«Каким я буду через пять лет»
Диму воспитывали целеустремлённым. Лучший лицей Нижнего Новгорода, где учеников старших классов называли студентами, а на уроках проходили математический анализ и вообще программу первого-второго курсов института. Такое образование давало, как он говорит, «задел на полёт».
Дальнейшей целью было перебраться в Москву, «город, где собраны лучшие перспективы». В одиннадцатом классе ребята записали видео «Каким я вижу себя через пять лет». Там юный Дима Кошечкин говорит о том, что будет учиться на последнем курсе МГУ, и параллельно работать в какой-нибудь крутой компании. Через десять лет планировался свой бизнес – благо, перед глазами пример отца-предпринимателя.
В последний момент вместо заветного МГУ Дмитрий выбрал губкинский Университет нефти и газа. В вузе, ректор которого – член совета директоров «Газпрома» студентам прививали почтительное отношение к компании, так что к концу первого курса о другом месте работы Дима уже не мечтал.
Со второго курса Дима с головой влился в институтские международные контакты, а к четвёртому был вице-президентом институтского «Общества инженеров нефтегазовой промышленности». На одном из международных конгрессов, которые устраивало общество, в ноябре 2015, Кошечкин был уже Главным организатором. В будущем это обещало фантастическую карьеру.
А в феврале 2016 в его жизни появилось новое слово – «остеосаркома».
«У нас нет задачи вылечить твою болезнь – есть задача вылечить тебя»
«Я вообще стараюсь ко всему относиться осознанно. И ещё – пытаюсь на всё смотреть отстранённо: вот на меня летит какой-то поток, а я просто мысленно представляю его со стороны, и на меня он не влияет, никак. Просто ситуация.
Думаю, в первый раз болезнь случилась, потому что в какой-то момент у меня рухнул весь мир, – рассказывает Дмитрий. – Я тогда очень сильно влюбился. Но не знал, что человек может быть счастлив просто от того, что он чувствует любовь, и это чувство безусловно, оно не зависит вообще ни от чего. Когда есть взаимность – это прекрасно, а когда нет – он просто чувствует любовь. А я привязался к девушке, и попёр в эти отношения, как танк. И мне казалось, что весь мир – в ней. И когда она сказала: «Не пиши мне больше», – мир рухнул.
А на мне тогда сходились огромные потоки информации, потому что я организовывал большой конгресс. Плюс недоедал, недосыпал, питался на ходу. И получалось: ты вроде бы делаешь то, что тебе нравится, но ты вообще не счастлив. И, видимо, душа через тело сказала моему разуму: остановись!»
Врач, сообщивший Диме и его маме диагноз, тут же добавил: «Не волнуйтесь, это лечится. Через несколько лет мы с вами ещё будем триатлон бегать». И тут же сообщил план лечения: несколько сеансов химиотерапии, операция, потом снова «химия». Бабушка и дедушка переживали, маму и тётю приходилось периодически успокаивать. А сам Дима думал о своём.
«Может быть, на тот момент я ещё не понял этой болезни. Мне казалось: это просто ещё одно испытание, ОК, пройдём. Не знаю, почему, но я к диагнозу был готов.
Я был на Паралимпиаде в Сочи и видел, насколько сильными бывают люди без рук и без ног. И у меня не было страха лишиться какой-то части тела. Важно было вырастить внутреннюю силу воли».
А ещё Дима думал о словах врача.
«Врач сказал что-то вроде: «У нас нет задачи вылечить твою болезнь – есть задача вылечить тебя». Не знаю, что он имел в виду, мне тогда показалось, что надо вылечить что-то вроде души. И когда изменюсь я сам, болезнь отойдёт».
Правда, полный курс предписанного лечения Кошечкин тогда так и не прошёл. После четырёх курсов химиотерапии семья решила обратиться к альтернативной медицине. Попробовали и целительство, и сыроедение. О причинах такого решения Дима говорит вскользь: «Хотели сохранить руку». Но в его инстаграмме есть более чем красноречивая запись:
«Химиотерапия оказывает очень сильное воздействие как на физическое тело, так и на душу человека. Если телу ты можешь дать побольше отдохнуть, поесть чего-нибудь вкусного или сходить в бассейн, то с душой все немного сложнее. Ты ложишься, тебе ставят капельницу, через которую к тебе в вену поступает яд, который знакомит тебя с тьмой и пустотой. В какой-то момент все твои страхи собираются вместе против тебя, ты смотришь на них – борешься, понимаешь и принимаешь. Это только начало. Далее ты понимаешь, что в этом мире нет абсолютно ничего, ничего не было до, и ничего не будет после. Все это – бессмыслица, пустота, просто ничего, тёмное ничего. От этого становится очень жутко на душе. Нет смысла жить, нет смысла помогать, ни в чём нету смысла. В этом состоянии находится очень много больных, и я их понимаю».
