Помочь порталу
Православный портал о благотворительности

Киевский хоспис: истории людей

Начинаем публиковать новую серию историй с продолжением. В своем интернет-дневнике врач Елизавета Глинка из киевского хосписа рассказывает о своих пациентах.

Начинаем публиковать новую серию историй с продолжением. В своем интернет-дневнике врач Елизавета Глинка из киевского хосписа рассказывает о своих пациентах

Отец
Старика привезли в конце рабочего дня.
Из анамнеза удалось установить, что живет один, лечения не получал или получал давно. Опустившийся, с запахом устоявшегося перегара,безразличный к окружающему.
Подняв карточку в архиве, узнали, что болен почти пять лет, была операция, в больнице не появлялся с момента операции. Больше не обследовался, не наблюдался, не приходил, на звонки из регистратуры не отвечал.
На следующее утро в хоспис пришёл мужчина – спросил поступал ли к нам больной Н.

Сестры отправили ко мне в ординаторскую.
– Вчера привезли Н. В какой он палате?
– В шестой. А вы родственник больного?
Мужчина вздохнул, и глядя в пол ответил :
– Сын.
– Вас проводить к нему?
– Нет.Скажите, что ему нужно принести?
– Может еду, которую он любит.
– А что он любит?
– Не знаю. Думала, что Вы скажете.
– Он не жил с нами. Тридцать лет назад развелся с матерью.
-Я могу пройти в палату с Вами.
– Нет. Не могу.
– Почему?
– Ненавижу. Я из за матери пришел.Она просила.
– Он Вас обижал?
– Не помню. Пил. Помню, как мать плакала.
Он приходил каждый день, как по часам, с пяти до семи и сидел в холле хосписа, сцепив руки и глядя в одну точку.
Иногда, устав сидеть, подоходил к окну и подолгу смотрел на улицу.
Справлялся о его состоянии, приносил фрукты и пеленки и уходил, чтобы вернуться на следующий день и проделать то же самое.
Это продолжалось почти месяц. Изо дня в день с пяти до семи.
Когда Н.умер,мы позвонили по указанному им телефону. Было три часа дня. Через полчаса он был в хосписе. Спросил, что нужно делать и куда идти, чтобы похоронить его.
Мы готовили все необходимые бумаги. Я попросила подождать немного, чтобы закончить эпикриз.
Он подошел к закрытой двери палаты,где лежало тело Н., – взглянул на меня вопросительно, и получив мой кивок, немного постоял молча и все же вошёл туда.

Раиса
Она долго не хотела ложится в хоспис,потому что внуку нужно было идти в школу. До школы оставалось ещё почти полгода, но она объясняла, что подготовительные курсы – это важно, и занятия в танцевальной школе, и в художественной – все это пригодится в будущем. Наверное, она чувствовала, что не доживет до 1 сентября и старалась успеть дать мальчику как можно больше.
Спросила, где мать ребенка.
– В Москву подалась. Бестолковая…А я что? Я – бабушка.
– Давно уехала?
– А как родила.Из роддома принесла и усвистала. Жалко мне её.
Шесть лет назад невестка оставили новорожденного мальчика и уехала на заработки . Раз в год, на день рождения мальчика – Гришки – присылала открытки.
Квартира была очень чистой и очень бедной. Ничего лишнего.
Осматривая Раису, я поразилась тому, что спит она на кухне – на старом продавленном диване. В бывшей её спальне переселили Гришку, которому оборудовали маленькую парту и повесили книжные полки.Он называл её мамой. О своей родной матери за полной ненадобностью и не спрашивал.Отец Гришки – Раисин сын, работал плотником на каком – то заводе, и я его видела один только раз.
Гришка же с интересом смотрел, когда мы приходили к Раисе, и спрашивал отчего это у бабушки – мамы в животе дырки с мешочками.
У неё были сильные боли, но догадаться о них можно было лишь по побелевшему лицу и стиснутым губам.Ни звука, ни стона. Только жалобы на усталость.
Когда стало невмоготу, Раиса ослабла и мы перевели её из дома в отделение.
Там же я познакомилась с её мужем – Николаем. Он с Гришкой приходил каждый вечер. Гриша – был таким же как Раиса. Тихим и очень послушным. Не кричал и не бегал, если выходил из палаты, то прижимаясь к Раисе.
А муж Николай все время молчал. За месяц он один раз спросил меня «Ну как она ?».
Я просто посмотрела на него, так как ответить было, в общем – то, нечего.
А она менялась – и так будучи очень замкнутой, стала односложно отвечать на вопросы. Просила позаботится о Гришке, когда её не будет. И такая тоска стояла в её глазах, передать вам не могу словами.
Вскоре Раиса не могла поднятся от слабости. Но упрямо отказывалась от помощи по уходу за собой, делая все свои нехитрые дела медленно, с передышками, но самостоятельно.
А Николай однажды пришел один, без Гришки. С большим букетом цветов.
В палате он пробыл недолго, и выйдя из неё, выглядел очень подавленным. Спросила, что случилось.
– Да вот, цветы принёс. А она не говорит со мной.
Зашла к Раисе, села на кровать .
– Раиса, он Вас любит. Посмотрите какие красивые цветы. Давайте их поставим в вазу.
Она приподняла голову от подушки, посмотрела мне прямо в глаза, и, помолчав, ответила :
– А почему он меня не любил раньше? Поздно теперь, Елизавета Петровна…

Ольга
Есть вещи, которые невозможно объяснить. В силу обстоятельств я на стороне больных, стараясь разделить их переживания. Так или иначе, общаясь с ними, становится не возможным не разделять мир на хороших и плохих, оставаясь беспристрастным наблюдателем.
Ольге было 25. Двое детей. Мальчик и девочка – погодки 4 и 5 лет. Муж старше её лет на десять. Не работала. Рано выйдя замуж занималась детьми и домом.
Меланома, больна 3 года, процесс остановить не смогли. Привезли из дома – маленькая квартира, муж не хотел, чтобы дети видели как умирает их мать.
Худенькая, с большими синими глазами.Метастазы в позвоночник, боли. Она все время ждала детей. К их приходу она подкрашивала губы и переодевалась в привезенную из дома одежду. Для них она складывала фрукты, которые оставляла после хосписного полдника.Под подушкой держала зеркало, в которое обязательно смотрелась, когда слышала шаги около своей палаты.
Их приводил муж, почти каждый день. В первые визиты дети жались к кровати, дарили маме свои рисунки.Тихонько приходили и уходили, держась за руку отца.
За неделю освоились – стали играть с рыбками и канарейками в коридоре хосписа, любили подглядывать в другие палаты, и часто спрашивали что у нас будет на ужин. Санитарки плакали и кормили их тем, что принесли для себя на суточное дежурство.Они же переплетали девочке лохматые косички, которые отец не научился заплетать.
Потом стали приходить реже. Ольга плакала и молчала. Муж звонил редко.
Недели через две отец привел их снова. У девочки были красивые бантики, мальчик – в свежевыглаженной рубашечке. Есть они больше не хотели. И картинок с собой не принесли. Постояли у Ольгиной кровати и сказали, что сегодня идут в зоопарк.
Проводив их до лифта, вернулась в отделение. Санитарка смотрела в окно.
– Смотрите, доктор!
Я подошла и увидела, как около ворот больницы стоит молодая женщина.
Выйдя из дверей, дети бросились к ней, каждый взял её за руку . Припрыгивая, они пошли дальше.
Мы помолчали.
А потом пошли в палату, где громко плакала Ольга.

Елизавета ГЛИНКА

Читать следующую историю

Для улучшения работы сайта мы используем куки! Что это значит?