Маша Грекова — создательница трех инклюзивных проектов в социальной сфере в Санкт-Петербурге. В 2018 году она открыла мастерские «Простые вещи», в 2019 — кафе «Огурцы» на набережной Фонтанки, а в середине мая 2022 года — кластер «Нормальное место» в «Севкабель Порту».
«Было страшно от одной мысли, что мне нужно искать себе психиатра»
– Недавно ты написала пост о своих сложностях с психическим здоровьем – в том числе о том, как непросто было их признать и обратиться к врачу.
– Я и пост вынашивала долго – с апреля 2021 года, когда поняла, что со мной что-то не так. А еще – что мне страшно от одной мысли, что нужно искать себе психиатра. Это было странно – с учетом того, что в моем окружении много разных специалистов и я обеими руками за то, чтобы люди честно говорили, что с ними происходит.
С первым психиатром, к которому я пошла, толком ничего не получилось. Спустя несколько месяцев я нашла другого психиатра, в Бехтеревке (НМИЦ психиатрии и неврологии им. Бехтерева – прим. ред.), и это было еще страшнее – но и понятнее, что происходит. На первом же приеме врач назначил мне антидепрессанты.
Это снова меня испугало: в моей семье было несколько человек с психическими заболеваниями, и я опасалась, что антидепрессанты могут спровоцировать болезнь у меня. Но это скорее стереотип, фармакология давным-давно ушла вперед.
Мы начали с минимальной дозы. У меня была жуткая побочка, бесконечно тошнило, кружилась голова, начались панические атаки. Но мы добавляли по чуть-чуть, в какой-то момент доза выровнялась, и все стало ок. А потом появились навязчивые суицидальные мысли.
Как выяснилось, причиной суицидальных мыслей был нарушенный баланс лития. И я стала пить таблетки, чтобы его восстановить.
«Попросила всех меня не трогать, но одиночество только расшатывало»
– Ты не работала?
– Нормально ходить на работу я не могла до начала февраля 2022 года. Из трех моих проектов занималась только одним – «Нормальным местом», потому что там все подходило к открытию. А в «Огурцах» и «Простых вещах» вообще не появлялась.
Очень непростое было время. Сначала я всех попросила меня не трогать, а недели через две пожалела: мне стало очень одиноко, и это еще сильнее меня расшатывало. А сил на то, чтобы вернуть все обратно, уже не было.
Я пришла в себя в начале февраля. Первые полторы недели после 24 февраля я была самым бодрым человеком, старалась людей поддерживать. Потом меня накрыло, но это было уже не про меня, а про события, на которые нельзя не реагировать.
– Что с тобой было?
– Затянувшаяся реактивная депрессия. И дальше насыпались суицидальные мысли. Это очень своеобразный опыт. Сейчас я уже не хожу к психиатру. Он выписал мне бессрочный рецепт и сказал до конца года продолжать пить то, что я пью. А дальше посмотрим.
«Если инвестор не понимает, что мы хрупкие и каждый может попасть в сложную ситуацию, странно, что он хочет инвестировать в инклюзивный проект»
– Почему ты не хотела идти к психиатру и пить антидепрессанты? Стигма на тебя действовала?
– Да. Я сама себя немножко удивляла. Я хотела написать пост о том, что со мной происходит, вести дневник. Мне казалось это важным именно с просветительской точки зрения. Но у меня не поднималась рука начать. Так работала стигма. Хотя какие-то заметки я делала.
На меня влияло еще то, что я работаю с людьми с ментальными особенностями, и у нас есть ребята, которые сильно ухудшились после биполярного эпизода. Мне, конечно, было очень страшно. Как сказал мой врач из Бехтерева: «Я могу вас положить в отделение, но, кажется, там вас будет много чего триггерить по работе».
– Ты не боялась, что твоя открытость помешает в работе? Например, ты придешь просить денег, а инвестор скажет: «Маш, ни на что не жалуешься?»
– Во-первых, у меня классная команда, способная работать самостоятельно. Во-вторых, наоборот, если человек не понимает, что мы все хрупкие и каждый может попасть в любую ситуацию, то очень странно, что он хочет инвестировать в инклюзивный проект.
Не пускайте расстройство на самотек
– То, что случилось, могло быть связано с переизбытком работы?
– Не думаю, что есть прямая связь. Можно много работать и хронически устать. Схлопотать суицидальные мысли – это другое. Решающим фактором стало то, что у меня на протяжении года очень хорошие события чередовались с очень тяжелыми.
– Допустим, ты обнаружил, что рядом с тобой человек внезапно ухудшается. Что делать?
– Главное – не пускать все на самотек. Человек же может очень по-разному ухудшаться. Если говорить не про меня, а про опыт близкого мне человека – может, например, сильно меняться характер. Если есть странные изменения, надо быть рядом.
И потихонечку искать информацию. А потом искать специалистов, которые могут подхватить. Правда, многие люди на определенной стадии начинают отказываться от любой помощи. Надо ли заставлять – очень сложный вопрос, на который я не могу ответить уже много лет.
В середине мая в «Севкабель Порту» открылся инклюзивный кластер «Нормальное место». Его учредителями выступили кафе «Огурцы», мастерские «Простые вещи», анимационная студия «Да», сеть благотворительных магазинов «Спасибо» и благотворительная организация «Перспективы».
На втором этаже бывшей фабрики находятся мастерские «Простых вещей», арт-студия «Перспектив» и медиакласс студии «Да». В коворкинге и зале двигательной активности занимаются резиденты — программа «Старшие» фонда местного сообщества «Добрый город Петербург».
