Меняем мир или меняем себя: в чем истинный смысл церковной благотворительности

Для чего добровольцы приходят в больницы, дома престарелых, тюрьмы, психоневрологические интернаты и приюты для наркозависимых? Простой и понятный ответ – помогать людям. Простой, но не единственный.

Авва Дорофей, который жил в конце VI – начале VII века и известен своими «Душеполезными поучениями», говорил так: «Больной больше благотворит нам, нежели мы ему». Как это понимать? Зачем мы тогда идем помогать – для того, чтобы для души что-то приобрести? Может, сам нуждающийся нам не сильно и интересен? А что, если мы все просто духовные эгоисты, которые помогают людям только для того, чтобы свою душу спасти? И чем вообще можно измерить эффективность работы церковных благотворителей? Светским организациям, например, важно улучшить качество жизни таких пациентов. А что думают о результативности своей работы церковные НКО?  

Эти и другие темы, касающиеся смыслов церковного социального служения, обсуждались на конференции «Церковная помощь: вызовы, смыслы, ресурсы», организованной порталом «Милосердие.ru» при поддержке Фонда президентских грантов. С материалами одной из дискуссий мы хотим вас познакомить.

Держите душу в милосердном тонусе

Протоиерей Николай Абрамов, руководитель Отдела по социальному служению и церковной благотворительности Томской епархии, начал с цитаты поэта Николая Рубцова «Смотрю угрюмо на калеку, / соображаю, как же так – / Я дать не в силах человеку / Ему положенный пятак».  По мнению священника, если ты подаешь нищим на улице, то ты держишь душу в милосердном тонусе. Если ты какую-то сумму от сердца дал – это уже замечательно:

– Ведь если по своему внутреннему состоянию мы способны дать «положенный пятак» – тогда мы можем дальше уже как-то двигаться. Любовь всегда изливается, у нее такое свойство, она не может быть сама по себе. Человек, который что-то стяжал, начинает этим делиться и с удовольствием помогает ближнему. И для меня нет проблемы в вопросе, кто кому здесь больше помогает, по слову аввы Дорофея. Больному нужно помочь, а когда ты его поддержал, то ощущаешь, что и сам получил пользу.

Мне кажется, что мы не можем серьезно переживать об эффективности своих трудов. Вот у шахтеров с этим все понятно – государство требует от них выдать уголь на-гора. А нам Христос говорит: ищите  прежде Царства Божия,  а остальное приложится. Мне кажется, что эффективность –  это как раз то, что прилагается, если человек ищет Царствия Божия.

Об измерении эффективности в благотворительности и бессмертных старушках

По мнению иерея Иоанна Перевезенцева, руководителя отдела по церковной благотворительности и социальному служению Рыбинской епархии, директор АНО «Милосердие Рыбинск», не нужно думать о своем служении в масштабе всей планеты и рассчитывать, что оно переменит все человечество:

– Христос, придя на Землю в человеческой плоти, сразу вмиг не изменил человеческие сердца. Вся планета в одночасье не бросилась жить по заповедям Христовым. Но зато шансов для спасения человеческих душ стало гораздо больше. Наверное, мы соработники именно в этом направлении: мы совершаем дела любви для того, чтобы наши сердца обретали как можно больше шансов и для своей внутренней перемены, и для помощи тем сердцам, которым они помогают.

В церковной среде, на мой взгляд, эффективность заключается в том, что все дела должны человеком делаться ради того, для чего Господь призвал его на это служение. Могу сказать точно, что это не измеряется количеством дел или денег, зданий, заданий, проектов. Весь смысл в человеческих душах. Люди, которые приходят «просто помочь», потихоньку начинают открывать для себя путь богопознания, и ты видишь, что со временем сердца их меняются. А те, которым помогли сестры милосердия или добровольцы, светятся радостью, и ты понимаешь, что эта помощь идет во благо.

Как определить, эффективно ли ты совершаешь добрые дела? Для этого, наверное, каждое человеческое сердце должно искренне ответить себе на вопрос, насколько оно честно выполняет то задание, которое на данном жизненном отрезке ему поручил Господь.

