Недавно в Госдуму РФ поступил законопроект, после принятия которого женщины смогут анонимно отказаться от своего новорожденного ребенка в течение первого полугода его жизни. В пояснительной записке к закону говорится, что он «разработан в целях обеспечения прав ребенка на жизнь до и после его рождения». Разработчики проекта, депутаты Госдумы Мизулина, Четвериков и Карпович, обосновывают актуальность тем фактом, что только за первое полугодие 2011 года было зарегистрировано 64 случая убийств матерями своих новорожденных детей. Возможность отдать ребенка анонимно не только в роддоме (как сейчас), но и по истечении полугода после рождения, по мнению депутатов, уменьшит число трагических смертей детей. Кроме того, такой закон должен помочь матерям, оказавшимся в сложной жизненной ситуации. Помочь отказаться от ребенка, не лишаясь родительских прав и не раскрывая себя. В законе четко говорится, что в этом случае женщина не будет привлекаться к уголовной ответственности. Мы решили поговорить об этом законопроекте с экспертами: священниками и общественными деятелями.
Павел Парфентьев, председатель межрегиональной общественной организации «За права семьи»
Я внимательно читал этот проект и считаю, что такие законы опасны тем, что не отражают связи между нравственными нормами и правом. Я вообще неодобрительно отношусь к любым нормам, которые делают легко разрушимой связь между родителем и ребенком. Конкретно этот закон несет в себе, на мой взгляд, несколько отрицательных аспектов. Допустим, женщина действительно находится в тяжелой жизненной ситуации, плюс психологические проблемы, эмоции. И вот она отдает ребенка, а через какое-то время с ужасом думает, что же она сделала. А «паровоз ушел». Закон предусматривает анонимное оставление ребенка, а значит, его никак не вернуть. Кроме того, в этом законе кроется опасность для детей. Опять-таки из-за анонимности. С ребенком нет документов. Между фактом оставления и регистрацией его в детском учреждении пройдет какое-то время. Ребенок как бы повиснет в воздухе. И здесь есть опасность серьезных злоупотреблений. Ведь известны же случаи из судебной практики, когда матери в роддоме говорили, что
ребенок родился мертвым, а на самом деле его продавали другим «родителям». Неоформленный ребенок – большой соблазн подобных злоупотреблений, на мой взгляд. Ну и самое главное. Вместо того, чтобы давать женщине право избавляться от ребенка, нужно менять ситуацию в обществе и право. Нужно создавать такие условия для семей и женщин, чтобы матерям не приходилось избавляться от детей. Сегодня существуют специальные приюты для матерей, семей оказавшихся в сложной жизненной ситуации, где им помогают эту ситуацию пережить. Их мало, условия в них не всегда хорошие, но они есть. Их должно быть больше, и они должны становиться лучше, доступнее. Но в целом надо работать над тем, чтобы государство выполняло свои обязанности, хотя бы по Конституции, которая прямо говорит – граждане имеют право на социальное обеспечение для воспитания детей. Нужно лучше заботиться о семье, создавать нормальные условия для нее. Я думаю, что только так можно по-настоящему бороться с проблемой
Борис Львович Альтшуллер. Член Общественной палаты РФ, председатель правления РОО «Право ребенка».
Понимаете, 64 убийства новорожденных за полгода на всю страну, – это не повод принимать такие патологические законы. Люди гибнут на дорогах от машин, давайте запретим людям выходить на улицу. Такая логика у депутатов. Здесь же они фактически предлагают узаконить пренебрежение женщин собственными родительскими обязанностями, в то время как надо бороться с отказами от детей в роддомах, помогать этим женщинам, да вообще повернуть всю социальную систему на помощь семье! Этот закон противоречит природе. Да и как это так, через полгода отказаться от ребенка анонимно? Представьте себе: семья, ребеночек, мать выходит хоть иногда с ним на улицу, их видят соседи. И вот ребеночка нет, исчез живой. Где он? Сразу же уголовное преследование. Ведь исчезает конкретный ребенок, как можно исчезнуть анонимно? Совершенно неясно. Это делает новорожденных и их право на жизнь совершенно не защищенным. Где ребенок? – А я его анонимно отдала. Такая отмазка, снятие ответственности за жизнь ребенка со всех матерей в течение первого полугода. В общем, странный, противоестественный и непродуманный к тому же закон.
Священник Максим Первозванский, клирик храма Сорока Севастийских мучеников, многодетный отец
На первый взгляд все здорово. Закон действительно снижает вероятность криминальных исходов. Почему женщины идут на аборт на поздних сроках? От неуверенности. Так и здесь. Закон дает дополнительную свободу женщине. Ей не обязательно срочно принимать решение. В том числе сразу после родов. Ей как бы предлагают попробовать. Хотя бы полгода. Полгода – это очень много. И это решающие полгода. Решающие, скорее всего, в хорошую сторону. Знаете, какой главный довод у нянечек в роддомах, который они приводят тем, кто хочет отказаться от ребенка? «Ты подержи на руках, покорми его, а потом откажешься». Если женщина делает это, ей сложнее отказаться потом. Это же ее собственный ребенок, а не котенок какой. Но есть и другая сторона у такого закона. Часто женщина через два-три месяца настолько опухает от бессонных ночей, навалившихся проблем с мужем, послеродовой депрессии, что может принять такое вот необдуманное решение и отдать ребенка. Потом она тысячу раз об этом пожалеет, а вернуть ничего нельзя.
Кроме того, не стоит забывать о том, что в нашей стране закон и практика его применения – совершенно разные вещи. Ювенальной юстиции у нас нет, а детей отбирают, к примеру. И здесь неясно, как оно будет. Может, этот закон будет способствовать какому-то криминалу. Или наоборот – поможет пристроить детей, от которых отказались. Например, мать ставит органы опеки в известность о том, что через какое-то время после родов откажется от ребенка, а опека в это время ищет ребенку родителей. Всем хорошо, а ребенку лучше всего, он будет избавлен от посредника в виде дома малютки.
Священник Дионисий Лобов, клирик храма Рождества Иоанна Предтечи на Красной Пресне
Если женщине не нужен ее ребенок, она недостойна того, чтобы он у нее был, недостойна быть матерью. И неважно, когда она от него отказывается: сразу, через полгода или десять лет. Поэтому кажется совершенно естественным дать ей такую возможность. Но, с другой стороны, государственный закон – это же некий образец, норма. И тут выходит, что законодательство понижает планку, и идет как будто на уступки тем, кто по малодушию или каким-то другим причинам и побуждениям хочет отказаться от своих детей. Государство должно, на мой взгляд, выступать резко и против абортов, и против отказов от детей. Должно побуждать граждан проявлять самые лучшие качества. А этот закон лишь дает право матери не быть ею, если она так решила…
Беседовала Диана РОМАНОВСКАЯ
