Когда у вас нет денег: советы экономиста

По данным Росстата, за август 2016 года реальные доходы россиян снизились на 8,3%. Кто в России беднеет в первую очередь, и какую стратегию должна выбрать средняя семья, чтобы сохранить свое благосостояние? Об этом «Милосердию.ru» рассказал профессор Высшей школы экономики, директор Центра трудовых исследований Владимир Гимпельсон.

– Кого в России можно считать бедным?

– Есть несколько способов определить, кто является бедным, а кто – нет. Первый способ: берется некий фиксированный уровень дохода, и люди, получающие меньше, считаются бедными. Например, у нас Росстат определяет черту бедности по прожиточному минимуму, который зависит от цен на основные товары и услуги.

Другой подход предполагает сопоставление не с фиксированным, а с относительным и плавающим уровнем. Представим себе, что все люди распределены по доходам, и найдем середину, то есть человека, который богаче одной половины населения страны и беднее другой половины. Такой доход, как у него, называется медианным. Две трети от величины этого медианного дохода определяют черту бедности. Такой подход используют в Европе.

Третий подход предполагает, что люди в ходе социологического исследования сами оценивают, бедные они, или нет.

– Насколько объективны эти способы определить, беден ли человек?

– Полной объективности здесь не может быть в принципе. Если, допустим, прожиточный минимум будет десять тысяч рублей, то десять тысяч и один рубль – это уже выше черты бедности. Но поскольку нужны какие-то статистические ориентиры, мы используем этот подход. Если мы возьмем подход, принятый в Евросоюзе, то у нас бедных получится больше.

А если мы начнем опрашивать людей, бедные они или нет, возможно, их окажется еще больше.

– Бедность – это экономическая или социальная категория?

– Уровень прожиточного минимума и количество бедных зависят от состояния экономики. Если экономика растет, бедных становится меньше. С другой стороны, это очень острая социальная проблема. Обедневшие люди нуждаются в социальной помощи, которая, опять же, зависит от того, что есть в экономике.

Так что бедность – это и экономическая, и социальная категория. Я бы добавил, что это еще и политическая, потому что создает политические проблемы, и психологическая категория, потому что, когда у вас нет денег, это влияет на ваше настроение, ваши ожидания и восприятие окружающего.

– Некоторые специалисты считают, что социальное неравенство в России очень велико. Что вы думаете по этому поводу?

– Все зависит от того, что с чем мы сравниваем. Если мы сравниваем жизнь обычных россиян с тем, что имеют олигархи, оно, безусловно, велико. Но все-таки олигархи и миллиардеры составляют очень небольшую долю населения и не попадают в статистику неравенства.

Обычно неравенство измеряют с помощью показателей, которые базируются на массовых масштабных исследованиях. Подобные исследования проводит Росстат, при этом используется такой показатель, как коэффициент Джини.

Коэффициент Джини говорит о том, насколько распределение доходов, то есть в каком-то смысле разрыв между бедными и богатыми, отличается от такой ситуации, когда благосостояние у всех абсолютно одинаковое. Понятно, что эта ситуация нереальна, но если такое предположить, то отклонение от нее – это и есть мера неравенства, которая называется коэффициентом Джини.

В России он составляет примерно 0,4. В Европе – от 0,2 с небольшим в скандинавских странах до примерно 0,35 в странах Южной Европы. То есть они гораздо более «равные» и «ровные» в этом смысле, чем мы. Но, например, в Латинской Америке коэффициент Джини гораздо выше, чем у нас. Если взять весь мир, то наша страна находится по неравенству где-то в середине.

Думаю, что у нас такого низкого уровня неравенства, как в большинстве европейских стран, быть не может. Россия – очень большая страна, и ее климатическая, географическая, экономическая неоднородность, так или иначе, транслируется в наши доходы.

Например, люди, которые живут на Севере или на Дальнем Востоке, где зима длинная, а лето короткое, где плохой климат, должны иметь повышенные доходы, иначе они оттуда уедут. А они часто добывают нефть, газ, полезные ископаемые, делают много другой, необходимой для страны работы.

