О том, как сейчас обстоят дела с предоставлением сиротам жилья, что мешает решить важнейшие проблемы, и какие пути могут вести к их решению, «Милосердию.ru» рассказал директор благотворительного центра «Соучастие в судьбе», в прошлом – федеральный уполномоченный по правам ребенка, Алексей Головань.
– Чем больше сирот проживают в одном доме, тем хуже их адаптация. Регионам, конечно же, намного проще строить отдельные «сиротские» дома или закупать жилье на первичном рынке оптом. Но с точки зрения интересов самих сирот, это плохо, когда их селят вместе большими группами.
Последний пример – Москва. Больше половины сирот в последние годы получили квартиры в районе Некрасовка. В разных домах, и, как можно понять, с соблюдением 25-процентной нормы. Но когда их заселяют даже в соседние дома, создается своеобразный сиротский анклав.
В начале нулевых такая проблема возникла в Южном Бутове, туда тоже компактно заселяли выпускников детдомов. Ребята пытались жить по несколько человек в одной квартире, собираться вместе, не имея других вариантов досуга.
Это создало крайне неблагоприятную среду и для них, и для остальных жителей этих домов. Если детдомовцы живут вместе, очень часто они агрессивно себя ведут, приводят в негодное состояние свои квартиры, разрушают подъезды, создают проблемы для всех, кто живет с ними рядом.
Концентрация беды в одном месте – это всегда плохо. Плохо собирать в одном месте для проживания, например, множество инвалидов, как это происходит сейчас в психоневрологических интернатах. Та же история и с сиротами.
И норма о 25% появилась не от хорошей жизни. Нужно учесть, что сиротам дают однокомнатные квартиры. Когда сдается обычный дом, в нем чаще всего квартиры разные – одно-, двух-, трехкомнатные. Пока не было этого правила, регионы строили «сиротские дома» по особым проектам, из одних только «однушек», их полностью заселяли бывшими детдомовцами.
Негативный опыт привел к идее об ограничении, сначала предлагалось выделять сиротам не более 15% квартир в доме, потом сошлись на 25%. Но и такая доля, как показывает практика, слишком велика.
В идеале, если нужно дать жилье, например, 20 детдомовцам, нужно найти 20 домов, где они смогут получить квартиры. Но для этого нужна серьезная работа, которую делать никто не хочет.
Чем искать, выбирать, покупать, куда проще разом купить 20 квартир у застройщика. Как сироты там будут жить, будут ли они там жить, как будут жить их соседи – никого не волнует. Нет желания вести работу индивидуально.
– То есть в отмене нормы о предоставлении сиротам не более четверти квартир в одном доме заинтересованы регионы, которые не справляются с задачей обеспечения их жильем?
– Задача состоит в том, чтобы защитить интересы и сирот, и тех, кто будет жить рядом с ними. Сиротские анклавы – это проблема не только для сирот, это проблема для всех.
Норму о 25% действительно нужно пересмотреть. Сейчас в соответствии с ней такие анклавы создаются по закону. И местным жителям становится невозможно жить.
Или же надо создавать службу сопровождения там, где группами живут бывшие детдомовцы. Но для этого нужны деньги, нужны специалисты. Их нет. И службы сопровождения, как правило, не создаются. Ребята предоставлены сами себе, и это оказывается разрушительным для них и для окружающих.
– В последние годы выдвигалось немало предложений по решению проблем с жильем для сирот. Предлагалось выдавать им сертификаты на жилплощадь; разрешить регионам достраивать недостроенные и брошенные жилые дома, чтобы отдать им часть квартир; передать полномочия в этой сфере от органов опеки Минстрою; разработать шестилетний план ликвидации сиротских очередей на жилье, и т.д. Какие из предложенных мер могли бы, на ваш взгляд, дать эффект?
– Эффективная мера тут может быть одна: увеличить финансирование. Дать больше денег. И усилить контроль за их расходованием еще на этапе отбора застройщиков и строительства, или приобретения жилья на вторичном рынке.
Значительная часть других предложений – лукавство, попытка как-то решить без затрат вопрос, для решения которого эти затраты необходимы. Если у вас накопились долги перед множеством людей, вы должны думать о том, как их вернуть. А не кому-то что-то пообещать, и так далее.
Официальная статистика Минпроса России об обеспечении жильем сирот в 2020 г. еще не готова. По сведениям центра «Соучастие в судьбе», на 1 января 2021 г. общее количество детей-сирот (от 14 лет), включенных в список на получение жилья, составляло 281869 человек.