«Дима, мечты сбываются»
Тем временем, лечение дало результаты. Казалось, что болезнь отступила, и с осени Дмитрий вернулся к активной деятельности. Международные встречи, выступление на большом конгрессе в Баку, «Клуб индивидуальных предпринимателей». А уже в октябре в его аккаунте появляется запись о том, что он начал работать в питерском отделении «Газпрома».
«Понравилось мне там или нет, – это отдельный вопрос», – смеётся Дмитрий. В «Газпроме» очень много рамок, а я – такой человек, выходящий за рамки». Поэтому параллельно с основной работой появился и предпринимательский проект – «Центр дополнительного развития «Атлас»».
«Мне тогда казалось, что свои проблемы я решил – теперь надо решать проблемы мира. А у нас их главных две – экология и детское образование». В итоге с командой, с которой они вместе работали ещё на организации губкинских конгрессов, Дмитрий разработал систему деловых игр, в которых дети учились поэтапно строить проекты и принимать решения. Пять дней в неделю занимала работа в «Газпроме», а выходные ребята обходили окрестные школы и детские библиотеки, проводя эту профориентацию.
«Помню, между собой мы потом даже шутили: вместо ««Газпром», мечты сбываются», надо было подставить своё имя. Например, «Дима, мечты сбываются». И не надо никакого «Газпрома».
Правда, окончилась эта насыщенная жизнь одним словом: рецидив.
«Ты совсем офигел, Кошечкин?»
«Оно опять ударило, и очень неожиданно. Это было в феврале 2017 года, опухоль быстро росла, и руку пришлось удалять. Ампутацию пришлось делать в срочном порядке, потому что из-за разложения опухоли уже была возможность заражения. Мы тогда были в Нижнем Новгороде и поехали на операцию просто в ближайшую больницу, потому что всё надо было делать срочно.
После операции я неделю лежал в больнице, смотрел «Игру престолов» и ролики Ника Вуйчича. Тогда я, в принципе, уже спокойно относился к тому, что у меня нет одной руки – зато есть вторая, две ноги и глаза. А потом пришли анализы, и оказалось, что у меня большие метастазы в лёгких. И всё началось по новой».
Москва, 62-ая онкологическая больница, шесть курсов химии.
Химиотерапия – это недельные отлёжки в больнице с перерывами между ними. Пять дней тебя «капают», ещё пару дней нужно для контроля – посмотреть показатели крови и общее состояние. Потом пациента на некоторое время отпускают домой. После каждых трёх курсов – контрольная томография.
На сей раз Дима проявил себя как опытный пациент. «Химия» – это вообще-то яд, и ощущения, когда, отработав, он выводится из организма, – не из приятных. Поэтому нужно было «не засыпать».
Как-то, ещё будучи без протеза, Дмитрий увидел в больничном коридоре пожарную лестницу. «А получится ли забраться туда без руки?» Над лестницей оказалась дверца на чердак, с чердака первооткрыватель попал на крышу и, вдохновлённый подвигом, не мог не зачекиниться в инстаграмме. А когда он вернулся в палату, дежурные сёстры уже всё доложили лечащему врачу. «Видимо, они как-то подписаны были, а я не заметил». Врач убедительно попросил пациента подвигов скалолазания больше не совершать.
Потом от того же врача Дима добивался разрешения между сеансами «химии» плавать в бассейне. Это не так просто, если в ключичной вене стоит порт. Потом говорили о возможности прыгать с тарзанки и о тренажёрном зале.
«Я с весами-то особо не работаю, – поясняет Дмитрий. – Мне просто нужно, чтобы не уходили мышцы. В прошлый раз во время лечения я пятнадцать килограмм потерял, потому что есть не хотелось, больше не могу себе такого позволить. Поэтому специально ем и спортзал. Да, мутит иногда и голова кружится. Но «химия» когда отработала, надо между курсами вывести её из организма. Обычно для этого говорят просто много пить. Но спортзал тоже помогает.