На неравенство влияет и то, что у нас есть отрасли, в которых очень низкие зарплаты, и есть отрасли, в которых очень высокие зарплаты. Это связано с общими условиями для ведения бизнеса, с состоянием конкуренции, с неэффективностью регулирования, со многими факторами, скажем так, экономического и политико-экономического свойства.

– К каким последствиям может привести обеднение граждан?

– Последствия самые разные. Мы уже говорили, что бедность – это и экономическая, и социальная, и политическая, и психологическая категория. Например, бедные меньше покупают, и чем таких людей больше, тем сильнее отрицательное влияние бедности на экономику, потому что производители товаров не могут их продать.

Соответственно, бедность, с одной стороны, является результатом экономических проблем, а с другой стороны, она эти проблемы усугубляет.

Кроме того, люди, долго живущие в стесненных обстоятельствах, вырабатывают определенную культуру бедности.

У них атрофируется желание что-либо делать, они не знают, как выйти из этого состояния. Это все время подавляет их настроение, влияет на здоровье, ограничивает их возможность пользоваться благами современного мира: у них нет денег ни на книги, ни на театр, ни на что.

– Государство заинтересовано в борьбе с бедностью? Нужно ли это с экономической точки зрения?

– Безусловно. И с экономической точки зрения, конечно, тоже заинтересовано.

– Делается ли что-то сейчас для борьбы с бедностью?

– Делается все время. Но для того, чтобы бедных было меньше, нужно, чтобы развивалась экономика: чтобы возникали новые фирмы, чтобы старые и новые фирмы создавали новые рабочие места, чтобы люди на этих рабочих местах больше зарабатывали, чтобы росла производительность труда. Когда все это происходит, увеличиваются и отчисления на пенсии. Нужен рост экономики.

– Какой процент роста нужен, чтобы социальные проблемы успешно решались?

– Для нашей страны 3-5% в год было бы хорошо. О большем вряд ли сегодня можно мечтать, но и за 3% надо очень сильно побороться. И надо, чтобы этот рост продолжался 10-20 лет. Тогда мы начнем чувствовать сокращение бедности лет через пять-шесть.

– Какие признаки укажут обывателю, что жизнь налаживается?

– Когда люди почувствуют, что их зарплаты начали расти в реальном выражении, то есть с учетом роста цен. Это когда вы приходите в магазин, и понимаете, что на свои, условно, две тысячи рублей в кошельке вы можете купить больше, чем могли вчера. Люди обычно не следят за сводками статистических ведомств, они судят по тому, как ведет себя их кошелек, и как благодаря кошельку наполняется их холодильник. Смотрите в кошелек и в холодильник, становятся ли они полнее.

– Какие самые мрачные перспективы вы можете обрисовать?

– Не думаю, что могут быть какие-то драматические и быстрые ухудшения, но возможна такая стагнация, когда каждый год доходы падают или не растут, а если они не растут, то люди субъективно воспринимают это как падение. Такой процесс может длиться долго, и, соответственно, доля бедных будет расти, а у государства будет все меньше и меньше возможностей помогать им. Длительная стагнация с медленным ухудшением, наверное, самый плохой вариант, из того, что реально.

– Почему именно сейчас происходит обеднение населения? Это результат долговременных экономических процессов, или следствие каких-то случайных событий?

– Здесь нет ничего случайного, все совершенно закономерно. Экономика с 2015 года переживает спад, которому предшествовало значительное замедление, начавшееся с 2012 года. Фактически, экономика перестала расти уже в 2008 году. Приближение кризиса мы начали ощущать задолго до санкций и других проблем, связанных с взаимоотношениями с другими странами.

– Можно ли описать нынешний кризис с помощью очень простой схемы?

– В нулевые годы наша экономика росла за счет углеводородов. В самом начале нулевых нефть стоила очень дешево, меньше 20 долларов за баррель. В 2003-2004 гг. цена на нефть, к которой привязана и цена на газ, пошла вверх. Рост цен на углеводороды с одновременным увеличением их экспорта дал стране огромный приток денег, которые, естественно, растеклись по всей экономике.