Из них 93515 в возрасте от 14 до 18 лет (то есть право на обеспечение жильем у них еще не наступило). 118855 человек от 18 до 23 лет, 69499 человек от 23 лет и старше.
Таком образом, на 1 января 2021 г. подлежали обеспечению жильем 188354 сирот в возрасте от 18 лет и старше, право на обеспечение жильем которых наступило.
Квартиры для сирот приобретают у застройщика или на вторичном рынке в пределах ассигнований субъекта РФ на текущий год, либо в пределах ассигнований, переданных из бюджета региона муниципальному образованию, если эти полномочия (приобретение жилья сиротам) законом субъекта РФ переданы муниципалитетам.
Предоставление жилых помещений происходит по спискам детей-сирот, которые формируются каждым регионом и с учетом судебных решений, и возбужденных исполнительных производств об обязании предоставить жилое помещение.
Во многих регионах существует де-факто две очереди: обычная, в которую сироты, подлежащие обеспечению жильем, включаются в административном порядке (тот самый Список), и очередь из сирот, в отношении которых приняты судебные решения и возбуждены исполнительные производства об обязании предоставить жилое помещение.
По данным Счетной палаты РФ от января 2020 г. в 2019 г. в 12 регионах жилье предоставлялось только сиротам из второй очереди, то есть только при наличии судебных решений (и то не всем!).
Те же сертификаты – попытка частично переложить расходы по приобретению жилья на самих сирот, вытянуть деньги у тех из них, у кого они есть. Обеспечение сирот жильем путем предоставления сертификатов – колоссальный риск, связанный с обналичиванием сертификата и разными мошенническими схемами отъема денег у сирот.
Достройка брошенных домов обманутых дольщиков предполагает, что надо будет купить задешево эти дома и создать очередной анклав.
Были еще предложения переоборудовать для сирот брошенные военные городки, расположенные вдали от населенных мест, там, где нет никакой работы и социальной инфраструктуры! Только недавно в одном регионе предлагали отдать им военный городок при бывшей части, где уничтожали химическое оружие.
Я специально посмотрел на карте, до ближайшего населенного пункта ехать и ехать. Как чиновники представляют себе это, что там сироты будут делать, где будут работать? Или они думают, что у всех сирот есть автомобили?
Идея погасить долги по квартирам в течение 5-6 лет очень хороша. Давно говорят: нужен такой план. На самом деле все содержание этого плана – изыскать дополнительное финансирование на эти годы. Нужно выделить деньги, чтобы ликвидировать задолженность регионов по обеспечению сирот жильем, приобрести порядка 200 тысяч квартир.
После этого можно будет вернуться к обеспечению сирот жильем в «текущем» режиме: детдомовцу исполнилось 18 лет – ему дают квартиру.
Но сначала нужен дополнительный вброс финансов. Решение об этом было принято 16 декабря 2019 года на совещании у Дмитрия Медведева, бывшего тогда премьер-министром. Соответствующий план должны были составить к марту 2020 года, потом срок перенесли на 1 сентября 2020 года. Сейчас февраль 2021 года, план так и не готов.
Для сравнения: Крымский мост, который обошелся примерно в ту же сумму, что надо здесь потратить, построили за четыре года, потому что была поставлена политическая задача.
Между тем, по данным Счетной палаты, на январь 2020 г. средний срок ожидания жилья выпускниками детдомов составлял семь лет. И это средний срок, где-то ждут и 12 лет, и 14. Где сироты живут все это время? За какие средства они обеспечивают себя жильем? А потом, через семь лет, тем, кто смог как-то устроиться, перебрался туда, где есть работа, создал семью, предлагают квартиру там, откуда они родом, где, опять же, может не быть никакой работы и никаких перспектив.
– То есть, с обеспечением детдомовцев жильем справится только федеральный центр, доверять эту задачу регионам нельзя?
– Есть такой механизм – временное управление решением социально значимой проблемы из федерального центра. Он может применяться до тех пор, пока в нем есть необходимость. Федеральное управление и финансирование из федерального бюджета будут нужны, пока не решена основная проблема – погашение задолженности регионов по обеспечению сирот жильем.
Сейчас обязанность по обеспечению сирот жильем возложена на бюджеты регионов. С 2007 года им выделяют на эти цели субсидии из федерального бюджета. Но не по обязанности федерального центра, а в качестве некоего жеста доброй воли.
