Сегодня в «Доме для мамы», проекте службы помощи «Милосердие», живут 9 мамочек и 8 детей. Социальные работники в центре сделали все, чтобы у мамочек было все необходимое, в том числе ощущение уюта и душевного тепла. В «Доме для мамы» слышен детский смех, радостные разговоры – сложно назвать это учреждение «кризисным». Мы поговорили с руководителем «Дома для мамы» Марией Студеникиной о том, как в центре удается бороться с отказами женщин от собственных детей.
Скольким женщинам вы уже помогли?
За три года более 120 женщин жили в нашем приюте. Срок пребывания в нашем центре для каждой мамы индивидуален, он может варьироваться от не скольких дней до 7-8 месяцев в зависимости от ситуаций. Более того, за три года помощь получили около трех тысячи человек.
Вы помогаете женщинам из разных регионов страны?
У нас в приюте москвичек было всего пять человек, в основном у нас жили девушки из других регионов. Дело в том, что в Москве есть уже три государственных центра, помощь в которых оказывается девушкам, прописанным в столице. И когда к нам приходит москвички, мы в первую очередь, отправляем их в эти центры, а если их по каким- то причинам не могут принять, тогда мы рассматриваем возможность оставить их у нас. Но мы берем женщин без московской прописки, потому что именно они остаются без помощи. Наша основная стратегия – это возвращение домой. Вообще наша основная цель не укрепить наших мамочек в статусе матери-одиночки, а наоборот, вернуть в семью, помирить с отцом ребенка, получить поддержку близких и окружения, потому что маме с ребенком на руках невозможно выжить без помощи.
Наверно, вы долго ищете и примиряете родственников с мамочками?
Все по-разному. Бывает и неделю, а бывает и месяцы на это уходят. Возникают такие ситуации, когда родители девочки категорически против ее выбора в пользу жизни ребенка. Когда девочка самостоятельно приняла решение оставить ребенка, не всегда это решение принимают родные. Мамочка рожает у нас, и, когда внучку и внука видят родственники, их сердце тает. Конечно, на это нужно время, но мы еще хотим показать, что девочки стали лучше. У нас есть трудотерапия, это когда они делают что-то своими руками. Мы стараемся показать все лучшее, что есть в наших девочках: они не пьют, не курят, готовят, ухаживают за ребенком. И родные по большей части принимают их к себе домой. Бывает, что девочки, находясь в «Доме для мамы», начинают дружить и затем объединяются и вместе снимают квартиру в Подмосковье, попеременно работая и ухаживая за детьми.
Получается, вы помогаете снять на первый срок квартиру?
Да, было, что мы снимали квартиры на первое время для мамочек. Но таких ситуаций значительно меньше, чем возвращений в семью, потому что подружиться и найти общий язык друг с другом сложнее.
Вы поддерживаете связь с мамочками, которым вы помогли?
Конечно. Во-первых, после выпуска из центра у нас девочки имеют право получать гуманитарную и любую иную консультационную помощь. Вообще девочки к нам приходят чай попить или посоветоваться.
Мы стараемся создать домашнюю атмосферу. С одной стороны, мы хотим неформально общаться, но с другой, мы ставим границы, чтобы девочки понимали, что мы совместно с ними идем по жизни и помогаем. Одна из больших трудностей, с который мы сталкиваемся, – это когда девочки перекладывают всю ответственность на нас, считают, что мы решим все их проблемы, а они будут в стороне. Но мы не можем и не должны решать проблемы без участия мамочек. Помочь, направить, подсказать, но не решить.
А врач у Вас есть?
Нет, так как наличие медицинского кабинета предполагает наличие лицензии на ведении медицинской деятельности. Мы никогда не ставили себе задачу быть медицинским либо образовательным учреждением. Мы социальное учреждение. Мы постарались наладить взаимоотношения и контакты с профильными медицинскими учреждениями. Беременные девочки обслуживаются в медико-социальном центре при роддоме, где принимают наших девочек без прописки, а иногда и без паспорта. После рождения малышей обследуют в детской поликлинике, мы также сотрудничаем с местным кожно-венерологическим и туберкулезными диспансерами. Но если здесь маме стало плохо, то мы вызываем скорую и ее везут в те больницы, где есть места.
Хотелось бы поговорить об инициативе вынесении абортов из ОМС. Скажите, провоцирует ли сейчас женщин на аборты их бесплатность?
Нужно понимать, что в нашем обществе существует отношение к абортам как к абсолютно нормальному явлению. Например, как у стоматолога вырвать зуб.
Наша позиция: аборт на любом сроке – это убийство ребенка. Жизнь человека начинается с момента зачатия. С 12 недель – это срок, на котором в нашей стране разрешен аборт – у ребенка все сформировано. У нас нет правовой защиты ребенка до рождения. В обществе нет понимания, что в утробе матери не клеточка, не зубик, не сгусток крови, а ребенок. В связи с этим нет понимания, что такое аборт, и какие он будет иметь последствия. Но поскольку система работает на глобальном уровне, то нужна последовательность действий. И первый шаг, который предложил Патриарх Кирилл, – это выведение абортов из ОМС. Но без предоставления комплексной помощи эту проблему не решить: мы предлагаем не только выведение абортов из ОМС, но и свою помощь.
