Рано утром я ехала в центр «Метелица». У метро меня встретила Лена, на машине довезла до деревни Пенино. Я заметила, что она прихрамывает. Но не придала этому значения: на льду все неуверенно ходят. Позже я узнала, что в 17 лет она выпала из окна восьмого этажа.
Обычно после таких падений не выживают или становятся полностью лежачими. Лене сделали больше 20 операций, предстоят еще. У нее были раздроблены ноги, переломан позвоночник. Заботу о девушке взяли на себя сотрудники «Метелицы», буквально поставили на ноги, помогли получить аттестат. Сейчас Лена дистанционно учится в институте, водит машину и работает помощником по медицинскому обеспечению в «Метелице». Закупает лекарства для всех подопечных.
Что это за место, где ставят на ноги лежачих больных?
Паркетно-городской полярник
– Юр, ноги из-под одеяла почему торчат? Не делай мне нервы.
У президента Международного полярного экспедиционно-спортивного центра «Метелица» Светланы Самары курчавые волосы и клетчатая уютная рубаха с капюшоном.
«Метелица»: команда лыжниц-полярниц
«Метелица» — женская полярная научно-исследовательская лыжная команда. Она была создана мастером спорта по лыжным гонкам Валентиной Кузнецовой в 1966 году. За 54 года существования женского полярного клуба в него входили более 90 девушек. «Метелица» совершила экспедиции в Амдерму, на Северную землю, на Землю Франца-Иосифа, на Северный полюс, Южный полюс и во множество других труднодоступных мест. Международный полярный экспедиционно-спортивный центр «Метелица» начал действовать также в 1966 году, и за все время существования полярной команды велась активная благотворительная деятельность.
Светлана поправляет одеяло, укутывает Юрины ноги. На прикроватном столике – книга «Статистика и котики», конфеты, тюбики, пластины с таблетками.
– Он упал с четвертого этажа. Перелом позвоночника. Он сам из деревни. У него два пролежня, – говорит Светлана. – Это малышочек, уже зашитый (малышочками Светлана называет пролежни. – Ред.).
Показывает мне фотографию – большая открытая рана. Не могу долго смотреть, отворачиваюсь.
– Юре 20 лет, когда он был дома, лежал почти все время на животе. Пролежень разгрызла крыса. Начался некроз, нагноение, поэтому мы забрали его к себе в Пенино, – объясняет Светлана.
Она называет себя «паркетно-городской полярник», она действительно лыжница и альпинистка, имеет разряд по стрельбе, но в экспедициях участия не принимала. У Светланы случилась травма – компрессионный перелом позвоночника, и в какой-то момент она не смогла заниматься спортом. Светлана получила образование психолога, нейропсихолога и затем нейрореабилитолога. Так она рассказывает о себе.
Обращаю внимание на фотографию у камина. Смуглый парень, рука заведена назад, держит тюльпаны. Кажется, он вот-вот рассмеется в голос, подмигнет мне. Рядом с фотографией икона, горшок с цветком и кубинский флаг.
Кубинец Хулио
– Это наш любимчик, Хулио. Он из Кубы. Умер в начале марта. Мы все тут выли. Он все время шутил, делал девушкам комплименты. Я ему пролежень на попе обрабатываю, а он песни поет, – делится Светлана. – Он приехал в Москву, чтобы заработать на лечение отца, который болел раком. А еще дочери хотел выпускное платье купить.
Хулио работал таксистом, попал в ДТП. Получил перелом шейного и грудного отдела позвоночника. Хулио лежал в больнице, потом в хосписе. Из-за больших пролежней его не брали на операцию. Один из пролежней был размером с чайное блюдце, торчала кость, сотрудники «Метелицы» его залечили и оплатили операцию в платной клинике – была установлена металлоконструкция на позвоночник.
– Хулио лежал как царь, вокруг – горы подушек. Он у нас уже вставал на ноги. За ним ухаживали наши сотрудники и мама, – рассказывает Светлана. – Но потом умер его отец. Хулио хоронил его по вотсапу. Это сильно подорвало его моральное состояние.
Он сказал: «Скорее всего, я больше не вернусь на Кубу». И действительно – случился анафилактический шок на фоне антибиотика, потом септический шок, и он впал в кому. Три месяца пролежал в Коммунарке. А потом отказали почки…
Из маленькой комнаты выходит темнокожий парень в солнечных очках и женщина с совсем седой челкой. Это брат Хулио – Хорхе Давид и мама Мерседес.
– Мы отправляем их домой. Недавно провели церемонию прощания, Хулио был верующим, католиком. Весь храм был заставлен белыми цветами, которые он очень любил, – вспоминает Светлана. – А сейчас собираем Давида и Мерседес в дорогу. Купили очки для мамы, из-за сильных переживаний у нее пострадало зрение, выпускное платье и кроссовки для дочери Хулио.