Но важно понимать: предоставление жилья детям-сиротам – это не региональная, это федеральная гарантия! Это обязанность федерального центра. Но расплачиваются за нее субъекты. А они находятся в разных экономических условиях. Большая часть – дотационные, своих средств им не хватает. Им не хватает субсидий, которые федеральный центр дает на условиях софинансирования, размер выделенных средств зависит от того, сколько сможет дать сам регион.
Переложив ответственность на регионы, мы изначально разделили сирот по сортам. У московских в результате по факту больше прав, у рязанских или владимирских – меньше. При этом все регионы ищут любые способы, чтобы отказать детдомовцам в положенном.
Сиротам приходится отстаивать свои права в судах, там огромное количество таких исков. Как правило, суд идет им навстречу. Тогда они получают жилье уже по суду, это заметно ускоряет процесс. Другая часть исков – более серьезные: оспаривается отказ государства, решившего, что конкретному детдомовцу жилье не положено.
То есть: сироты судятся за квартиры с государством, которое, по последней редакции конституции, взяло на себя обязанности родителей в отношении детей, оставшихся без попечения.
– Чего стоит добиваться тем, кто защищает права детдомовцев?
– Я считаю, что, во-первых, нужно добиваться более разумного способа приобретения жилья на вторичном рынке. Ведь свободного жилья на самом деле много. Почему его нельзя купить и отдать сиротам?
Существующий механизм не работает из-за своей сложности: продавцу нужна электронная подпись, выход на торги… Далеко не всем это под силу, продавцам не интересно заниматься этим. Уверен, что сейчас, по крайней мере временно, процедуру можно упросить, чтобы создать широкий рынок предложений.
Мы помогаем ребятам в разных регионах. Типичная история – жилье не купили, потому что не состоялся конкурс. При этом они говорят нам: в этот конкурс закладывают такие суммы, что мы сами купили бы на них то, что нам нужно, и дешевле на 15-20%. Муниципалитет не может купить «однушку». А они сами могут купить на эти деньги двухкомнатную квартиру с обстановкой, у них есть конкретные предложения, но им не разрешают.
О чем это говорит? Конечно, об «откатах». И о совершенно неразумной схеме приобретения жилья. Сироты готовы сэкономить деньги государства. А государство не хочет их экономить. Жилье покупается дорогое, низкого качества, и разница в цене оседает в карманах чиновников.
Сейчас буквально каждую неделю появляются сообщения СМИ и правоохранительных органов о нарушениях при закупке жилья для сирот. Причем очень часто речь идет о закупках жилья на группу сирот, то есть не об одном потерпевшем, а о многих. Но если заводят столько уголовных дел, а ситуация не меняется, значит, есть системная проблема.
Либо там слишком низкая ответственность, либо дела систематически не доводят до конца. Раз за разом кого-то хватают за руку, а проблемы не решаются, почему? Это вопрос для правоохранительных органов.
Может быть, использованием этих денег заведуют не те органы исполнительной власти, может, нужно как-то иначе согласовывать закупки. Я считаю, что и в целом подход государства к этой проблеме – не заинтересованный. Нет желания ее решить, и сделать расходование средств эффективным. Поэтому, с одной стороны, нам говорят, что денег нет, а с другой оказывается, что на те деньги, что есть, закупается некачественное жилье. Или их вообще разворовывают.
Есть важные инициативы, их продвигает в Думе Галина Петровна Хованская. Во-первых, речь идет о том, чтобы приравнять оплату коммунальных услуг для сирот в квартирах, которые им предоставляют на 5 лет по договору специализированного найма, к оплате ЖКУ при обычном социальном найме.
Дело в том, что до 2013 года сироты получали жилье во внеочередном порядке по обычному договору социального найма. Потом его начали давать по специализированному найму на 5 лет, с возможностью последующего заключения договора соцнайма. Оказалось, что в ряде случаев квартплата при этом выросла, почему – совершенно непонятно.
Законопроект Г.П.Хованской предлагает уравнять оплату. Но правительство раз за разом дает на него отрицательные заключения, требуя объяснить, кто компенсирует в таком случае выпадающие доходы. Вопрос в том, откуда взялись эти доходы? Почему электричество, вода и тепло для сирот могут стоить дороже, чем для других граждан, проживающих по соцнайму?
