Основной причиной демографического кризиса справедливо считают массовые аборты. Но есть и другая проблема – дети растут сиротами при живых родителях. Отказ матери от ребенка – явление распространенное и у нас в стране, и за рубежом. Женщины, отказывающиеся от своих младенцев, обычно оцениваются как жестокие и безнравственные, их осуждают, относятся к ним грубо и пренебрежительно. Наша собеседница в 1990-е годы консультировала в роддоме женщин, решивших отказаться от своих детей. Почему женщины принимают такое страшное решение? Как помочь им изменить его? На эти и другие вопросы попытается ответить научный сотрудник Психологического института Российской академии образования, кандидат психологических наук Марина Юрьевна КОЛПАКОВА.
– Марина Юрьевна, почему вы стали работать именно с этими женщинами?
– Можно сказать, случайно, хотя, конечно, ничего случайного не бывает. Я несколько лет не работала, растила своих детей, потом стала искать практическую работу, а в те годы, да еще после перерыва, найти ее было непросто. К счастью, познакомилась с руководителем благотворительной организации «Голуба» Марианной Вронской. Она привела меня в специализированный роддом, принимавший женщин, не стоявших на учете по беременности. Там рожали преимущественно несовершеннолетние девушки, в том числе и иногородние, неблагополучные, а иногда и опустившиеся женщины. Естественно, многие из них сразу отказывались от новорожденных детей. Еще до нашего с Марианной прихода с ними работала группа специалистов из Центра психического здоровья РАМН – замечательный психиатр Виктор Иосифович Брутман, психологи Мария Родионова и Галина Григорьевна Филиппова. Я подключилась к этой группе. Работы было очень много, учились в процессе. Ведь мало помочь матери изменить свое решение, надо обеспечить ей моральную поддержку и после выписки из роддома. Иногда юная мать забирает ребенка, и не знает, как ухаживать за ним, боится его. В своей семье она не научилась быть матерью, у нее нет положительной модели материнского поведения. Но через 2 года, когда мы, казалось, поняли, как надо работать, роддом перепрофилировался, и наша работа с женщинами, отказывающимися от новорожденных, прекратилась.
– Многих вам удалось убедить взять ребенка?
– Убедить взять ребенка несложно. Но нельзя этого делать. Женщина должна сама принять решение. Нужно пробудить в ней материнское чувство. Материнство – не только биологическое, инстинктивное чувство, но, прежде всего, духовное призвание женщины. И работа в роддоме только укрепила меня в этом убеждении. За 2 года мы не встретили ни одной женщины, которой легко далось решение отказаться от своего ребенка. В начале беседы многие из них, правда, пытались убедить нас в этом, говорили, что никаких чувств к новорожденному у них нет, и вообще они не нуждаются ни в сочувствии, ни в помощи. Но стоило начать разговор, и довольно быстро обнаруживалась глубокая внутренняя боль, которую женщина в себе подавляла. Для того, чтобы это проявилось, оказалось недостаточно просто сочувственно слушать, нужно верить в духовное достоинство собеседницы, пытаться различить в ее словах голос духовного. Именно в процессе диалога начинает появляться иной взгляд матери на ситуацию. (Вначале они видят всё только или преимущественно в черном цвете). Если женщина принимает решение взять ребенка, происходят удивительные изменения не только с ней, но и с теми, от кого она зависит. Например, одной из моих собеседниц действительно некуда было пойти с новорожденным – она жила в чужой квартире, и хозяйка ей сказала, что с ребенком не пустит ее в дом. Когда малыш родился, она позвонила хозяйке, и та была непреклонна: с ребенком не пущу. В результате беседы с консультантом женщина твердо решила забрать ребенка, тут же вновь позвонила хозяйке и сообщила ей о своем решении. Хозяйка сказала: приходи. Что изменилось? Наверное, ничего, кроме интонации – в голосе женщины появилась внутренняя убежденность в необходимости такого решения, решительность (не грубость, а именно решительность). Позже, когда эта женщина уходила на работу (а она с самого начала была вынуждена подрабатывать), за ее ребенком ухаживала та самая хозяйка.
– Но, наверное, многие и после беседы с вами не изменяли первоначального решения?
– Конечно. Во-первых, для того, чтобы диалог состоялся, необходимо обоюдное желание, взаимное доверие. Во-вторых, даже открытые для диалога женщины не всегда сразу принимают решение воспитывать малыша– иногда матери, отказавшиеся от своих детей, разыскивают их и пытаются забрать через год, два, три.
Профессиональному психологу порой нетрудно убедить мать забрать новорожденного ребенка. Но ради чего? Для статистики? Ведь как ни страшен отказ матери от ребенка, есть случаи гораздо более страшные – ребенка забирают, а потом его находят где-нибудь на вокзале или в мусорном ящике.
– Так поступают с детьми только совсем опустившиеся женщины?