А ещё как-то помню, мне поставили очень тонкую иголку. А тонкая иголка – это значит тебя «капают» с девяти утра и до девяти вечера, когда уже ни прогулок, ни посещений в больнице нет. А меня как раз в палату положили, где телефон не ловил… Ну, в общем, я взял капельницу, тихонечко вышел с ней в коридор. Смотрю, никого нет. Спустился вниз, сел на лавочку и сижу – с капельницей и телефоном. Вдруг откуда ни возьмись, мой лечащий врач (вот как он так умеет?): «Ты совсем офигел, Кошечкин? Тебе надо лежать в палате. Ну, ладно, сиди уже!»
А ещё из этого больничного опыта родился «Дневник воина Света».
«Дневник воина Света»
Больше всего Дима страдал от того, что о диагнозе нельзя сказать друзьям.
«У меня была проблема: я люблю своих друзей, но в первый период болезни ничего им не рассказывал, и очень из-за этого переживал. А потом подумал: «Ну, на фиг!», – и стал обо всём писать».
«Дневник воина Света», запись первая:
«Я не хочу врать Миру, стесняться себя в нём или ограничивать как-то свои мечты и общение. Поэтому пишу пост о новой норме, которая пока будет со мной, которую я с чистым сердцем принял, и двигаюсь дальше, и которую я попрошу принять вас.
Друзья, так получилось, что я временно на данный момент оказался без правой руки: молочную отрезали месяц назад, коренная, как я понял, не отрастет. J
Полтора года назад мне поставили диагноз «остеосаркома правой лучевой кости». Чтобы не заставлять вас гуглить, поясню, что это рак кости, который, вырастая, уничтожает сначала кость, а потом все мышцы, нервы, сосуды, пока не дойдёт до кожи. Я уже лечился от него и почти полгода мы были уверены, что болезнь отступила, но недавно она снова дала о себе знать; пришлось ампутировать часть руки и, к сожалению, раковые клетки нашли у меня в лёгких.
Итак, я спокойно лечусь, скоро поеду на второй курс химиотерапии, поэтому кто увидит меня – я буду как Кен Уилбер и Сергей Дружко, без волос».
Про воина Света, героя книжки Пабло Коэльо, Диме рассказала подруга. И решила, что они похожи, поскольку Дмитрий любит всё осмыслять и превращать в философские теории. И теории не замедлили появиться:
«До второй болезни я считал, что мир вокруг меня не любит, если я не делаю чего-то полезного. Не знаю, откуда во мне появилась эта идея. А на самом деле мир тебя любит просто так – планеты, Вселенная, вот это всё; мир любит тебя просто за то, что ты есть. И я перестал бегать, кому-то что-то доказывать, мне это не нужно, я просто такой, какой я есть, это важно. Я даже попросил набить себе татуировку на протезе «Мир любит тебя, воин Света».
Я точно не хотел ныть. Наоборот, я обнаружил, что даже в этом состоянии можно быть счастливым. А уж если мои проблемы решаемы, решатся и ваши. Я хочу, чтобы люди, – мои родители и все – просто были счастливы. Такое состояние спокойного счастья, в котором всё получается.
У мужчины две цели: прийти к себе, и идти по своему пути. Сейчас я иду к себе, а потом, чего бы ни случилось, это будет мой путь.
Нужно просто не за что не цепляться, а самому летать. Мои однокурсники сейчас и работают, и хорошо зарабатывают, но если у них случится какая-нибудь неприятность и разрушится карьера, их мир рухнет, потому что он на этом основан – работа, карьера. А мой мир обрушить невозможно – я ни за что не держусь».
Впереди остаётся шестой курс химии, потом, если анализы будут хорошие, врач обещал отпустить Диму из больницы на пару месяцев. И это очень кстати: впереди зима, а делать химию в холода особенно противно – есть риск подхватить при ослабленном иммунитете какую-нибудь ангину.
Впрочем, в сентябре, выкроив время между курсами, Дмитрий, наконец, защитил диплом, получение которого из-за болезни пришлось отложить на целый год. Образовательный центр в Санкт-Петербурге тоже пришлось закрыть, если он и возродится, то как социальный проект.
А пока новый дипломированный специалист читает Бернарда Вебера и строит новые планы на будущее.
Удачи тебе, воин Света.
