Кормящий отец
Миша родился с синдромом Дауна. Мама от сына отказалась, из роддома его забирал папа. Евгений Анисимов взял на работе декретный отпуск и с головой окунулся в жизнь отца-одиночки с младенцем на руках.
«Когда жена забеременела, я думал, ну, следующий жизненный этап, ребенок, надо будет больше работать, скорее всего, буду таким нелепым папой, который не знает, как к ребенку подойти, – с улыбкой вспоминает Евгений.
– Пока Мишка в больнице лежал, я думал, что делать. Сходил на занятия для молодых родителей. Там мне и рассказали о донорстве грудного молока, кормить-то бойца надо. И даже дали замороженное молоко. Я молча взял и ушел. Потом погуглил, почитал, оказалось, это совсем несложно».
В Волгограде, где живут Евгений с сыном, быстро нашлись мамы-доноры. У Миши – десяток молочных братьев и сестер. Мамы сцеживали молоко, замораживали и передавали папе. Запас можно хранить в морозилке. И размораживать по мере надобности.
«Ничего сложного нет. Два-три раза попробовал и уже знаешь. Есть свой алгоритм, нельзя на огне растапливать, должно само разморозиться, потом подогреть, – рассказывает Евгений. – Мишка ел с удовольствием. После года уже перешли на обычную пищу».
Стала кормилицей
Прохор родился раньше срока. У матери и младенца был резус-конфликт, и кормить грудью в роддоме Ольге не разрешили. Хотя резус-конфликт и не является противопоказанием к грудному вскармливанию. Но девять лет назад врачи в Белоруссии перестраховались, и Ольга два раза в день навещала сына в реанимации, смотрела, как его кормят смесью, а сама сцеживалась и с грустью выливала молоко в раковину.
В то же время у другой мамы молока было мало. И Ольга решилась предложить ей помощь. «Так у меня появился мой маленький сосуночек, о котором я до сих пор вспоминаю с нежностью. Кормила я его грудью где-то сутки с половиной. Но акушерка увидела, что я кормлю чужого ребенка, – рассказывает Ольга Селиханова. – Таких о себе подробностей я не слышала больше никогда в жизни. Оказывается, у мамы, то есть меня, может быть СПИД и еще много чего другого. Притом что я только после родов и сдавала все анализы. И какой дурой надо быть, это уже было соседке по палате, чтобы позволить ребенку сосать чужое молоко!»
«Молочная мама»
А ведь каких-то два века назад кормилицы никого не удивляли. Еще в 60–70-х годах XX века при детских поликлиниках работали донорские пункты для сбора излишков грудного молока у матерей.
«Моя мама кормила не только моего брата, но и сына соседки. Тогда как-то это все было просто. Соседка знала, что мама тоже недавно родила, у нее были какие-то проблемы с молоком, и она просто приносила малыша маме на кормление, – говорит консультант по грудному вскармливанию Мария Филатова.
– Я считаю, что должны быть прямо на государственном уровне организованы банки молока, как молочные кухни. Куда бы женщины могли приходить и сдавать молоко, его бы проверяли, замораживали и отдавали тем, кому нужно».
Банки грудного молока в России есть. Целых три. В Научном центре здоровья детей в Москве, Республиканской детской клинической больнице в Уфе и Областном перинатальном центре в Челябинске.
Но сдают и получают молоко только мамы детей, которые находятся в этих больницах на лечении. Официального банка грудного молока, доступного всем, нет ни в одном городе. Но есть движение «Молочная мама». Это объединение обычных людей, которые помогают друг другу.
В 2021 году через сайт «Молочная мама» 1063 мамы были готовы поделиться своим молоком с нуждающимися малышами и 733 семьи обратились за донорским молоком.
