Путешественник в мечтах
У Павла Михайловича Рябушинского было восемь сыновей и пять дочерей. Среди них политик и издатель газеты «Утро России», банкир и один из организаторов Белого движения, президент Русского философского общества и создатель первого в Европе Аэродинамического института, сибарит и издатель журнала «Золотое руно», скульптор и основатель Института педагогики, основатель первого российского автомобильного завода и владелец самого красивого московского особняка.
В них во всех поражает немыслимая энергичность. Перечисленное выше – лишь верхушки каждого из этих айсбергов. Кого из братьев ни возьми – список блистательных проектов кажется бесконечным.
Но был еще брат Федор, про которого сейчас практически забыли. А его судьба самая необычная, вклад в развитие цивилизации в принципе невозможно переоценить.
Федор Павлович Рябушинский родился в 1886 году в Москве. Сызмальства любил природу, путешествия, охоту. Но, к сожалению, не отличался хорошим здоровьем – у него очень рано обнаружили туберкулез легких.
Можно лишь предполагать, как физические возможности Федора уживались с его главной мечтой, с его страстью. Хорошо, если ты муравей, ползаешь где-то в траве и больше ничего тебе не нужно. Если жизнь муравья тебе доставляет достаточно радости.
Но если ты муравей, а мечтаешь стать кондором или сапсаном, то это трагедия.
Федор, лежа на своей кровати, грезил путешествиями. Но не по модным курортам с теплыми минеральными водами. Его влекли Алтай, Камчатка и Сибирь. А он всего лишь коллекционировал географические книги и карты. Не более того.
Первое время еще оставалась надежда отправиться в путь. Но, к сожалению, она с каждым месяцем становилась все меньше и меньше – болезнь прогрессировала.
Но Федор не сдался. Для начала он пригласил известного географа и антрополога Алексея Ивановского. И тот, в ускоренном темпе, прошел вместе с Федором Павловичем университетский курс географии, антропологии и этнографии Сибири.
Уложились в год. За это время скромная коллекция географических материалов увеличилась в несколько раз.
А затем началось самое интересное. Тяжело больной человек, подолгу не встающий с постели, начал формировать камчатскую экспедицию. При этом не скрывал, что хочет сам ее возглавить.
Первый случай удаленки
Начать следовало с поиска научной базы. Все научные общества отвечали отказом – слишком уж нетипичной была ситуация. А ведь такие путешествия – это всегда риск и ответственность. В конце концов согласилось Русское географическое общество.
Команда была сформирована быстро. В нее вошло немало знаменитостей – географ Петр Семенов-Тян-Шанский, океанограф Юрий Шокальский. Специалистов привлекали большие возможности – денег на оборудование Рябушинский не жалел, все путешествие обошлось ему примерно в 400 тысяч рублей.
«Возражений, ни со стороны отца моего Павла Михайловича, ни братьев старших, конечно же, не последовало, – радостно отметил Федор Павлович в своих дневниковых записках. – По моей мысли, проект ставил своей целью возможно подробное и разностороннее исследование полуострова, участие значительного числа специалистов, выбор которых и определил бы триумф задуманного дела».
Всего же в экспедиции было пять разделов – ботанический, зоологический, метеорологический, этнографический и зоологический.
Путешественники выдвинулись в начале 1908 года. Решили не разбрасываться, а сосредоточиться на Камчатке. Собственно, это решение принял сам Рябушинский. Он писал в дневнике: «Из-за частой слабости по причине чахотки, постоянно посещать занятия в университете мне было трудно. Но после лекций по географии, во мне загорелось страстное желание побывать на Камчатке. Территория эта совершенно мало изучена, природа там необыкновенная, а край столь велик, что равен всей Пруссии».
И уже весной норвежское судно «Эйтин», зафрахтованное учеными, пристало к берегу в городе Петропавловске. До Владивостока доехали с комфортом, на поезде. Но дальше пришлось по воде. Расквартировались в домах местной интеллигенции и приступили к работе.
Рябушинский же остался дома, в подмосковной усадьбе своего брата Дмитрия. Руководство экспедицией на месте он делегировал ботанику Владимиру Леонтьевичу Комарову.
Это был один из первых случаев дистанционного руководства, столь распространенного сегодня. Возможно, даже самый первый – если учитывать масштабы происходящего.
У Федора Павловича не было ноутбука. Да и спутники вокруг Земли в то время не летали. Тем не менее, существовали телефон, телеграф, паровозы, аэропланы, всякого рода курьеры.
Сейчас все было бы гораздо проще. Но и в то время Федор Павлович был в курсе экспедиционных дел и мог на них влиять.
Успел, но не все
Проблем у экспедиции было немало, притом самых неожиданных. Вдруг выяснилось, что «во всей Петропавловской округе оказалось всего около 40 лошадей». А нанять удалось только три. Пришлось перемещаться по морю, на шлюпках.
Работа, однако же, шла. Ученые фотографировали, зарисовывали, снимали панорамы с помощью теодолита. Вели наблюдения за звездами. Брали анализы почвы. Собирали гербарии. Изучали повадки камчатских животных. И, конечно, нравы камчадалов.
В отчете говорилось: «Они, как и их предки, использовали примитивные орудия из камня, деревьев, рогов и костей животных. Передвигались камчадалы в долблёных лодках и запрягая собак. На охоту они выходили на снегоступах, так как глубина снега достигала двух аршин».
А между тем Рябушинскому становилось все хуже. Ему оставалось лишь радоваться достижениям своих подопечных. Федор Павлович писал: «Многие научные сведения были получены впервые: проведены наблюдения над температурой почвы и воды в реках, озерах, горячих источниках и Авачинской бухте. Определена глубина залегания вечной мерзлоты, выявлены различия в климатических условиях приморских и горных областей полуострова, вычислены географические координаты, и составлена карта вулканов Камчатки».
Экспедиция закончилась в 1910 году. На подготовку и издание материалов Федор Павлович затратил еще 300 тысяч.
И в том же 1910 году он скончался. 9 марта, так и не дождавшись возвращения всех путешественников. Успев, однако, сделать главный вывод: «О состоянии Камчатки трудно вообще сказать, недостатков ли у нее больше, или важнее преимущества. Она бесхлебное место и не скотное, великим опасностям от частых землетрясений и наводнений подвержено. Большая часть времени проходит там в неспокойных погодах, и одно там увеселение – смотреть на превысокие и нетающим снегом покрытые горы, или, живучи при море, слушать шум морского волнения. Но это – земля наша, российская. И засим – нет у нас иного предназначения, как постигать ее без устали».
Увы, остался нереализованным его прекрасный, светлый, щедрый план – каждый год жертвовать по сто тысяч на очередную экспедицию, привлекать лучших специалистов и таким образом, в конце концов, исследовать всю территорию страны.
* * *
Путешествие вошло в историю науки как экспедиция Рябушинского. До сих пор она считается самой большой (и, соответственно, самой затратной) частной экспедицией в мире.
А в 1913 году экспедицию, наконец, удостоили и высочайшего признания. Семенов-Тян-Шанский получил от заведующего коммерческой частью кабинета Его Императорского Величества небольшой сувенир. И к нему – сопроводительный документ: «Милостивый государь Петр Петрович. По поручению и. д. Управляющего Кабинетом Его Величества, имею честь препроводить при сем Вашему Высокопревосходительству для передачи по принадлежности брошь-кулон с изображением государственного герба, украшенного сапфиром и бриллиантами и удостоверения на этот подарок всемилостевейше пожалованный вдове почетного потомственного гражданина Татиане Константиновне Рябушинской».