Еще один проект-резидент родился, когда «Нормальное место» строилось. Он называется «Нормальные танцы» и включает в себя занятия по движению и перформансу.
«К нам можно прийти на экскурсию. И у нас множество запросов на мероприятия»
– Как прошло открытие «Нормального места»?
– Перед этим мы думали, что придут только свои. А начали приходить совершенно разные люди. У нас в 1000-метровом помещении собралось 3000 человек, приходилось маневрировать, чтобы не толкаться плечами.
Была удивительная атмосфера. Весь 100-метровый зал мы отдали детям, за ними следили ситтеры. У нас был общий обед, где каждый человек мог принести любимую еду и поделиться со всеми. С помощью питерской пекарни мы смогли накрыть стол на всех.
– Посетители «Севкабеля» заходят к вам?
– Мы немножко на отшибе, в глубине завода. Но гуляющие начинают заходить. В том числе благодаря «Переработкинской» – это пункт раздельного сбора мусора. Мы с ними очень дружим. А чтобы туда попасть, нужно пройти через коридор в здании, где мы находимся.
Когда у нас было открытие, ребята оттуда пришли и сказали: «Давайте вы каждые выходные будете делать открытие, потому что у нас никогда столько не было народу». К нам можно прийти на экскурсию, а еще у нас есть коворкинг.
И мы получаем огромное количество запросов на мероприятия очень разных форматов. Например, 9 июля у нас будет большой книжный фестиваль «Фонарь». Девочки сказали: «Давайте у вас делать, где, как не у вас». Это очень приятно, ведь в Петербурге множество разных площадок.
Еще есть задача сделать так, чтобы все пространства, кроме складов, использовались постоянно. Занятия с ребятами в «Простых вещах» начинаются в 11 и заканчиваются в 5. И их могут использовать другие проекты.
Прибыль первого этажа – на второй
– Сейчас первый этаж под вами пустует, хотя изначально вы задумывали делать «Нормальное место» двухэтажным. Что изменилось?
– Да, первый этаж должен был быть отдан под социально-предпринимательские коммерческие проекты: кафе «Огурцы», магазин «Спасибо» и другие. И вся прибыль первого этажа уходила бы на второй.
Потом мы решили, что не тянем еще один ремонт (на второй этаж мы потратили 21 млн руб.), и разорвали договор с «Севкабелем». Хотя уже сделали базовые работы: очистили пространство, поменяли часть окон.
Но после открытия я пришла к учредителям и говорю: «Слушайте, без первого этажа получается дом на ножках». И мы сейчас в своих мыслях восстанавливаем, что мы хотели сделать, добавляем другие элементы уже с опытом второго этажа.
– Как идет интеграция с «Севкабелем»?
– Мы участвовали с нашим корнером в фестивале Stereoleto. Мы хотим с другими резидентами общаться, делать коллаборации.
И для самого «Севкабеля» как площадки это мощный опыт: я сейчас езжу на форумы, рассказываю держателям кластеров про «Нормальное место». В этом одна из наших задач: стать модельной площадкой.
«В 18 лет заниматься предпринимательством все-таки очень страшно»
– Откуда в тебе предпринимательская жилка?
– Мне всегда хотелось что-то сделать. Еще во время учебы в институте я зарегистрировала ИП, и мы с подругой открыли кафе в Рязани. Просто ткнули в карту и поехали. Меньше чем через год мы прогорели и закрылись, но этого следовало ожидать: у нас не было опыта, формат мы выбрали очень неоднозначный – антикафе в полуподвальном помещении.
В наследство мне осталась кофемашина, она путешествовала со мной с одной из съемной квартир в другую. В конечном итоге переехала в Питер и стала началом «Огурцов». В 18 лет заниматься предпринимательством все-таки очень страшно. Но со временем я начала думать, как какой-нибудь проект приложить к социалке. А потом встретилась с особыми взрослыми в 21-м колледже в Москве и поняла, что вот же, вот чего я хочу.
Развиваться в бизнесе и быть честным
– Социальный бизнес делать проще или сложнее, чем обычный?
– Проще, потому что там уже в базе заложен смысл. В последние несколько месяцев люди очень сильно задумываются о смыслах, и деньги не всегда спасают.
А я наблюдаю за инклюзивными мастерскими и радуюсь, что не надо прекращать расти. Я не хочу останавливаться. Я не занималась обычным бизнесом, мне сложно сравнить, но мне очень нравится то, что я делаю. Мне нравится, как можно в этом развиваться и быть честным.
– Ты встречала где-нибудь места, устроенные похоже?
– В России нет. В Берлине видела, как объединились два проекта – помощи беженцами и помощи людям с ментальными особенностями. У них в здании на 1-м этаже кафе, на 2-м лекторий. Беженцы и бездомные проводят экскурсии по городу.
Бывает, объединяются очень близкие проекты. Но так, чтобы объединяться в глобальном цикле и приращивать к себе разных резидентов с другими направлениями работы, это только у нас.
Я никогда в жизни не могла подумать, что буду работать с людьми старшего возраста, например. А мы пересекаемся, два раза в неделю они приходят и занимаются цигуном. У них танцы еще проходят и лекции по психологии отношений.
Очень трогает, когда заходишь в столовку «Нормального места», а там ребята из «Простых вещей» едят, ребята из интерната приехали «перспективские» на колясках. Им помогают есть их сопровождающие. И приходят эти прекрасные барышни старшего возраста и выбирают, что они будут есть сегодня. Это абсолютно нормальная среда, в которой нет ничего странного.