Есть несколько причин, по которым девочки идут на аборт. Считается, что одна из самых распространенных – материальная. Здесь важны отношения между государством, обществом и Церковью, которые должны обеспечить девочке минимальный прожиточный минимум. Когда мы говорим: «не делай аборт», мы должны предложить свою помощь. Церковь и общество должны помочь вещами, колясками, памперсами, а государство матерям-одиночкам должно платить пособия, на которые можно прожить. Поэтому святейший Патриарх предлагает не только запретить бесплатные аборты, но и помогать будущим мамам. В России 27 церковных центров помощи девушкам, около 50 центров без предоставления приюта женщинам, где оказывается гуманитарная и другая консультационная помощь.
Когда Патриарх предложил вывести аборты из ОМС, в соцсетях вспыхнула дискуссия, многие возмущались, что будет много нелюбимых детей, будут рожать в подвалах, смертность женщин повыситься…. Что Вы им на это ответите?
Первое. Церковь не может молчать, когда происходят такие вещи, потому что у Церкви всегда было категоричное отношение к абортам, так как это убийство ребенка во чреве.
Второе. Когда в девяностых годах в Польше запретили аборты, вырос уровень рождаемости, но уровень криминальных абортов не вырос. Главный педиатр России, доктор медицинских наук Александр Баранов говорит, что по экспертным оценкам, число абортов в нашей стране не менее 3-4 миллионов. О какой демографической политике мы можем говорить, когда открыт вопрос об абортах?
И опять повторюсь, мы готовы помогать будущим мамам. Церковь активно развивается в этом направлении, у нас при каждом храме есть социальный работник, который занимается оказанием помощи, в том числе и беременным. Он может обратиться в епархиальное управление или в Москву за помощью для женщины, и мы готовы изыскивать средства, чтобы помочь.
Как о вашем центре узнает женщина, если она не пришла в храм? И как к вам можно попасть?
Мы сейчас обновляем листовки в женских консультациях и роддомах, которые находятся в Москве. О нас также часто узнают через СМИ, через единую справочную службу «Милосердие» и храмы города Москвы.
Я знаю, что среди Ваших подопечных есть мамы, которые были на грани аборта. Изменилось ли отношение к абортам у девушек, которые хотели убить ребенка?
Две недели назад я участвовала в пресс-конференции, посвященной абортам. И на нее я пригласила мамочек, которые родили, живя при этом в нашем «Доме для мамы». И одна из них постоянно говорила: «Ну чтобы я делала без моей дочки Алиночки». Мы, работники центра, часто видим ситуацию, когда мамочки не делают аборт: как они преображаются, как меняется их жизнь! Бог никогда не оставит девочку, которая приняла решение родить ребенка, – это не пустые слова, это то, в чем мы убеждаемся каждый день.
Вы поддерживаете мамочек в трудных ситуациях, а какая помощь необходима Вам?
Мы постоянно нуждается в детских подгузниках, пеленках, кремах и других средствах гигиены, одежде для младенцев, детских кроватках и колясках. Самим мамам также нужна одежда, тапочки, халаты. Поддержать наш центр можно, став Другом милосердия и оформив регулярное пожертвование на нужды службы «Милосердие».
Мы общаемся с Марией, сидя за круглым столом на первом этаже «Дома для мамы». Тем временем прямо над нами, на втором этаже идет активная жизнь: мамы занимаются обычными домашними делами и играют с детьми.
Лиля, 24 года, Волоколамск.
«Мне про «Дом для мамы» рассказала знакомая, сказала, что здесь помогают. Я сирота, муж мой пока в тюрьме. У меня есть квартира, только проблемы с документами, но мне здесь помогают решить эту проблему юристы. Я надеюсь, что через неделю-другую я поеду домой, так как у меня есть еще мальчик. Он сейчас находится с сестрой моего мужа. Она мне всю беременность помогала. А здесь у меня родилась Ангелина».
Это твой маленький ангелочек, говорю ей. «Да, у меня сестра-двойняшка умерла недавно, поэтому решила так назвать».
Татьяна, 43 года, Смоленск.
«Меня в «Дом для мамы» прямо из роддома привезли. Всю беременность провела на улице, так как документы у меня украли. Похоронила старшую дочку, приехала на работу, а меня обратно не взяли, сказали, что нужно было за две недели предупредить об отъезде. Но мне помогли восстановить документы, но пока все равно мне некуда идти, да и как я работать буду? Ребенка на кого оставишь?»
В «Доме для мамы» Татьяне предложили уже несколько вариантов дальнейшего устройства и делают все возможное, чтобы она смогла самостоятельно жить и растить дочку.
Тоня, 16 лет, в «Доме для мамы» с согласия матери.
«У меня мальчик Глеб. В Москве снимала квартиру вместе с подругой. С отцом ребенка временно не общаюсь. В «Доме для мамы» я подружилась с девочками, мы общаемся, советуемся. Здесь нас учат делать поделки своими руками.
– Тоня, ты можешь сказать, что ты счастлива?
-Да, очень. Я всегда хотела детей, даже в таком молодом возрасте. Я счастлива.
Фото: Екатерина Рарыкина
