Последние примерно три-четыре года из разных углов нашего не очень большого благотворительного мира слышатся разговоры о том, что нам пора бы уже осознать конкурентный характер нашей работы и не стесняться этого. Как правило, делается это либо под соусом обвинений в недобросовестности, как это сделал Лев Амбиндер, либо в виде прямой аналогии с процессами в бизнесе, как у Дмитрия Поликанова.
Для точности обозначу, дабы не было путаницы: под отношениями конкуренции я понимаю ситуацию, когда один участник процесса сознательно лишает другого участника процесса ресурсов, присваивая их прямо или опосредованно. Методы тут могут быть самые разнообразные, но суть именно эта: в ситуации изобилия в конкуренции нет смысла.
И в свете выступлений уважаемых коллег хочу напомнить одну грань проблемы.
В случае благотворительности разговоры о «легализации конкуренции» мне кажутся примерно столь же уместными и продуктивными, как разговоры о конкуренции между двумя подразделениями одной армии, находящейся на войне.
Представьте себе, что генерал Х применил стратегическое мышление, связи, подкуп или иные методы, но добился того, чтобы от генерала Y ему были командованием переведены несколько батарей, а также переданы все необходимые ресурсы. В результате армия генерала Х на своем участке радовалась победе, а армия генерала Y потерпела поражение, враг вошел в город и устроил там резню. Погибло много людей, которые в результате высокой эффективности генерала X остались без должной защиты.
Разговоры о благотворности соперничества в нашем секторе очень хороши в теории. А на деле за неудачу в работе каждого фонда платят в конечном счете его подопечные. И когда вы видите, что придумали сильный ход, который уведет к вам часть аудитории коллег, стоит иметь в виду, что вы уводите не абстрактные «ресурсы», а реальную помощь.
Понятно, что до некоторой степени подобное неизбежно – просто в силу сложности жизни. Например, День защиты детей в году ровно один, у многих организаций в этот день мероприятия, и они неизбежно конкурируют за публику. Такова неизбежность, и в этом нет ничего хорошего. И пока фонды остаются самими собой, то есть чем-то большим, чем просто экономическими агентами, соперничество за ресурсы между ними не есть благо, а есть зло, которого следует всеми силами избегать.
Конкурентная ситуация хороша там, где за победу одного другой не заплатит жизнью.
Когда мы состязаемся в беге или работаем в одном бизнесе, то самое страшное последствие, с которым мы столкнемся – проигравшему будет неприятно. Да, проигравший может оказаться не стабилен, и прогоревшие брокеры порою убивают себя, но это – их личный выбор, а не обязательная часть биржевой торговли.
А вот в случае отъема ресурсов у благотворительных фондов, особенно учитывая наличие «специализации», и непересекающиеся составы подопечных, чья-то смерть, болезнь, беспомощность – обязательное следствие отобранных ресурсов.
Подчеркиваю – обязательное. И мне не представляется приемлемым в такой ситуации философски пожать плечами – «Vae victis», дескать, надо было лучше работать, теперь ресурс достался не больным саркомой, а страдающим от лимфедемы.
Вопрос о конкуренции – это вопрос о глобальной цели нашего существования. Нас как отрасли и нас как каждой конкретной организации. У нас есть какая-то общая цель или каждый сам по себе.
И если мы предполагаем, что у нас есть общая глобальная цель, что мы защищаем один город, то негоже сдавать врагам одну его часть ценой другой, а разговоры о «легализации конкуренции» превращаются в вариант почти что предательства общих интересов.
В бизнесе разговоры о конкуренции начинается с констатации факта «на всех ресурсов не хватит, как нам сделать так, чтобы борьба за них была честной». Но в нашей сфере, где нехватка ресурсов чревата смертями, проблема должна ставиться иначе: «ресурсов не хватает на всех, как нам вести дела так, чтобы не пострадали ничьи подопечные».
У сектора в значительной части общества и без того стойкая репутация мошенников, занятых загадочным «отмыванием денег». Добавлять к этой репутации имидж дельцов, рвущих кусок изо рта друг у друга (а именно так выглядит «конкуренция» в глазах населения), нам совершенно точно ни к чему.
Да, общие правила нужны (хотя у нас нет никаких рычагов наказания за их нарушение), но это должны быть правила сотрудничества, а не соперничества.
Звучит идеалистично, но хотя бы на уровне словоупотребления нам стоило бы отличаться от бизнеса, если мы претендуем на то, чтобы отличаться от него в целеполагании.