Устроено все просто. Те, кому нужно донорское молоко, оставляют заявку. И те, кто готов молоко подарить, также пишут на сайт. Правда, мамы-доноры, бывает, сталкиваются с недоумением и непониманием окружающих. Вот что они говорят: «Кому ни рассказываю, все удивляются, как я на это решилась». «Относятся как «фу-фу-фу», есть же смесь! Или думают, что это шутка». «Даже в своем ближайшем окружении я столкнулась как с поддержкой, так и с брезгливым осуждением».
«Донорское молоко, конечно, лучше, чем смесь, даже говорить не о чем. Смесь по своему составу никак не может приблизиться к грудному молоку. И технологии все есть, женщины же сами для себя замораживают про запас на всякий случай, ничего придумывать не надо, – комментирует педиатр Андрей Столов. – Другое дело, можно ли в каждом конкретном случае найти это донорское молоко. Ну, и люди все разные, дальше уже вопросы этического характера, кто что для себя считает возможным».
На что способны женщины?
«Некоторые медики считают, что женщины сами не способны управлять рисками, обеспечить безопасность молочного обмена, не способны даже разобраться, что будет лучше для них и их ребенка. Для этого нужны официальные медицинские организации, которые будут контролировать и проверять, – комментирует координатор проекта «Молочная мама» Ольга Родичева.
– Мы уже 10 лет доказываем обратное – взрослые женщины умеют делать информированный выбор, умеют грамотно управлять рисками. Избежать рисков при докорме все равно невозможно, какой бы способ семья ни выбрала, риски все равно будут, только в случае докорма смесью рисками управляет производитель или не управляет никто, а в случае докорма донорским молоком – сами родители.
В мире движение неформального молочного обмена существует с 2010 года. За все это время ни один ребенок через донорское молоко ничем не заразился».
1. Осознанный выбор: его могут сделать только родители ребенка на основе всей доступной информации, при тщательном и объективном взвешивании всех «за» и «против».
2. Здоровая молочная мама (мама-донор): обсуждение образа жизни и состояния здоровья – это нормальная часть молочного обмена. Нужно познакомиться с мамой-донором, попросить у нее результаты анализов. Обычно они есть у всех недавно родивших женщин. На самом деле, даже банки грудного молока не проверяют его на наличие неинфекционных загрязнений (алкоголь, табак), так что в этом у непосредственного молочного обмена между родителями есть преимущество. При личном общении или по телефону родители могут обсудить все вопросы образа жизни, диету, привычки, принимаемые лекарства. Можно посмотреть странички в социальных сетях друг друга, они также могут стать ценным источником информации.
3. Бережное обращение с донорским молоком (сцеживание, транспортировка, хранение): молоко может преждевременно испортиться как из-за неаккуратного сцеживания, так и небрежного хранения или транспортировки. В российских условиях транспортировка донорского молока реально осуществима только в пределах одного города или, в крайнем случае, между двумя рядом расположенными населенными пунктами.
4. Подготовка молока к кормлению (размораживание, домашняя пастеризация): подробнее об этих правилах можно почитать на сайте «Молочной мамы».
«Во всем мире банки молока испытывают дефицит доноров. У них требования по объему сдаваемого молока, по возрасту ребенка, здоровью матери-донора (так как это молоко собирается для глубоко недоношенных и больных детей). Сети неформального молочного обмена могли бы вести первичный анализ доноров и подходящих направлять в банки. Увы, этого нет нигде в мире. У нас в стране и подавно это невозможно, так как существующие в России банки не принимают молоко «со стороны», – говорит Ольга Родичева.
– В свою очередь, банки могли бы предоставлять услуги по скринингу доноров, наладить пастеризацию молока у себя для принимающих семей за плату. Проще же привезти партию молока для пастеризации, чем каждый день дома пастеризовать в кастрюле. Но об этом приходится только мечтать.
Есть данные исследований, что грудное вскармливание – это вклад в здоровье народа. Но фактически об этом большинство тех, кто принимает решения, вспоминают раз в году – в первые дни августа, когда идет международная неделя поддержки грудного вскармливания».
Коллажи Оксаны Романовой