Авва Дорофей говорил, что больной больше благотворит тому, кто ему помогает, нежели он сам получает. Значит ли это, что мы целенаправленно приходим помогать людям, чтобы спасти свою душу, а не для того, чтобы страдающему человеку помочь? Чтобы ответить на этот вопрос, я мысленно перенес себя на 10 лет назад, когда я был врачом и работал хирургом в 71-й больнице города Москвы.  Важно мне было тогда, помогу я больному или нет?

Я представил, что мне все равно, с чем человека привезли, с острой патологией или с ранением, главное, чтобы мне вволю пооперировать, чтобы получить радость от своей работы. А что там с пациентом в дальнейшем случится в послеоперационном периоде, это вообще неважно, главное, что мне хорошо. К тому же чем больше операций сделаю, тем зарплата выше и заведующий отделением меня хвалит, а что там дальше с пациентом – мне-то какое дело?..

 Конечно, такого просто не может быть. Даже основываясь на одних лишь общечеловеческих ценностях, могу сказать, что наша забота о людях связана с тем, что заложил в нас Господь. Он создал нас едиными вместе с Ним и друг с другом, и это является той движущей силой, которая направляет наши сердца на помощь друг другу.

Нужно ли переживать о том, кто придет после нас? Для меня как для священника важны такие слова: не думай о дне вчерашнем  –  он уже прошел, не думай о дне завтрашнем –  он еще не наступил, живи сегодня и твори дела сегодняшнего дня.

В советское время одному нашему епископу за границей сказали: «Владыка, посмотрите на протестантов, адвентистов. У них в церкви движение, молодежи много, финансирование хорошее. А у вас? Что из себя представляет Русская Православная Церковь? Одни старушки! Что будет с вашей Церковью, когда они все умрут?» Епископ ответил: «Наши бабушки бессмертны. Эти уйдут – придут следующие». И мы видим, что это так и происходит. Мы –  соработники Бога, и каким-то удивительным способом Он все устраивает. Мне кажется, что Господь все время людей будет к доброму служению приводить. Мы должны все в руки Бога отдавать. Получится – хорошо, не получится – что ж делать, не надо скорбеть, значит, планка для нас пока высока.

Полностью вовлечься, чтобы полностью помочь

Юлия Данилова, главный редактор «Милосердия.ru», убеждена, что тема эффективности и изменения мира вокруг себя больше важна не для церковной, а для светской благотворительности:

– Бизнес, как донор благотворительности, тоже смотрит на то, как НКО ставит задачу по изменению мира вокруг себя и решению социальных проблем. Но для христианина, как мне кажется, в делах милосердия главной является внутренняя задача – приближение ко Христу. Поэтому для светских организаций церковные благотворители, наверное, так и останутся чудаковатыми ребятами, для которых внутренняя задача важнее, чем внешняя, и эффективность работы которых порой сложно измерить.

Мы на портале «Милосердие.ru» пишем о благотворительности, поэтому нам легче определить результативность своей работы. В диджитал все можно измерить: сколько человек дочитали статью, сколько из них перешли по ссылке и сколько сделали пожертвование. Наша эффективность – когда пришел большой трафик и человек дочитал его до конца. Значит, у нас получилась интересная статья, читателя зацепило и он захотел прочесть весь текст. Очень понятное измерение, с одной стороны.

С другой стороны, если бы мы писали про снежного человека или еще на какие-то другие, сенсационные темы, наша эффективность в этом смысле была бы еще выше. Но мы работаем с тяжелыми темами, часто пишем про страдание и смерть, а такими вещами сложно заинтересовать по определению. Получается, что с одной стороны, у нас есть понятные измерители нашей работы, и мы, конечно, радуемся, когда у нас что-то получается. Но с другой стороны, мы видим, что есть огромный кусок тем, который не понятен людям и вызывает всякие возражения. В этом смысле самая тяжелая тема сейчас – помощь наркозависимым.

