Совесть.
Один звонок в дверь означает – посетители. У своих – два коротких звонка.
Кто – то, за дверью, давил на кнопку долго, отчего звонок стал похожим на гудок парохода.
На пороге стоял совсем пожилой мужчина в костюме и шляпе. В руках – старомодная авоська с парой апельсинов и яблок.
– Добрий день, – сказал, входя в отделение.
– Вы к кому – то пришли?
– Именно так. К Васильеву, палата номер девять. Я звонил, – он протолкнулся вперед, поставил сетку на диван , и продолжил, – Вы сразу не открыли – непорядок. Я, так сказать, человек правильный и пунктуальный.
– Наверное, мы не сразу услышали. Проходите.
– Вот – вот, не сразу услышали, не успели, не допоняли. А во всем должен быть ус-та-нов-лен- ный порядок. И правила. Без них, так сказать, везде бардак. Полный и, так сказать, бесповортный. А всего этого можно избежать…
Мне мешала его говорливость и выражение «так сказать», которое он вставлял в каждую фразу. Мысленно пожалев несчастного Васильева, я попыталась проводить посетителя – а звали его Андрей Андреич – до палаты.
– Не торопитесь. Торопливость, так сказать, до добра не доводит. Помогите мне переодеться. Спецодежда тут полагается?
Ему дали халат и бахилы. Андрей Андреич долго надевал их на себя, тщательно застегивая все пуговицы.
– А маска? – спросил он.
– Зачем?
– Да как вам объяснить. Природы рака никто не знает. Вы уверены, что я ничем не рискую?
Так как я была не уверена ни в чем, то принесла ему маску из перевязочной.
Он натянул её и произнес – » Я готов. »
– Доктор, вы проведете меня?
– А он Вас ждет?
– Нет. Сюрприз , так сказать. Старые коллеги по работе.Жизнь – интересная штука. Я Юру знаю много лет. И мы, так сказать, враги лютые. Обстоятельства так сложились в свое время, что мне пришлось… – он замялся. В общем грешок за мной. Да, собственно не грешок, но тянет – что – то внутри. Надо расставить точки.
– Давайте я спрошу, если он хочет Вас видеть, ладно?
– Правила. Да, я тоже соблюдаю закон и правила. Скажите.
Васильев угрюмо выслушал, кивнул.
Андрей Андреич просеменил в палату.Через три минуты оттуда мы услышали громкую фразу –
-Иди вон отсюда, подлец.
Андрей Андреич из палаты вышел.
– Вот так и знал. Ни тебе раскаяния, ни тебе страха Божьего.
А все почему? А потому что…впрочем это не так важно. Я, так сказать, сделал все что мог.
– Вы прощения просили?
– Нет. Зачем. Я объяснить хотел. Были у нас трения. До следствия дошло. Я повел себя правильно. По законам того времени. А он – он не понимает.И теперь точно знаю, что я не ошибся. Всего вам доброго. Где я могу вымыть руки?
Он тщательно мыл руки под краном в ординаторской.
Потом разделся и, попрощавшись, ушел. На стуле остались аккуратно сложенные халат, бахилы и маска.
Про ремонт.
В открытую дверь комнаты выездной службы со страшным криком влетела санитарка Оля.
– Ой, Петривна, ой не можу…
– Что?
– Труп.Все. Чуть не помЕрла сама.
– Где?
– Там, – отчего-то шёпотом сказала она, – в комнате для родственников.
Трехминутный марафон из комнаты, в которой была выездная служба – до отделения, в котором тогда проходил капитальный ремонт.
На полу лежал мужчина – сантехник, который с утра ещё пытался установить раковины и унитазы в отделении. Лежал тихо, лицом вниз. Очень живописно лежал.
Со вторым доктором осторожно перевернули несчастного. Дышал он редко и глубоко. Выдыхаемый воздух сообщал о том, что была принята немалая доза спиртного.
– Оля, разве так можно пугать?!
– А шо?
– Да пьяный он.
– Ой, лихо. А лежит як мертвяк. Я ж сама чуть не вмерла…, – она шумно вздохнула.
– Позови прораба, что ли.
Повернули сантехника набок.
Вызванный прораб был страшно возмущен нашей реакцией.
– А чего орать сразу, а? Лежит человек и лежит. Вован это, – радостно сообщил он.
– Вы ремонт тут делаете или пъете?
– Ремонт.
– А это что? – показываю рукой на сантехника.
– Как что ? Устал он. Вот и лежит. Ну, люди…
Развернувшись,мы обошли пустые палаты и коридор. Я насобирала пустых бутылок, сложила в пакет и показала бригаде строителей, которые обсуждали уже, как транспортировать Вована домой.
– Ну? Видели? Ваше?
– Нет.
– А чье?
– Не знаем. А где нашли?
Поняв, что разговаривать бесполезно ушла обратно.
Через два дня заходит Вован. Протрезвевший.
– Петривна, мне тут сказали, что Вы бутылки собираете? Так я принёс.