Второе предложение касается аренды жилья детдомовцем, ожидающим своей очереди на квартиру. Говорится, что в таком случае он не должен сам нести эти расходы, государство должно ему их компенсировать. Сироты не снимают пентхаузы, у них обычное скромное и недорогое жилье. В некоторых регионах такая льгота есть, но в большинстве – отсутствует.
Никто не компенсирует многолетние расходы, возникшие из-за неисполнения государством своих обязательств. Правительство говорит, что для этого нет денег, а если регионы хотят оплачивать аренду жилья сиротам, пусть платят.
К сожалению, обе эти инициативы не получают поддержку власти. Есть и еще одно, крайне важное предложение. Его продвигает наш центр «Соучастие в судьбе», и оно касается тех сирот, что еще не достигли 18 лет и имеют какое-то жилье, или доли в нем. Мы предлагаем до совершеннолетия освободить их от оплаты коммунальных услуг.
По закону, несовершеннолетний не имеет своих источников дохода и не может нести бремя такой оплаты. Когда ребенок живет в семье, квартплату за него платят родители. А кто должен платить за ЖКУ, если он живет в детдоме или взят под опеку? У учреждения такой статьи расходов нет. Опекун получает от государства деньги на содержание ребенка, а не его жилплощади.
В последние два года мы видим массовое «выкручивание рук», угрозы опекунам и попечителям, требования оплатить долги сирот за коммуналку. Причем это делают не только управляющие компании, у которых хотя бы есть тут финансовый интерес, а и органы опеки и попечительства.
Опека угрожает отобрать подопечных детей, если опекуны не оплатят задолженность по коммуналке в их квартирах. И опекуны, часто небогатые родственники, бабушки и дедушки, платят в ущерб себе и ребенку, фактически отнимая у него деньги.
Иначе, как безумием, это назвать нельзя. Только недавно у нас закончилось такое дело в Мосгорсуде: женщина, москвичка, взяла ребенка из Норильска. Его мама и бабушка умерли, накопив за квартиру долг. И как только она привезла его в Москву, к ней прилетел иск на 350 тысяч рублей в пользу управляющей компании.
Она взяла на себя обязанность воспитывать ребенка, а не оплачивать долги его родственников! Мы добились решения в ее пользу. И истцы подали жалобу во вторую инстанцию, указывая, что суд не выяснил, какие есть социальные выплаты опекунам, какие они деньги получают на подопечного, какие деньги есть у него на счету из пенсии по потере кормильца, и почему нельзя оплатить долг за квартиру из этих источников!
Сейчас мы помогаем московской приемной семье, где пятеро подопечных детей. «Жилищник» района, в котором расположена квартира, требует с них долг 450 тысяч. Люди взяли на себя обязанность воспитывать сирот, а с них пытаются взыскивать такие деньги! И государство спокойно наблюдает за этими бессовестными действиями.
Другая ситуация: ребенок выходит из детдома. Ему и другим родственникам, которые жили в той же квартире и хронически не платили за жилье, предъявляется иск о взыскании долга за оплату ЖКУ. А это так называемый солидарный долг, когда деньги взыскивают с тех ответчиков, у кого они есть.
Если у ребенка есть деньги на счету: пенсии, социальные выплаты и т.д., их просто спишут с его карточки. Потом он должен ходить по инстанциям, что-то доказывать. Кто-то пойдет, кто-то – нет.
Это грабеж сирот. У нас в Центре десятки таких дел, с выпускников берут суммы, которые для них очень значительны. И это происходит по всей стране: всюду, куда я приезжаю, выступаю перед приемными родителями, опекуны задают вопросы о таких долгах.
А решение есть, очень простое. Мы предлагаем, чтобы сразу, как только выявлен ребенок, оставшийся без попечения родителей, в течение месяца выделялась бы его доля по оплате коммунальных услуг, чтобы на него не распространялись долги его родственников.
И эта доля освобождалась бы от оплаты коммуналки на все время, пока он находится в учреждении или в приемной семье, хорошо бы также на время обучения в колледже или вузе, где он также находится на полном государственном обеспечении.
И опять нам говорят: а кто будет возмещать выпадающие доходы? Но если ребенок находится на полном государственном обеспечении, у него нет источников дохода, он и не должен ничего платить управляющей компании. Он не работает, не получает какие-нибудь гонорары, из каких средств он мог бы платить? Ответа на этот вопрос нет. Но, говорят нам, пока вы не просчитаете выпадающие доходы, у законопроекта нет перспектив.