Уже всем научились люди помогать и сочувствовать: и бездомным, и людям с инвалидностью, и паллиативным больным, но центрам, которые реабилитируют наркозависимых, до сих пор труднее всего привлечь средства от массового жертвователя. С какой стати надо собирать деньги  молодым, крепким мужчинам, часто интересных профессий в прошлом – для общества непонятно. Наша задача так рассказать об этой зависимости, о том, как труден и невозможно долог путь к выздоровлению, чтобы читатели и жертвователи почувствовали трагическую сторону этой проблемы. Для нас это какой-то вызов, мы много думаем, что-то сочиняем, обсуждаем, готовим специальный лендинг. Наша эффективность в этом отношении будет тогда, когда эта ситуация поменяется. Когда нам удастся так рассказывать людям о проблемах реабилитации, что они начнут охотнее помогать наркозависимым.

Хотя я люблю цифры и доказательства, но за свою жизнь я пришла к выводу, что настоящая помощь человеку, который к тебе обратился за поддержкой, возможна только в том случае, если ты в его положение реально войдешь и реально вложишься. Но никакими цифрами это не измерить. Нужно полностью вовлечься, чтобы полностью помочь.

Однажды я должна была лично помочь чернокожей девушке из Камеруна, которая училась у нас в России, стала мамой и по каким-то причинам вернулась на родину. Там выяснилось, что ее ребенок страдает аутизмом. А в Камеруне нет помощи таким детям, это очень бедная страна. И вот ты пытаешься максимально качественно им помочь и на каждом шагу видишь ограниченность своих возможностей, понимаешь, что ты не Бог. Чем измерить, насколько  хорошо ты помог человеку? Здесь нет никакой формулы. Есть только путь.

Задача помощи очень глубокая. Пытаясь что-то сделать для этой мамы с ребенком, я поняла для себя, что если ты честно и качественно делаешь свою работу, то это уже большая часть этой помощи.

Кроме конкретной помощи человеку и, при возможности, изменения помогательной системы у благотворительности есть еще одна важнейшая задача – утешение скорбящих. И это ни какие-то там приятные эмоции. По себе мы знаем, что когда попадаешь в трудную ситуацию, то тебе важнее не деньги, которые тебе дали на постройку дома, и даже не продукты, которыми тебя спасли от голода. Нужно, чтобы человеку рядом было настолько не все равно, чтобы он подставил свое плечо. И это очень серьезно.

Даже когда ты умираешь, тебе важно, чтобы кто-то был рядом. К этому тоже надо относиться ни как к сладкому эмоциональному сиропчику, а как к практической задаче. Сестры Марфо-Мариинской обители еще при Елизавете Федоровне всё старались сделать для того, чтобы любой проситель уходил оттуда утешенным. Я знаю, что и сейчас в обители стараются об этом не забывать. И это кажется мне очень важным.

Я не переживаю о том, что будет с нашей организацией завтра. Мы ведь не знаем будущего. В этом смысле я выступаю за крестьянский народный подход: помирать собрался, а рожь сей. Нужно просто выполнять свою работу честно, ради Христа.

Мы никого не спасаем, спасает – Бог

Андрей Якунин, психиатр-нарколог, директор Центра развития социальных проектов Тюменской области «Милосердие»:

– Часто в социальное служение приходят люди, считающие, что они спасают тех, кто обращается к нам за помощью. Но у нас же социальное служение, а не социальное спасательство! Мы стараемся лишний раз вслух проговорить с сотрудниками: мы никого не спасаем, мы сопровождаем людей. Мне кажется, что это очень важно, потому что у нас один Спаситель – Христос. Мы везучие люди, потому что нам посчастливилось заниматься церковным социальным служением, мы знаем, что есть Бог и мы выполняем Его поручения.

В свое время я прочитал в дневниках  преподобномученицы Елизаветы Федоровны мысль о том, что  эффективность – это когда мы с терпением последовательно изо дня в день делаем свою работу и стараемся выполнять ее наилучшим образом для людей. Ведь идеального нет и никогда не будет, поэтому всегда найдется то, что можно улучшить.

Мы работаем с бездомными, наша главная задача – вернуть подопечному его достоинство. Каждый день мы ищем, чем еще помочь, чтобы его жизнь изменилась, чтобы он увидел для себя новый смысл к чему-то стремиться – это с точки зрения стратегической эффективности. А с точки зрения тактической – мы стараемся решить практические задачи: восстанавливаем документы, оформляем инвалидность.