Как только цены на нефть перестали расти, выяснилось, что у нас других источников роста нет, а диверсификация экономики все еще остается открытым вопросом. Но цены на нефть не могут расти бесконечно. Когда нефть становится дорогой, то, во-первых, сокращается спрос на нее, во-вторых, открываются и начинают разрабатываться новые месторождения, предлагаются новые технологии, и после периода, возможно, длительного, высоких цен, начинается период низких цен.

Падение цен на нефть ведет к падению доходов бюджета, которое, в свою очередь, означает, что мы должны сокращать какие-то программы, не можем повышать пенсии и расширять помощь бедным.

– Кто сейчас беднеет в первую очередь? Кому приходится труднее всего?

– Среди бедных много многодетных семей, и не потому, что дети как таковые создают бедность. А потому, что очень часто родители маленьких детей – сами по себе относительно молодые люди, которые находятся в начале своей профессиональной карьеры и не зарабатывают столько, сколько могли бы, будь они старше и опытнее. Ну и, конечно, расходы на детей составляют значительную часть общих расходов, а доходы семьи должны делиться на всех ее членов.

Трудно, естественно, старикам. Особенно тем, кому нужно платить за медицинскую помощь, за лекарства.

Нелегко приходится людям, не имеющим хорошей профессии, высокой квалификации, которая позволила бы им занимать сильное положение на рынке труда. Они могут быть любого возраста.

– Какую тактику должен выбрать человек, относящий себя к «средним слоям», чтобы не оказаться за «чертой бедности»? К чему он должен готовить детей?

– Самое лучшее, что мы можем сделать для своих детей, это дать им образование. Я думаю, что человек, который относит себя к среднему классу, должен это хорошо понимать. Если он рассматривает, куда вложить те средства, которые у него есть, то образование детей должно быть одним из приоритетных направлений.

Родители должны готовить детей к тому, что обеспечивать себя люди должны сами, отвечать за себя должны сами. Государство может подставить плечо в крайнем случае, но в нормальной ситуации люди сами заботятся о себе.

При этом, как бы сложно ни складывалась экономическая ситуация в стране, люди, имеющие образование и квалификацию, оказываются в относительно выигрышном положении. Они могут потерять работу, у них могут сократить зарплату. Но они относительно легче других находят новую работу с более высокой зарплатой, им меньше грозит безработица, за них борются и их ищут работодатели.

Однако ценность образования – не вечная. Допустим, мы с вами купили хороший холодильник, заплатили за него много денег. Он самый современный. Через пять лет он будет таким же самым современным? Нет. Будет он стоить столько, сколько мы за него заплатили? Нет. То же самое и с образованием. Если человек не инвестирует в себя, не повышает свою квалификацию, не предпринимает усилий, чтобы узнавать новое, не проявляет активность, ценность его диплома со временем уменьшится.

Это означает, что мы должны учиться все время. Не хочешь учиться, значит, будь готов к тому, что ты из среднего класса выпадешь.

– А пожилые люди что могут сделать?

– Старикам труднее найти себя на рынке труда. Но, мне кажется, если есть здоровье и силы, они тоже должны пытаться найти себе работу. Я думаю, что работа на самом деле продлевает жизнь. Конечно, важно, чтобы она доставляла удовольствие, была не в тягость, а в радость. Для этого, опять же, нужна высокая квалификация и образование.

Мы знаем, что, например, люди в науке, в образовании, здравоохранении стараются работать очень долго, пока есть силы, и это многим продлевает жизнь.

– Может ли среднестатистическая семья иметь свою маленькую «долгосрочную экономическую стратегию»? Как она должна выглядеть?

– Всем работать. Стремиться повышать свою квалификацию с тем, чтобы заработки были выше, и с тем, чтобы возможности на рынке труда были шире. Заработанное тратить с умом. Инвестировать в детей, в здоровье, в свое собственное образование. Если есть сбережения, хранить их в разных валютах. Не покупать дорогие вещи, просто для того, чтобы продемонстрировать свое благополучие соседям, покупать только то, что необходимо, избегать показного потребления. Быть разумными и рационально оценивать свои возможности и перспективы. Вот, я думаю, в двух словах то, что можно посоветовать.