Курсы повышения квалификации руководителей и педагогов церковных учреждения для сирот, в рамках которых состоялась эта лекция, проводил Синодальный отдел по церковной благотворительности и социальному служению в период с 8 по 19 сентября 2014 г.