Как руководитель я всегда думаю, как сохранить устойчивость моего НКО, как решать текущие проблемы. Но жизнь всякий раз подсказывает: церковным служением руководит Бог. Расскажу один случай. Несколько лет назад нас замучили проверками контролирующие органы, я просел по деньгам. Были разные варианты решения вопроса, я все думал, а как по-христиански его решить, потому что предложения были всякие. Мне был нужен миллион, ни больше ни меньше. Я ночами не спал, все думал, что делать. Если денег не будет в ближайшее время, то придется закрывать одно отделение, где нашли приют  больше 50 бездомных. Этого допустить было нельзя. Но и миллион взять было негде.

Когда я понял, что нахожусь в тупике, я взмолился: «Господи! Это Твое дело! Пожалуйста, помоги!» И тут приходит сообщение от человека: хочу, мол, помочь. Я радостно ему пишу: очень вовремя, потому что я как раз сижу и думаю, где мне взять миллион. И тут – тишина. Жертвователь мой потенциальный пропадает и на связь не выходит. Видно, напугал я его такой громадной суммой.

Я понял, что зря надеялся и через некоторое время написал ему сам, предложив встретиться, чтобы рассказать, чем мы занимаемся. Он согласился. Встретились, поговорили. На прощанье он говорит: я принес деньги, которые вам нужны. И протягивает стопку налички… Миллион…

Мне всегда важно помнить: устойчивость дает Бог. Потому что много помышлений на сердце у человека, но исполнится лишь то, чего хочет Бог.

Евангелие мой основной источник понимания эффективности

Ксения Коваленок, главный врач Марфо-Мариинского медицинского центра «Милосердие», руководитель Центра реабилитации детей с двигательными нарушениями и Детской выездной паллиативной службы, отмечает, что ее службе повезло, «потому что дети нам, может быть, и показывают, как нужно жить по-христиански»:

– Мы с вами тоже были такими в детстве – чистыми, любящими и прекрасными. Но греховная среда меняет человека, потому для меня так важно стараться удерживать в себе вот этот детский взгляд на мир, быть как дети – Господь об этом говорил в Евангелии Своим ученикам. Мне кажется, если стараться жить по Евангелию, как ученик, будешь помогать правильно и получишь взамен много любви и понимания того, что ты делаешь. Евангелие мой основной источник понимания эффективности.

Ребенок, даже неизлечимо больной, настолько бескорыстен, открыт, что ему легко помогать. Больше трудностей в работе со взрослыми, с родителями. Здесь наша задача – показать смыслы, которые ты видишь как верующий человек в страданиях, в смерти, в проявлении любви, и, может быть, таким образом помочь выйти из той безнадежной замкнутости несчастья, в которую попали родители. Если это получается – ты получаешь в ответ очень-очень много, твоя любовь умножается и ты готов помогать дальше.

Наша задача – максимально эффективно и качественно делать то, что мы делаем. Если нужно – Господь все приумножит. Внутри своей парадигмы мы понимаем, что если мы делаем свое дело честно и правильно, то наша совесть спокойна. А уже распространится ли эта практика дальше или не распространится – на это есть воля Божия.

Конечно, не только мы, но и те организации, которые нам жертвуют деньги, находятся в поиске: как измерить эффективность нашей работы. Естественно, мы все время получаем обратную связь от благополучателей – узнаем, что о нас думают те, кому мы помогаем. Анализируем, что получается у нас самих. Если люди внутри организации меняются в лучшую сторону, я считаю, это тоже показатель эффективности. Еще очень важно не замыкаться в самих себе, не думать, что мы такие замечательные. Лучше внимательно смотреть, как помогают другие, и что-то хорошее перенимать.

Важная вещь – целеполагание. Очень важно уметь правильно ставить цели своей работы, и тогда эффективность будет измерима. Мы с коллегами все время думаем, чем мы можем помочь человеку, чтобы хоть чуть-чуть облегчить его жизнь, хоть что-то для него сделать. И помогаем –  маленькими шагами.

