– Мама, купи!
– Нет денег!
– А вот это?
– Дорого!
– Ну, хоть вот это, смотри, какой хорошенький!
– Я тебе сказала или нет? Не куплю! Нет денег, дорого! – мама переходит на крик. Те покупатели, которые оказались поблизости, начинают оборачиваться. Мама мальчика оглядывает обернувшихся к ней людей уверенно-победным взглядом – «мол, они ее понимают, они на ее стороне!»
Сцена в магазине
Думаю, каждый из нас был свидетелем подобных сцен в магазинах игрушек, да и не только игрушек. И каждый раз, когда мы осуждаем таких мамочек, мы рискуем и сами оказаться в такой ситуации. Да-да, нам только кажется, что это невозможно, что этого не случится. На самом деле, любому ребенку может попасть «шлея под хвост», и он может повалиться на пол, начать кричать и бить ногами, чтобы родители купили ему вот этот дорогущий вертолет на пульте управления, в крайнем случае – огромного двадцать пятого по счету плюшевого мишку. У меня была ситуация, как ни с того ни с сего, абсолютно на пустом месте, у моей пятилетней дочери, навернулись слезы на глаза, и она стала рыдать оттого, что хочет планшет. К счастью, случилось это не в магазине и вообще не в общественном месте.
Дети ведь такие смешные, они могут вообразить себе что-то, без чего их маленький мир просто не может существовать и доводы, что эта вещь не нужна, что она лишняя, что похожие уже есть, и, тем более, что она дорого стоит, не принимаются. Вспомним, как Малыш из сказок про Карлсона просил своих родителей завести ему собаку («У мамы есть папа, у Бетан – Боссе, а у меня никого нет…») Эти приступы отчаяния и одиночества, мне кажется, свойственны всем. И тем большее горе испытывает ребенок, которому отказали в какой-то требуемой ему вещи, чем упорнее мы не соглашаемся дать ему ее.
На это можно возразить, что не всегда есть реальная возможность купить ребенку дорогой подарок или завести собаку, или сделать еще что-то, чего он очень хочет. И вообще, где проходит грань между необходимым ему и баловством?
Раньше я была строгой мамой, мне казалось, что баловать – плохо, покупать надо необходимое и хорошего качества, а дорогие подарки – дарить на праздники (Рождество, День рождения, именины – поводы есть). Но потом я стала думать о том, как мне самой хочется получать подарки от близких? По расписанию? Только на праздники? А если это «ненужный подарок», если это такой подарок, который вообще не имеет практической целесообразности? Если я хочу прыгнуть с парашютом и не могу объяснить, зачем это нужно? И прыгнуть хочу не на Рождество или день рождения, а прямо в ближайшие выходные! Можно отказать себе в этом желании, и в том, и в другом, и вообще отказать себе во всем, что выходит за рамки правильных и выстроенных раз и навсегда схем. Но что-то подсказывает мне, что мало кто из нас готов к этому.
Всегда ли баловство – плохо?
Чем старше мы становимся, тем больше ностальгируем по детству и хотим в него вернуться. Чтобы был кто-то старше нас, кто выполнит заветное желание и пожалеет, и, может быть, пожурит, и выслушает, и посочувствует. Но людей старшего поколения становится все меньше, и когда-нибудь окажется, что купить нам бесполезный чупа-чупс просто некому.
Становясь старше, мы начинаем мягче воспринимать капризы собственных детей. Ну, куплю я ему этого мишку, ну и что, даже если он не первый. Ведь сейчас мой ребенок считает, что других мишек просто не существует. Разве те полчаса, которые он будет обнимать его в кровати, полчаса настоящего счастья, не стоят того, чтобы потратить на него деньги?
Бывает и другое – ребенок хочет самую дурацкую игрушку какую только можно вообразить – барби с черными волосами, китайскую машинку, которая тут же сломается или что-то подобное. И нам не хочется покупать это не потому, что это дорого, а потому что это – «дурацкое». Как вести себя в такой ситуации? Каждый решает для себя самостоятельно, но я покупаю. Конечно, пытаюсь объяснить, почему мне эта игрушка не нравится, и потом утешаю, когда она сломается или потихоньку выкидываю, когда ажиотаж пройдет, но все-таки покупаю.
Возможно, кто-то скажет, что совершать такие покупки нерационально и неправильно, но может ли быть приятное близкому рациональным? Духи жене, которая никуда не выходит, а сидит дома с детьми, или цветы, которые завянут, вкусный пирог на ужин мужу, которому вообще-то ужинать вредно, тем более, мучными изделиями, конфеты бабушке, у которой плохо с зубами и так далее. Мы дарим эти мелочи друг другу, потому что хотим сделать не рациональное, не полезное, не нужное, а приятное. То, что сам человек хочет, чему он обрадуется. Ведь не станем же мы дарить мужу гантели, жене пучок редиски, а бабушке прибор для измерения сахара в крови. Но, когда речь заходит о детях, мы поступаем почему-то по-другому.
Мы хотим как лучше, мы желаем только добра, но оказывается, что наша «правильность» отталкивает наших детей от нас. Конечно, все хорошо в меру, но строгость должна быть очень дозирована. А, воспитывая ребенка, хорошо бы нам всем помнить о том, что рано или поздно наши дети останутся одни в этом мире, и мы не сможем больше их подстраховывать и предупреждать, и некому будет баловать их и покупать «дурацкие» подарки вроде «ручки шпиона».
Мальчик в Гамбурге
Мы начали разговор о баловстве со знакомого всем диалога мамы и ребенка в магазине игрушек, что же делать тем, кто стал невольным свидетелем его? В первую очередь, не осуждать бедную маму, каково оказаться в такой неловкой ситуации, знают, думаю, многие, и взгляд, которым попавшая в неловкую ситуацию женщина окидывает окружающих, кажется «победным» только вначале. Скорее всего, это просто защитная реакция человека, не знающего, как правильно себя вести. А потому стоит подойти к маме ребенка и предложить помочь или попытаться отвлечь его самого. Обращение постороннего человека обычно хорошо действует на скандалящего малыша.
В таких ситуациях я всегда вспоминаю одну семейную историю. Однажды мой младший брат, которому было три года, устроил публичную истерику в одном из магазинов города Гамбурга. Это было в 1990-е годы, и мои родители, которые впервые вывезли нас зарубеж, испытали настоящий шок, но не подвели немцы. К брату кинулись несколько человек, один сжимал в руке воздушный шарик, другой – мороженое, третий – что-то еще. Инцидент был исчерпан очень быстро. И ни один человек не кинул на моих родителей осуждающего взгляда. Собственно, родители вообще никого не волновали, людям важно было утешить и отвлечь страдающего ребенка, и все. Через минуту, брат ел мороженое, толпа разбежалась по своим делам, а мы восприняли ситуацию не как ужасную историю, а как милый эпизод, который никому не испортил настроения, скорее, наоборот. А ведь, если реакция окружающих была бы другой, истерика брата выбила бы всех нас надолго из колеи.