– Какие регионы, по вашим наблюдениям, более благополучны в части обеспечения жильем сирот, в каких больше сложностей?
– Я не считаю, что у нас есть благополучные по этому параметру регионы. Это ложное представление, что в Москве с жильем для сирот все в порядке. Да, тут вовремя предоставляют жилье ребятам, за которыми признали это право. Но очень много тех, за кем этого права не признают!
Каждый год в суды поступают десятки исков, которыми оспариваются решения столичных органов исполнительной власти об отказе в предоставлении жилья сиротам.
То же самое – в Подмосковье. Там тоже говорят, что жилье получают все сироты. Но только в 2021 году, за неполные полтора месяца с учетом праздников, в Подмосковье поданы 30 исков от детдомовцев, которым отказались предоставить жилплощадь.
– Как обосновывают такие отказы?
– Ищут любой повод. Не хотят устанавливать факт невозможности проживания детей-сирот в имеющемся жилье. Считают, что если ребенка взяли 10 лет назад из другого региона, и у него осталась там регистрация, или нет вообще никакой регистрации, что тоже бывает нередко, в том же Подмосковье он жить не должен. Где же тогда ему положена квартира? Не знаем, но только не у нас.
Подобный бред я почти ежедневно слышу в судах. Ребенок родился в Москве, вырос в Москве, остался без попечения родителей в Москве, получил инвалидность и попал в учреждение для детей-сирот. И щедрая Москва отказывает ему в жилье, потому что его мать в последние месяцы своей жизни купила совершенно «убитый», разваленный домик в Тверской области. Уверен, что это была обналичка материнского капитала. А если дом покупают на его средства, в нем обязательно выделяется доля ребенка.
И Москва говорит: пусть этот инвалид там и живет, ничего, что там нет воды, отопления, канализации, вообще ничего нет. У него есть жилье в Тверской области – пусть едет туда.
На прошлой неделе закончили рассматривать в суде дело об отказе в квартире девочке-сироте, ее мама умерла. Московские власти не давали ей жилье, потому что ей принадлежит 1/3 домика в садоводческом товариществе в Подмосковье. Прописаться там нельзя, об этом говорится и в документах на него.
Другой девочке, находившейся под опекой в Москве, город предлагает вернуться туда, где она раньше жила, и где живет ее дядя – хронический наркоман, трижды судимый за употребление и сбыт наркотиков. Хотя есть четкая норма, что сироты не должны проживать вместе с лицами, страдающими хроническим алкоголизмом и наркоманией. Ничего страшного, говорят чиновники, пусть девочка там живет.
И это Москва. Что же говорить о других регионах? Как только заходит речь о каких-то дополнительных расходах, тут же ищут любой способ, как их сократить. Например, говорят сироте: докажи, что твой сгоревший дом непригоден для проживания, тогда дадим жилье. Непригодным для проживания дом признает межведомственная комиссия при администрации, то есть люди, сидящие в соседних кабинетах.
Комиссия приходит на пепелище и говорит: да, от дома почти ничего не осталось, но можно сделать в нем капитальный ремонт, и жить.
Кто будет делать такой ремонт, за счет каких средств, в какие сроки – никто не решает. При этом очевидно, что восстановление обойдется дороже покупки нового жилья. Но это уже никого не волнует, подтверждения непригодности жилья для проживания нет.
– Кто сейчас может защитить интересы сирот? Есть ли для этого достаточные возможности у профильных НКО?
– НКО могут сделать и делают очень многое, как в интересах конкретных сирот, так и для решения этой проблемы на системном уровне. Специалисты НКО в ежедневном режиме ведут борьбу за жилье сотен сирот, обманутых и преданных государством.
НКО пытаются объяснить ответственным государственным лицам, что стоит делать в сфере обеспечения жильем этой категории граждан, и чего делать не следует. Проблема в том, готово ли прислушиваться к ним государство. Когда специалисты НКО говорят о нарушении прав детдомовцев, оказывается, что чиновникам их очень плохо слышно.
Хорошо, если есть политически ответственные чиновники, депутаты, которые слышат голос общественных организаций, и понимают, чего следует избегать в этой области, а что нужно поддержать. Могли бы более настойчиво продвигать эту тему и уполномоченные по правам ребенка, и уполномоченные по правам человека. Решать эти вопросы придется в любом случае.