– Таких женщин в этом роддоме было немало. Но не надо их судить. Помню разговор с одной из них. Ей уже было за 30. С самого начала выяснилось, что она не хочет отказываться от ребенка, при этом оказалось, что забирать его ей было некуда – она жила на вокзале. От кого ребенок, не знала – сказала, что была пьяна. Постепенно она рассказала историю своей жизни. Она впервые забеременела в несовершеннолетнем возрасте. У нее был молодой человек, и она хотела родить, они хотели пожениться. Но мама настояла на аборте, а также собралась подать в суд на молодого человека. Он покончил с собой – врезался на машине в столб возле их дома. После этого девочка ушла из дома, как она сказала, «на трассу». Дальше ее жизнь пошла по наклонной плоскости: вокзалы, трассы, города. Была замужем, но отношения с мужем не сложились. Прописана в доме матери, иногда даже приезжает туда, но долго там находиться не может, тянет уехать. Рассказала она о себе, а потом говорит: «Знаете, а я, пожалуй, не возьму ребенка. Ему в больнице будет лучше». И ведь, пожалуй, это правда. Разве можно было уговаривать ее забрать малыша?
– Но отказывались от детей и другие женщины?
– Да, в этом роддоме было много несовершеннолетних матерей. Чаще всего они полностью зависимы от родителей. Родители же, решив, что такой внук им не нужен, категорически не хотели идти с нами на контакт. Одна девочка до самых родов скрывала свою беременность. Когда у нее начались схватки, она попросила родителей вызвать «Скорую», потому что болит живот.
– Как можно скрыть беременность на девятом месяце?
– Очень просто. Родители допоздна работали, приходили домой усталые. Дочка по вечерам надевала просторную одежду и вообще старалась меньше попадаться родителям на глаза. Так и скрывала беременность до последнего момента. Когда врач «Скорой помощи» сказал родителям, что их дочка рожает, у них был шок. Девочка, кстати, была замечательная, она очень хотела взять ребенка, но не могла пойти против воли родителей.
И таких молоденьких девочек из внешне благополучных семей много. Они вступают в ранние отношения, потому что, с одной стороны, не хотят быть белыми воронами среди подруг. Кроме того, в семье им не хватает тепла и любви, и они надеются найти это тепло в отношениях с мужчинами. Конечно, они его там не находят. Но вступают они в такие отношения не потому, что развратны, а потому, что им не хватает тепла и любви. То же самое могу сказать и про несовершеннолетних девочек из неблагополучных семей. Атмосфера у них дома совсем другая, но и они часто вступают в ранние отношения с мужчинами в поисках привязанности, тепла. Многие из них хотели бы взять малыша, но не могли пойти против воли родителей.
– В вашей практике не было случаев отказа от ребенка замужних женщин?
– Были. У некоторых рождался второй или третий ребенок, и они говорили, что не хотят «плодить нищету». Говорили, у нас есть ребенок (или двое), мы не хотим его ни в чем ущемлять. Другие были обеспокоены необходимостью что-то приобретать: «Вот у друзей всё есть, а у нас только квартира и ребенок. Нам многое нужно». Ключевая фраза – «многое нужно»; когда многое нужно, отказываются от самого дорогого. Как будто помрачение на людей находило. За решением этих женщин всегда стояла аналогичная (а иногда и решающая) позиция мужа. Именно поэтому эти матери поначалу были настроены категорично.
– Таких матерей переубедить почти невозможно?
– Вы к сожалению, опять употребили слово «переубедить». Можно помочь принять решение, которое матери подсказывает совесть, хотя она заглушает этот голос. Помню, одна женщина говорила, что ей много нужно, она любит новые вещи и т.д. Мы спросили ее: «Вот сейчас вы ждете выписки и думаете о том, как выпишетесь и пойдете что-то покупать, что?». Она совершенно искренне ответила: «Да нет, какое там». За минуту до этого говорила, что у нее нет никаких чувств к ребенку и вообще никаких проблем. И говорила искренне, потому что убедила себя в этом. Вопрос вскрыл душевную боль – сердце обмануть трудно. Но изменить ситуацию, помочь женщине принять правильное решение можно только тогда, когда у нас нет ни осуждения, ни полного принятия происходящего. То есть полное принятие человека как образа Божия, но непринятие его греховного намерения. И всё равно не всегда это удавалось.
– Кто поддерживал вас в этой нелегкой работе?
– Мне помогала Тамара Александровна Флоренская, она интересовалась этой работой, мы обсуждали случаи, проблемы. Она была удивительным человеком, твердым, глубоко верующим. Какие бы тяжелые случаи из своей практики я ей ни рассказывала, она всегда говорила мне: «Ты должна верить в них». Думаю, что без ее поддержки и мудрых советов я бы не справилась с этой работой.
– Марина Юрьевна, в чем видите причину отказа от детей женщин разных возрастов, из разных социальных групп?
-В основе лежит глубинный духовно-нравственный конфликт, отторжение человеком духовного. У женщин это отторжение проявляется в отказе от материнства. Мы пытались помочь им преодолеть этот конфликт, прислушаться к голосу совести, к голосу материнского призвания. Отторжение духовного приводит к подавлению материнского чувства, привязанности к ребенку. Когда разрешается глубинный конфликт, проявляется и материнское чувство, которое женщина в течение беременности подавляла. При неразрешенности глубинного конфликта сохранные материнские чувства не могут повлиять на принятие решения и противостоять негативной оценке социальной ситуации.
Беседовал Леонид ВИНОГРАДОВ