Давид говорит, что хочет вернуться в Россию, чтобы помогать нашим подопечным. Он хороший массажист. Он считает, что брат, несмотря на все трудности, был здесь счастлив. Друзья отвернулись от него, а чужие люди оказались родными. Хорхе Давид подходит к Светлане и крепко ее обнимает.
Директор, повар, уборщица
Светлана показывает тренажерный зал. Вся стена слева заставлена пачками памперсов, около тренажеров стоят инвалидные коляски и кровати.
– Это тренажерный зал, но места не хватает, поэтому двое лежат тут, – объясняет Светлана.
Инструктор ЛФК крутит в руках доску. Светлана объясняет, как ее приколачивать.
– Вы, наверное, все умеете? – спрашиваю я.
– Да, только стараюсь это скрывать, – смеется она. – Я тут и директор, и клинический психолог, и нейрореабилитолог, и перевязочная сестра, иногда – повар и уборщица. Всего у нас в команде «Метелицы» 12 человек.
В доме в Пенине сейчас живет восемь человек. Двухэтажный коттедж называют еще между собой «домик» или «наша деревня». А на самом деле это небольшой реабилитационный центр. Тут делают массаж, перевязки, залечивают пролежни и проводят занятия по ЛФК. Тут живут те, кто нуждается в длительном лечении или реабилитации.
Поднимаемся наверх, в комнату Светланы. Тесно. Чирикают попугайчики, на окне – банка с чайным грибом. Пол заставлен корзинами с шерстью.
– Это я подушки вяжу, – говорит она. Кровать заправлена махровым пледом и тут же – рабочий стол. – К нам попадают в основном после ДТП, падения с высоты или с травмой ныряльщика, переломом шеи. А это в основном молодые здоровые мужчины. Если есть пролежни, то их не берут на операцию и реабилитацию, и получается замкнутый круг – чтобы восстановиться и встать на ноги, нужна операция, а без нее человек просто лежит и гниет.
Пролежни – это целый зверинец с бактериями
Это опасно для других больных. Операционная в больнице должна быть стерильной, поэтому пациентов с пролежнями берут только в гнойную хирургию. Туда не так просто попасть – большая очередь. По словам Светланы, в России ежегодно случается около 50 000 позвоночно-спинномозговых травм, у многих лежачих пациентов образуются пролежни. Залечивать их приходится иногда годами, а в больницах не каждая медсестра умеет это делать.
Чтобы решить проблему глобально, нужна серьезная площадка для обмена опытом среди хирургов. По словам Светланы, до сих пор главной книгой по гнойной хирургии являются «Очерки гнойной хирургии» В.Ф. Войно-Ясенецкого (архиепископа Луки) 1956 года. Но нет ни одного современного пособия подобного уровня.
– Это грязная работа, и не только физически. Многие больные не в состоянии есть. Я могла поднять на руки Рому, у которого был рост 190 см. Помню как-то привезла в больницу 17-летнего подростка, а мне говорят: «Ты привезла труп», – вспоминает Светлана.
Мама для всех
Светлана – многодетная мама. Двое своих детей, трое приемных и двое на воспитании. Но все они уже все взрослые. Поэтому она теперь мама тут – в домике в деревне Пенино. А все, кто здесь находится, ее дети.
Даже бабушка-беженка с Украины, которая живет в соседней комнате. У бабушки деменция. Она ведет себя как пятилетний ребенок. Разговаривает сама с собой, ей кажется, что в зеркале не она, а ее соседка Проня по коммуналке. А ей самой – 18.
– От травмы и болезни не застрахован никто. И весь мир тактильной плиткой не выложишь. Пока другой человек не протянет руку, ничего не получится, – убеждена Светлана.
Среди подопечных «Метелицы» есть и кубинцы, и египтяне и даже маленький японец с острова Мияко.
Миото четыре года, у него взрывной перелом позвонка после автомобильной аварии. На родине мальчику поставили практически паллиативный статус. Мама Миото русская. Она нашла Светлану и «Метелицу» по интернету.
Сначала семье помогали дистанционно, потом мама с сыном приехали в Россию, малышу провели все необходимые обследования и назначили курс реабилитации. Все это время они жили в доме в деревне Пенино. И мама Светлана помогала им, как и всем остальным своим «детям».
На прощание Светлана говорит мне:
– Вам ехать далеко, сделаю вам бутерброд.
Я соглашаюсь. Думаю, с сыром или колбасой. Светлана протягивает большой горячий бутерброд. Снизу – хлеб, сверху – котлета с расплавленным сыром. У ног дежурят хаски Чуча и другие собаки. Ждут котлетные крошки. Они здесь тоже помогают в реабилитации.
Чувствую себя ребенком в большой многодетной семье. И не хочется уезжать.