Мы просто встречаемся, и эта встреча с человеком очень важна

Юлиана Никитина, руководитель благотворительного фонда «Центр социальной адаптации святителя Василия Великого»:

– Я не думаю, что нужно выбирать одно из двух: делать добрые дела для собственного спасения или для того, чтобы помочь человеку. Мне кажется, что это обоюдная история. Мы христиане, главная задача нашего служения – создавать пространство любви, уподобляясь Христу в той мере, в какой мы можем. Поэтому  для нас важен и результат, и процесс, а это всегда уважение к человеку и возможность увидеть в нем образ Божий. Иногда это очень трудно, и важно не строить себе иллюзий.

Наша целевая аудитория – подростки в конфликте с законом – за долгие годы научила нас жить и работать вне ожиданий какой-то благодарности. Иногда к нам приходят неверующие люди из госучереждений и говорят: «Мы поняли! Вы мучаетесь с этими тяжелыми детьми для того, чтобы лет через десять  увидеть их счастливые глаза!» Я думаю, что, если бы мы так жили, мы бы умерли от тоски, потому что увидим мы это или не увидим – непонятно. К тому же мы не цирковые медведи – проехали круг и нам дали по куску сахара в виде какой-то благодарности или каких-то ожиданий. Мы просто встречаемся, и эта встреча с человеком очень важна.

При этом мы можем руководствоваться определенными критериями эффективности. Раньше мы видели результатом своей работы буквально спасение каждого ребенка и поэтому быстро выгорали. А сейчас мы ставим цели, сопоставимые с тем, что мы можем делать: вернулся подросток в систему образования – слава Богу, наладились у него отношения с семьей – замечательно. Мы ставим небольшие цели и выполняем их. Для сотрудников это важно, они ощущают себя на своем месте, чувствуют себя успешными, я их хвалю, и им это нравится.

К нам недавно приезжали коллеги из Калининграда на стажировку и признались, что были удивлены: обычно в госучреждениях они наблюдали, что дети, совершившие тяжкие преступления, находятся в группе в расслабленном состоянии, вокруг них бегает большое количество нервных, обеспокоенных взрослых.

У нас они увидели спокойных и уверенных наставников и детей, которые говорят «извините», хотя по социальному анамнезу понятно, что проблем там много.

Конечно, добрый опыт нам хочется передать, чтобы таких пространств любви и понимания было больше. Это, прежде всего, меняет атмосферу рядом, в доме, в котором мы живем, в нашем районе, я это вижу как член комиссии по делам несовершеннолетних. Очень важно, чтобы вокруг ребенка была атмосфера радости, которой нам сейчас так не хватает. Ребенок не может расти без тепла, внимания, нежности! А как научить кого-то радоваться, если ты сам живешь по-другому?

Мне кажется, что для христиан самих очень важно не забывать о радости и делиться этой радостью с другим. Можно говорить подростку с утра до вечера о том, чтобы он не употреблял наркотики, жил нормально. Но когда он видит, как все мрачно вокруг, то не понимает – ну и зачем ему жить в этой мрачности? Детей не обманешь, очень важно начинать с себя.

Мне бы хотелось, чтобы после меня эта организация не исчезла. Я переживаю об этом. Сложность в том, что сейчас мало кто умеет работать с молодежью. Мы хотим передавать свой опыт так, как мы видим, как мы задали этот вектор. Конечно, самый главный вектор – это Христос, а уж как к Нему будут стремиться наши последователи, может быть, и не так важно. Но главное, чтобы они были! Надо дать им возможность ошибаться, меняться, быть другими, не такими, как мы. Нашему сообществу, на мой взгляд, очень важно это осмыслять и разговаривать на эту тему.

И конечно, поддержка важна для всех, кто занимается  социальным служением. Удивительное дело, но помощь приходит в нужный момент, причем  от разных людей. Расскажу историю, которая произошла со мной буквально вчера. Я ехала в Москву на эту конференцию. Смотрю,  три бездомных сидят и выпивают. Я глянула на них и немножко сморщилась в досаде: что ж такое, сидят посреди Питера и пьют, ни стыда, ни совести. Один вдруг поворачивается в мою сторону и кричит: «Матушка! Не унывай! Счастливой будешь! И нас прости! А мы точно исправимся! Мы хорошими будем!»  И тут меня такая радость обуяла, что я до сих пор улыбаюсь!